- А-а, ну, может и так, - признал тот мою правоту.
- Хватит о викингах, что нам с этими гадами делать? - вмешалась Машка. - Если там наши, то их нужно освобождать. Будет прилив, и корабль запросто сойдёт в воду, тогда их поминай, как звали.
- Прилив такую тушу может и не сдёрнуть, засомневался Макаров. - По любому, экипаж помогал, при этом.
- Можно было бы пригрозить огнём, но если там пленные, то не поверят, что своих убить решимся, - сказал я. - Нужна другая идея, но ничего в голову не приходит, пока что. На голод и жажду не стоит надеяться. У них на борту должно быть всего с избытком.
- Ты пробовал? - спросила женщина.
- Нет, я думал...
- Так попробуй, а думать потом будешь.
- Хорошо.
И тут, словно, пираты нас подслушивали и поняли, что мы приняли решение, со стороны ладьи прозвучал крик:
- Эй, румм, что решили? Ваша женщина у вас, она живая. Мы своё обещание выполнили, теперь твоя очередь.
- Сдавайтесь! - крикнул я. - Женщина серьёзно ранена и умирает, без лекаря ей не помочь!
- Сдаться, чтобы вы нас убили?!
- Я не говорил про смерть! Нам нужны рабочие руки, и за свою свободу, вам придётся потрудиться, тяжело и хорошо потрудиться!
- Что?! Мы воины, а не рабы! - со злостью крикнул пират. - Тебе ясно, румм?
- Ясно. Я понял, что твоё желание - это умереть во славу своих богов и на счастье моих!
- Ну, так иди и возьми нас, или портки уже воняют от страха?
- Я не стану рисковать жизнями своих солдат...
- Каких солдат, вонючий румм? Тех баб, страшнее которых мне не приходилось видеть? Или это такие у тебя мужчины? Чем же занимаются они у тебя в отряде? - перебил меня собеседник.
Его слова я тут же передал Машке, которая в ответ крикнула в сторону ладьи десяток слов, половину которых я бы постеснялся произносить на людях.
- Это кричит твой воин? Что он хочет? Просит сразиться с помощью своих дырок? Так я могу её проткнуть своим горячим и толстым клинком, пусть подходит! - глумливо захохотал моряк. - Что же она не торопится?
- Она занята. Собирает дрова и готовит зажигательные стрелы, которыми мы спалим ваше корыто, - сообщил я ему.
В ответ тот начал сыпать проклятиями и ругательствами в мой адрес, в адрес моих земляков, родителей и родных.
- Что он кричит? - спросил Макаров.
- Ругается. Непереводимая игра слов.
- Ну, пусть дерёт горло, - хмыкнул он. - Тихон. Тут такое дело. Стрелами спалить это корыто невозможно. Понимаю, что тебе надо припугнуть, но так и пугать надо реально.
- Что предлагаешь?
- Наберём палок, создадим факелов и начнём забрасывать корабль. Ты старайся прикрывать нас из своей машины смерти. С тобой ещё двое наших стрелков будут.
- Если у них есть луки, то вам хреново будет, Вань, - покачал я головой. - Плохая идея. Да и топоры они метают неплохо.
- Мы щитами прикроемся, вон их сколько валяется, - староста кивнул в сторону трофеев на месте пиратской стоянки, которая ночью превратилась в бойню.
На факелы не пожалели все запасы нашего шпига, который взяли, в качестве сухпая, с собой вчера из посёлка. Обмотанные тряпками, на которые порвали рубашки покойников, набитые сухой травой и кусочками сала, политые каким-то крепким пойлом, с резким сивушным запахом, от которого потянуло немедленно прочистить желудок, палки мигом заполыхали. После чего восемь человек, прикрываясь щитами, подошли метров на тридцать к ладье и стали метать огненные снаряды в сторону пиратов. Несколько факелов не долетели, зато штук двадцать упали просто идеально, прямо под борт корабля да ещё все в одном месте. За считанные мгновения там образовался костёр, который начал жадно лизать борт судна.
От такой удачи у меня сердце покрылось корочкой льда. На моё счастье, ладья пиратам, как и их жизни, которые они не собирались отдавать пламени, были слишком ценны, и они опрокинули через борт два больших бочонка воды, полностью потушив разгоравшееся пламя.
Они пытались закидать метательными топориками и дротиками огнеметателей, но щиты и дистанция, уберегли тех от ранений. Кинуть топор почти на три десятка метров - это не сухую палку метнуть. И, конечно, я с арбалетчиками не дремал, каждый из нас успел выпустить по стреле в сторону открывшихся метателей топоров и сулиц. Товарищам моим не повезло и их снаряды бесполезно ткнулись в щиты, зато мой болт расщепил край щита и воткнулся в грудь пирата, который в этот момент замахивался дротиком. Толстая кожаная куртка не спасла его, против моих стрел, что она, что шёлковая рубашка - всё едино.
- И это всё, на что вы способны, грязные, вонючие руммы? - веселился пират. Даже смерть одного из бойцов не сильно, видать, его огорчила.
- Мы ещё раз разожжем костёр! - крикнул я в ответ
- У нас воды много, давай, жги!
- Пресной воды? - участливо уточнил я. - Давай, продолжай тратить её. У нас дров - целый лес, а вот, сколько у вас воды? Хватит затушить этот самый лес? А солнышко всё выше поднимается, скоро начнёт так палить, что жару у вас в глотках, вулкан позавидует.
В ответ тот опять начал ругаться.
- Бесится? - уточнил Макаров.
- Ага.
- Я уже стал его понимать. Бедный у них язык какой-то, повторяется часто, - усмехнулся собеседник.
Пираты сдались.
Правда, для этого, пришлось ещё дважды повторить попытку поджечь корабль. В первый раз нормального костра не вышло, так как факелы кинули кто куда, зато второй полыхнул так, что пламя взметнулось выше щитов.
Так у нас появилось девять пленников, из которых трое, были ранены. Всех пиратов заставили раздеться донага и связали. Осталось определиться, как поступить с ними.
Вскоре, решение было принято. Не малое влияние на него оказала наша парочка силачек. Узнали от женщины, которую сняли со столба, что её и товарку по несчастью, насиловали всей дружиной и несколько раз, чуть не убив только этим процессом, спасло лишь то, что всё действо было растянуто по времени да и в целом... повезло, в общем.
Рыбаков тоже нашли. Как и догадывался я - они были на ладье, только... не в полном виде. Шесть голов, пересыпанных солью, лежали в кожаном мешке под ногами гребцов. Палубы, в прямом значении этого слова, на корабле не было, лишь узкий проход из досок, поднятый на уровне лавок гребцов.
Всё та же женщина рассказала, что рыбаков убили почти сразу, как поймали. Тела выкинули в воду, головы убрали в мешок. Догадался только я, и после допроса пленных, мои подозрения оправдались: они предназначались, в качестве жертвоприношения на алтари богов. Точно также поступили бы с женщинами, только убив их позже, или дождавшись смерти от 'естественных' причин, вроде насилия и мучений.
- Вы обещали нам жизнь! - орал пират, в котором по голосу, я опознал своего недавнего собеседника. Невысокий, жилистый, с ровно подстриженной бородкой и усами, стрижкой под горшок с рыжеватым оттенком чёрных волос, какой можно увидеть у дагестанцев. - Мы согласны отработать виру за пролитую кровь ваших людей и свою свободу! Мы поклянёмся в этом именем каждого истинного бога!
- Что он хочет? - поинтересовалась у меня Маша.
- Говорит, что обещали им жизнь, а теперь нарушаем обещание. Обязуются работать не за страх, а за совесть, если их однажды отпустят.
- Ты им обещал? Не помню что-то.
- Было что-то вроде. Сказал, что убивать их нам не с руки, будут вкалывать, как рабы.
- Тогда мы ещё не знали, что наши мужчины убиты, твоё слово аннулируется. Или ты против?
- Против их смерти? Да с чего бы? - удивился я. - Нам просто чудом повезло, что смогли их застать врасплох. Узнай они от пленниц про посёлок, то могли сегодня-завтра наведаться за головами и наложницами, когда протрезвели бы. Они же думают, что поселение до сих пор на острове, туда и плыли. А что ты с ними хочешь сделать?
- Увидишь, - с улыбкой, от которой меня передёрнуло всего, произнесла девушка. - Ты должен побыть переводчиком.
- Хорошо, - кивнул я.
Всех пиратов покидали на песок, как мешки с картошкой, рядом со столбом, где ночью висела пленница. Голые и побитые, они представляли жалкое зрелище, храбрились только двое из них - переговорщик и пожилой вояка, у которого шрамов на теле было больше, чем возрастных морщин и седых волосков на голове и в бороде, а седины у него было изрядно.
- Тихон, переводи, - попросила женщина, после чего посмотрела на моряков. - Вы все убийцы и насильники, то есть, те, кого мы очень не любим. В вашем мире мы оказались случайно, по воле богов или в результате катаклизма, это не важно. Ваше ремесло мы не чтим и презираем, но не собирались вмешиваться, пока вы не начали на нас охоту.
- Это воля богов! - крикнул переговорщик. - Кто вы такие, чтобы ей противиться?
- О воле богов мы ещё поговорим, раз ты так её уважаешь, - ответила Мария. - Сейчас речь про вас. Вы, при переговорах, обманули, что не видели наших мужчин, чьи головы вы собрались положить на алтарь своих богов. Вы убили женщину, которая находилась на корабле.
- Лжёшь, баба! - подал голос пожилой. - Её мы отдали вам живой, остальное не наша вина.
- Не ваша?! - Машка вдруг рассвирепела в одно мгновение, в два шага оказалась рядом с пиратом и наступила сапогом ему на промежность. - Вы её убили! Проломили голову, чтобы она не могла ничего рассказать, мрази!
Моряк громко закричал в первую секунду, потом у него только сип срывался с посиневших губ. Глаза мужчины были готовы вылезти из орбит, а его лицо стало багровым от дикой боли, которую причинял сапог женщины.
Через две минуты пытки Маша оставила его в покое.
- За всё это, за убитых наших товарищей, обесчещенных подруг, мы возьмём плату вашими жизнями. Остальных накажем так, чтобы навсегда запомнили этот урок, - произнесла она, потом показала девять длинных и тонких, чуть потолще спички, лучинок, которые зажала в кулаке. - Здесь шесть коротких и три длинных щепки. Короткие, означают смерть, выбравший её, будет укорочен на голову, длинные - наказание и свободу. Шесть ваших голов, в обмен на шесть убитых из нашего посёлка. Всё честно.
- Вы обещали! Обещали! - закричал один из пиратов
- Заткнись, - посоветовала ему женщина, - или я сама выберу твою щепку, и она точно окажется короткой, - потом посмотрела на переговорщика. - Ты кричал о воле богов? Что ж, вот она в прямом виде! Их воля дать тебе жизнь, в виде длинной щепки, или подарить её другому.
Маша вставила лучины между указательным и средним пальцем, держа ладонь вертикально, потом выровняла их с внешней стороны и предложила крайнему слева пирату. - Выбирай, я буду показывать тебе щепки, ты скажешь, которую вытягивать. Долго думать не советую, иначе я сама решу за тебя и твой шанс выжить, уйдёт к другому. Это касается всех!
- А какое наказание? - хрипло спросил пожилой моряк. - Может, проще сразу выбрать лёгкую смерть?
- Может да, может, нет, - зло улыбнулась ему женщина. - Никто не помешает, после покончить с собой, - потом опять посмотрела на крайнего моряка. - Эта? Эта? Нет? Эта?..
Пират выбрал шестую и угадал - длинная.
- Что ж, шансы остальных резко уменьшились. Теперь ты, - обратилась она к соседу везунчика (а везунчика ли?). - Эта?..
Тот выбрал третью и... короткую. Забившегося в путах моряка, отволокли в сторону два бойца из нашего отряда.
Третий, четвёртый и пятый присоединились к нему. Шестым был седой - он выбрал самую первую и угадал - девушка вытянула из пальцев длинную лучину. Седьмой, попал в число приговорённых, восьмым был переговорщик и ему также не повезло.
- Ты тоже будешь жить, правда, плохо, - усмехнулась с кровожадностью, которую я никак не ожидал от этой молодой женщины, она последнему пленнику.
Казнили пиратов быстро и без излишних затей: поставили на бочонок из-под алкоголя, которым прошедшим вечером моряки залились по самые брови, под деревом с горизонтальным суком, перебросили через ветку верёвку с петлёй и затянули ту на шее, после чего, Ирина выбивала бочонок в сторону. Двое из моряков ни в какую не желали становиться на импровизированный помост, и тогда Ирина раскалённым ножом перерезала им сухожилия под коленями и у локтей, потом лезвие клинка, разогретое до оранжевого сияния приложила к глазам несчастных, хоть те и не открывали век, но жар от металла гарантировано сварил глазные яблоки вкрутую. После такой демонстрации, прочие пираты решили принять более быструю, хоть и не самую приятную смерть от удушения, чем визжать на берегу, будучи слепым и полупарализованным, тем более, тех калек добивать никто не собирался, зато привязали к злополучному столбу, чтобы не доползли до воды и не захлебнулись слишком быстро.
- А теперь займёмся вами.
От этих слов женщины, даже не успев получить перевод, троица помилованных побледнела, и стала цветом лиц, соперничать со свежевыпавшим снегом.
Трое пиратов, один из которых был ранен в плечо и ногу, были кастрированы и обезврежены - на каждой руке Ирина с Машкой отрубили по два пальца. Тюк топориком и нет большого, тюк - на песок упал указательный. Я слышал, что французские солдаты в 12-13 веках, рубили указательный и средний пальцы английским лучникам, от которых им неслабо доставалось. Всем известный знак - виктория, пошёл именно с той поры, впрочем, и жест средним пальцем тоже ведёт родословную с тех времён, сократившись из 'вилки' до одного пальца. 'Вилку' же, по легенде, англичане показали французам, после того, как были спасены из плена своими войсками перед самой экзекуцией по лишению царапок, без которых не натянуть лук. Вроде как, освобождённые лучники прошлись вдоль строя врагов и демонстрировали им 'викторию', мол, видите, что всё на месте, и этими пальцами мы вам скоро мать Кузьмы покажем.
А то, как поступили с пиратами наши женщины, и вовсе превратило тех в инвалидов, так как без большого пальца, даже хлеба нормально не отрежешь.
Воющих от боли в обожженных ранах, что было сделано в целях их спасения от потери крови, пиратов закинули в лодку, положили туда же запас воды и еды и столкнули в воду, посоветовав на берег не высаживаться и поскорее скрыться с глаз, а иначе они присоединятся к отказникам у столба.
Закончив с неприятной процедурой, наш отряд занялся подсчётом трофеев.
* * *
Пиратскую ладью завели в одну из скалистых бухточек и там жёстко поставили на якоря, чтобы приливы и отливы не разбили нашу единственную единицу флота. Часть трофеев оставили на корабле, часть - самую ценную - забрали с собой.
В общем, добра получили мы не так уж и много. Гору щитов, среди которых много было изрублено в предыдущих боях, и, в целом, у прочих, вид был весьма непрезентабельный. Двадцать пять курток из толстой варёной кожи и лишь три из них, имели нашитые стальные и бронзовые пластины. Три десятка копий, качеством ниже среднего. Очень много грубо откованных ножей всевозможного размера. Два меча и пять кинжалов приличного качества. Три десятка шлемов самой простейшей конструкции - из кожи и полосок железа. Пять луков, бочонок с оперёнными древками и ящик с наконечниками к ним. Луки короткие, из трёх кусков собранные, но корявые какие-то и, местами, деревянные плечи уже потрескались.
Досталось очень много вяленого мяса и круп, в основном нечищеный ячмень и овёс. Да уж, перловка и овсянка, в средневековом исполнении. Нашли два сундука, закрытых на большие навесные замки, которые легко открылись куском проволоки после минуты манипуляций им в замочной скважине. Содержимое состояло из цветастой одежды, почти всей только женской, и кусков ткани яркой окраски, синего и красного цветов. Самого распространённого в этом мире у богачей.