Когда волна подтолкнула плот к самому берегу и положила нос на мокрый песок, я воткнул короткий шест рядом с кормой и опёрся им, не давай утащить плот обратно. Следом пришла новая мелкая волна, которая стронула плот с места и увлекла его ещё на немного вперёд, я опять переместил шест под корму, удерживая судно на месте. Следующую волну встретил в воде и с артефактом за спиной, чтобы облегчить плот и угадал — волна продвинула его почти на полметра и после этого, движение остановилось. Пришлось вбивать по шесту у кормы и по бокам, выводить стальной трос, связанный трёхметровыми кусками в одно целое скобами с болтами, на берег и крепить там мотыжным якорем, после чего идти за кольями в прибрежные заросли. Артефакт, спрятал в ближайшем густом кустике, опасаясь оставить на открытом берегу и таскать с собой.
С арбалетом наперевес я вломился в заросли и замер, превратившись в одно большое ухо. Смолкший при моём появлении птичий гвалт, возобновился через минуту, а некоторые пичуги осмелели до того, что подлетели поближе и опустились на ветки чуть ли не у самой моей головы. Знакомых видов не увидел, да и какой из меня орнитолог, если я и знаю-то лишь название науки, что изучает пернатое царство и несколько его представителей, вроде вороны и синицы? Ну, ещё канарейку мог опознать, какаду из попугаев и пару других вроде колибри и страуса. Вот такой вот из меня орнитолог, м-да.
Осмотревшись, я пошёл дальше, стараясь не подходить слишком близко к веткам и большим листьям, под которыми мог спрятаться кто угодно.
Пару раз находил небольшие кучки помёта какого-то крупного животного, не коровьи лепёшки, просто горка, с кулачок, катышков, с жёлудь величиной. Возможно, те самые козы, которые носились по каменным пальцам на первом островке, где я чуть ли не неделю просидел в заточении, в колодце. Самих животных, даже их следов, во влажной почве не нашёл.
Походив и устав от постоянного напряжения, я вернулся на берег к своему плоту. Там перекусил мясом и рыбой, попил воды, немного отдохнул и пошёл по берегу, не углубляясь в заросли. И такой подход к исследованию себя оправдал.
Уже через пятнадцать минут нашёл место чужого бивака — огромное полузасыпанное песком кострище, горку нарубленных толстых веток, видимо, для костра, два бревна, лежащих на паре чурбаков, которые выполняли роль лавок для отдыхающих в этом месте, рядом с кострищем, были вбиты рогатки для вертела.
Обрадовавшись, я отложил арбалет в сторону, недалеко, чтобы успеть подхватить в момент опасности и дать отпор, и стал скрупулёзно просеивать песок вокруг места стоянки.
Через час вопросов только прибавилось.
Я нашёл несколько гнутых и сломанных гвоздей (четырёхгранных с квадратными шляпками), трухлявую рукоятку от широкого ножа, с пятисантиметровым обломком лезвия, на котором чётко просматривались следы ковки, два верхних панциря от черепах, несколько крупных костей — лопатки и от ноги — животных, вроде свиньи и один свиной череп (потому и про кости подумал так) и на закуску — три сильно затёртых, позеленевших медных монеты, с отверстием в центре.
Чего не нашёл: пивных банок, пластиковых бутылок, плёнки от упаковок продуктов и сигаретных пачек, ни одного фильтра от сигареты не попалось на глаза, ни единого бутылочного осколка стекла.
Итог: нет ни одного намёка на современный мир, зато имеются следы мира, эдак, не старше восемнадцатого, возможно девятнадцатого, века. И даже думать не хочу, что это за реалити-шоу такое, боюсь сойти с ума от полученного результата.
Судя по золе и чёрным уголькам, огонь здесь жгли уже давно, может, месяц назад, может и позже. Хотя… дожди должны быть сильными в этих местах, которые похожи на тропики, и ливень запросто смыл бы всё тут, не оставив и следа. Но за то время, что я провёл на соседнем острове, небесные хляби не разверзлись ни разу и это значит… к чёрту, не Шерлок я, чтобы по старому кострищу и отсутствию дождей решать такие вопросы. Давно или недавно, а не всё ли равно?
Только сегодня озаботился просмотром звёздного неба. Нет, я ещё в самом начале пытался отыскать знакомые созвездия, но знал только ковш Большой медведицы, который отыскать здесь не смог. Но факт того, что оказался в тропиках, логично списывал отсутствие созвездия Северного полушария, впрочем, и тут из меня учёный, тот ещё. Я даже не знаю, какие тропики присутствуют в Северном и Южном полушарии планеты.
До темноты было ещё долго, было время неспешно заняться обустройством лагеря, пока что временного, так как сначала, стоит исследовать остров.
Закрепив плот кольями, окружив ими плавсредство, как норовистого скакуна загоном, нарубил длинных жердей для шалаша, которые связал медной проволокой, после чего нарвал больших листьев и накрыл ими крышу. Любой сильный ветер и дождь легко снесёт такую кровлю, но, в качестве времянки, сойдёт. Разобравшись с жильём, активировал артефакт и загрузил тот песком, указав исходной целью низкоуглеродистую сталь. У меня уже килограмм пять мелких пластинок имелось в пластиковых коробках и около двух килограмм меди. Эти запасы я считал своим НЗ, который потрачу на изготовление чего-то крайне необходимого. Например, в ближайшие дни хочу приступить к проектированию нового арбалета, с крупными эксцентриками, а не простыми мелкими роликами и обязательно реечным взводом или даже при помощи шестерней, как видел однажды в видеоролике в интернете.
Затем отправился купаться.
Плескаясь, я краем глаза заметил совсем рядом с собой длинную стремительную тень, по кругу оплывшую меня.
"Угорь? — была первая мысль, и я мысленно облизнулся, представив эту вкусную рыбу у себя на сковороде. — Блин, здоров что-то… мурена?!".
Когда рассмотрел получше тварь, которая совершила вокруг меня уже второй круг и собиралась идти на третий, у меня зашевелились волосы даже в бороде. Больше метра в длину, толщиной примерно с моё запястье, с маленькой треугольной головкой и полосатым жёлто-голубым туловищем — змея.
Хорошо, что в силу своего плохого умения плавать, мне пришлось плескаться совсем рядом с берегом, где глубина доходила по грудь. И потому, рассмотрев, кто кружит вокруг меня, я в одно мгновение, в облаке брызг и, создавая такие волны, будто вокруг меня рвутся глубинные бомбы, уже через десять секунд был на берегу.
— Гады, какие же вы гады! — громко крикнул я, стоя на берегу в нескольких метрах от среза воды и смотря — а не выплывет ли следом пресмыкающееся? Только я стал привыкать к присущим своему положению опасностям, как на меня был вылит ушат ледяной воды. Сама ли эта гадина приплыла, заинтересовавшись шумом, который я производил при купании, или мне её незаметно подкинули, чтобы телезрители застыли в предвкушении: укусит или не укусит, но легче мне, от этого не было.
— Чёрт, тут же тропики, этих гадов, может по десятку висеть на каждой ветке, — тяжело вздохнул я и с тоской посмотрел на густую стену зелени. Привыкнув на своём первом острове к почти полной безжизненности в округе, я и думать забыл про опасности, которые подстерегают в тропиках безрассудных путешественников.
Змеи, ягуары, тарантулы и чёрная вдова, скорпионы, клещи, кочевые муравьи, которые могут обглодать слона до гладкого костяка на своём пути, пчёлы-убийцы, сколопендры и ядовитые сороконожки, муха Цеце и великое множество паразитов, которые могут сожрать человека изнутри.
Несмотря на жару, с меня стекал холодный пот.
* * *
С побережья я переехал на полкилометра вглубь острова, выбрав для проживания небольшой высокий холм, на котором не росло ни одно дерево, кроме крупных колючих кустов.
Кустарник с макушки я вырубил и сделал две тропинки в остальной стене — основную, и две совсем маленьких, незаметных, на тот случай, если придётся скрываться от атакующего врага. Вершину не просто очистил от кустов, но ещё и выжег там всё огнём, плюс, полил крутым солевым рассолом, который получался после выпаривания большей части влаги из морской воды. Надеюсь, после такой дезинфекции, тут нескоро заведутся насекомые и всяческие паразиты. На всё про всё, потратил десять дней, в течение которых, кроме работы по осмотру острова, стройки и получения металлов из окружающего песка, камней и отходов от завтраков с обедами (рыбьи скелеты с плавниками, ракушки, панцири крабов и кости животных, артефакт перерабатывал ничуть не хуже, чем природные минералы) я занимался изготовлением нового, более современного и удобного арбалета.
Заодно начал подозревать, что с изъятием нужных веществ из загруженного сырья у артефакта совсем не просто. Не удивлюсь, если он разбирает песок с ракушками на молекулы и атомы, а потом собирает из них необходимый процент того же железа.
Мне удалось заметно уменьшить длину плеч у оружия, сделав каждое двойным и установив между ними блюдца эксцентриков. Ложе получилось полностью закрытым, так как внутри располагался механизм взведения и спусковое устройство. Пристроил пистолетную рукоятку и почти привычный спусковой крючок ближе к середине ложа, чтобы сэкономить на длине оружия, которое чуть-чуть уступало первому образцу по размерам. Вес, к сожалению, увеличился и теперь, вместе со стрелой, арбалет превышал восемь килограмм, либо я так ослабел, что принимал не очень большой предмет, за такую массивную вещь.
Длина болта увеличилась вдвое, и теперь, этот снаряд можно было называть полноценной стрелой — примерно шестьдесят сантиметров от острого наконечника до хвостовика.
На тетиве имелась специальная петля, к которой крючком цеплялся тросик натяжного механизма. Натягивался путём накручивания на бобину, при помощи складывающейся в бок ручки на правой стороне ложа. Несколько шестерёнок и стопор, помогли не тратить много сил на подготовку к бою такого монстра. Вот, разве что, звук "трещотки" демаскировал с близкого расстояния, входе этого процесса.
Испытания завершились полным восторгом!
Стрела, пущенная с дистанции в сто метров, глубоко вошла в ствол дерева и с такой силой, что деформировалась. На двадцати метрах, высокоуглеродистый трёхгранный наконечник пробил два миллиметра железа. Общая дальность полёта стрелы, вышла порядка трёхсот метров, при выстреле под углом, примерно, тридцать градусов.
Кстати, стрелы артефакт мне делал сам, поэтому получались идентичные друг другу снаряды, одинаковые, как капли воды, что помогало при стрельбе очень сильно. Да, приходилось скручивать между собой детали, но подгонка была настолько идеальная, что отыскать место стыка удавалось с большим трудом. Да и то, если исследовать древко по миллиметру. Артефакт разрешил мне делать не только стрелы, но и арбалеты, вот только конструкцию открыл самую примитивную: две дуги с крюками для намотки тетивы, вместо нормального спускового механизма — "орех" с длинным рычагом, и ложе без приклада. Взводить предстояло руками, удерживая оружие ногой за стремя. То есть, самый примитив, с которым ходили стрелки лет восемьсот назад. Понятное дело, что я отказался от такого удовольствия и решил вместо "здесь и сейчас", потратить полторы недели на изготовление, доводку деталей и сборку всей конструкции.
За постройку небольшого шалаша, но капитального, если можно так назвать постройку из жердей, скоб с проволокой, листьев и плетеных щитов из гибких веточек и длинной травы, меня наградили слегка увеличившейся производительностью артефакта и возможностью создавать оптическое стекло. И вот тут я развернулся!
Через три дня я держал в руках подзорную трубу с увеличением примерно в семь раз.
С помощью этой трубы, с которой баловался несколько дней, я и увидел корабль на горизонте, который направлялся в мою бухточку.
По виду, это была ладья, даже высокий нос присутствовал, только не с лицом бога или мордой дракона, а с фигуркой, вроде бы, женщины с огромным обнажённым бюстом. В центре стояла одна мачта, вдоль бортов сидели гребцы, по одному на толстое весло, на корме стояли у высокого рулевого весла сразу двое. Несмотря на тихую погоду (за всё время я наблюдал только несколько раз сильный ветер, который быстро стихал) парус на корабле был надут и легко влёк корабль в сторону берега.
В экипаже насчитал два десятка гребцов и пять командиров или дворян, посчитав за таковых из-за богатой одежды и мечей, с которыми те не расставались. Двое, несмотря на опасность выпасть за борт и утонуть, носили металлические кирасы.
За кораблём, на достаточном расстоянии, чтобы не мешать рулю, плыла большая лодка.
Спрятать свой плот я так и не догадался и сейчас он предстал перед глазами моряков во всей своей красе.
Едва увидев моё плавательное средство, парус на ладье тут же опал, словно был живым или под ним стоял невидимый мне мощный компрессор, гребцы схватились за вёсла и за несколько секунд, слаженными действиями, сначала остановили ход судна, а затем стали отводить его назад в море.
Пятёрка важняков начала бурно жестикулировать. Понять, что они хотели, было несложно: двое из них махали рукой в сторону горизонта, трое тыкали пальцами в мою сторону, точнее на остров. Оба одоспешенных оказались в разных лагерях. Наконец, решение было принято, и я не знал, радоваться мне или горевать, так как победило количество.
Подтянув к ладье лодку, экипаж ладьи перевёл в неё десять человек: восемь гребцов, воин в кирасе и худощавый высокий мужчина в коротком плаще (я такие видел в фильмах с пажами, у тех за спиной моталось какое-то недоразумение, слегка прикрывающее задницу), выкрашенным в баклажанный цвет. Все гребцы надели куртки и шлемы с широкими полями (в чём-то похожем ходил толстый спутник борца с мельницами), двое взяли луки с колчанами, остальные вооружились топорами и круглыми щитами. У плащеносца и вовсе ничего не было, кроме одежды, тонкого кинжала или кортика на поясе и отполированного посоха с его рост. Священник, какой-нибудь? Ходят же у нас православные служители церкви с посохами, может, и этот из них?
Если это дракар, то в каком же месте я оказался? Может, тут дело совсем не в реалити-шоу, а меня перебросило во времени на столетия назад, плюс, артефакт неземного происхождения? Просто из-за какой-то аномалии меня и его притянуло друг другу, как… две аномалии в этом времени?!
Даже если с артефактом я ошибаюсь, то в отношении времени — нет. Никаким реконструкторам не добиться такой аутентичности, такой привычке к гребле, ношению оружия и доспехов. Само судно, выглядит неновым и потрепанным временем и солёной водой. Это рабочая лошадка, но никак не игрушка для больших дядек и съёмок фильмов. А если вспомнить свои находки на берегу и размышления по ним, то так и так получается, что я в прошлом. В очень далёком прошлом, эдак, лет за пятьсот до моего рождения никак не меньше.
Пока размышлял, лодка с экспедиционным корпусом приблизилась к моему плоту, несколько матросов побросали вёсла и выпрыгнули в воду, упёрлись в задний борт и одним движением вытолкнули её на песок.
Священник и рыцарь вышли на берег и при этом, даже ног не замочили. Белая кость, видать.
А вот потом немного удивился, когда увидел, что служитель культа и командир вышли вперёд, словно, прикрывая собой матросов. Неужели тут так принято, чтобы "впереди всех на белом коне"? Из картины высадки мне больше было бы понятно, если бы эта парочка спряталась за спинами рядовых.
Неизвестные внимательно осмотрели мой плот, потом по команде командира один из матросов несколько раз ударил своим топором по пустотелым кирпичикам, из которых состояла основа плота. Под тяжёлым лезвием хрупкая пластмасса легко поддалась.
Вандалы о чём-то возбуждённо заговорили, потом тот матрос, который ломал моё плавсредство, подобрал несколько осколков пластика и передал своему командиру и служителю культа. И вновь занялся моим плотом, круша все секции, и даже попробовал перерубить каркас из труб. Судя по недоумению и раздражительной речи, оружию от этой попытки, досталось больше, чем моей поделке, а ведь там обычная сталь, самая дешёвая, которую, в моё время, называют пренебрежительно "железо".
Зато трубам обрадовались все остальные, тут же включившись в процесс разгрома. Буквально за пять минут все пластиковые детали были разрублены, а металлические — мачта, вёсла и разломанный каркас аккуратно сложены в свою лодку.
Если так дорого железо у местных, то теперь понятно, почему командиры моряков не снимают с себя кирасы — статус обязывает, да и павлинья кичливость, уверен, свою роль играет. Зато теперь знаю, как могу приподняться в этом мире. Достаточно подыскать тихое местечко и выучить язык местных, чтобы продавать им металлические детали — пластины и полосы, может быть, наконечники к стрелам, ножи, гвозди. И сталь, не абы какую, а углеродистую легированную, хоть с молибденом, хоть с другим металлом из той же категории, если артефакт разрешит, конечно. Присадки с хромом мне уже открыты, а там и до прочих металлов недалеко.