Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. На цыпочках пройдя в кухню, и не обнаружив там никого, прошла в комнату, в одну, в другую. Как оказалось, в квартире я была одна. От перенапряжения меня трясло. Поняв, что не смогу здесь находиться, стала поспешно складывать в сумку вещи.
Звонок телефона резанул по ушам. На ватных ногах, дошла до коридора. Входящий звонок был от Антона. Может проигнорировать? Могу же я не услышать? Телефон замолчав, зазвонил с новой силой. Пересилив себя, приняла вызов.
— Надумаешь переезжать к Маше, завтра и она, как сегодня Антон, ночевать домой не придет.
После такого заявления, ноги отказались меня держать. Сев на пол, зажала рот ладонью, потому что наружу рвался крик отчаяния. Они что, действительно следят за мной или же телефон на прослушке?
— Родителям ни своим, ни его не смей ничего рассказывать, в противном случае получишь труп Антона. Еще раз повторяю, никто ничего не должен знать, в том числе и полиция.
— Хорошо, я никому ничего не скажу, — голос у меня заметно дрожал.
— Вот и молодец. Теперь по поводу денег…
— У меня их нет.
— Так найди.
— Вы требуете нереальную сумму. Сто тысяч это максимум, который я могу вам отдать, и не в евро, а в рублях.
— Да я бы за такие слезы даже заморачиваться не стал. Мне нужны миллионы.
— Я бы тоже от них не отказалась, — произнесла тихо, только меня расслышали.
— Все в твоих руках.
— Вы можете меня понять? Нет у меня таких денег. Нет, — я все-таки сорвалась.
— А ты подумай хорошенечко и достань, неужели жизнь Антона ты оцениваешь всего лишь в сто тысяч рублей? Скажу парню, какая у него жадная и скупая девушка.
— Мы расстались. Он мне никто. — Ни в силах больше говорить, отключилась. Меня сотрясали рыдания. Обняв колени, уткнула в них лицо. Раздавшийся телефонный звонок проигнорировала.
После того как мобильный звонил пять минут подряд, отключила звук, оставив лишь вибрацию. Теперь я сидела и наблюдала за тем, как телефон двигается.
Что я могла сделать для Антона? Ничего. Если пойду в полицию, то заявление о том, что он пропал, у меня все равно не примут, так как еще не прошло трое суток с момента его исчезновения. Рассказать в полиции о том, что Антона похитили и требуют с меня выкуп и возможно тем самым ускорить его смерть, я хотела меньше всего. Так хотя бы существует вариант, что узнав о том, что у меня нет таких огромных денег, похитители могут отпустить Антона.
А еще было страшно и за себя и за Машу. И зачем я только ей вчера позвонила? Маша, она же меня ждет. Утерев рукавом слезы и сделав несколько глубоких вздоха, подняла с полу до сих пор вибрирующий телефон. Надо же, уже тридцать шесть пропущенных звонков. Отключив входящий, набрала Машу.
— Ир, с тобой все в порядке? Ты почему на телефонные звонки не отвечаешь? Ты вообще, где?
— У Антона.
— Он тебя что, не отпускает?
— Маш, спасибо тебе за все, я не приеду.
— Ир, не дури. Раз решила уходить, уходи. Нечего кота за хвост тянуть, ничего хорошего из этого не выйдет.
— Маша, все не так.
— Вы помирились? Антон слезно просил у твоих ног прощение? — почему-то все никак не могла успокоиться Маша.
— Нет.
— Тогда почему ты все еще там?
— Маша, я тебе обязательно потом при случае все расскажу, — пообещала. Сразу же, как только весь этот кошмар закончится, добавила мысленно.
— Ловлю на слове. Встретимся в выходные.
— Маша, — взмолилась.
— Отказа, я не принимаю. Либо ты мне все рассказываешь, либо переезжаешь ко мне. Учти, любую твою ложь я распознаю, врать ты никогда не умела. Так что не старайся выдумывать правдоподобную историю. Меня устроит только правда. Жду тебя в воскресенье в нашем кафе, в четыре.
— Маша, — только вот подруга уже прервала связь. Повторный звонок показал, что девушка отключила мобильный. — Вот ведь.
В то время как я названивала Маше, до меня беспрестанно пытались дозвониться похитители Антона. Интересно как надолго их хватит? А если они надумают вместо того чтобы звонить, прийти? Раз я на телефонные звонки не отвечаю, на контакт не иду…
— Да, — на очередной звонок все же решила ответить.
— Еще раз позволишь себе такое, — повисла зловещая пауза. — Заглянем на огонек в гости и поговорим с глазу на глаз.
— У меня нет денег, — попыталась в очередной раз объяснить похитителям. — Может мне пойти банк ограбить?
— А что, неплохая идея, — оживился мужской голос, словно вдохновившись.
— Меня посадят.
— Это если поймают.
— Поймают, я за всю свою жизнь нигде никогда ничего не украла.
— Никогда не поздно начать. — Надо мной издевались, я не могла этого не понимать. — Давай так, — говоривший со мной мужчина, явно наслаждался разговором. — Ты несколько дней выполняешь все, что я говорю, а мы после этого выпускаем твоего Антона.
— Он уже не мой.
— Хорошо, выпускаем не твоего Антона.
— Нет, — ответила, примерно представляя, как именно я должна буду расплачиваться с похитителями.
— Зачем сразу отказываешься? Интим тебе никто предлагать не собирается, — он, словно читал мои мысли. — У нас и без тебя есть с кем поразвлечься.
— Что именно я должна буду делать? — спросив, затаила дыхание.
— Ну, для начала сходи в супермаркет и укради там, к примеру, глазированный сырок, ты же их так любишь. — Откуда он это знает?
— Я не смогу.
— Сможешь. Это не так сложно, как тебе кажется. Подходишь, берешь сырок в руку, после чего отправляешься гулять по магазину, в какой-нибудь момент кладешь сырок в карман или в сумку и все. Для отвода глаз можешь достать телефон или же кошелек, заглянуть в него и убрать обратно. После чего покинуть магазин.
— Зачем вам это нужно?
— Раз денег не получу, так хотя бы развлекусь.
— Почему именно так и именно со мной?
— Хочу посмотреть, как ты перешагнешь через себя, через свои принципы.
— А если у меня не получится? Если меня поймают?
— Если поймают, но тебе удастся сбежать от охраны, то задание зачтется.
— А если убежать не получится?
— Получишь от нас часть тела Антона. Возможно, после этого ты будешь более покладистой и сговорчивой, а теперь слушай внимательно. От твоего дома до магазина идти примерно минут десять, плюс прогуляться по магазину минут пять-десять, так уж и быть, сделаю скидку на то, что воровать предстоит впервые, даю тебе на все про все пятнадцать минут. Так что жди от меня звонка через двадцать пять минут. Если ты к назначенному времени не вынесешь из магазина глазированный сырок, через час получишь посылку.
Послышались короткие гудки. Я все еще сидела на полу и не знала что делать. Воровать, откровенно говоря, было страшно, только вот душа болела за Антона. Как он, что с ним. Били ли его?
ГЛАВА 2
Трезвон мобильника, вернул меня в реальность, после того как я на какое-то время ушла в себя.
— Пять минут прошло, у тебя осталось всего лишь двадцать, — произнес мужчина и сразу же отключился.
Что мне могут сделать за кражу сырка? Штраф выпишут, к тому же можно сказать, что я забыла о том, что положила сырок в сумку, и списать все на дырявую голову и усталость, после чего заплатить за товар. Вполне вероятно, что я обойдусь малой кровью.
Придумывая себе оправдания, я уже бежала в сторону магазина. Возможно, что выполнив парочку поручений, похитители от меня отстанут. Лишь бы они наркотики не заставили меня никуда переправлять.
Додумывать мысль не стала, а то ведь сейчас накручу себя, а у меня как никогда голова должна быть трезвой и ясной.
Зайдя в магазин, впервые не стала брать тележку. Подойдя к молочному отделу, взяла первый попавшийся сырок и пошла дальше. Что дальше? Положить сырок в карман или же в сумку? Если при входе попросят показать сумку и обнаружат там сырок, можно сослаться на забывчивость, с карманом же такой номер не пройдет. С другой стороны, вряд ли станут обыскивать карманы, зато любой охранник может потребовать предъявить ему сумку для досмотра.
За несколько минут, я вся извелась. А сколько прошло времени? Может у меня уже все сроки вышли? Доставая телефон, кинула в сумку сырок. У меня оставалось еще десять минут.
Схватив с полки батон, направилась к кассе. Все же списать на забывчивость при наличии двух товаров будет легче, чем просто выйти из магазина. На кассе взяла еще жвачку.
Стук сердца молотом раздавался в ушах, щеки пылали. Мне было стыдно, стыдно за свой поступок, а еще страшно. Я боялась разоблачения и еще ни где-нибудь, а на людях. Свидетелями моего позора могли оказаться, как сослуживцы, так и знакомые, и как мне после всего этого им потом в глаза смотреть?
— С вас шестьдесят рублей, — спокойно произнесла кассирша. Правильно, ей нечего бояться, в отличие от меня. Протянув девушке деньги, у меня было без сдачи, не стала дожидаться того, когда она выбьет чек, быстрым шагом направилась к двери, готовая к тому, что меня в любой момент могут окликнуть. Не окликнули.
И снова звонок мобильника, я его уже ненавидела.
— Молодец, поздравляю с почином. Хлеб-то тебе зачем? — За мной действительно наблюдали. Резко остановившись, огляделась. Только вот что я ожидала увидеть? Как мне какой-то мужчина машет рукой?
— Вы имеете что-то против хлеба? — перестав озираться, спешно направилась к дому.
— Против хлеба ничего не имею, сам им балуюсь. А почему и его в сумку не положила, как сырок? — Значит, все же, в магазине за мной наблюдали.
— Насчет хлеба у нас с вами договоренности не было.
— Могла бы, и порадовать меня. — Больно много чести тебя радовать, естественно произнести такое вслух я не могла, хотя и очень хотелось. Пришлось промолчать. — Ира, остановись, куда ты так несешься?
— Домой, есть хочется, — действительно хотелось, а еще больше хотелось, чтобы меня оставили в покое.
— Чуть позже. Вернись назад и загляни в любой магазин одежды.
— Зачем?
— Задание усложняется, теперь ты должна вытащить из магазина любую вещь, на твое усмотрение, можешь даже из нижнего белья что-нибудь себе прихватить, ну, а если ты вынесешь из магазина шубу, то тебе будет бонус.
— Отпустите Антона? — Если так, то с продавцами магазина можно будет попробовать договориться.
— Это был бы слишком щедрый подарок с моей стороны. Я всего лишь хотел избавить тебя на завтра от своего голоса и от заданий.
— Сейчас лето. Шубы не продаются. — Вспомнила.
— Надо же, — мужчина поцокал языком. — А только что ты готова была ее украсть ради освобождения Антона. Ира, а где ты шубу брать собиралась?
— Свою бы вам отдала. — Послышался наигранный смех. Я стояла в сквере и из-под полуопущенных ресниц, в очередной раз пыталась определить, кто же за мной наблюдает. Хотя вполне вероятно, что наблюдение за мной ведется из окна.
— Остроумно. Тем не менее, возвращайся, тебя ждет магазин одежды.
— Я хочу есть, — И все же развернувшись, медленно побрела в требуемую сторону.
— Съешь сырок, а еще у тебя есть хлеб, — хохотнул мой мучитель. — А вообще после шести есть вредно.
— Я не на диете, — меня разобрала злость. Я не полненькая, но и худышкой меня не назовешь. Все же зря я перестала ходить в тренажерный зал, да и бассейн я уже давненько не посещала. Как ни крути, а сидячая малоподвижная работа сказывается на фигуре, пока это еще малозаметно, но то ли еще будет, если не начну за собой следить, как и прежде.
— После того, как вынесешь из магазина любую вещь, на сегодня можешь считать себя свободной. На то чтобы зайти в магазин и выйти из него даю тебе двадцать минут. — Связь прервалась, а я с понурой головой побрела к магазину.
Зайдя в магазин и пройдя по нему, поняла, что не смогу из него ничего вынести, так как на всех без исключения товарах были прикреплены магнитные бирки, которые сработают при выходе. Раздастся звуковой сигнал и меня обнаружат.
Походив по магазину около десяти минут, купила кухонный полотенчик, после чего вышла на улицу. Практически сразу же раздался звонок мобильника.
— Плохая девочка. Раз ты такая непослушная, жди от нас посылку, возможно получив ее, ты будешь более сговорчивой.
Хриплый голос пробежался по нервам, заставив сердце учащенно забиться. Что они теперь сделают с Антоном? И все из-за того что я не смогла вынести из магазина какую-то тряпку. Надо позвонить им и попросить дать мне еще одну попытку.
Несмотря на теплый и даже жаркий погожий летний вечер, кончики пальцев заледенели. Набрав непослушными пальцами, номер Антона, стала ждать. Гудки шли один за другим, но на мой звонок так и не ответили. После того как автоответчик попросил меня оставить голосовое сообщение, набрала номер Антона еще раз.
Секунды стремительно бежали вперед, телефонные гудки били по ушам своей монотонностью. Сердце болело, а воображение рисовало картины того что похитители могли сделать с Антоном и все из-за моей трусости.
На звонок мне так никто и не ответил. С понурой головой поплелась в сторону дома. Душили непролитые слезы, которые я сдерживала из последних сил. Не хотелось плакать на людях, а то ведь найдется какая-нибудь сердобольная старушка и пристанет с расспросами, кто же меня обидел.
Зайдя в подъезд, и остановившись между этажами, все же дала волю слезам, после чего войдя в квартиру, отправилась в ванну. Раз за разом обливая лицо холодной водой пыталась успокоиться и взять себя в руки. Получалось плохо.
Раздавшийся звонок во входную дверь, заставил вздрогнуть и сжаться сердце. Открывать или нет? Что если за дверью стоят несколько мужчин, и как только я открою, они вломятся в квартиру. Воображение услужливо нарисовало то, что произойдет со мной после этого и меня стало потряхивать. Стоя неподвижно, я все медлила.
Как ни странно, повторного звонка не последовало, что говорило о том, что стоящий за дверью человек либо весьма терпеливый, либо его просто-напросто за дверью уже нет. Посылка. Скорее всего, мне принесли посылку. Похитители же обещали, а с другой стороны, что им стоило доставить ее лично мне в руки, а заодно и пообщаться со мной?
На назойливый перезвон мобильника все же решила ответить. Лучше уж разговаривать с похитителями по телефону, чем непосредственно с глазу на глаз.
— Открой дверь, забери посылку.
— А если я не хочу ее получать?
— Как знаешь, — раздался безразличный мужской голос. — Посылка неприхотливая и полежит под твоей дверью до завтра. Можешь отдыхать, только не смей отключать мобильник. Если мы не сможем до тебя дозвониться, то наведаемся в гости.
После того как похититель прервал связь, я еще какое-то время стояла неподвижно, не зная что делать и как лучше поступить? Вздохнув поглубже для храбрости, я все же открыла дверь.
На площадке никого не было, а на коврике у двери лежала маленькая, скрученная в трубочку бумага, концы которой, очевидно для того чтобы не выпало содержимое, скрепили степлером. Подняв бумагу, поспешила закрыть дверь.
Казалось, что содержимое посылки ничего не весит, но судя по звуку, там все же что-то лежало. С замиранием сердца, отрезала ножницами край бумаги, внутри которой оказались волосы.
— Уф, — у меня аж от сердца отлегло. Пусть хоть наголо его побреют, волосы отрастут.
От полученного нервного стресса, есть расхотелось. Выпив чая, решила принять горячую успокоительную ванну. Краденый сырок выбросила в мусорное ведро, я при всем своем желании не смогла бы его съесть, глядя на него, душу выворачивало.
Лежа в горячей воде, пыталась успокоиться, только вот у меня это плохо получалось. Перебравшись в кровать, включила телевизор, но как ни старалась сосредоточиться, а тем более заинтересоваться ничем из того что показывали так и не смогла. Около получаса попереключав каналы, выключила телевизор и завалилась на кровать.
Как ни странно, мыслей не было, но и сон не шел. Крутясь в кровати, долго и безрезультатно пыталась заснуть, около четырех утра поняла всю четность моих попыток, сон, помахав ручкой, ушел к кому-то другому. Еще около часа, лежа на спине, смотрела в потолок, после чего встала и отправилась на кухню.