— Что ж твой муж так у Меланьи целыми днями и сидит? — уточнила я.
— Кузнец он, — в голосе Марьюшки прозвучала гордость. — В кузнице у себя пропадает, а после… — она поморщилась. — У нас в селении многие мужики-то с Меланьей блудят. Мой вот через день туда бегает.
Я мысленно удивилась здоровью Меланьи. Получается, каждый день эта дама принимает по нескольку «клиентов».
— Получается, он сейчас дома, а ты сюда пришла? — я нахмурилась. — И что ему скажешь, как вернёшься? Где тебя ночью носило?
— Что ж я, дура последняя? — возмущённо отозвалась Марьюшка. — Ярий мой у Меланьи ночевать остался, вот до чего дошло!
— Давай-ка так сделаем, — сказала я. — Ты с корзиной пришла?
— А как же? Я порядок знаю! Настоечки бутыль, да с огорода кое-что, да яички, да сметанка…
— Вот и хорошо, — перебила я. — Выложи всё это на крыльцо и иди с корзиной по лесу, ягоды пособирай. А думай в это время про своего Ярия, вспоминай, из-за чего ругались, когда ссориться начали, когда он к Меланье стал ходить.
Всё прошло по уже отработанной с Алёной схеме. Вернулась Марьюшка уже после нашего завтрака, с корзиной спелых ягод и полной картиной отношений с Ярием.
— Я ему говорю: что ж ты, подлец, делаешь? Дети ведь у нас! Хоть бы постыдился так, в открытую, к ней ходить! — размашисто жестикулируя, повествовала девушка.
Я сочувственно кивала. Здесь вариант, как у Аленушки, не пройдёт: маленькие дети внимания требуют, и побольше, чем загулявший кузнец.
— Он деньги в дом несёт? — спросила я.
— А как же ж! Трое детей в доме!
Темпераментная Марьюшка начинала меня утомлять.
— Тогда слушай, что делать будешь. Приворот мой нескоро подействует, — начала я. — Ты мужа ягодами-то покорми, но быстрых изменений не жди. А сама представляй, что Ярий тебе вообще не муж, а, к примеру, сосед.
— Это как же ж? — недоуменно сморгнула гостья.
— А так. Ты будешь соседа ругать за то, что к Меланье ходит?
— Нет, конечно. Мне-то что за беда?
— Вот и славно. Вот и представляй, что Ярий тебе — сосед. Он приносит деньги, делает что-то по дому — это хорошо, поблагодари. А что не сделал, или к Меланье пошёл — не ругайся.
— Сосед? — недоуменно повторила Марьюшка.
— Сосед, — подтвердила я.
Не рассказывать же девушке, что такое «психологический развод». Перестанет пилить своего Ярия (пусть даже и по делу), отношения улучшатся. А там, может, кузнец и к Меланье будет пореже заглядывать.
На всякий случай, я повторила и рекомендации, которые давала Аленушке: мужу по возможности не отказывать и соглашаться на безобидные эксперименты.
— Баба Олеся, только у меня ж дети. А если кто из них заговоренную ягодку съест? — с опаской спросила Марьюшка.
— Вреда не будет, — авторитетно заявила я. — Можете хоть всей семьёй есть, главное, что бы Ярию тоже досталось.
Пока с посетительницами Яги всё было достаточно просто. Проблемы в Лукоморье не слишком отличались от тех, с какими ко мне шли женщины в нашем мире. Хуже то, что мой двойник сейчас раздаёт советы, которые вполне пригодны для Лукоморья, но никак не подходят для современных подростков. Надеюсь, у той Олеси хватит ума не предлагать посетителям магические услуги.
Проводив Марьюшку, я устроила ревизию в ведьмином доме. Раз я здесь задержусь, надо хорошо посмотреть, какие вещи Яга оставила в моём распоряжении. Кроме одежды и башмаков нашёлся ларец с украшениями. Я перебирала серьги с самоцветами, длинные яркие бусы, расшитые повязки на голову — понятия не имею, как они называются…
— Не по возрасту, — проскрипел за спиной Доклика.
— Не вредничай, — мурлыкнул кот. — Яга носила, почему бы новой хозяйке не надеть? Тем более, на отбор надо бы принарядиться. Не удивлюсь, если старые карги туда в кокошниках заявятся.
ГЛАВА ШЕСТАЯ. Путь к стольному граду
Вылетали мы за полночь. Я, Мурчик, узел с одеждой Яги и — в другом узле — серебряное блюдо с молодильным яблоком. Доклика скептически качал головой, глядя как я надеваю кокошник, серьги и бусы.
— Ты там осторожнее, на рожон не лезь, — напутствовал он. — Я вас ждать буду. У домовых с царских палат буду про вас узнавать.
— Не знаешь, у них там кошки есть? — деловито осведомился Мурчик.
— Какие еще кошки? — возмущённо заскрипел Доклика. — Твоё дело — хозяйке помогать! По кошкам будешь бегать, когда назад вернётесь.
— Одно другому не мешает, — буркнул кот.
Когда мы вышли на поляну, филин-свет вылетел следом, освещая путь глазами-фонарями. Он уселся на ветку раскидистого дерева и повернулся к поляне. Два ярких пятна света легли на всю поляну.
— Филин проводит вас до стольного града и вернётся, — объяснил Доклика. — Дорогу покажет и поможет, чем сможет.
Домовой внимательно наблюдал, как мы усаживаемся в ступу. Он сам неожиданно ловко влез по стенке ступы в ведьмин «самолет», что бы поудобнее устроить там волшебное блюдо и узел с одеждой. Мурчик пристроился прямо у меня на ноге, Доклика неуклюже выбрался из ступы.
— Коли нападёт кто — лети себе вперёд, не останавливайся, не сворачивай, — наставлял он. — Филин-свет любого врага ослепит, коли глаза полностью раскроет. Он хозяйку в обиду не даст.
— Так хозяйка же — Яга, — напомнила я.
— Кто в избе живёт да на хлеб для всех зарабатывает, та и хозяйка, — решительно заявил домовой.
Я чуть не спросила, зачем филину хлеб, но прикусила язык. За три дня я действительно получила продукты за беседы с местными девицами, сейчас полечу с Мурчиком зарабатывать монеты на ремонт избушки. Вполне логично, что филин-свет покажет дорогу и проводит нас, сколько сможет.
— И никаких кошек, слышал? — скрипнул на Мурчика Доклика. — А не то со сметанки на мышей перейдёшь.
Кот презрительно фыркнул.
— Счастливо оставаться, Доклика, — я улыбнулась домовому.
А теперь оттолкнуться от земли помелом — и вперёд! Филин сорвался с ветки и огромной серой тенью взмыл над деревьями. Его взгляд проложил в ночном небе под крапинками звёзд две светящиеся дорожки.
— Возвращайтесь скорее! — кричал снизу домовой.
Его уже не было видно на тёмной поляне, лишь очертания избы вырисовывались в лунно-звёздном свете. Филин впереди казался гигантской фантастической тенью. Помелом я отталкивалась от воздуха неспешно — кто знает, сколько придётся лететь до стольного града? Ни Мурчик, ни домовой на этот вопрос внятно ответить не смогли.
Ночь выдалась прохладная, ветер холодил спину и руки через рубаху. Хорошо, что направление у ступы пока идёт по ветру, и мне особо трудиться не приходится. Филин-свет держится впереди метров на двадцать, замедляя и ускоряя полёт вместе со ступой. Птица ни разу не обернулась, а расстояние чувствует чётко. Внизу тёмными неровными волнами пригибаются верхушки деревьев. Вот показались справа тёмные треугольные крыши приземистых домиков.
— Девчонки из этого селения к Яге бегают? — спросила я.
— Кто из этого, а кто из ближнего, — степенно отозвался кот. — С другой стороны селение поближе есть.
Снова лес колышется под ступой. Хорошо хоть, змея Горыныча не видно. Этой встречи я больше всего боялась. Встретится приятель Яги, решит пошалить, как обычно, — и филин-свет против него вряд ли поможет.
Впереди, в светящейся дорожке замелькали небольшие тени — множество крылатых существ тучей взмыло с деревьев нам навстречу. Я машинально направила ступу вниз.
— Наверх! — заорал Мурчик. — Разобьёмся!
Я стиснула зубы и оттолкнулась помелом сверху вниз. Метла задела верхушку ближайшего дерева, ступа снова поднялась высоко над лесом.
— Говорил тебе Доклика: что бы ни случилось, вперёд лети, — возмущённо шипел кот.
Свет, исходящий из глаз филина, стал почти нестерпимо ярким. Я прищурилась. И это мы за спиной птицы летим. Каково же тогда тем, к кому обращён взгляд филин-света? Туча крылатых теней устремились вниз, к деревьям, многие из них переворачивались в воздухе. Птица вертела головой, освещая путь со всех сторон.
— Давай шибче, — приказал кот.
Стоило мне придать ступе ускорение, как филин принялся нарезать вокруг нас широкие круги.
— Что это было? — выдохнула я.
— Мелкая пакость, — ответил Мурчик. — Кто-то из ведьм натравил на тебя летучих мышей. Эх, не на Ягу попали… — с сожалением добавил кот. — Странно, кто бы решился на Олесю их напустить? Такие штучки с неопытными ведьмами могут пройти, но не со старыми.
— Ничего себе — мелкая пакость! — пробормотала я. — Если бы не филин, мы бы точно упали.
Я поежилась, представив, как мне в лицо в полутьме несётся туча мелких крылатых тварей. Я бы вообще про помело забыла!
— Странные дела творятся, — задумчиво сказал кот. — Если бы мыши вот так на Ягу налетели, она бы ими филин-света потом кормила. Зачем было их на нас напускать?
— Могла Олеся кому-нибудь проболтаться, что поменяет нас местами? — спросила я.
— Ни в коем разе. Она, конечно, стервь ещё та, но не сумасшедшая, — категорично заявил Мурчик. — Она и про ваш мир-то только нам с Докликой рассказывала.
Может и так. Но похоже, кто-то подозревает, что я — не ведьма. Напускать мышей на ту Олесю смысла не имело. Остаётся два варианта. Первый — чья-то шутка, неуместная, глупая, но без злого умысла. Второй — именно злой умысел, но тогда человек должен догадываться, что я — не ведьма.
Вариант с шуткой Мурчик отмёл сразу.
— Из шутников в окрестностях только змей живёт, он мышам приказывать не умеет. Да и на шалость это не похоже.
Оставался второй вариант. Непонятно только, зачем выводить меня из игры. Даже если старые ведьмы жаждут выйти замуж за царя, то должны понимать, что я им — не конкурентка, а настоящую Ягу летучими мышами с пути не собьёшь.
Филин-свет вновь летел впереди, освещая дорогу. Я с тревогой всматривалась в светящуюся дорожку и во тьму по разным сторонам от неё. Если кто-то хочет, чтобы я не добралась до стольного града, мог подстроить и несколько ловушек. И действительно, вскоре послышалось хлопанье многочисленных крыльев. Навстречу летела туча гораздо больше предыдущей. В ярком свете я различила чёрные оперенья и острые клювы. На нас неслась стая здоровенным ворон. Вспышка впереди заставила меня сморгнуть. Рука крепко сжимала древко метлы. Как бы страшно ни было, снижаться нельзя. Мурчик прав — разобьемся. Снова вспышка, ещё сильнее предыдущей.
— Что это? — заорала я.
— Филин моргает, — спокойно ответил кот. — А вороны слепнут.
Туча рассеивалась. Часть птиц облетала нас далеко стороной, часть снижалась. филин-свет вновь принялся нарезать круги вокруг ступы.
— Он провожал бы на отбор настоящую Ягу? — спросила я.
— Олеся бы никого из нас с собой не взяла, — сказал Мурчик. — Не нравится мне всё это. — И себе под нос проворчал: — Прав Доклика, нельзя тебя там одну оставлять.
Откуда-то снизу послышался грозный рык — такой мощный, что задрожали верхушки деревьев. Я опустила глаза и чуть не заорала от ужаса. К ступе между деревьями стремительно поднимался змей. Тот самый, зелёный, со струйками дыма из ноздрей. Я с удвоенной силой оттолкнулась от воздуха. Только шаловливого приятеля Яги мне и не хватало.
— Не удирай! — прошипел Мурчик. Я ощутила, как в мою ногу впились острые когти. — Всё равно не сумеешь. Неладное он заметил, скорей всего, проводить тебя решил.
— Не царапайся! — тихо рыкнула я.
Змей приблизился настолько, что я ощутила жар его дыхания.
— Это у нас, у котов, само собой получается, — Мурчик убрал когти. — Как понервничаешь, так коготки и вылезают.
Дракон мирно летел рядом со ступой. Я с опаской ждала от змея какой-нибудь пакости, но похоже кот прав: Горыныч по-приятельски решил проводить старую знакомую. Вот и филин-свет расслабился, отлетел немного дальше от ступы. Кот свернулся клубочком и задремал. Плечо начинало ломить от постоянных упражнений с помелом. Знать бы, скоро ли появится этот их стольный град. Пока внизу мелькали только маленькие деревушки, леса и болота.
— Спускайся, — вдруг вполне по — человечески рыкнул змей.
От неожиданности я послушно направила ступу вниз, забыв все наставления Доклики. Впрочем, филин тоже пошёл на посадку. Сказочный трехголовый Горыныч умел разговаривать, но я совсем не ожидала, что змей из Лукоморья тоже имеет дар речи. Ступа мягко приземлилась на большой поляне вслед за змеем. Филин уселся на ветку одного из деревьев и направил на нас светящиеся глаза. Мурчик молчал. Это и понятно, не будет же он давать мне указания при Горыныче. Кстати, а где Горыныч-то?
На месте, где приземлился змей, стоял высокий мужчина, напомнивший мне лексусовладельца Вовчика. Такой же крепкий, усатый и лысый, только обаяния в нем побольше, и еще того, что называют красивым словом «харизма». Так вот как Горыныч в человеческом облике выглядит! Теперь хоть понятно, почему Всеслав Аленушку к змею приревновал.
— Ну вечер добрый, — процедил мужик. — И что же тут у нас творится?
— Доброй ночи, — я нервно улыбнулась. — На отбор лечу, к царю Данияру.
— Ты — на отбор, это я понял. Сама Яга-то где? — бросил Горыныч.
Притворяться дальше не имело смысла. Та Олеся общалась со змеем часто и близко, запросто могла рассказать любовнику и обо мне. А даже если и не говорила, змей быстро должен был понять, что я — не Яга.
— Насколько заметно, что я — не она? — откровенно спросила я.
— Мне сразу было ясно, а кто из ведьм может и обмануться, они с Олесей-то почти не видались. Давай рассказывай, — приказал змей.
Я и рассказала всё как есть, умолчала только о том, как весело Яга проводит время в нашем мире. Впрочем, зная свою любовницу, Горыныч и так представил себе остальное.
— Хорошо там обустроится, — уверенно заявил змей. — А ты вместо неё на отбор, значит… Колдовать-то умеешь?
Я нехотя качнула головой. Змей скептически усмехнулся.
— Быстро ты понял, что я — не она?
— Сразу. Олеся с собой филина не потянула бы, — фыркнул Горыныч. — Да и говорящий кот ей там тоже без надобности. Потом — летаешь ты хуже. Для двух-трех дней хорошо, конечно, но с Олесей и в сравнение не идёшь. От ворон отбиваться не стала, меня испугалась, когда увидела. Вот что я тебе скажу — то ли разгадал тебя кто-то, то ли проверяет, насколько ты опытная ведьма.
— И что же мне делать?
Я глубоко вздохнула. Назад поворачивать — не вариант, царский указ нарушать нельзя. Вперёд лететь — так неизвестно, какие еще подлянки могли оставить для меня на пути.
— Я до стольного града провожу, — подумав, решил змей. — Ну а дальше уж сама разбирайся. А хочешь — тут отбор пересиди, со мной точно веселее будет. Скажешь потом, что я тебя по пути украл. Я подтвержу, если смельчаки найдутся спрашивать, — он лихо закрутил ус и подмигнул мне. — А то жаль такую красу к Данияру отправлять, самому пригодится.
Вот только этого мне и не хватает для полного счастья — застрять в глухом лесу в качестве любовницы змея Горыныча!
— Звучит заманчиво, — дипломатично ответила я. — Только я уже на отбор настроилась. Когда еще такое увижу — настоящий царь, толпа ведьм, магические испытания… Интересно же!
Прозвучало без особого энтузиазма, но Горыныч вроде поверил.
— Интересно так интересно, — флегматично проронил он. — Тогда полетели, тут уж недалеко осталось. Давай только птичку отпустим, я дорогу знаю.
— Я без филина мало что вижу.
— Зато я увижу всё, что нужно. Эх, идёт же тебе кокошник, — змей с удовольствием крякнул. — Слушай, а Яга-то вообще возвращаться собирается?
У меня мурашки пробежали по коже. До этого вопроса я даже не думала, что та Олеся может навсегда остаться в нашем мире. А я, соответственно, в Лукоморье.
— Надеюсь, что да, — выдохнула я.
— Коли назад не соберётся — женюсь! — заявил змей, оглядываясь меня откровенно мужским заинтересованным взглядом. — Украду и женюсь.
— Окстись, с ума спятил, что ли? — подал голос Мурчик. — Змеи издавна на молодухах женились, чтоб род не прерывался. Девиц невинных выбирали…