Лиза вспомнила сказки о феях, танцующих на холмах под звездным небом. Пожалуй, Колючка права, от таких ничего хорошего ждать не придется.
— Нам никто не поверит, — промолвила она. — Мы можем рассказать, что Лаверн фейери, но… Еще за пьянку отчислят, а учеба даже не начиналась.
— Конечно, — вздохнула Анна. — Если нам с тобой фейери мерещатся, то без спиртного не обошлось.
Комета фыркнул, и каюту снова наполнило сияние мелких звезд. Должно быть, он понимал, что его хозяйкам приходится туго, и хотел как-то их развлечь и отвлечь.
— Ну и ладно, ну и ничего, — решительно произнесла Лиза, погладив пса. — Главное приземлиться, а там разберемся.
***
Когда наступило утро, и девушки, приведя себя в порядок, уселись завтракать, над дверью вспыхнул зеленый огонек, и в каюту вошел Лаверн. Фейери был одет в скромный темно-серый костюм, а в руках держал планшет, и выглядел очень официально. Лиза сложила руки на груди и одарила незваного гостя таким взглядом, что ему впору было спрятаться куда-нибудь. Но Лаверну, похоже, все было, как с гуся вода.
— Как сидится? — улыбнулся Лаверн и тотчас же сказал: — Не переживайте. Сейчас все сидят по каютам, идет большая проверка внутренних систем, так что горевать вам не о чем.
Анна презрительно посмотрела на него и отвернулась. Лиза подумала, что и сейчас, в гневе, Колючка выглядит настоящей леди.
— Я как ваш псионик советую не тратить время даром, а начать наряжаться, — продолжал Лаверн. — Нам обещают чуть ли не бал, когда мы прилетим на первую базу.
Лиза подергала штанину своих потертых джинсов и ответила:
— Вот в этом пойду. В знак протеста.
— Невероятная девчонка, — Лаверн небрежно бросил свой планшет на стол и спросил: — Вижу, вы подружились?
Анна кивнула, и фейери тотчас же заметил:
— Тебе пойдет на пользу ее живость. Ты, конечно, несносная, но бываешь скучной. А я не собираюсь тратить вечность на скуку с вами
— Вот ведь мастер комплиментов! — фыркнула Лиза. — Псионик должен нас успокаивать, а не злить!
Лаверн развел руками с самым миролюбивым видом.
— А мой подарок разве вам не понравился?
Услышав, что говорят о нем, Комета высунулся из-под кровати, куда успел забраться за какой-то мелочью, и смешно навострил все четыре уха.
— Понравился, — ответила Анна. — Но мы не хотели его брать, потому что он от тебя.
Комета посмотрел на нее и обиженно скуксился. Лиза взяла щенка на руки и спросила:
— С кораблем проблемы — твоих рук дело?
Фейери принял вид искреннего возмущения форменной несправедливостью.
— Нахальная девчонка! — воскликнул он. — Как ты могла вообще такое вообразить! Нет, ну это вообще немыслимо!
Кажется, Лаверн ждал, что Лиза поспешит извиниться за возведенную на него напраслину, но этого, разумеется, не случилось.
— Почему нет? — хмуро поинтересовалась Анна. — Что от тебя ждать хорошего, кроме плохого?
Фейери прищурился, недобро посмотрев на нее, и в воздухе повеяло жарким полднем, сухим ветром, который ведет ладонью по колосьям пшеницы. Где-то в стороне закрутился пыльный столб, подхватывая сор с дороги…
— Ну вот так мне отвечают на мою доброту, — вздохнул Лаверн. — Дерзостями и грубостями. Что ж, девчонки, — фейери улыбнулся и демонстративно похлопал в ладоши, — вот вам мой ответ.
Анна взвизгнула от ужаса. Лиза ойкнула и пробормотала что-то матерное. Брендовая блузка без рукавов и изящные брючки Анны вдруг затрепетали, словно листья под пощечинами ветра и расплылись пестрым облаком, на миг оставив девушку обнаженной. Зато вздрогнул глубокодонный клатч Лизы, и из него вырвались старые джинсы, протертые между бедер, и рубашка в красную клетку. Лиза и сама не знала, зачем взяла все это. На всякий случай, а случаи всякие бывают.
Видавшее виды тряпье рухнуло на Анну, мигом превратив ее в юную ковбойшу, и фейери довольно улыбнулся.
— Так, чудненько, — сказал он и обернулся к Лизе. — А с тобой, нахалка, будет вот что…
Лиза почувствовала, что волосы на голове зашевелились, и с ужасом увидела, как светлые пряди собираются в высокую прическу. Футболка с зеброй и шорты с треском разорвались, и вокруг Лизы стало сгущаться жемчужно-серое облако.
— Твою мать… — только и смогла промолвить она. Облако опустилось на обнаженную кожу и соткалось в пышное бальное платье, украшенное серебряным кружевом. На лифе задрожали мелкие сверкающие бабочки, по рукавам скользнули ясные капли бриллиантов. Тапки отлетели в сторону, и на ногах Лизы возникли красивые туфельки на небольшом каблуке.
Принцесса, да и только.
— Замечательно, — довольно улыбнулся Лаверн. — Так на бал и пойдете, барышни-крестьянки. И не пытайтесь переодеться, ничего не выйдет.
— И когда мы все это снимем? — Колючка едва не расплакалась. Наверняка она приготовила брендовые вещички для первого дня в академии, и теперь никак не могла смириться с тем, что планам принарядиться пришел капут.
Лиза вполне разделяла ее возмущение и обиду. Она не умела носить бальные платья, чувствовала, что наряд сидит на ней, как на корове седло, и понимала, что станет всеобщим посмешищем.
— Когда я захочу, — ответил Лаверн. — Приземляемся через час.
Глава 3
Вопреки всем опасениям, посадка прошла легко. За визуальными панелями воздвиглось громадное красно-коричневое брюхо Юпитера, все заслонившее собой и залившее каюту тревожным светом, а затем по кораблю прошла легкая дрожь, и Лиза увидела, как открываются створки шлюза гигантского купола, пропуская их внутрь.
— Сели, слава богу, — вздохнула Анна. Она провела целый час, пытаясь хоть как-то украсить наряд, который ей подсуропил Лаверн, но ничего не вышло. Даже красивый платок не дался — когда Анна попыталась набросить его на плечи, он соскользнул и убежал под кровать, на радость Комете.
У Лизы была та же проблема. Попробовав пройти по каюте, она запуталась в платье, два раза наступила на подол и в итоге чуть не упала. Ну не рождена она для таких платьев! Сволочь Лаверн знал, как ей подгадить.
Одним словом, настроение у девушек было ни к черту. Они равнодушно проследили за пристыковкой жилого сектора корабля — легкую радость вызвало лишь то, что их заключение закончилось. Двери открылись со слабым шипением, а на информационную панель пришло сообщение:
«Уважаемые студенты! В 15–00 по общему времени состоится торжественное собрание в Большом зале академии. Файлы с расписанием занятий прибудут завтра вечером в личные планшеты. В 17–00 начнется Праздник начала учебного года».
Лиза прочитала и фыркнула:
— Начнется Начало. Грамотеи, блин.
Анна только вздохнула. Маленькое темно-синее платье-футляр, приготовленное ею для праздника, так и болталось на вешалке на дверце шкафа, грустное и уже не нужное.
— Надо задать дрозда этой сволочи, — сказала Лиза, когда в половине третьего они вышли из комнаты и уныло поплелись к лифту. Решив плюнуть на все, она сгребла подол платья в охапку и подняла его так, что сразу стала похожа на пьяную Золушку, которая плелась с бала.
— Надо, — согласилась Анна. Похоже, она тоже решила смириться с тем, чего нельзя исправить, выпрямила спину и гордо вскинула голову. Лиза невольно решила последовать ее примеру. Конечно, вот так сразу из нее не выйдет леди, но не сутулиться по фермерской привычке вполне в ее силах.
— Чем его пробрать? — спросила Лиза, когда они вошли в лифт. Двое второкурсников оценивающе посмотрели на девушек, но обошлись без комментариев.
Анна только плечами пожала.
— Его бесило, когда я хозяйничала в саду, — ответила она. — Но сада тут нет, так что даже не знаю, что можно посоветовать.
— Надо что-то наглое и невероятное, — предположила Лиза. — Чтоб душа развернулась и назад свернулась.
— Вам самогонный аппарат надо. Тогда и развернется, и свернется, — посоветовал один из второкурсников. Судя по его физиономии, он точно знал, о чем говорит. Лиза мрачно посмотрела на него и ответила:
— Жопе слова не давали.
Парень опешил, зато его приятель расхохотался.
— Фу-ты, ну-ты, какие грозные понаехали!
На их счастье лифт приехал в Большой зал и выплюнул пассажиров в толпу народа. Лиза решила не отсвечивать видом и манерами и, сориентировавшись, предложила Колючке:
— Давай вон туда, на галерку. Дальше сядем — раньше выйдем.
— Ты прямо кладезь народного фольклора, — промолвила Анна. Девушки поднялись на самый верхний ряд, скромно сели у стены, и Лиза наконец-то вздохнула с облегчением и вытянула ноги, с непривычки гудевшие от каблуков.
— Мы сегодня не первые красавицы королевства, — вздохнула Лиза. — Посидим тихонько, пусть себе бубнят.
Впрочем, долго сидеть в одиночестве не вышло: на галерку забрался Сергей. Староста был одет в официальный костюм с галстуком, в руке держал планшет и стопку каких-то бумаг и выглядел очень взросло и солидно.
— Чего это вы в такую даль залезли? — спросил он после обмена приветствиями и посмотрел на Анну так, что стало ясно: он приятно удивлен ее внезапной переменой образа.
— Да так… — вздохнула Анна, и Лиза тотчас же пришла ей на помощь:
— Отсюда лучше видно.
Сергей неопределенно пожал плечами и сел рядом с Колючкой. В зал вошли деканы и заместители, устроились за круглыми столиками в самом низу. Мелькнул и Лаверн — он зашел в зал последним и скромно присел где-то с краю. Декан Браун поднялся и, неуклюже переваливаясь с боку на бок, вышел к парящим в воздухе жучкам-усилителям голоса.
— Дорогие друзья! — произнес он. — Я рад приветствовать всех вас в лингвистической академии звездного флота. Надеюсь, это место станет для вас настоящим уютным домом. Здесь вы найдете поддержку, друзей и новое будущее, которое построите сами. Учеба в академии — это перспективы, которые…
Лиза вздохнула и завела глаза.
— Ну, пошел бухтеть, — сказала она. — Мы тут не молодеем, между прочим.
Анна и Сергей дружно хихикнули и одинаковым жестом закрыли рты ладонями. Лиза довольно подумала, что у Колючки все замечательно складывается.
Лунный аксолотль говорил еще пару минут, затем слово взял декан Лю Шень, который не считал краткость сестрой таланта — он отнял у собравшихся четверть часа жизни, цитируя классиков и современников и суля выпускникам золотые горы, и студенты потихоньку стали перешептываться, ерзать и смотреть по сторонам.
Но затем к жучкам-усилителям прямо-таки выпорхнул Лаверн, и народ в зале оживился. Девушки захихикали, заулыбались и открыли по фейери массированную стрельбу глазками. Лаверн одарил всех белозубой улыбкой и поднял руку, призывая к тишине.
Лиза невольно напряглась. Это была та тишина, после которой с потемневшего неба срывается стена ливня, а мир озаряют тысячи молний. Это была гроза.
— Дорогие друзья! — весело произнес фейери. — Меня зовут Лаверн Фро, и я хотел бы рассказать вам о переменах в руководстве.
Жучки-усилители испуганно затрепетали крылышками и вдруг разлетелись по залу роем золотых пчел. Зал стал меняться. Сквозь пластик стен начали проступать иные очертания: каменная кладка, алые мазки плюща, колонны, похожие на пшеничные снопы, которые взмывали вверх, чтобы расцвести на потолке каменным кружевом. В самом центре зала из мраморных плит пола вырвалась огромная яблоня, вольно раскинувшая ветви, усеянные плодами — но все вдруг увидели, что это не яблоки, а мелкие звезды.
Изменился и Лаверн. Куда-то пропал щеголь и весельчак, и Лиза увидела уже знакомый плащ и корону. Люди в зале не могли пошевелиться от ужаса. Декан Браун каким-то жалким нервным жестом опустил на макушку пушистую лапу.
— Я Лаверн Фро, король фейери, — Лаверн говорил мягко, но за этой мягкостью чувствовалась неудержимая мощь и сила, которой никто не смог бы противостоять. — Я объявляю это место своим и вас, друзья мои, тоже своими.
Лицо Анны дрогнуло, она взяла Сергея за руку и расплакалась. Лиза обняла ее, с трудом сдерживая собственные слезы.
— Декан Браун хорошо сказал о свойствах лингвистики, — продолжал Лаверн. — Все вы продолжите изучать ее и получите то, за чем приехали сюда. Знания, друзей и новое будущее. Разница лишь в том, что ваш диплом подпишет не ректор с Земли, а я.
Он изящно провел руками по воздуху, словно разгонял невидимый дым, и Лиза увидела, как стволы лазерных винтовок, которые высунулись было из щелей в стенах, превратились в цветущие ветви. Декан Лю Шень уронил планшет на колени и закрыл лицо ладонями. Кто-то в центре зала расплакался навзрыд.
— Скажу сразу: я управляю всеми системами этой базы, — сказал Лаверн. — Это нетрудно, и это значит, что все вы вне опасности и вне контактов с посторонними. Я сделаю все, чтобы ваша жизнь была комфортной и легкой. Для этого вам следует всего лишь делать то, за чем вы сюда прибыли. Давать знания и получать их.
Он вновь улыбнулся и добавил:
— Часть знаний вам дам я.
***
Студенты разбрелись по комнатам так тихо и спокойно, словно были под гипнозом. Одна из первокурсниц плакала. Филин подумал, что переворот оказался бескровным.
Ну и слава богу. Узнать, что академию захватило чудовище, которое способно менять прошивки космических кораблей и сдвигать пространство — тут без истерик не обойдешься.
Обошлись. Вот и хорошо. Только, похоже, никто не хочет идти на бал. Не до плясок.
Импровизированный педсовет устроили в одном из лекториев. Лаверн принял свой обычный вид и, беспечно присев на край стола, дождался, пока преподаватели займут свои места, а затем сообщил:
— Итак, уважаемые коллеги. В учебном плане изменений практически не будет. Деканы Браун и Лю Шень остаются на своих постах, равно как и их заместители.
Филин смотрел, как нервно подрагивают кончики ушей Аберфорта и как сереет мех у него на затылке, и думал, что приятеля может хватить удар. В конце концов, почему никто не сопротивляется? Почему никто не поставит на место этого выскочку? Все сидят, как болванчики, покорно развесили уши, понимают, что всю академию буквально поимела какая-то пакость — и молчат! Один человек, разумеется, ничего не исправит, но если за дело возьмутся все…
Лаверн словно бы прочел его мысли. Филин ощутил легкий ветерок, пробежавший по лекторию — ветерок принес прохладный запах осенних яблок, которые висят на ветках уже после того, как опали все листья.
— Я очень люблю здравомыслящих людей, Андрей Петрович, — промолвил Лаверн. Коллеги заерзали, пытаясь отодвинуться от Филина подальше. — Здравомыслие не позволяет им связываться с существом, которое может, например, переписывать ваши цепочки ДНК. И сделать из вас, допустим, капусту. Это неприятно, правда. Да я и не хочу ничего плохого. Так что не удивляйтесь: ваши коллеги и студенты просто хорошо понимают ситуацию. И не лезут на рожон.
— Чего вы хотите? — подала голос Хуана, физкультурница, мастер спорта по каким-то там лыжам. Филин испытал острую радость: ну хоть у кого-то тут есть яйца, чтоб задавать вопросы этому хмырю.
— Это лингвистическая академия, драгоценная сеньорита Хуана, — с готовностью ответил Лаверн. — А слово обладает одной интересной способностью: оно может менять мир. Именно этого я и хочу. Обучить талантливых ребят изменению мира. Множества миров.
— Зачем? — не сдавалась Хуана. Лицо Лаверна вдруг стало очень печальным, и Филин к своему удивлению понял, что это вполне искренняя печаль. «Да он же просто транслирует свои чувства на всех нас!» — догадался Филин.
— Затем, что я хочу вернуться домой, — ответил Лаверн. — И не могу этого сделать в одиночку.
***
Когда дверь в каюту закрылась, то Анна и Лиза воскликнули в один голос:
— Сукин сын!
Комета с готовностью поддержал их веселым лаем. Он словно бы полностью разделял мнение хозяек по поводу нового ректора.
— Что поделать, девчонки, — вздохнул Сергей. Он отложил планшет и бумаги на тумбу возле двери, сел на стул и добавил: — Я не рискну с ним связываться. И никто не рискнет.
Лиза хотела было что-то добавить, но в это время Анна посмотрела на визуальную панель и воскликнула: