— В смысле? — Моя вторая бровь ползет вверх вслед за первой.
— Ну… — Эва опускает руки, прикусывает губу и неожиданно выпаливает: — Первые две недели, которые мы провели вместе после бегства из Отличной… Ну, до нового года! Они же хорошие были, не идеальные, но хорошие. Ну почему мы не можем так же…
— Как так же, Эва? — Я начинаю терять терпение.
— Ну, чтобы ты звонил мне, отправлял сообщения, ужинал со мной, был ласков, чтобы опять начал уделять хоть немного внимания…
Не верю своим ушам.
«Она... по мне скучает?»
Это открытие настолько поражает, что у меня вытягивается лицо.
— Тебе этого правда хочется? Чтобы я уделял тебе внимание?
— Да, очень хочется… Я понимаю, ты занятой человек, и с моей стороны эгоистично требовать твоего внимания, но зачем же я тогда нужна, если ты для меня слишком занят? А ты мне очень нужен… И мне бы хотелось, чтобы у нас были настоящие отношения, только это всё невозможно, если у тебя и минуты свободной нет… Мы просто спим вместе и едим! Так невозможно!
«Вот это речь…»
Это она боится, что передумаю жениться? Не хочет потерять богатую кормушку? Или говорит правду?
— Я подумаю над этим, Эва… Обещаю тебе, я подумаю… — Эти слова выпрыгивают из меня сами собой.
Неожиданно Снегирёк мне улыбается. Широко так, откровенно… почти так же, как Алексею на фото. Почти.
— Мне пора! — Стоит вспомнить об Алексее, как мой голос снова против воли становится ледяным.
— Ты не позавтракаешь со мной? — тихонько интересуется Эва.
— Нет!
Я ухожу, сажусь в машину и действительно крепко задумываюсь над тем, что услышал от Снегирька. Будто больше подумать не о чем, честное слово. У меня вообще-то рабочий день впереди и куча задач.
«Значит, нужен ей?»
Эта мысль безусловно приятна, но в то же время мне сложно поверить в то, что Эва сказала правду.
Приехав в офис, я закрываюсь в своем кабинете, привычно проверяю почту и уже практически так же привычно захожу на сайт, где транслируется видео с камер моего дома. Нахожу Эву. Она в спальне, сидит возле зеркала, расчесывает волосы и… всхлипывает?
«Почему она всхлипывает? Потому что отказался с ней позавтракать? Глупо же!»
Этими своими всхлипываниями она что-то неуловимым образом во мне ломает.
Очень хочу верить в то, что она правда нуждается во мне, желает моего внимания, что у нас всё может быть… нормально, как у людей, у обычных людей.
— Ладно, хрен с ним… — Я машу рукой и хватаю портфель, готовый броситься вон из офиса.
Обратно домой, обратно к Эве.
Однако мне очень скоро преграждает путь Светлана.
— Лев Владиславович, вас уже все ждут!
— Кто все? — сначала не понимаю я.
— Как же… Владислав Викторович, члены правления, новый инвестор…
«Дьявол их раздери!» — про себя скрежещу зубами.
Своими всхлипываниями Эва превратила мои мозги в кашу, я совсем забыл о совещании. Впрочем, два-три часа вряд ли что-то изменят. Если я Эве так нужен, буду нужен и после обеда.
Глава 24. Проверка. Финал
Тогда же:
Эва
«Не реви! — приказываю я себе так, как это сделал бы Лев. — Не реви, дура!»
Откладываю расческу, вглядываюсь в свое отражение в зеркале. Оттуда на меня смотрит куколка с аккуратно накрашенными глазами, идеально подчеркнутой формой губ, копной струящихся по плечам белокурых локонов.
Вроде бы я красивая. Меня всегда называли красивой. А толку-то? Это нисколько не помогает мне выстроить хоть какие-то отношения с мужчиной, который собрался на мне жениться. Складывается такое ощущение, что я ему как балерине кирзовые сапоги, как зайцу том «Войны и мира», как отцу Льва «Черная пятница».
Я Величаеву-младшему совершенно без надобности!
Хотя нет, надобность есть, правда, целая одна — секс ему со мной нравится. И то, похоже, недолго мне осталось нежиться в его постели. Сегодня в спальню даже не зашел, и где был — непонятно.
Я видела его секретаря. Вот где сошлись вместе деловой стиль и необузданный разврат. Даже мне, совершенно неопытной девчонке, сразу стало ясно — он с ней спит. Еще как спит! У нее на Льва активное слюноотделение, думаю, он это видит и не увольняет ее при этом. Значит, потакает? Я наблюдала, как они работали вместе здесь в его кабинете в отцовском доме. Мне даже показалось, это было шоу для меня, чтобы показать — я не единственная, имеется еще рабочая жена.
Я не знаю, спит ли он с ней до сих пор и собирается ли спать в будущем. Но он ее не уволил, когда у него появилась я, значит, планирует продолжить служебный роман — разве это не очевидно?
Что я делаю не так? Что со мной не так? Не так говорю? Выгляжу? Веду себя?
Я делала всё, чему меня учила мама Марисоль, и это не привело ни к чему хорошему, лишь выставила себя дурочкой триста пятьдесят раз. Льву неважны мои просьбы, мои переживания.
С другой стороны, к чему лить слёзы? Я и раньше знала, каков он, недаром этот фрукт мне сразу не понравился. Еще тогда, в «Отличной», я почувствовала, какой он надменный, властный, требовательный и жестокий. А потом он меня спас от дяди Улдана, и я поверила, что в нем есть что-то хорошее. Он был нежен, страстен, даже предупредителен, заставил поверить, что у него есть душа. Должно быть, это был его максимум, на большее он не способен.
Но неужели в его огромном, сильном теле не осталось ни капли тепла для меня?..
Почему? Почему… Почему?!
Мне хочется прокричать этот вопрос так громко, чтобы все обитатели этого дома услышали, чтобы хотя бы сделали вид, что им не всё равно, хоть кому-то на меня не всё равно… Мне хочется стукнуться головой о стенку, хочется взять что-нибудь и швырнуть в зеркало, чтобы непременно вдребезги…
Даже не успев толком подумать, хватаю с туалетного столика керамического кота и швыряю. Зеркало не разбивается. На нем даже ни царапинки, гладкое, как и до того. Смелею окончательно, снимаю с себя туфельку и прямо шпилькой бью в центр зеркальной поверхности. Ноль — ни трещинки, ни вмятинки. То ли силы мои как у муравьишки, то ли зеркало волшебное, а скорее всего, небьющееся.
— М-да… — громко всхлипываю я.
Я смотрю вниз и вижу осколки ни в чем не повинного керамического кота. Становится жутко стыдно. За что досталось коту? Он ведь не виноват в моих неурядицах.
Кроме того, это не просто какой-то там керамический кот, это самая первая вещь, которую я купила здесь, в Пскове. Мне хотелось проверить, работает ли выданная Львом карта, и я зашла в первый попавшийся магазин — им оказалась посудная лавка. Керамический зверь с умильной рожицей буквально прыгнул мне в руки. Он небольшой, с ладонь величиной, в стиле гжели, и совершенно не вяжется с элегантным и безликим интерьером спальни. Я подумала: если Лев что-то скажет, уберу, но он даже не заметил, а я каждый раз радовалась, когда смотрела на умильную кошачью рожицу.
Кот, считай, символ моей новой жизни, а я взяла и разбила несчастного просто так, потому что попал под горячую руку. Разве можно так себя вести?
Еще как аккуратно разбился, лапочка… Разломился всего на несколько кусочков, а не в крошево, как мог бы.
«Я его склею!» — решаю тут же.
Склею, поставлю обратно, и мне снова будет радостно.
Собираю все-все осколочки, всё-таки нахожу и маленькие тоже, скалываю на столе, потом решаю спросить у горничной, есть ли у них клей. Даже не особенно удивляюсь, когда мне говорят, что, конечно же, у них есть клей для керамики. В этом доме есть всё, что только душе угодно, мне даже дают перчатки, чтобы не дай бог не поранилась, хотя я этого, можно сказать, хочу… физическая боль отлично отвлекает от душевной.
Сажусь за стол, открываю клей, неудачно поворачиваю руку и мгновенно пачкаю прядь волос.
— Святая помада, ну почему именно сейчас?!
Это мне наказание — нечего заниматься важным делом с распущенными волосами.
Стягиваю перчатки и иду к зеркалу, тщательно собираю волосы в гульку, чтобы ни одна волосинка не выскочила, не хочу еще раз что-то измазать.
В этот момент звонит телефон.
— Да? — отвечаю отлично известному абоненту.
— Эвочка, пришла красота! Идеальное… как раз такое, как ты хотела! Я уже выезжаю в свадебный салон, спеши!
Это Алексей, и ему не надо пояснять, что именно он имеет ввиду, я и так поняла: он говорит о моем свадебном платье. Подозреваю, что ему в свадебном салоне платят проценты, уж очень активно зазывал меня именно туда, где я в конечном итоге сделала заказ. И вот платье пришло, причем раньше на несколько дней, что не может не радовать.
— Скоро буду! — кричу я в трубку.
Спешно собираюсь и выбегаю на улицу. Только тут понимаю, что Лев не дал никаких указаний, можно ли мне сегодня в город и полагается ли охрана.
Пишу ему, но он не отвечает. Тогда решаю — лучше взять с собой телохранителя, чем потом получить нагоняй от дражайшего Царя зверей. Кто знает, какая вожжа попадет под его львиный хвост.
Мне удается отыскать Семёна, и он соглашается отвезти меня в город. Останавливается возле свадебного салона.
— Я подожду здесь, Эвелина Авзураговна.
Благодарно ему киваю и выскальзываю из автомобиля.
Хоть что-то сегодня хорошее — мое идеальное платье.
Может быть, Лев оценит его, может быть, как-то по-другому на меня посмотрит, увидев в идеальном платье? Алексей говорит: я в этом роскошном наряде так похожа на ангела, что все расплачутся от умиления, едва меня увидят. Если честно, с трудом представляю себе Льва плачущим, но хоть какие-то эмоции должны быть, разве нет? Он же живой человек, пусть и не самый добрый.
— Эва, дорогая, чудно выглядишь! — встречает меня в салоне Алексей.
Вот кто всегда рад меня видеть, вот кто поддержит улыбкой, добрым словом, пожмет руку, посмотрит добрым взглядом… Святые щипчики, как же мне этого не хватает!
— Покажи мне его! — требую я с горящими глазами.
— Пойдем, моя королева…
О да, для Алексея я — королева. Хоть для кого-то я королева, пусть восхищается мной не обычный мужчина, а гей. Между прочим, я даже очень рада, что он гей, можно общаться с ним не таясь, он мне как подружка.
Несколько секунд, и я вхожу в зал с большой примерочной кабинкой, где, кроме нас и волшебного платья, никого нет.
— Вот оно! — важно вещает Алексей и указывает на висящее на плечиках нечто.
Вышитый вручную корсет, пышная юбка, лиф украшен самым настоящим жемчугом. Мне ужасно хочется примерить эту роскошь, поэтому я тут же иду в примерочную, стягиваю с себя платье из мягкого вязаного полотна. Под ним у меня специально подобранный для свадебного платья бюстгальтер, я ведь знала, куда шла.
— Подашь платье?
Я высовываю из примерочной руку, машу, потом замечаю в зеркало, что бюстгальтер немного слез, решаю поправить, подхожу к зеркалу и тут вижу, как сзади раскрываются шторы примерочной.
— Ой! — тут же кричу я. — Алексей, брысь отсюда!
Мигом хватаю свое платье, прикрываю им верх, внизу у меня всё равно плотные черные колготки, так что ничего не видно. Однако мой друг-гей почему-то не уходит, наоборот, как вкопанный стоит на одном месте и пялится на мою фигуру.
— Эва, Эвочка… ты такая сладкая девочка… — вдруг стонет он и вваливается в примерочную.
«Святая пудра, он что, собирается меня поцеловать?!»
Очень похоже, что Алексей именно это и собирается делать! Подходит, тянется ко мне лицом и закрывает глаза.
— Это шутка такая? — пищу я в полнейшем шоке. — Пошел вон!
Алексей открывает глаза, и его лицо вдруг резко грубеет.
— Хорош строить из себя недотрогу! — бурчит он, громко дыша. — Уже долго ходим вокруг да около, неужели тебе не хочется?
— Чего? — удивленно на него смотрю. — Чего такого мне может хотеться от гея?
— Тебе повезло, детка, на самом деле я — би… — ухмыляется он.
— Би что?
— Деревня… — Он сверкает глазами. — Бисексуал я, могу и с мальчиками, и с девочками, понимаешь?
После этого высокомерного «деревня» как-то сразу по-другому воспринимаю Алексея. Казалось бы, одно слово, но как сильно оно меняет мое отношение! Да, я не городская, но и не кретинка. Для меня дико слушать о том, что человек может спать с лицами разного пола, не привыкла я к такому, но еще более дико предположить, что он хочет соблазнить меня!
«Он же помогал мне выбирать свадебное платье! В курсе, что я выхожу замуж!»
Я не понимаю, как можно приставать к девушке, которая совсем скоро свяжет себя брачными узами на всю жизнь.
Должно быть, Алексей чувствует перемену в моем к нему отношении, потому что с его лица шустро слетают остатки приветливости.
— Хорош выпендриваться! Я знаю, чего хотят богатые сучки вроде тебя…
— И что же? — спрашиваю хриплым полушепотом.
— Тебе нужно, чтобы я обслужил тебя по полной, качественно вытрахал во все отверстия… И я готов тебе это дать, детка!
С этими словами он отбирает у меня платье, а я верещу:
— Помогите!
Но никто не приходит, а Алексей гаденько мне улыбается, его глаза становятся дикими.
«Он какой-то псих!» — проносится в моей голове.
В этот момент мне становится по-настоящему страшно. Ситуация абсолютно безвыходная — я в салоне с психом, а рядом ни единой живой души… Алексей — здоровый тип. И сильный, это видно. Но нас в «Отличной» отлично научили защищать свою честь и достоинство.
Когда Алексей снова склоняет ко мне голову, со всей дури прохаживаюсь ногтями по его щеке.
— Ты что, сука…
Он замахивается на меня, а я пригибаюсь, выхватываю из его рук платье и несусь вон из примерочной. На ходу натягиваю платье, вижу на кресле в углу свою шубку и сумочку, хватаю их и выбегаю из гадкого салона.
Когда выскакиваю на улицу, замечаю, что Семён стоит у машины, напряженно наблюдает за входом. Бегу прямо к нему.
— Эвелина Авзураговна, всё в порядке?
Как же сильно мне хочется ему пожаловаться! Он такой сильный, такой надежный, непременно пошел бы в салон, навалял этому бисексуалу… а потом обязательно доложил бы обо всем Льву. И не факт, что Величаев правильно всё поймет, он же сумасшедший практически и очень ревнивый. Сожрет меня за такое приключение, к тому же он не знает, что я общалась с Алексеем. Я бы ему рассказала о друге гее, конечно, если бы он удосужился хоть раз за эту неделю со мной нормально поговорить. Но ведь не сподобился же. И вполне может не сподобиться правильно меня понять.
— Всё в порядке, — обреченно вздыхаю я.
Телохранитель меряет меня настороженным взглядом.
— А где же ваше платье? Вы же приехали за платьем.
«Платье!» — мысленно кричу.
Мое идеальное платье, которое я так тщательно выбирала... То самое, в котором я должна была предстать перед Львом, чтобы он мной восхитился, чтобы по-новому взглянул… Платье жалко неимоверно.
— Оно… Не могли бы вы его забрать за меня, пожалуйста?
С этими словами даю Семёну карточку, которой меня снабдил Лев.
— ПИН-код — последние четыре цифры…
— Как скажете, Эвелина Авзураговна.
Он открывает для меня заднюю дверь машины, помогает сесть, потом нажимает на какую-то кнопку на брелоке, и я слышу щелчок закрывающихся замков.
«Он меня закрыл!» — отмечаю про себя.
Но я этому даже рада.
Семён уходит.
«Что, если его встретит Алексей и наговорит всякой ерунды?» — вдруг приходит мне на ум.
А и действительно — этот двуличный тип вполне может меня оболгать, очень даже может.
— Мне нужно обратно в салон, — шепчу одними губами.
Тянусь к ручке, но дверь не поддается. Пытаюсь открыть замок, но, как говорится, фиг вам, товарищи. Он и на миллиметр не выдвигается! Уже собираюсь впасть в неконтролируемую панику, как вижу Семёна выходящим из свадебного салона. В руках у него огромный пакет.
Он без проблем открывает дверь, кладет пакет на сиденье рядом со мной.
— Фата вам в подарок!
Не говорит больше ни слова, садится за руль.
Я не знаю, столкнулся ли он с Алексеем и что ему там сказали, но он ведет себя так, будто всё в порядке.