Время — ценный ресурс, и у меня его слишком мало.
Присаживаюсь на диван, жестом предлагаю кандидатке устроиться рядом.
— Полчаса, Соня.
— Да-да, я поняла, что у вас есть только полчаса… — Она садится там, куда я указал.
— Нет, милая, это у тебя есть полчаса, чтобы меня заинтересовать.
Блондинка на мгновение впадает в ступор. Решаю подтолкнуть ее в нужном направлении.
— Инесса Карловна говорила, ты приличная девушка…
— Всё так и есть! — радостно сообщает она. — Я девственница, если вы об этом.
— Если бы я всем верил исключительно на слово…
— У меня есть правка! — тут же заявляет она.
Мне остается лишь усмехнуться. Как-то невежливо говорить девушке, что она может делать со своей справкой, но, видимо, Соня уже и сама догадалась. Умная, сваха не соврала.
— Если вы мне не верите, я могу пройти осмотр врача при вас… — уверенно заявляет она.
Не то чтобы мне был важен сам факт наличия девственности, хотя, конечно, он очень приветствуется. Я просто не хочу заводить отношения с очередной блядью, а вычислять их умею на раз.
— Соня, я ищу женщину исключительно для серьезных отношений, брака в перспективе. Это ясно?
— О да!
Кажется, у нее участился пульс, настолько часто задышала.
— И уж конечно, я ставлю сексуальное притяжение не на последнее место… — продолжаю я вкрадчивым голосом. — Важно почувствовать ту самую химию... Но как это сделать, если ты девственна? Ведь ты хранишь себя именно для брака, так?
— Ох… — она громко вздыхает, округляет глаза. — То есть это преграда?
— Я уж точно не буду рассматривать возможность отношений с женщиной, которая может оказаться бревном в постели… — добавляю в голос зловещих нот.
— Я вам понравлюсь! — заявляет она с придыханием. — Вы ведь считаете меня красивой, иначе зачем пригласили…
— Красота — это еще не всё, Сонечка… — Мой голос делается немного ласковым. — Без тест-драйва никак.
— Я... м-м-м… Мы могли бы… То есть, если вы хотите проверить…
— О чем ты, Соня? — Я смотрю на нее совершенно непонимающим взглядом.
И тут красавица-блондинка соскальзывает с дивана на пол, становится передо мной на колени.
— Мы могли бы… — тянет она, страстно глядя мне в глаза.
Я откидываюсь на спинку дивана, развожу ноги и позволяю ей придвинуться ко мне вплотную.
— Я не умелица этого дела… — вдруг начинает строить из себя скромницу она.
— Я всё понимаю, Соня, но и ты меня пойми…
Она кивает, тянется к ремню на моих брюках, расстегивает его.
Привстаю, помогая ей спустить брюки. Молодая красивая девушка трется о мои трусы губами… Этого вполне достаточно, чтобы мой член оказался в полной боевой готовности.
Стягиваю трусы и разрешаю Соне приласкать меня языком и губами. Она осторожно берет головку в рот. Тогда я усаживаюсь прямо, собираю ее волосы в кулак, натягиваю их и заставляю девственную блудницу принять меня глубже, еще глубже… И вот, о чудо, мой член проскальзывает ей в горло, хотя он весьма приличных размеров. Для такого финта нужна изрядная практика. Он полностью помещается у нее во рту, и девчонка при этом не вырывается, не задыхается, двигается вперед-назад, стремясь доставить мне удовольствие.
Мне много не надо, к тому же давно никого не было, даже секретаря в кабинете какое-то время не зажимал, поэтому кончаю быстро, вдавливаюсь в ее горло практически до самого основания.
Когда дело сделано, смотрю на часы: я провел в номере всего двадцать пять минут. Какой молодец — сэкономил пять.
— Спасибо, Соня… — тяну я лениво.
Наблюдаю за тем, как она встает с колен, тянется к сумочке, достает салфетку и вытирает рот.
— Было приятно… Хотя лучше бы ты не умела этого делать…
Как только договариваю, до Сони вдруг сразу доходит, какую глупость она только что совершила.
— Я… вы… — Ее глаза увеличиваются до невероятных размеров.
А я лишь усмехаюсь, надевая штаны обратно.
— Ты свободна, Соня… — говорю строго, настолько строго, чтобы она поняла всю неуместность споров.
Она краснеет, хватает сумочку и буквально вылетает из номера.
Я же еще некоторое время позволяю себе просто посидеть в тишине.
Знаю, есть такая категория девиц, которые избегают традиционного секса, ждут в мужья богатых бизнесменов, которые, уж конечно, оценят их «целомудренность». Между тем дают кому хотят в зад и прекрасно берут в рот.
Только мне-то такая девица за каким чертом? «Распечатаю» ее, и она тут же пойдет гулять по мужикам. Не раз слышал такие истории.
Запрокидываю голову и шепчу в потолок:
— На планете больше трех с половиной миллиардов женщин… Неужели для меня подходящей так и не найдется?
Глава 3. Жених
Через месяц:
Суббота, 14 декабря 2019 года
9:00
Эвелина
— Как пить дать, прикатил новый жених! — тычет меня локтем под бок Рита.
— Да ну, может, просто отдыхающий… — машу рукой.
Нам с сестрой нужно успеть прибрать до обеда все номера на третьем этаже: на этой неделе наша очередь выполнять работу горничных в отцовской гостинице. В окна глазеть некогда, но оторваться выше наших сил.
Наблюдаем за тем, как на практически пустую парковку гостиницы въезжают два огромных черных внедорожника. Из одного выпрыгивают двое крепких мужчин, бегло осматривают территорию. Затем из другой машины выпрыгивает водитель, спешит открыть дверь пассажиру. И тот выходит.
Даже издалека видно — мужчина внушительных габаритов, прямо как его охранники. То, что это именно охранники, заметно по их поведению. Вскоре вся четверка заворачивает за угол и скрывается из поля зрения.
— Жених… — качает головой сестра.
Теперь и я вижу — точно жених. Отдыхающие с охраной на курорт не ездят, да и нечего делать человеку подобного уровня в меленьком черноморском селе в декабре. Он поедет на Таити или на Бали, да куда угодно… В Дивноморском, где располагается гостиница наших приемных родителей, зимой с туристами негусто. Пусть и живем мы практически у самого пляжа.
— Интересно, кого родители ему предложат… — кусает губу Рита.
Из незасватанных нас в семье Габарашвили девять девушек разного возраста. В том числе и я с Ритой. Причем мы с ней, считай, почти залежалый товар, хотя обеих природа внешностью не обидела. Мы удочерены в разное время, и биологические родители у нас разные, но, как ни странно, внешне очень похожи: у обеих голубые глаза и светлые волосы, вьющиеся крупными локонами, стройные фигуры. Хотя фигуры у всех приемных дочек Габарашвили стройные — об этом беспокоится наша приемная мать, Марисоль.
Сестре семнадцать с половиной, а мне на прошлой неделе исполнилось восемнадцать.
Меня уже сватали один раз – три года назад. Но жених умер от инфаркта, так и не дождавшись, когда я созрею. Пусть прозвучит жестоко, но я рада, что это так. Он был настоящий старик, за шестьдесят… Зачем я ему пригодилась — для меня загадка. И вот теперь я осталась свободной, правда, думаю, ненадолго. Наверняка папа Авзураг в скором времени найдет для меня нового жениха, способного заплатить семье достойный калым.
— Пойдем подглядим за ним? — вдруг предлагает Рита. — Вроде нестарый…
— Тебе больше делать нечего? Давай убирать! Может, он вообще не по наши души… — Это я так надеюсь.
Каждой из нас глубоко в душе становится страшно, когда приезжает новый потенциальный жених, ведь нас не спросят, нравится или нет, просто отдадут за калым, когда стукнет восемнадцать, и всё.
— Вечно ты… нелюбопытная… — фырчит сестра, но всё же слушается.
Мы продолжаем уборку, а примерно через полчаса на телефон Риты приходит сообщение о том, что новый гость из суперлюкса срочно требует горничную. Видно, вновь прибывший заселился в гостиницу и уже чем-то недоволен.
— Я к нему не пойду… опять что-нибудь сболтну ненароком, как-нибудь обижу его Великое Величество, а потом попадет от папы Авзурага! — тут же заявляет Рита.
— Я схожу… — киваю сестре.
Сколько ее ни ругали, как ни наказывали, а всё равно язык живет отдельно от мозга Риты. Как ляпнет, так всем нам хочется спрятаться под стол, поэтому мы стараемся держать ее подальше.
Поправляю фартук, одергиваю длинную коричневую юбку и несмелым шагом направляюсь в нужную сторону.
«Раз, два, три…» — считаю шаги.
Счет меня успокаивает, дарит иллюзию безопасности. Я знаю, что до двери мне нужно сделать восемь шагов прямо, потом по коридору направо до суперлюкса ровно пятьдесят восемь шагов. Я изучила гостиницу приемных родителей вдоль и поперек, как только здесь появилась. Способна с закрытыми глазами и абсолютно бесшумно пробраться в любой уголок. Никак не могу отделаться от этой привычки, ведь в детстве от нее зависела моя жизнь.
Глава 4. Горничная
Тогда же:
Лев
— Ну, где там эта горничная? — шиплю я, пиная дурацкий виноград.
Он, кажется, повсюду — вместе с мандаринами и яблоками.
Это ж надо было поставить блюдо с проклятыми фруктами на прозрачный стеклянный столик, который сам по себе ни черта не видно! Столик-невидимка, мать его… И блюдо тоже из прозрачного стекла.
Естественно, я споткнулся об этот столик, чаша съехала, все фрукты рассыпались по полу, а потом мой телохранитель, Семён, еще и раздавил виноградную гроздь, испачкав белый ковер. Хорошо хоть остальных охранников отправил отдыхать в другой номер, а то наследили бы мне тут, слоны. Я бы троих вообще с собой не брал, но всё отец… Радеет за мою безопасность в свойственной ему гипертрофированной манере.
«Дурацкий отель… Суперлюкс, тоже мне…»
Оглядываю номер: из достоинств тут разве что размер комнат — приемлемо просторные гостиная и спальня. Но сам он словно из журнальной вырезки — безликий интерьер. Абсолютно всё в этом номере или из бесцветного стекла, или белое. Ну, теперь вот на ковре еще креативные фруктовые отпечатки обуви моего телохранителя.
Сажусь на диван и наблюдаю за дверью. Собираюсь устроить горничной разнос, как только зайдет, заодно потребую заменить дурацкий столик. Я вообще-то ногу ударил, при желании могу их засудить.
Злюсь, конечно, больше не из-за столика, а из-за того, что хозяина этого «замечательного» заведения не оказалось дома. Будет только завтра, хотя я предупреждал о своем визите. То есть мне сутки куковать в ожидании. Мои сутки дорого стоят, между прочим. Слишком дорого…
В этот момент раздается стук в дверь, и тихий женский голос оповещает:
— Уборка номера.
— Войдите… — отвечаю я ледяным тоном и впиваюсь взглядом в дверь.
Ожидаю увидеть какое-нибудь деревенское чучело с гулькой на голове, однако вместо чучела в номер входит девушка совершенно удивительной внешности. Стройная, как тростинка, в то же время грудь размером с хорошие спелые персики — отлично ляжет в ладонь, надо признать. Жаль, что она в длиннющей юбке, ног не разглядеть, но, думаю, там тоже всё удовлетворительно.
Всматриваюсь в ее милое симметричное лицо и не могу поверить, что его обладательница — простая горничная. Эта девушка могла бы быть лицом косметической фирмы или рекламировать парфюмерию… Да что угодно — рекламщики разорвали бы ее на части, попади она в нужные руки.
А волосы… Ну, это вообще уму непостижимо. Коса, твою ж мать! Длинная толстая коса натуральных светлых волос. Я такое впервые в жизни вижу.
Единственный недостаток — рост. Она от силы метр шестьдесят, совсем маленькая, а еще, кажется, молоденькая.
«Вон какое добро прячется в русских селениях…» — усмехаюсь я про себя.
Не знаю, уеду ли из гостиницы «Отличная» с невестой, но эту девчонку определенно заберу с собой, чьей бы она ни была. Сниму ей квартирку неподалеку от офиса, пусть поживет там месяц-другой, а может, и год. Вряд ли я скоро устану от такой красотки.
Сначала, конечно, устрою ей тест-драйв по полной программе, проверю, не бревно ли фригидное, а потом заберу. Пусть как следует меня порадует.
«Согласится ли поехать?.. Впрочем, куда она денется!»
Достаточно посмотреть на убогий наряд прелестной девушки, чтобы понять: она весьма остро нуждается в деньгах. Блузка из прошлого тысячелетия, жуткая юбка в пол, на лице ни грамма косметики, что плюс, конечно же. И всё же не думаю, что это ее выбор. Скорее всего, у этой девушки косметики просто нет.
Дам ей инструкции — пусть сразу знает, что я люблю, а что нет. Пусть старается, ублажает, потом щедро отблагодарю. Заранее озвучу ей цифру, чтобы вела себя как шелковая.
— Вы хотите, чтобы я убрала фрукты? — спрашивает она с дежурной улыбкой.
А у меня внутри что-то переворачивается от звука ее голоса. Нежный и такой… музыкальный, что ли... Даже не знаю с чем сравнить. И улыбка у нее приятная, тянет растянуть губы в ответ, что для меня в принципе редкость.
— Да, убери фрукты, — показываю я рукой вокруг себя. — Случайно уронил блюдо.
Даже ругаться из-за столика уже не хочется, вот как она на меня действует — умиротворяюще.
— Это ничего, я быстро…
С этими словами девушка берет треклятое блюдо и начинает ползать по полу, собирая виноград. При этом забавно придерживает чересчур длинную юбку. Пытаюсь заглянуть в вырез блузки, но куда там, всё наглухо застегнуто — по самое горло.
— Как тебя зовут, прелесть? — спрашиваю я, вдоволь насмотревшись на то, как девица нагибается за яблоками.
— Эва, — поворачивается ко мне она.
— Сокращенное от Эвелина? — спрашиваю наугад.
Она кивает.
— Сколько тебе лет? — Я предпочитаю знать такие вещи заранее.
Эва смущается, но всё же отвечает:
— Восемнадцать.
— Отлично, — киваю ей, потом оглядываюсь на телохранителя, чеканю строго: — Семён, выйди.
Он кивает, понимающе скосив взгляд на горничную.
Как только дверь за ним закрывается, я ласково обращаюсь к моей будущей любовнице:
— У меня есть для тебя другое задание, Эва…
— Какое? — Она встает, расправляет плечи.
— Подойди ближе… — прошу, нагло ее разглядывая.
Она делает пару шагов в мою сторону.
— Встань на колени!
Я умею отдавать приказы так, чтобы они исполнялись в ту же секунду. И вот Эва даже хочет подчиниться, подбирает юбку, чтобы в очередной раз опуститься на пол, но всё же не делает этого.
— Вы хотите, чтобы я оттерла от ковра пятно? — Она смотрит на отпечаток обуви моего телохранителя. — Тогда я схожу за средством и…
— Я хочу, чтобы ты сделала мне минет, Эва! Пятно ототрешь после.
Она стоит, не двигается, даже бровью не ведет. Словно кто-то нажал на паузу, и теперь горничная не может и мизинцем пошевелить.
— Ты никогда не слышала слово «минет», Эва? — спрашиваю я с ухмылкой.
Допускаю, что такая молоденькая девушка может просто не уметь его делать. Но что-то мне подсказывает, что с такой мордашкой и фигурой она успела навести на греховные мысли немало постояльцев этой гостиницы, наверняка кто-то да научил.
Не люблю ложную скромность, да и вообще ложь в любых ее проявлениях.
— Ты меня слышишь, Эва? — Я начинаю потихоньку злиться. — Подойди и встань на колени.
В эту же секунду замечаю, как щеки моей красавицы-блондинки чересчур ярко краснеют.
Не так давно в поездке я видел с близкого расстояния несколько снегирей на рябиновых ветках. Зрелище было яркое, аж дух захватило, прямо как сейчас.
И вот Эва почему-то напомнила мне этих птиц, даже пищит как-то по птичьи:
— Э-э-э… мне… надо…
И вдруг начинает пятиться к двери, да так шустро, словно и правда хочет удрать.
— Стой, Снегирёк! Только посмей выйти за дверь! — рычу я и буравлю ее взглядом.
Однако она не слушается, планомерно движется к выходу.
Тогда резко вскакиваю, бросаюсь за ней, чудом снова не стукнувшись о треклятый прозрачный столик. Хватаю Эву за руку:
— Ты куда собралась, я не отпускал!
— Я… мы… Никакого минета делать вам не буду! И вообще, здесь так не принято… — пищит нахалка с широко раскрытыми глазами.