— Я кое-что услышал, — снова зашептал он Дебре на ухо, выждав паузу, чтобы одноклассницы переключились на более «увлекательные» дела. — Случайно. Отец с меня шкуру спустит, если узнает. Но я должен тебе рассказать. Иначе мозг взорвется.
— Опять подслушивал? — Дебра закатила глаза. — Если спустит шкуру, будет прав!
Отец друга был главным судмедэкспертом в городе, и разговоры доктора за закрытыми дверями представляли немалый интерес для шалопая-сына.
— В Бриладе за неделю трое погибших, — тревожным шепотом продолжил Дилан. — То же самое, что было с теткой Боба Ралли в прошлом месяце. Остановка сердца без причины.
— Так не бывает. Ты же говорил, отец разберется.
— Говорил. Но не нашел он ничегошеньки. Теперь новые случаи.
— Может, ты неправильно подслушал? — запротестовала Дебра.
До каникул рассказ приятеля о смерти тетки одноклассника она не восприняла всерьез.
Решила, Дилан большую часть приукрасил для устрашения.
— Правильно! И не собирался я подслушивать. Книгу искал для эксперимента одного медицинского, — Дилан залился краской, и Дебра предпочла не заметить последнюю информацию. — В общем, отец нагрянул с мужиком незнакомым. Пришлось под стол лезть и сидеть там полчаса. Гость оказался шишкой из Каста-Беллы.
— Откуда?!
— Тише, пол-автобуса оборачивается, — Дилан схватил подругу за руку в ожидании, пока остальные школьники вернутся к разговорам, прерванным возгласом. — Гость велел отцу все скрыть. Придумать для родственников естественные причины смерти — инфаркт, аневризму. В общем, что угодно. Сказал, если придётся, они всё спишут на Хайди. Только представь!
— Дилан, скажи, что ты все придумал! — сердце Дебры заметно ускорилось.
— У меня воображения не хватит! — шикнул приятель и затараторил. — Я понял из разговора, что мы не первые с таким столкнулись. Это новая эпидемия, она по всему миру распространяется. В дополнение к Хайди. Люди умирают. Без причины. Никаких симптомов, мгновенная смерть. Врачи обследуют погибших, а они здоровы. Дебра, правительство это скрывает.
— Ты еще кому-нибудь рассказывал? Дилан? — Дебра толкнула примолкшего друга. Заглянула в остекленевшие карие глаза. Почудилось, веснушки на смуглых щеках потеряли беспокойную веселость.
— Конечно, нет, — очнулся Дилан и аккуратно убрал темные кудри подруги с собственного плеча. — Кому я могу рассказать? Ты — мой единственный друг.
— И дальше молчи. Делай вид, что ничего не произошло, — она сжала теплую ладонь парня и отвернулась к окну, лишь бы не смотреть в испуганные глаза.
Новость не желала укладываться в голове. К доктору Эймсу приезжали из Каста-Беллы, чтобы скрыть гибель жителей Брилады! Вот это размах! Такое Дилан не стал бы выдумывать! Каста-Белла была мировой столицей, главным городом 148 земных секторов. Там располагался исследовательский центр Хайди, карантинная зона для инфицированных. В Каста-Белле жил верховный правитель Земли Абрахам Уинфри — человек, благодаря которому планета не развалилась под тяжестью эпидемии.
— Страшно, — прошептал Дилан. — Хайди — другое дело, мы с рождения знаем, что можем с ней столкнуться. Привыкли жить с этой угрозой.
Дебра мрачно кивнула, не замечая больше ни яркого солнца за окном автобуса, ни весеннего настроения одноклассников. Дилан прав. Она боялась Хайди. С тех пор, как себя помнила. Но болезнь была далеко, настигала незнакомых людей. Житель их провинциального города заболел лишь однажды. Беда случилась даже не в Бриладе. Парень заразился во время учёбы в другом секторе.
Хайди господствовала на планете восемнадцать с лишним лет. На год больше, чем было Дебре. Неизвестную доселе человечеству болезнь на Землю привезли космонавты на корабле под названием «Прометей» — экспедиция из семи человек. Они несколько лет провели за пределами солнечной системы и, наконец, вернулись домой. Каждый школьник знал дату, с которой пошел отсчет нового, пропитанного горечью и страхами времени — 19 декабря 2073 года.
Врачи не сразу поняли, что космонавты больны. Традиционные обследования не выявили отклонений. Симптомы появились через месяц: у самих покорителей космоса, их семей и всех, кто встречал астронавтов на Земле. Спасти заразившихся было невозможно. Болезнь полностью поражала тело, органы отключались друг за другом. Правительство приказало изолировать больных и их окружение. Был принят ряд законов, запрещающих полеты в космос. Под запрет попали и живые существа, и оборудование. Но это не остановило эпидемию.
Сначала Хайди распространялась стремительно, убивая тысячами жителей столицы и ее окрестностей. Но позже умерила аппетиты. Теперь болезнь поражала людей по всему миру, но не населенными пунктами или семьями, а «выбирала» отдельных жертв. Постепенно врачи научились контролировать недуг. Доктора признавали, что лечат не Хайди, а ее симптомы, сдерживают болезнь. Пациенты, которых начали вовремя лечить, оставались в живых. В Каста-Белле госпитали, где жили «подконтрольные», занимали десятки кварталов.
Призывы о раннем выявлении Хайди звучали отовсюду — экранов телевизоров, страниц газет, рекламных плакатов. Первые признаки болезни знали даже трехлетние дети — бессонница и кровотечение из носа. Впрочем, до симптомов доходило редко. Ученые научились определять Хайди благодаря тестам. Население проходило их раз в месяц. В школы, вузы и офисы рассылались именные пластины. Требовалось лишь положить руку на панель. Компьютер распознавал тестируемого по отпечатку ладони, брал кровь из пальца и через минуту выдавал результат.
— На следующей неделе тесты, — прочитал мысли подруги Дилан. — Терпеть их не могу. Как лотерея. Но выигравшему не приз полагается.
* * *
Уроки прошли без приключений. Если не считать дополнительных домашних заданий, которые Дебра и Дилан умудрились схлопотать. Друзей больше интересовали мировые эпидемии, нежели геометрические задачи и химические формулы. Решили не откладывать штрафные задания в долгий ящик. После последнего урока устроились под вековым дубом за бледно-серым четырехэтажным зданием школы.
Обоих хватило минут на сорок. Дилан первый отбросил в сторону учебник и тетрадь.
— Надоело! — проворчал он. — Надоело быть сыном гения. Всю жизнь слышу, что не в отца пошел. Тебе легче.
— Точно! Гораздо удобнее, когда родителям все равно, как ты учишься и вообще живешь, — съязвила Дебра, кидая задачник на учебник Дилана в траве. — Если я умру от внезапного недуга, они не заметят. Недели три!
Дилан опешил и не мог решить, засмеяться в ответ или покрутить у виска.
— Хватит прохлаждаться, сейчас у озера веселье начнется, — рядом присела пухлая девушка с русым конским хвостом. Взгляд бледно-голубых глаз в обрамлении светлых ресниц впился в лицо Дилана.
— Привет, Вейда, — Дебра поздоровалась с одноклассницей сквозь зубы. — Кто-то опять на спор поплывет под водой?
Вейду Армстронг она терпеть не могла. Не выносила! Это была жадная до сплетен и мечтающая находиться в центре внимания девица. А еще злая, умеющая уколоть в самое незащищенное место. Сегодня Вейда зазывала посмотреть на глупую шутку школьников, но набивала цену себе.
К несчастью, Дилан заинтересовался предложением.
— В прошлый раз смешно получилось. Директриса сама полезла в воду, решила, Донни Паркер утонул.
— Донни опять участвует, — радостно сообщила Вейда.
— В очередном заплыве? — улыбка Дебры напоминала оскал.
— Я сказала: веселье будет у озера, а не на озере. Донни и Генри обещают показать мистическое шоу. Говорят, это случается каждую неделю. Появляется туман, а сквозь него видны люди, которых на самом деле нет. Слушай, Рид, сделай лицо попроще! — взорвалась Вейда, яростно глядя на Дебру. — Донни я бы не поверила. Но Генри не станет придумывать. В общем, Дилан, приходи. Подружку брать не обязательно.
Вейда довольная собой ретировалась, Дебра сжала кулаки, Дилан прыснул и тут же громко охнул, получив локтем в бок. После пятиминутного препирательства, где главным аргументом стало нежелание возвращаться к домашней работе, друзья отправились смотреть обещанное шоу. Вейда успела разрекламировать его по полной программе. У школьного озера в форме правильного овала собрались почти все ученики выпускного класса.
Злая на весь свет Дебра оттащила в сторону Донни Паркера — коренастого круглолицего парнишку в синей кепке.
— А чего я-то? — принялся оправдываться тот, потирая плечо. — Это всё Вейда! Пригласила кучу народа. Теперь, может, ничего не получится.
— Хватит заливать! Вы всё придумали!
— Ничегошеньки мы не придумали! — надулся Донни. — Мы это несколько недель видим. Я один приходил, а потом с Генри Готье столкнулся. Клянусь! Сначала туман сгущается над озером. Держится несколько минут. Потом рассеивается, и люди появляются. Их видно сквозь дымку серебристую!
— Что они делают? — усмехнулась Дебра, хмуро оглядывая заинтересованные лица одноклассников, заключающих пари. Дилан, к ее глубочайшему неудовольствию, тоже протянул пару монет Эйдану Хейзу — широкоплечему парню с густыми темно-рыжими вихрами.
— Всё делают! По магазинам ходят, работают. Как-то я отца видел — на гоночной машине! Он спорт бросил, когда я родился. Мама его просила не рисковать, раз семью завел. Один раз нам космонавтов «показали»! — Донни понизил голос до шепота, на лице появилось ликующее выражение. — Они к полету готовились. Представь!
— С ума сошел?! — зашипела Дебра гусыней. — Разве можно придумывать ТАКОЕ?!
— Я не врун! Сама увидишь, а я посмотрю, что скажешь! — паренёк отошел задетый, бурча под нос что-то об умственных способностях противоположного пола. В другой раз Дебра не удержалась бы, запустила в нахала камешком — аккурат между лопаток.
Старшеклассники удобно расселись вдоль берега на рюкзаках. Одни выглядели заинтригованными, другие отнеслись к затее скептически. Но все равно замерли в ожидании, надеясь на выигрыш в пари. Зачинщики мистической феерии встали у кромки воды. Постепенно недовольных зрителей прибавилось. Прошло минут десять, но озеро оставалось озером. В спины мальчишек полетели сухие веточки от особо нетерпеливых ребят.
— Начинается, — оживился Донни, радостно потирая ладони и пружиня на месте.
— Что начинается? — не поняли одноклассники, недоуменно глядя то на водную гладь, то друг на друга. — Ты чего выдумываешь?
— Вон же туман, смотрите! — вторил приятелю Генри, растерянно оборачиваясь на остальных. — Рассеивается.
Старшеклассники старательно вглядывались вдаль, напрягая зрение, но ни тумана, ни его рассеивания не увидели. По рядам прошел недовольный шепоток. Кто-то предложил поколотить обманщиков.
— Вижу человека! — вскрикнул Донни, возбужденно подпрыгивая и показывая на что-то пальцем. — Это женщина. Кажется, я ее знаю и… и…. - он внезапно притих, спрятал руки в карманах легкой куртки.
— Это тетя Боба Ралли, которая… которая умерла, — упавшим голосом закончил мысль Генри, испуганно оборачиваясь.
— Эй! Вы думаете, это смешно?! — Боб поднялся, угрожающе сжимая мощные кулаки. — Вы у меня сейчас оба что-то увидите!
Угроза была небезосновательная. Боб занимался борьбой и, когда затевал драку, укладывал оппонента одним ударом. С ним старались не ссориться, потасовки с его участием можно было пересчитать по пальцам.
— Ай! — вскрикнул Донни и снова вскинул руку в направлении озера, позабыв предупреждение Боба. — Сейчас собьет! Машина! Она не видит машину, не смотрит на дорогу! Осторожно! — его глаза широко раскрылись и вдруг: — Ой! — Донни согнулся пополам и прижал руки к лицу. Из разбитого носа хлынула кровь, заливая ладони и куртку. Синяя кепка упала в траву.
— Думаешь, это весело?! — разъяренный Боб продолжал держать кулаки наготове.
— Ты что, не видел?! — заорал Генри, предусмотрительно отскочив на безопасное расстояние. — Твою тетю сбила машина!
— Моя тетя умерла от инфаркта! А ты! Ты!
Нанести новый прицельный удар Боб не успел. Десятки рук вцепились в разбушевавшегося парня и потащили прочь от двух неосторожных одноклассников…
— Идиоты! Клоуны! — спустя десять минут ругался на Донни и Генри Дилан, не выносивший жестоких розыгрышей. — Как вы додумались?!
— Ничего мы не додумывались! Вы же сами всё видели! — с пеной у рта защищался Генри.
Донни полулежал на берегу, запрокинув голову, чтобы остановить кровь, и вступать в перебранку не торопился. Дебра тоже молчала. Продолжала сидеть на рюкзаке в любимой позе — обхватив руками колени. Остальные зрители разошлись. Одни — в негодовании, другие, дивясь глупости мальчишек.
— Все видели озеро! Только озеро! — Дилан попытался постучать Генри по лбу. — Ни тумана, ни машин, ни теток! Боб не на шутку разозлился. Вы двое от него еще получите.
— Тогда я ничего не понимаю, — сник паренёк. — Почему же мы с Донни это видели? Клянусь, мы не лжем!
— Значит, у вас коллективная галлюцинация, — окончательно рассвирепел Дилан. — Дебра, пошли, автобус пропустим. Дебра, ты слышишь?
— Слышу, — голос девушки походил на шелест ветерка.
— Как им это в голову пришло?! — продолжал возмущаться Дилан по дороге к остановке. — Это нехорошие, злые шутки.
Дебра молчала. Язык не поворачивался признаться. В отличие от остальных зрителей, она не видела озера. Глаза смотрели на рассеивающийся туман. На седеющую горожанку, переходящую дорогу. На красный автомобиль, летящий на огромной скорости. Дебра тоже узнала женщину в коричневом старомодном пальто с оторванной пуговицей. Та работала кассиром в супермаркете, приходилась тетей Бобу Ралли и недавно умерла от новой, никому не известной болезни без симптомов.
— Почему?! — раздался в спину пронзительный крик Генри. — Почему этого никто не видит?!
Дилан выругался, а Дебре захотелось заткнуть уши.
Глава 2. На миллион осколков
Следующий месяц прошел в тревожном ожидании катастрофы. А как иначе, если привычный мир без предупреждения трещит по швам, угрожая разлететься на осколки? Дебра с детства привыкла к ночным кошмарам и угрозе однажды заболеть неизлечимым недугом. Но на странности наяву не подписывалась! Не соглашалась наблюдать за исковерканной смертью знакомых людей в мистическом тумане! Не красная взбесившаяся машина убила тетю Боба в реальности, а сердце, отказавшееся биться. Без единой причины!
Дебра хорошо помнила ночь, подарившую первый кошмар о медальоне с голубым камнем. Случилось это десять лет назад при ярком свете полной луны. Глаза закрылись, и тело перенеслось в белую комнату. Она была наполнена дымкой, опутывающей все вокруг бесплотной ватой. В детской дрожащей ладошке появилось круглое тяжелое украшение с длинной цепочкой, со звоном струящейся вниз. Металл был неестественно теплым. Камень оставался голубым недолго, принялся переливаться, играть оттенками синего, зеленого и фиолетового.
Сначала Дебра не боялась. Ни потустороннего помещения, ни темноволосой девочки с двумя короткими хвостиками. Незнакомка зачарованно смотрела на медальон. Она выглядела смелее Дебры. Серые глаза щурились с интересом и толикой восторга, пальчики возбужденно перебирали краешек белого подола. Страх пришел вместе с мужским голосом. Злым, насмешливым и очень опасным. Усиленный в разы, он заставил пол задрожать, а камень погаснуть.
Годы шли. Две девочки встречались в снах по несколько раз в месяц, взрослели, преображались, однако повторяли попугаями одни и те же бессмысленные фразы. Губы шевелились без их участия, словно раз за разом проигрывалась старая кинопленка. Спутница тоже не понимала значения слов. На бледном сосредоточенном лице сначала читалось недоумение, а позже и раздражение.
Дебра никому не рассказывала о повторяющемся сновидении. Даже Дилану. Несколько раз она пыталась заговорить с другом. Открывала рот, но язык немел и отказывался повиноваться. Перед глазами принимались плясать сине-голубые блики от переливов камня на медальоне. Потустороннее украшение не желало, чтобы о нем рассказывали, требовало сохранения тайны.
Но многолетние кошмары и невозможность говорить о них с лучшим другом не пугали так, как жуткая трагедия в тумане. Сны, при всей их необычности, оставались снами, а онемение языка Дебра настойчиво объясняла себе нежеланием показаться Дилану глупой трусишкой, как одноклассницы, над которыми они посмеивались. Иная же гибель тёти Боба, «показанная» на озере, выглядела мистической и зловещей.