— Дорогие дамы и господа, прошу прощения за небольшую задержку. Надеюсь, вы мне ее простите, когда, уже спустя несколько мгновений, узнаете причину. А сейчас прошу всех пройти за мной.
Шторы, закрывающие окна, разъехались в стороны, открыв вид никак не на окна, а на двери. Последние, также распахнулись, приглашая гостей выйти на поляну перед особняком. Здесь уже стояли накрытые столы для фуршета, но не они привлекли к себе внимание, а стоящая на небольшой, специально сооруженной для нее сцене, Ания Доли. Это самая популярная певица нашего времени. Заполучить ее на частную вечеринку было большой удачей. Очень большой и жутко дорогой удачей. Ведь билеты, даже на самый дальние ряды на ее концертах, стоили довольно дорого. О том, во сколько организаторам обошлось присутствие Ании здесь, даже думать не хотелось.
Мне всего единожды посчастливилось услышать прекрасный голос этой певицы вживую. Упускать второй шанс, да еще и предоставленный бесплатно, я не собиралась. Поэтому, отпустив руку Рона, поспешила на улицу, чтобы подойти к сцене как можно ближе. В ту секунду, когда девушка запела, все присутствующие сразу же замерли.
Это было невероятно. Просто услада для ушей и души. Песня была о простом и вечном — о любви. Не о чьей-то, а о самом этом чувстве. О том, что если оно настоящие и взаимное, то окрыляет, позволяя преодолевать любые препятствия. О том, как легко его потерять, а потеряв, невозможно вернуть. О том, что это самое сложное, что есть во вселенной и самое простое. О том, что для кого-то это дар, а для кого-то проклятие. Что ради него убивали, воевали и умирали, а еще спасали, прощали и жили. О том, как счастлив тот, кто не познал мук любви, но еще более счастлив испытавший ее.
Я слушала слова песни, закрыв глаза и отдавшись всей душой и естеством чарующему голосу примы. Он уносил меня в небеса, обещая показать весь мир. В момент, когда не выдержав нахлынувших на меня эмоций, по моим щекам потекли слезы, я почувствовала, как сильные мужские руки обняли меня, в защитном и оберегающем жесте, за плечи. Я была благодарна Рону за эту безмолвную поддержку. Она была мне нужна. Так как эта песня все же была для двоих. И когда ее слушаешь, то от осознания одиночества, на душе становится холодно и пусто. А так, чувствуешь, что не одна, и пусть не сейчас, но когда-то и ты сможешь испытать на себе всю силу любви. Ответной любви, когда твое сердце начинает биться с чьим-то другим в унисон.
И вот отзвучал последний аккорд, и вроде бы можно уже открыть глаза, но на то, чтобы успокоить бурю в душе, вызванную талантливой певицей, мне понадобилось еще несколько секунд. Громкий шквал аплодисментов от благодарных слушателей окончательно привел мои чувства в нормальное состояние и, вытерев мокрые дорожки от слез со своих щек, я присоединилась к благодарной публике.
Тирослак Филхарнерд в благодарность за чудесное выступление преподнес Ании огромнейший букет из диковинных цветов, который по просьбе певицы отнесли в ее номер.
Все это полностью вернуло мое сознание в окружающий мир и теперь уже мужские руки на моих плечах никак не успокаивали, а наоборот, несколько напрягали. Обернувшись, чтобы поблагодарить Рона за поддержку в мгновение моей слабости, я с удивлением увидела, что за моей спиной стоит никак не молодой врач, а его начальник.
Недовольно нахмурившись, я отступила на шаг назад, удивленно интересуясь.
— А где Тулэрон Залрухи?
Мне показалось или еще секунду назад расслабленный взгляд главы безопасности, вдруг стал напряженно раздраженным?
— Ему пришлось срочно вернуться на шаттл. Там возникла внештатная обстановка. Боюсь, что свое обещание, данное вам, он не сможет выполнить. Ну, или это будет не в ближайшие дни.
Досадливо поджав губы, я сделала еще шаг назад, отчего глаза Кемдигина неприятно сощурились и он стал похож на опасного хищника. Мне не понравилось промелькнувшее в моем сознании сравнение. Так как становиться предметом охоты столь опасного человека мне не хотелось. Значит, не будем его злить.
— Жаль конечно, но служба есть служба. Ничего с этим не поделаешь. Как я понимаю, вы сюда тоже не развлекаться пришли, поэтому не смею вас более задерживать.
Я хотела было по-быстрому сбежать, да вот только мне этого не позволили.
— Госпожа Степаненко, не спешите так. Нам с вами еще надо обсудить некоторые дела.
Непонимающе уставившись на мужчину, я, растерянно осмотревшись по сторонам, решила переспросить, правильно ли мне послышалось.
— А у меня разве с вами есть какие-то общие дела?
— Вы опоздали на посадку, а после проспали весь полет. Из-за чего так и не подписали необходимые для всех прибывших на Ниар документы, касающиеся безопасности и конфиденциальности.
С каждым словом главы безопасности, мое удивление возрастало в несколько раз. Я опять оглянулась по сторонам, остановив взгляд на празднующих людях.
— Э-э-э, — я попыталась подобрать благозвучные слова, так чтобы без мата и не обидеть мужчину. Все же он имеет довольно большой вес в местном обществе, не хотелось бы мне из-за моей несдержанности нарываться на неприятности. — Вы хотите с эти всем разбираться сейчас, во время праздника?
— Нет, что вы, — снисходительная улыбка на мгновение мелькнула на губах Кемдигина, — но мне бы не хотелось ограничивать вашу свободу передвижения. Поэтому предлагаю встретиться завтра утром часов в десять. Надеюсь, этого времени вам хватит, чтобы выспаться?
Это он на что намекает? То, что я проспала весь полет, еще не значит, что я всегда по столько времени валяюсь в постели. Хотелось, конечно же, в ответ сказать парочку теплых слов нарывающемуся на неприятности напыщенному нахалу, но я решила сдержаться. Все равно это ничего не даст. А раз так, то и тратить свои силы не стоит.
— Хватит.
— Вот и замечательно. Значит, мой человек зайдет за вами в десять. Будьте к этому времени готовы. Всего хорошего.
Кивнув головой в знак прощания, я резко развернулась и пошла в сторону противоположную той, где остался стоять Берозай. Чем дальше я от него отходила, тем легче мне дышалось. Еще пару метров и мое настроение поднялось до отметки — не все так плохо, как могло бы быть. Поискав глазами Нинку, я отметила, что в отличие от меня, она довольно неплохо проводит время с каким-то ниарцем. Ну и ладненько. Значит, я пока перекушу.
Покушать мне не дали. Да я даже до столов не дошла, как ко мне подошел еще один из местных и, представившись, пригласил на танец. А я и не заметила, что под легкую музыку народ уже кружился в медленном вальсе. Ну или во всяком случае, несколько пар так точно. Так как я ничего против этой шоу-программы не имела, то с радостью приняла приглашение.
И все бы ничего, вот только расслабиться у меня не получалось. Не знаю, то ли я накручиваю себя, то ли Кемдигин весь вечер не спускал с меня глаз, но мне казалось, что из-за его тяжелого взгляда, на спине у меня уже имеется дыра размером с теннисный мяч. В какой-то момент не выдержав напряжения, я просто ушла к себе в номер. Как-никак, а утром меня ждет не самая приятная встреча. Поэтому неплохо бы выспаться.
10
Выспаться у меня, в очередной раз, не получилось.
— Даш, ну Даш, ну хватит дрыхнуть. Просыпайся. Мне с тобой поговорить надо. Тут такое произошло.
Слегка приоткрыв один глаз, я подслеповатым взглядом уставилась на забравшуюся ко мне на кровать подругу, возмущенно прохрипев.
— Нин, у тебя совесть есть. На улице только светать начало. Ты, вообще, спала?
— Даш, я, кажется, влюбилась.
— Что?!
Вот после столь неожиданного и громкого заявления у меня открылся уже и второй глаз. Мало того, сон как рукой сняла. Внимательнее присмотревшись к подруге, я пришла к нескольким выводам. Первый, она трезвая, несмотря на всю странность ее поведения. Второй, Нинка не спала, так как до сих пор была в своем вечернем платье. И где это она гуляла всю ночь напролет и, главное, с кем? Перебирая в голове события вчерашнего вечера, я вспомнила, что видела ее с каким-то ниарцем. Кто он такой я не знаю, вот только точно помню, ничего необычного и интересного в нем не заметила. Такой же мало эмоциональный и холодный, как и те, кого уже знаю. Возможно, Нинка встретила еще кого-то, уже после того, как я ушла? Вполне возможно, что так и есть. А как же тогда отбор и ее жених? Я, конечно же, помню, что она и так собиралась оттуда вылететь при первой же возможности, но одно дело покинуть шоу по своему желанию и совсем другое со скандалом. Или не будет скандала? Блин, я же совсем не разбираюсь в этих делах. Да и неважно это. Тут, главное, чтобы у подруги все сложилось хорошо.
— Он такой невероятно нежный, чувственный, умный, а еще сильный. Он просто замечательный. Я таких мужчин еще никогда не встречала. Мы с ним проговорили всю ночь на множество разных тем и мне абсолютно не было скучно. Знаешь, встречать рассвет с тем, от присутствия кого твое сердце поет и бьется быстрее, это невероятные ощущения, — вскочив с кровати, и схватив мою подушку, Нинка закружилась по комнате в вальсе. — Даша, если бы ты только знала, какое это невероятное чувство. Какое счастье любить и быть любимой.
Сев на кровати поджав ноги и подперев щеку, я с сомнением следила за неугомонной влюбленной. Не то, чтобы я ей не верила. Точнее, ей то как раз я и верила, а вот тому, кто умудрился запудрить за один вечер голову моей подруге — нет. Вроде как она давно не девочка, чтобы вестись на красивые слова или смазливые личики, но все равно, я чувствовала, тем самым местом, которое обычно потом страдает, что не все здесь так чисто, как хотелось бы.
— Ну и кто он?
Рассмеявшись, Нинка подбросила подушку почти до потолка, а поймав ее, с силой прижала к себе, и только после этого произнесла с придыханием.
— Адалин Таурсон.
Чем дальше, тем меньше мне нравилось поведение моей наперсницы по детским играм. Слишком давно я ее знаю и вот такого еще никогда не было. Да, каждая из нас, время от времени, чувствовала влюбленность и влечение, но сейчас подругу, явно не хило так, накрыло с головой, напрочь вырубив все функции мозга. Она разве что слюну не пускает по своему Адалину. А может и пускает, просто сразу же вытирает моей подушкой.
— И кто этот твой Таурсон?
— Кто?
Продолжая летать в своих фантазиях, Нинка не сразу поняла мой вопрос.
— Да, кто он?
— Кто же он? Кто же он?
Рассеянный взгляд моей закадычной подружки стал задумчиво-меланхоличным.
— Даш, а пошли погуляем? Во время прогулки я тебе все и расскажу.
По-хорошему, мне бы Нинку спать уложить, глядишь, когда она проснется, ее мозги на место встанут, вот только я же себе все ногти сгрызу от переживания, по самые локти, если немедленно все не узнаю. Посмотрев на часы и отметив, что сейчас всего-то шесть утра, я, обреченно вздохнув, поднялась с кровати.
— Хорошо, пойдем. Только ты сначала переоденься во что-то более удобное. Надеюсь, у тебя есть одежда попроще?
— Конечно же, есть, — радостно улыбнувшись, подруга кинулась к двери, так и не выпуская из рук мою подушку. — Буду у тебя через пятнадцать минут.
Обескураженно покачав головой, я, быстро умывшись и приведя себя в порядок, поспешила надеть джинсы, накинув поверх футболки спортивный реглан. Все же утром было довольно свежо. А когда уже запрыгивала в кроссовки, дверь вновь открылась, и пред моими очами предстала супермодель в дорогом спортивном костюме и со все той же несчастной подушкой в руках. Отобрав из загребущих рук великомученицу, я направилась по коридору вниз и на улицу, ведя за руку погрузившуюся в свои мысли подругу.
Я же уже сказала, что мне не нравится ни ее состояние, ни поведение? Ну так вот, чем дальше, тем больше оно меня напрягало. Надеюсь, я получу сейчас адекватные ответы на все свои вопросы. Иначе мало здесь никому не покажется и в первую очередь отвечающему за безопасность участниц Кемдигину.
— Даш, взгляни на это великолепие. Это же как маленькое чудо. Ты когда-нибудь видела что-то красивее?
Замерев на первой ступеньке невысокой лестницы, ведущей из особняка на улицу, Нина с восторгом взирала на солнечный диск, который, казалось, подмигивает нам, то скрываясь в ветвях зеленых исполинов, то вновь выныривая и окрашивая все вокруг яркими цветами. Вот что значит дитя города, стекла и бетона. Не то, чтобы мне не понравилось увиденное, но, сейчас было как-то не до разглядывания пейзажей. Недолго думая, я тут же перешла к делу.
— Так, что там, говоришь, у тебя за ухажер завелся?
Понимая, что если не начну третировать вопросами витающую в облаках подругу, то ничего и не узнаю, именно поэтому приступила к допросу сразу же, не откладывая разговор в долгий ящик.
— Даш, — обижено протянув мое имя, Нинка томно вздохнула, принявшись тут же меня увещевать. — Заводятся блохи на собаке, тебе ли не знать, а я встретила вторую половинку своей души.
Скептически хмыкнув, решила не вступать в ненужную полемику по поводу того, кого я думаю она встретила, просто, повторила свой вопрос.
— И кто этот тип?
— Он самый обворожительный, остроумный, внимательный…
Выслушивать как тут восхваляют непонятно кого я не собиралась.
— Ближе к делу. Ты хоть что-то о нем знаешь, кроме имени?
— Я все о нем знаю. Представляешь, — с лихорадочным блеском в глазах, эта влюбленная глупышка, зашептала с такой громкостью, что и кричать не надо, все и так услышали бы, — в детстве его из-за длинных, густых ресниц дразнили девчонкой и называли не Адолином, а Адой. Из-за чего ему постоянно приходилось драться. Поэтому он и вырос таким большим и сильным. А ресницы у него действительно густые и длинные, любая девушка позавидует.
Рассмеявшись Нинка, вырвавшись из моего захвата, принялась кружиться на месте, а после сорвалась и побежала в сторону взошедшего солнца. Блин, не надо было ей предлагать переодеваться. На каблуках быстро не побегаешь. Сейчас же, выругавшись, я припустила за подругой. Набегавшись, эта спортсменка упала на траву, раскинув свои конечности в разные стороны и продолжая глупо улыбаться. Задыхаясь (меня же, в отличие от некоторых, любовь не окрыляет), я упала кулем рядом, облокотившись спиной на живую изгородь. Ложиться на влажную от росы траву я не собиралась. Нинке бы этого тоже не советовала, но сейчас она меня вряд ли послушает. Найду этого Таурсона, такое ему устрою, что он в сторону девушек смотреть будет бояться, не то, что им голову задурять всякой блажью.
Но это все будет после. Сейчас же мне надо как-то привести в чувства накачанную какой-то дрянью подругу. Чем дальше, тем больше я убеждалась, что именно так и обстоят дела.
— Нин, посмотри на меня, — немного отдышавшись, я подползла к этому горешку и, усевшись на землю перед ней, потянула за руки, заставляя также сесть. Первым делом принялась разглядывать зрачки несчастной, но они, слава богу, были не расширенными. Что не могло не радовать. Так, что дальше? Помнится, был у меня один способ для успокоения животных. Прошу не путать с упокоением. Смотришь, значит, несколько мгновений им в глаза, четко и однозначно давая понять, кто здесь командир, после чего, с некоторыми спокойно говоришь, другим отдаешь четкие приказы. Еще несколько мгновений назад нервничающие звери, обычно, начинали успокаиваться. Но, что в нашем случае было самым важным, они начинали выполнять мои требования. Тут, главное, было показать свою уверенность, а также кто в доме хозяин. И все потому, что звери подчиняются только сильнейшему. Если они почувствуют в тебе слабину, то все, пиши пропало. Вот я и подумала, почему бы не попробовать то же самое проделать и с одной, потерявшей мозги от влюбленности, личностью. Смотреть в глаза она мне не хотела, поэтому пришлось взять ее за плечи и, встряхнув хорошенько, уже более строгим голосом потребовать. — Нина, посмотри на меня!
Повышение голоса помогло. Подруга удивленно воззрилась в ответ.
— Нина, вспомни, тебе кто-то давал что-то постороннее пить или ты брала все фужеры самостоятельно у официантов и с общего стола?
Нахмурившись, девушка уже более осознанно задумалась над моими словами. С ее лица пропала глупая улыбка. Не знаю надолго ли это, но я решила воспользоваться этим благоприятным моментом, чтобы выпытать все остальное.
— Нет, я сама все брала и со стола, и у мимо проходящих официантов. Никто мне ничего не давал.
— Хорошо. Только, Нин, на тебя явно чем-то воздействовали, так как ты ведешь себя не совсем обычно, — в свете всего происходящего ближе было бы понятие, неадекватно, но обижать подругу не хотелось. Продолжая ее удерживать за плечи, я продолжила допрос. — Кто был тот, с кем ты провела ночь и что он от тебя хотел?