— Зашли в тупик, — совершенно спокойно сообщил фейри. — Прекрасно выглядите! — отвесил он комплимент сильфиде, проскользнувшей мимо. — Наемница погибла. С кем она работала, ее друзья не знают.
Маэль в очередной раз приветливо кивнул. Объявили медленный танец, музыка заиграла громче. На паркет ступили король с королевой, Арвель с принцессой, советник с женой. Последней шла родственница королевы с рыжеватым сильфом. Она выглядела беспечной, счастливой, а ее взгляд все время возвращался к венценосной родственнице, казалось, девушка боялась, что та ошибется в па.
Но король и королева танцевали безупречно. Когда они смотрели друг на друга, глаза начинали светиться, а лица сияли. Кажется, родители Арвеля любят друг друга.
Следом за правителями в танец ручейками влились другие пары.
Музыка звучала все громче, Маэль мог говорить, не боясь быть услышанным:
— Я пытался разобраться с той частью заклинания, что висит на Арвеле, но…
— Но у вас не вышло, и вы решили, что безопаснее будет разбираться с заклинанием на мне? Я же не принцесса? — подсказала я.
— Нет. Но дело не в этом, на вас большая часть заклинания. Без вас мне не понять, в чем дело.
Прозвучало правдоподобно. Но пока у меня был шанс найти родителей и вернуть печать на место, подпускать к себе фейри я не собиралась. Не нужно ему знать, что на мне, кроме магии Арвеля, висит еще одно проклятие и блокировка сил, которая частично сорвана. В конце концов, ночные визиты к принцу мне особо жить не мешают. Да, братец раздражает, но не более.
— Поверьте, вашей жизни ничего не угрожает. — Маэль приветливо махнул рукой одному из танцующих. — Я понимаю, почему вы мне не верите. Но вы названая сестра Арвеля — для королей это не просто слова.
Хитро. Для королей. Арвель, однако, пока еще не король.
— Что скажете?
— Я подумаю, — уклончиво ответила я.
Подумать — не значит согласиться. Правда, как шутила мама, для мужчины женское «подумаю» — это десять белых флагов, выброшенных разом. Любят они заблуждаться. Маэль оказался таким же мужчиной — довольно хмыкнул, кивнул. Глядя в его затылок, я решила воспользоваться расположением фейри.
— Может, пока вы тут киваете, расскажете о моей названой семье?
Ну и что, что выгляжу дикаркой из медвежьего угла? Раньше меня короли вообще (и короли сильфов в частности) не интересовали — какие короли, когда на плантацию срочно нужна новая партия черенков? Потом понеслось, закрутилось, стало не до походов по библиотекам.
— С кого начать? — хитро спросил Маэль.
Я бы хотела начать с первого советника, уж больно интересно послушать о лепреконах, или с дамы, что так похожа на королеву, но решила идти последовательно. Сверху вниз.
— Конечно же с короля.
Фейри, видимо, ожидал другого ответа, а потому многозначительно хмыкнул:
— Хорошо. Дегор Вайнн происходит из древнего славного рода сильфов, что правит Арвейном со времен воспарения облачных городов. Его же облачность правит тридцать лет. Двадцать два из них женат на леди Авроре. Счастлив в браке. Справедлив, порой резок.
Я с интересом слушала. Не перебивала: будут вопросы — потом спрошу. Все равно до моего провального отбытия еще куча времени.
— Леди Аврора, — голос фейри потеплел, однако почтение из него не исчезло, — в девичестве Сиэн. Сиэны — небольшой род лепреконов, весьма состоятельны. Аврора — настоящая королева.
Еще лепреконы? Интересно. Эмрис, вредитель, ни словом не обмолвился. Ничего, слушаем дальше.
— Леди с золотистыми волосами в голубом платье рядом с королевой — ее старшая сестра. Стелла Сиэн. Самая неприступная невеста нашего двора уже больше двадцати лет. — В голосе Маэля проскользнула неприязнь. — Поговаривают, ждет лорда, которому обещала руку двадцать два года назад, в те времена, когда они с сестрой были представлены ко двору и Аврору заметил наш правитель. Имя счастливца Стелла скрывает, ее родители до сих пор надеются, что она образумится.
Не вязался образ девы юной, ждущей возлюбленного у окошка, с бойкой особой, кружащейся в танце. На ум приходило, что Стелла таким своеобразным способом проверяет кавалеров на вшивость. И пока ее метод работает — никто не рискнул соревноваться с мифическим женихом. Возможно, она права, зачем ей такие нерешительные? В смекалке ей не откажешь.
— Принцесса Мэли — девушка с темными крыльями. Двадцать один год. — В голосе Маэля снова появилось тепло и восторг.
Ого, кажется, кому-то нравится сестра Арвеля?
— Лорд рядом с Арвелем и леди в кружевных перчатках, — как нормальный мужчина фейри не видел разницы между перчатками и митенками, — первый советник его облачности и его супруга. Лорд Лесли и леди Флора Илэр. Лепреконы. Лорд Лесли служил еще при отце его облачности. Лорд и леди Илэр заботятся об Арвеле и Мэли.
Помню-помню, как братец возмущался!
Судя по тому, что Маэль взял с пролетающего мимо на облачке подноса бокал с игристым вином, больше мне ничего рассказать не собираются. Значит, будем спрашивать.
— А свои дети у советника и его жены есть?
— Нет. — Фейри отпил вина. — Была дочь, но она умерла.
— Бедные.
Безумно жаль советника и его жену. Но время начинало поджимать, а у меня еще было столько вопросов…
— А что случилось с их дочерью?
— Она умерла от болезни. Маленькие лепреконы весьма уязвимы, пока их магия не окрепнет и не начнет их защищать.
Вот, оказывается, как ко мне прицепили проклятие.
— Это, естественно, не афишируется. В первые недели жизни маленьких лепреконов берегут как зеницу ока. Но, увы, иногда болезни находят лазейку.
Или проклятия.
— Если не афишируется, почему вы мне об этом рассказываете? — полюбопытствовала я.
— Чтобы вы начали мне доверять. — Маэль обернулся, отсалютовал бокалом, снова загородил спиной.
— А с чего мне вам доверять? — хмыкнула я. Тоже мне, выдал тайну. Не своя же, не жалко. — Это не ваша тайна. И не королевская.
— Это тайна близкого к трону лепрекона.
— Но не ваша.
Маэль согласно склонил голову.
— Расскажите мне о королеве. Леди Аврора — лепрекон? Почему тогда у нее нет меток на ладонях? — прошептала я. Перчатки королева не надела, так что я прекрасно видела чистую кожу, без крохи золота. — Это какие-то чары? Они скрывают узор, правильно?
— Нет, леди, узора нет. Потому что она выгорела.
Мои познания в магии ограничивались тем, что узнавала от сестер и родителей. Но я в курсе, что выгореть маг может, только если вложит всю силу до последней капли. И нечему будет восстанавливаться.
— Кому понадобилось столько везения? — пробормотала я себе под нос.
— Это старая и грустная история.
Но рассказывать мне ее не будут. Вот вам и доверие.
— Скажу только, что у королевы незадолго до этого погибла маленькая сестра, и она не хотела снова терять близкое существо.
Спросить, получилось или нет у леди Авроры, я не успела.
— Лорд Маэль! — колокольчиком прозвенел девичий голосок.
В вихре светло-зеленых юбок к фейри подлетела сильфида с кокетливой бархаткой на лебединой шее.
— Вы нас сегодня игнорируете? — недовольно надула губы незнакомка, ее пальчики порхали по плечу Маэля, убирая несуществующие пылинки.
Судя по количеству собираемой пыли — фейри надо было хорошенько выбить, повесив на забор.
— Ну что вы, — Маэль склонил голову, — как можно вас игнорировать. Но, уверен, вас уже ищут.
Фейри показал на Арвеля, прокладывающего к нам путь с радостно-хмурым видом. И как это у него вышло? Даже мне было понятно, что радовался братец леди в бархатке, а негодовал из-за ее беседы с Маэлем.
Сильфида приветливо улыбнулась принцу и, изображая радость, пропела:
— О лорд Маэль, вы же не откажете мне в танце?
И захлопала ресницами.
Фейри оказался устойчив к ее чарам, но повод для вежливого отказа не находился. А принц приближался. Взмахи ресниц становились чаще, во взгляде сильфиды, кроме наивности, проступили злость и непонимание: как такое может быть, ею не очаровываются? А не та ли это фрейлина, о которой говорил Арвель?
Права я или нет, так и не узнала — провалилась сквозь пол.
— Ты почему не сказал, что королева лепрекон? — очутившись посреди светлой спальни, сразу же обернулась я к коту.
— А смысл? — потянулся Эмрис, превратился в тень, подхватил с кресла вещи и маску и исчез за ширмой. — Королева выгорела. Ее сестра — та еще фифа. Ей не то что печати на место возвращать, ей даже монеты заговаривать не доверил бы. Уж больно умной себя считает, а сил кот… гм, наплакал.
— Что ты еще забыл сказать? — Я вытащила из сумки чистую смену одежды.
— Ничего интересного. — Эмрис вышел из-за ширмы.
Парик, рубашка, брюки, ботинки — и не скажешь, что перед тобой проклятие. Человек. Правда, весьма экстравагантный — все время носит маску.
— А что «неинтересное» ты мне не рассказал? — Я нырнула за дверь ванной комнаты.
— Да всякая мура.
— Поподробнее!
— С семейством Арвеля познакомилась, что ли?
— Что ли, — передразнила я.
— И как они тебе?
— Ну… Разные…
И вместо ответов я получила допрос. Эмриса интересовало все: как мне король, королева, ее сестра, принцесса, первый советник. Даже фрейлина, которая так нравилась Арвелю и не нравилась мне и Маэлю, его интересовала.
В процессе рассказа проклятие едко комментировало. Из его замечаний я узнала, что сестра королевы не только красивая, но и умная. Ум ее выражается в интересе к истории. Леди любит не только отпугивать кавалеров призраком жениха, она еще обожает вести научные беседы, чем способна отбить желание ухаживать у самого заядлого сердцееда.
Мэли, принцесса, напротив, леди-леди. Ни шага без сопровождения. А сопровождение — либо советник или его супруга, либо дебелая оборотница из волков, бывший генерал и телохранитель одного из хвостатых правителей. А на празднике я защиту и отпугивательницу наглых кавалеров принцессы не видела, потому что волчица еще и мастер маскировки.
Прошелся Эмрис и по первому советнику, сказав, что они с женой явно забыли, чьи дети Арвель и Мэли.
— А что случилось с их дочкой? — Нормально объяснять Эмрис не собирался, пришлось пользоваться приступом его ехидства.
— По слухам, болезнь какая-то. Маги ребеночка не спасли, и все везение родителей не помогло. Королева тогда беременна Арвелем была. Вроде бы заразилась, но нашего принца, как видишь, спасли. Двадцать лет уже крыльями машет.
Вот, значит, как королева выгорела.
— Слушай, — я задумчиво дотронулась до волос, — король — сильф, королева — лепрекон и у них двое детей сильфов? Одной мне это кажется странным?
Эмрис, забыв, что он вовсе не кот, довольно промурлыкал:
— Вот поэтому я и вышел к охотнику на той поляне! Сама додумаешься или подсказать?
— У Арвеля был близнец?
Эмрис медленно кивнул.
— Дочка советника умерла, королева потеряла одного из детей, ее сестра умерла. Кстати, сколько ей было, не знаешь?
— Почему не знаю — знаю. Две недели. Отец королевы тогда всех придворных магов и целителей на уши поставил.
— Ужас какой-то творится в этом дворце.
— Нормально это для дворца. Кто-то кому-то мешает, кто-то кому-то мстит. Эх…
— Заражая младенцев?
— Почему заражая-то? Цель могла быть одна, остальные так, случайности.
Казалось, Эмрис соскучился по крылатому двору, о чем я ему и сказала. На что услышала:
— Я бы не отказался туда вернуться с тобой и Каем.
Я удивленно посмотрела на сидящее в кресле проклятие.
— А что? — пожал плечами Эмрис. — Я теперь почти материальный. К тому же вы — не Арвель. Ты любопытная, а Кай надежный. С такой компанией, эх, сколько всего можно было сделать!
— Нет, спасибо, теперь я точно туда не полезу, пусть Маэль хоть десять раз предлагает.
— А что, он опять предлагал? — оживился Эмрис.
— Угу. Наемница убита, с тем, что висит на Арвеле, он не может разобраться.
— Еще бы он разобрался, — хмыкнуло проклятие.
Как обычно, оно что-то недоговаривало, строило какие-то одному ему понятные планы. И хоть Эмрис был мне симпатичен, ощущение, что сижу на пороховой бочке и исправно дую на фитиль, не пропадало ни на секунду со дня нашего знакомства.
В дверь постучали, в комнату вошел Кай. На виске охотника темнела глубокая царапина, рукав рубашки был распорот, руны на наручах до конца еще не погасли.
— Кай, где ты был? — ужаснулась я.
— Присоединяйся! У нас сегодня вечер дворцовых сплетен! — беззаботно предложил Эмрис.
— Кай?
Я достала из сумки мазь для обработки ран, которую всегда таскаю с собой на случай внезапной встречи с колючками какого-нибудь шустрого растения с плантации.
— Снаружи. — Кайден отобрал у меня флакон, подошел к зеркалу на стене. — Не беспокойся, всего лишь царапина.
Всего лишь! Я, конечно, девушка, но не до такой степени. За несколько недель ни одной царапины, а тут и отметина на лице, и порванная одежда.
— Что за монстра темный прислал сегодня? И почему он напал на Кая? Проклятие ведь на мне.
— На тебе. Но, к счастью, определить твое местоположение с точностью до пары футов он не может. Небольшая погрешность нам на руку. А что касается монстра… Ой да ладно, «монстра», скажешь тоже! — отмахнулся Эмрис. — Кот да пара ужей.
— Я с тобой не разговариваю. — Я подошла к Каю, взяла его за руку, подвела к креслу. — Ужи? Кот?
И как они сумели достать охотника?
— А чем лев не кот? А удав тоже вполне себе уж, неядовитый ведь? — Эмрис не видел ничего страшного в том, что мы мило беседовали, пока охотник бился с химерами.
Страшно представить, что за монстр получился из льва и двух удавов.
— Можно подумать, ты бы взяла нож и тоже пошла махать, — усмехнулся Эмрис.
Я запустила в него крышкой от флакона.
— Махать бы не пошла, но везение Каю бы не помешало.
Я отвела темную прядь со лба Кайдена и присвистнула: тут одной мази мало, надо шить, а лучше целителя позвать. Кай перехватил мой взгляд, брошенный на дверь, поймал руку с флаконом и с улыбкой, непривычной и совершенно обескураживающей, сказал:
— Не злись. Он меня не бросал, мы с ним договорились.
Ах, они еще и сговорились!
Пальцы защипало.
— О, сейчас нам как отсыплют, неделю от удачи выть будем! Летта, радость ты наша, твоя удача — это не оружие массового поражения, а способ помочь! — Эмрис оказался рядом, подхватил меня на руки, потом, точно куль с землей, перекинул через плечо.
Чудом не выронив банку с мазью, я стукнула его свободной рукой по спине. Золотистые искорки обсыпали рубашку проклятия.
— Поставь на место!
— Вот, правильно, давай мне удачи, — издевательски протянул Эмрис. — Мне-то оно на пользу, а вот Каю — сплошное расстройство! Вначале магию его к себе равнодушной сделала. Потом блок с памяти сползать начал. Стукнешь его еще раз, что будет? Все воспоминания разом вернешь? Рехнется же! Нет уж, так не пойдет, нам он нужен с мозгами, а не пускающий слюни!
Как всегда, проклятие было очень многословно. Я лишь успела выделить в этом бурлящем потоке слов главное.
— Как это из-за меня блок на памяти сполз? Ты же сказал — это ты?
— Я, — согласился Эмрис, тряхнул меня, удобнее устраивая на плече. — И ты. Разве я не сказал?
— Нет! — Пальцы еще ярче окутало золотистое свечение.
Я вдохнула, выдохнула.
— Ну, там не только мы виноваты, Кай тоже. — Проклятие промаршировало из одного конца спальни в другой. — Можно сказать, ты в первый раз применила свои силы как положено. Попала ими случайно в его желание вспомнить. А потом я уже добавил.
Мы снова поравнялись с Кайденом, сидящим в кресле. Фейри молча поднялся, заступил дорогу проклятию. Стянул меня с его плеча, на руках отнес к кровати, усадил. Вернулся, взял Эмриса за грудки и вытолкал за дверь с коротким:
— Проветрись.
Вернулся ко мне, вытащил из сумки коробку с нитками, выбрал шелковые и иголку. Прикрыл глаза, на наручах вспыхнули руны, тьма окутала его ладонь и рассеялась, оставив катушку в серебристом коконе, почти как у целителей. Затем сел на пол и подставил лицо, протягивая обработанные инструменты.