— Я вернулась, — зачем-то сообщила о том, что вошла в квартиру. Учитывая площадь, мое появление не могло остаться незамеченным.
А вот то, что предупреждать надо было еще до открытия двери…
— Почему ты голый?! — спросила, не зная, куда себя деть. Не сбегать же из своей квартиры? Поспешно отвернулась, уставилась в потолок, надеясь, что не сгорю со стыда.
— Только из душа, — ответил Андрей. И что-то я не слышу, чтобы он одевался.
Прикрывая боковое зрение рукой, немного обернулась. Сквозь пальцы увидела, что парень так и стоит, красуется.
— Прикройся, будь добр. — Невероятно, мне еще и просить об этом приходится!
— Нечем, — отозвался Коржаненко. — Одежда грязная, с твоей стиралкой я не справился.
— А полотенце? — прозрачно намекнула. Очень.
— Я как-то стесняюсь рыскать по чужим шкафам.
— А ходить голым, получается, не стесняешься? — уточнила на всякий случай. Ну так, чтобы прояснить.
— Да ладно тебе, чего ты там еще не видела? — Андрей улыбнулся. Вытянув ладонь перед собой, чтобы скрыть из поля зрения нижнюю половину парня, посмотрела в его наглые глазенки.
Ни грамма стыда. Вот ни граммулечки.
Кинула пакет на кровать.
— Держи. Там штаны, я купила… — Андрей с недоверием поглядел на условный подарок.
Стиральная машинка у меня действительно не совсем такая, как могли привыкнуть Его Величество. Если, конечно, Андрей вообще хоть раз в жизни стирал себе вещи самостоятельно. Погуглила я про него и его родителей, так что готова спорить, что их слуги имеют своих слуг, чтобы те занимались такой «грязной» работой, как стирка. Или, что вероятнее, Андрей просто сжигает шмотки, которые носил хотя бы раз.
А я-то, дурочка, ему спортивные штаны взяла простые, без всемирно известных логотипов и громких фамилий.
— Покажешь, как пользоваться тем чудом техники? — попросил Коржаненко, выудив из пакета мой скромный презент.
Точно не понравились, раз кто-то решил пристраститься к стирке.
— Ты про что? — сделала вид, что не понимаю.
— Про то, что, по идее, должно быть стиральной машиной. Наверное. Но почему-то стоит в душевой кабине.
— Это «Малютка», — улыбнулась я. — В душе удобно хранить. Места не занимает, воду можно быстро подключить и слить.
— А знаешь, что еще обладает ровно такими же функциями? — Андрей все-таки соизволил одеться. Стиснув зубы, лег на кровать и принялся продевать ноги в штанины. — Встроенная стиральная машина. Я слышал, что их и перетаскивать не надо, и вода всегда подключена.
— Издеваешься?
— Немного.
— Для того чтобы заводить нормальную стиралку, нужна квартира побольше, — отчеканила я. Будто я не засматривалась на самые узкие модели, которые только существуют. И все равно они бы не поместились. В ванной места нет совсем, на кухне… На кухне и так стоит плита, раковина, холодильник в углу и столешница над одним шкафчиком. На маленькой площади дополнительное пространство — это все. Лишаться его добровольно — непозволительная роскошь.
— А ты не думала переехать? — уточнил Андрей.
Я, наконец, могла посмотреть на него спокойно. Без того, чтобы уши горели со стыда.
Парень вытянулся на кровати, закинул одну руку за голову. Вторую разместил на животе, прикрывая швы и часть синяков. И все-таки никакая это не симуляция. Вряд ли Андрей где-то в своих вещах держит набор юного гримера, чтобы сразу после душа стоять и прорисовывать на себе эту сине-желтую «красоту».
Стоп. Он же из душа.
Посмотрела на пол. Из ванной тянулись мокрые следы. Полотенцем парень не воспользовался, так что вода стекала по его телу прямо на мой ламинат… Не на мой, на хозяйский. Если вздуется — я попаду сразу и на ремонт, и на улицу, ибо выселят меня с котами ко всем чертям.
А-а-а-а!
Достала швабру из шкафа возле выхода, отправилась вытирать за этим поросенком.
— Мне вот интересно, — промакивая лужицы тряпкой из фибры, обратилась к умнику. — Ты же понимаешь, что не все рождаются с золотой ложкой во рту и платиновыми картами в одном месте? И чтобы жить в квартирах побольше, нужны средства.
Закончив с полом, я оставила швабру на кухне. Потом уберу на место. Быстро заглянула в холодильник, чтобы оценить, что из продуктов нужно купить. Немного свежего воздуха мне не повредит. Надо прочистить голову. А то экзотические виды и задушевные беседы как-то выбивают из колеи.
— Я в магазин. Есть пожелания? — спросила исключительно из вежливости.
— Возьми меня с собой.
Коржаненко в очередной раз попробовал продемонстрировать чудеса ловкости и собственной выдержки, предприняв попытку рывком встать с кровати. А мне его снова ловить!
Ладно, он только корпус от матраса бодро оторвал. Дальше застыл, знатно выругавшись и хватаясь за бок.
— Вот что непонятно в словах «постельный режим»? — вздохнула, поддерживая парня, чтобы он медленно лег обратно.
Вот зачем вся эта бравада?
— По больнице соскучился? — шикнула я недовольно. — Сайгаком скакать будешь через три дня. Хоть на все четыре стороны. Надо же понимать, что это все не шутки…
— Ну спасибо, мамочка, — едко отозвался Андрей, все еще морщась от боли.
— А ты как хотел?! — возмутилась его тону. — Если ты ведешь себя как маленький.
Парень посмотрел с такой злобой, что я моментально пожалела о своих словах.
Андрей Коржаненко…
Открытая книга, в которой для меня слишком много пустых страниц.
Я привыкла находить информацию, систематизировать ее, создавать для каждого свою «инструкцию». Знаю, как усмирить бушующего начальника, знаю, как договориться с кем угодно. Могу получить любые контакты, выгодные сделки, лучший персонал.
Но я понятия не имею, что делать с Андреем.
— Послушай… — села на край кровати. — Все твои подрывы закончатся для тебя плачевно. Не хочешь говорить, насколько все плохо, — не надо. Но и делать вид, что ты в порядке, тоже не стоит. Я же не дура. И я не понимаю, к чему все эти твои…
— А что тут понимать? — Андрей выдохнул и растер лицо двумя руками. — Ты в мужчинах вообще не разбираешься, я посмотрю?
Одарила парня уничижительным взглядом.
— Думаешь, мне нравится валяться здесь весь день беспомощным, как… как… бревно?
— Андрей, но ты же болеешь…
— И? Это повод лишить меня остатков достоинства? Встать самому — с трудом. Нормально помыться — проблема. Мало того, что я повис на твоей шее, вон — еще одежду купила…
— Это только штаны.
— «Только штаны», — передразнил Андрей. — Мне для полной картины не хватает еще и жить на твои деньги и смотреть, как девушка вместо меня таскает сумки с продуктами.
Вскинула голову и застонала.
— Конечно, давай теперь оба сидеть голодными, потому что кому-то гордость не позволяет принять помощь!
На это Андрей ничего не ответил. Только надулся. А я вообще удивилась этой его принципиальности. Значит, готовить за него — это не проблема. Сваливать в офисе на девочек всю свою работу — нормально. А вот выйти до продуктового — это, конечно, беда. Унижаю человеческое достоинство.
Может, мне ему копье вручить и за мамонтом отправить?
— Компромисс, — пошла на мировую, пока не накрутила себя. — На шее ты у меня не сидишь. Но, если тебя это так волнует, потом отдашь деньги за еду.
— Не в этом дело, — огрызнулся Великий Обижух.
Да поняла я, что не в этом. Только других вариантов все равно не видела. Андрей скрестил руки на груди. Чувствую, кто-то готовится к принципиальной голодовке до тех пор, пока ему не разрешат исполнять все «мужские» обязанности.
— Я сдаюсь, — взмахнула руками и поднялась на ноги. — В магазин все равно пойду. Хочешь — думай, какой компромисс тебя устроит. Считай, что я согласна. Если он не будет нарушать предписание врачей.
После рабочего дня хочется отдохнуть, а не успокаивать задетую мужскую гордость. Или капризы.
Немного страшно представить, на что я подписалась, но будем считать, что в любом случае «компромисс» будет небольшой платой за то, что я сомневалась насчет подвига Коржаненко.
Глава 13
«Компромисс. Какой хочешь».
Смело. Очень смело, Анют.
Или кто-то уверен в наличии у меня совести или в полном отсутствии фантазии.
То ли обидеться, то ли погладить несчастную по голове и объяснить, что святая наивность еще никого до добра не доводила.
Как только дверь за Анютой захлопнулась, я… да ничего я. Продолжил лежать на кровати, практически не меняя позы. Будто был способен на что-то большее.
Ощущения весь день такие, словно по мне каток проехал. Пару раз. Туда-сюда, туда-сюда.
Отвратительное настроение списываю именно на это. Ох, терпения моему надзирателю.
От скуки готов был лезть на стенку. Если бы мог.
Даже если не планировал, все равно бы лег работать. Кровать, ноутбук — идеально.
Предпринял, конечно, попытку нарушить прописанный Анютой и врачами режим. Жалкое зрелище.
Дойти с утра до туалета? Цирк для двух лохматых зрителей. Пока встал с кровати, цепляясь за все подряд, пока свалился на пол. После чего сильно задумался, а надо ли мне куда-то идти? Может, взять и потерпеть? Хорошо, хоть кровать у Анюты невысокая, летал несильно, без последствий. Вроде.
Но, несмотря на стойкое решение больше вообще никогда не двигаться, через двадцать минут организм сказал, что не я хозяин этого бренного тела и все-таки надо добраться до ванной комнаты.
Хоть со второй попытки справился.
Завтрак…
Кискины слезки.
Причем обормотов своих пушистых Анюта кормила исправно, если судить по габаритам этих двух монстров. Не то что меня.
Никогда не любил котов. Особенно навязчиво-ласковых. Ладно, когда эти усато-хвостатые помнят, что они дикие хозяева саванны, и на присутствие человека им, мягко говоря, плевать. Другое дело, когда один пытается весь день отгрызть тебе палец ноги, а второй ложится на голову, вибрирует и вылизывает волосы.
Но возвращаясь к вопросу питания: в холодильнике меня ждал бульон и отварное куриное филе. Кофе я не нашел. Только зеленый чай. Яиц, чтобы пожарить, тоже не оказалось. Уже думал совершить подвиг и выбраться на улицу в поисках еды. Так нет! На мне же браслет слежения. Который я же сам и купил.
Вот и делай после этого девушкам подарки со смыслом.
Отныне — только ювелирка. Когда начну на нее зарабатывать.
Стоит признаться, куриный бульон хорошо зашел. Внутри стало теплее, желудок перестал ныть. Но мало.
Остаток дня — кровать, ноутбук, два вибрирующих кошака, которые, возможно, пытались меня лечить. Говорят же про котов, что они чем-то подобным занимаются. Так и эти по очереди старались подобраться к заживающему боку. Заразы. Один за швы кусал и дергал, второй пытался делать массаж. Когтями.
Поход в душ — не столько гигиеническая необходимость, сколько способ наградить себя за старания (все-таки я нашел несколько кандидатур в офис, которые смогли бы подойти по заданным параметрам). И отличный вариант сбежать от надзирателей, которые не давали ни минуты спокойствия. Взятка в виде куриной грудки подарила мне покой лишь на двадцать минут.
Горячий душ, приход Анюты.
Черт, она так забавно смущается! Всегда бы так ее встречал, лишь бы смотреть, как мило она краснеет и старается не подглядывать.
После этого можно считать день удавшимся. Если бы не одно но.
Очередной поток жалости к немощному бестолковому сотруднику.
Компромисс?..
Минут двадцать прошло с выхода девушки в магазин, эмоции немного поутихли, а трезвое мышление возвращалось.
С дерзкого и необдуманного желания доказать свою мужественность непосредственным… действием переключился на обдумывание реальных вариантов.
За добро надо отвечать добром, а не как животное.
И когда это я заделался таким совестливым?
Сдается мне, отсутствие лишних денег резко добавляет очков морали. Или это Анюта так пагубно на меня влияет.
Вот уж не знаю, радоваться или плакать. Последний раз благородный поступок обернулся для меня больницей.
Зато какие последствия!
Если рассматривать с точки зрения оптимиста, естественно.
Во-первых, мне нравилось, что мы с Аней общаемся. Конечно, не идеально. Но намного лучше, чем формально-офисное «принеси-подай».
Во-вторых, теплая мягкая постель, женская забота и еда. Да, постель скромная, забота встает немного комом в горле. Еда вызывает острое желание сбежать. Но я не жалуюсь. Правда не жалуюсь.
Еще бы объяснить Анюте принципиальную разницу между заботой о мужчине и попыткой его кастрировать. И при этом не услышать очередное «Ой, все!» и «Лежи, потом сочтемся». Знаю я все эти «потом». «Потом» я буду навечно записан в ряды евнухов, и мы вернемся из нашего странного, но уютного соседства к ролевым играм в начальницу и подчиненного, в которых не существует стоп-слова.
Я ничего не имею против феминизма и равноправия полов. Но в разумных пределах. Равные права, зарплаты — пожалуйста. Даже согласен, что домашний быт стоит делить. Особенно попробовав на своей шкуре. Неудивительно, что браки так лихо разваливаются. Если я зверею оттого, что по дому приходится делать все самому, то могу представить, каково несчастным затюканным девушкам, которых после тяжелого рабочего дня приговаривают к уборке, стирке, готовке. У меня бы тоже «голова болела», как в анекдотах, каждый день.
Но как бы там ни было, есть вещи, которые должен делать мужчина. Конечно, моя мать добавила бы: «Если у вас нет прислуги». Но даже в таком случае считаю, что эта прислуга должна быть мужского пола. Хотя с пакетами не стыдно и самому разобраться.
Что-что, а в, судя по всему, уже ушедшей эпохе мне нравилась игра в гендерный этикет. Придержать дверь перед девушкой, подать руку, чтобы помочь выйти из машины. Подвинуть стул в ресторане, оплатить счет, принять или подать пальто. Может, конечно, и выпендреж… Но добавляет в жизнь некого шарма.
Охоту на мамонтов заменили супермаркеты, сражения с драконами — айфоны, серенады под окнами — лайки.
Так оставьте мне, черт возьми, хотя бы возможность донести чертовы пакеты из продуктового!
Но не оставили. Сегодня, во всяком случае.
«Купи огурцов. Маринованных», — отправил Анюте сообщение. Хоть банку открою — последний оплот мужского превосходства (если не использовать читерские методы).
«Тебе нельзя. Возьму свежих».
Бросил телефон на подушку и посмотрел на двух пушистых мерзавцев, которые наверняка заодно со своей хозяйкой.
— И вот что с ней делать? — спросил совета, не слишком рассчитывая на толковый ответ.
Анюта вернулась из магазина с двумя пакетами и отправилась на кухню, не проронив ни слова. Подавив старческое кряхтение, перевернулся на живот, чтобы наблюдать за своей благодетельницей.
— Помощь нужна? — поинтересовался чисто формально. Все равно начальница не позволит.
— Лежи, — милостиво ответила Анюта.
А я и лежу. Наблюдаю, как девушка порхает по ее крохотной кухне. Включает плиту, раскладывает продукты по полкам холодильника.
Не знаю, мне всегда нравились хозяйственные женщины. И я не только о горничных в их соблазнительных платьях. Нет.
Родители с завидной регулярностью читали лекции про то, что человек, зарабатывающий мозгами, априори лучше остальных. И раз так, то физический труд стоит оставлять кому-то еще.
Любой. Физический. Труд.
Я вот не знаю, что такое мамины блинчики. Или бабушкины пирожки. Ладно, бабушек просто нет, не сложилось как-то. Но мама не готовила никогда.
Вообще никогда. Самое большое, что она допускала исполнить, — это положить готовую колбасную нарезку на кусочек хлеба. Но, естественно, все готовое и порезанное уже должно быть подано к столу. Само собой, и речи быть не могло о том, чтобы нарезать что-то заранее. Только перед подачей.
Помню, мне как-то в детстве устроили взбучку за то, что я взял нож и сыр, собираясь перекусить. Причем мне было уже лет двенадцать. То есть я определенно не собирался покалечиться за этим занятиям. Но нет, все равно мать высказала.