С этими словами Змеёныш протянул Мышонку папку.
— На основании сведений можно вскрыть ещё пятерых, но это на ваше усмотрение. — Змеёныш протёр небольшой тряпицей, видимо, принятой им за носовой платок, блестящую лысину. — Я в чужую работу не лезу.
— И правильно делаешь. — "похвалил" его Мышонок. — Давай этого менестреля в обычную тюрьму, пусть судебники с ним возятся.
— Тогда акт выдачи подпишите. — Змеёныш подхватил с рабочего стола заполненный бланк. — Я же должен отчитаться перед административной службой, что не по своему разумению отправил шпиона в обычную тюрьму.
— А что, с этим раньше возникали проблемы? — слегка нахмурил брови Мышонок. — Когда на твоём месте работал Волчонок, никаких проволочек не было.
— Так административная служба ввела новые бланки и акты, чтобы более полноценно устранить потенциально слабые места в нашей бюрократии. — развел руками Змееныш. — Я сам месяц назад испариной покрылся, когда мне Шакалёнок, который, как вы знаете, работает специалистом в адмслужбе, расписал тот геморрой, который грозил бы мне, если, скажем, вы, решили сказать, что не давали приказа о переводе этого менестреля в общую тюрьму. А так, акт имеется, отпустил-принял, подписи на местах.
— Интересно. — кивнул Мышонок задумчиво. — Надо бы получше изучить эти нововведения от административной службы. Хорошо.
— Разрешите вопрос? — спросил вдруг Змеёныш.
— Валяй. — разрешил Мышонок.
— А почему вы лично спускаетесь в подземелье дворца, чтобы принять решение о каждом конкретном задержанном? — Змеёныш принял завизированный подписью и личной печатью акт и уложил его в лоток на столе. — Неужели это настолько важно?
— Требование Его Величества. — ответил Мышонок. — Он сказал мне, что я должен лично спускаться сюда и принимать решение о каждом задержанном, чтобы чувствовать ответственность за каждую жизнь, которая изменится или прервётся по моей вине. Одно из средств профилактики превращения в бездушного бюрократа, для которого смерти людей — подписи.
— Глубоко. — уважительно кивнул Змеёныш.
— Ладно, отправляй менестреля, а я пойду посмотрю на виновного. — Мышонок развернулся к коридору, ведущему к камерам. — И ещё, обейте уже стул чем-нибудь тёплым. Вижу же, что задницу морозишь. Скажи хозяйственнику, что я распорядился.
— Слушаюсь. — кивнул Змеёныш.
Мышонок снова преодолел идентичный остальным коридор, преодолел пост охраны и вошел непосредственно в тюремный атриум.
— Мне к камере семьдесят восемь. — Мышонок дождался, пока грузный и мрачный охранник выйдет из-за стойки и проводит его к нужной камере.
За бронированным стеклом располагалась стальная кровать, стальной стол, стальной унитаз и стальная раковина. На кровати сидел менестрель и завороженно смотрел на пустую стену. Бит он не был, лишь лицо выражало признаки сильного нервного истощения.
— Джейме Балдо. — позвал его Мышонок.
— А?! — панически дёрнулся тот, почти взлетев с кровати.
— Спокойно. — Мышонок открыл папку с результатами дознания. Его позабавило имя этого менестреля. Почти как не раз упоминаемый Его Величеством Джеймс Бонд. — Вы занимались шпионской деятельностью в пользу Браавоса, так?
— А, да-да-да, занимался! — горячно закивал Джейме. — Пытался втереться в доверие к жене купца Йолло Мида! Потерпел провал и пытался втереться в доверие к жене купца Барна Отома, потерпел успех и начал выуживать сведения о товарах, которые купец собирался поставлять, куда и когда!
— И сдала тебя служанка купца Барна Отома, которой ты отказал в близости? — утвердительно спросил Мышонок, читающий протокол. — Никогда не знаешь, на чём проколешься, да ведь?
— Да-да-да, господин… — закивал Джейме Балдо.
— Ты из Вестероса, не так ли? — Мышонок перелистнул страницу. — Из окрестностей Золотой Рощи, что в Западных Землях?
— Точно так, господин! — кивнул менестрель.
— У меня для тебя хорошие новости. — улыбнулся по-отечески Мышонок, что со стороны выглядело более пугающе, чем всё это тюремное подзмелье. — Скоро ты поедешь в родные края…
*Град Кейлин. Жилой район. Дом Боуэна Отчаянного, ветерана битвы при Красном Замке*
— … и я такой мечом, хряп! Ледышка рассыпается на… рассыпается, в общем! — Боуэн пьяно взмахнул рукой, опрокинув полупустую бутылку с первоклассным бренди. — И знаешь что?
— Что? — девица из трактира обняла его и повалила на диван.
— А ничего! Я там вообще ничего почти не сделал! Отвлекал на себя троих, пока Его Величество убивал Короля Ночи! — вдруг вскочил он с дивана, вывернувшись из её объятий. — Отвлекал ледышек, а парни за стеной замка были уже мертвы! Мертвы! Их вырезали! Тренированных лучше меня, сильных, храбрых, здоровых! А я отвлекал…
— Но ты же герой! Без тебя Его Величество бы погиб. — не согласилась девица.
Боуэн остановился и недоуменно посмотрел на неё.
— Я не заслужил. — ответил он на это. — Убирайся.
Девушка, поняв всё правильно, молча собрала свою разбросанную одежду и молча же направилась к выходу из дома.
Очередная курва, которая хочет переспать с героем Битвы при Красном Замке. И как старательно делала вид, что вообще ничего об этом не знает!
Жизнь Боуэна стала вроде как лучше — двухэтажный дом в Воинском квартале, пенсия, которую не успеваешь потратить к концу месяца, почёт, узнавание на улицах и прочие преимущества героического статуса. На самом Боуэну было плевать на дом, плевать на пенсию, плевать на почёт, плевать на узнавание. Он проклял тот день, когда пошел в вербовочный пункт, проклял комиссара, который записал его в "элитные войска" и проклял специальное задание.
Во время обучения говорили, что они прошли специальный отбор, что они те немногие, которые смогут достойно отреагировать на стресс от встречи с кошмарными НЕЛЮДЬМИ, Белыми Ходоками. Что, в отличие от большинства солдат Его Величества, Боуэн и команда достойных смогут противостоять психологическому воздействию, смогут действовать быстро и оперативно…
— Я ни хрена не прошел проверку… — Боуэн приложился к бутылке, а затем лег на диван и тихо заплакал.
Сущий кошмар, пережитый им ТАМ, преследовал его каждую ночь, каждый раз, когда он ложился спать. По утрам болела голова, он ходил к врачам, те говорят, что с ним всё в порядке.
В дверь постучали. Затем, поняв, что она не закрыта, отворили и зашуршали по дорогому ковру.
— Боуэн, как ты, брат? — раздался голос.
— Эурон… — Боуэн встал с дивана и приложился к бутылке.
— Оу, вижу, что ты уже набрался. А как же та баба? — Эурон Грейджой подъехал к нему на кресле-каталке.
— Пошла она. — махнул рукой Боуэн, залпом выдув остатки бренди. — Кха! Хренова фанатка!
— Так, у тебя опять началось это дерьмо с "достоин-недостоин"? — Эурон проехал так, чтобы можно было смотреть Боуэну прямо в глаза. — Знаешь что? Ты радоваться должен! Уехал целым и невредимым! Мне отхреначили ногу, твою мать! А я сейчас счастлив и доволен жизнью! Девки прыгают на меня как на какого-то героя рыцарского романа! У меня есть всё! Даже хреновы железнорожденные просят меня вернуться обратно! И хрен с ней, с ногой! Это того, мать его, стоило! Хватит нюни распускать! Тебе вообще не на что жаловаться!
Боуэн молча выслушал своего друга. Нет. Они больше, чем друзья. То, что они пережили в Королевской Гавани не может создать дружбу. Это братство.
— Чего приехал-то? — чуть успокоившись, спросил Боуэн.
— Не просто так, как ты уже догадался. — улыбнулся Эурон. — Король зовёт нас к себе, разговор у него есть. Давай, на улице стоит броневик, прокатимся с ветерком!
Боуэн тяжело вздохнул. Король — человек, которого нельзя игнорировать как многочисленные официальные мероприятия, чествующие героев.
В броневике уже сидел Квиберн, который, видимо, и начал их собирать.
— Добрый день. — кивнул он Боуэну.
— Добрый. — кивнул тот в ответ.
Несмотря на кажущуюся холодность между ними, Боуэн ему почему-то доверял, так как в той памятной битве он показал себя очень хорошо, а если учитывать то, что он не проходил никакой специальной подготовки, то вообще превосходно. Хороший мужик, пусть и со странноватыми наклонностями.
— Подвинься! — через откидную дверь в десантный отсек заехал Эурон. — Слыхал, Квиберн? Боуэну, оказывается, не нравится его жизнь народного героя! Нюни распускает, бухает и не трахает девиц!
— Это очень печально, молодой человек. — с печалью покачал головой Квиберн. — Вы так молоды, но не наслаждаетесь жизнью, хотя она дала вам шанс, которого лишены миллионы.
Боуэн ничего не ответил. Солдаты из дворцовой гвардии закрыли дверь и погрузись во второй броневик. С тихим шелестом пятитонные махины устремились в направлении королевского дворца.
— О чём хочет поговорить с нами Его Величество? — уточнил Боуэн у Квиберна.
— Понятия не имею. — пожал плечами тот. — Если бы я только знал, что творится в королевской голове, эти знания стоили бы дороже сокровищ всего мира…
Доехали за двадцать минут, десять из которых отняло стояние у светофоров. Это изобретение появилось недавно и не на всех улицах, но уже сейчас позволяло регулировать движение. Как знал Боуэн, для этого в специальной вышке сидел человек, переключающий цветные лампочки.
Причиной, как догадывался он, служило резко возросшее количество личных автомобилей у жителей города. Заводы работали сутками, но обеспечивали всех желающих машинами по относительно доступным ценам — Боуэн мог позволить себе любую модель хоть сейчас.
Нельзя сказать, что они дёшевы, но также нельзя сказать, что и слишком дороги. Они стоят как лошадь в старые-добрые времена.
— Старые-добрые времена… — пробормотал Боуэн, выбираясь из броневика во дворе королевского дворца.
— Что говоришь? — повернулся неизвестный гвардеец.
— Да нет, ничего. Мысли вслух. — махнул рукой Боуэн.
Старые времена были какими угодно, но уж точно не добрыми. Ведь если взглянуть на прошлое, то становится отчётливо видно, что часто случались бедствия, голод, многолетние зимы, войны… А сейчас Его Величество лишил своих подданных даже "удовольствия" пережить Долгую Зиму. Впрочем, время покажет, будет или не будет Зимы. В Вестеросе резко потеплело, как и на Острове. На севере Эссоса вновь начался урожайный сезон, что стало сюрпризом для местных.
"Интересно, откуда эти газетчики так много знают?" — подумал Боуэн, вспомнив про купленную в магазине у дома газету, где и узнал о проблемах земледельцев северной части Эссоса.
— Милостью Старых Богов, суверен Британского Королевства, император Вестероса и иных своих территорий и владений, Его Величество Рональд I! — герольд объявил появление в тронном зале короля.
— О, вы пришли. — улыбнулся король.
Высокий, крепкий, откровенно говоря, мускулистый, король расселся на троне. Одет он был в роскошные одеяния — черный мундир в золотой окантовке, белый меховой плащ из не встречающегося в этих краях полярного песца, подбитого золотом и пурпурным шелком. На голове его была корона Британского Королевства, роскошный головной убор из валирийской стали и платины, восемь больших зубцов короны несли в себе драгоценные камни — как говорят, эти восемь алмазов добыты на Острове и стоят целое состояние каждый, но за их истинную стоимость в короне можно купить целую страну. Боуэн знал, что это лишь слухи, распускаемые обычными жителями града Кейлин. Хотя, по мнению Боуэна, небольшое государство Эссосса купить за эту корону можно.
— Итак, идите к трону, сейчас фотограф сделает свою работу и пойдём в кабинет. — подозвал их Рональд I.
У фотографа всё было давно готово, поэтому, когда они подошли/подъехали к трону и расположились наиболее гармонично, хлопнул заряд магния и помещение озарила яркая вспышка.
— Отлично. — кивнул Рональд I. — Теперь сфотографируй, будто я принимаю доклад от Боуэна. Боуэн! Становись перед троном и сделай вид, будто ты мне что-то докладываешь.
— Есть. — вбитые полезные привычки сделали своё дело, поэтому он вытянулся по стойке смирно и в самом деле начал доклад. — Ваше Величество. Прошу назначить меня в одну из колоний для несения дальнейшей службы, так как я не могу заново привыкнуть к гражданской жизни и совершенно не приспособлен для статуса народного героя!
Вспышка. Тишина.
— Кхм. — прервал паузу Рональд I. — Ладно, поговорим об этом в кабинете. Но сначала, Эурон, давай, подъезжай к трону, сфотографируемся.
Король встал за спиной Эурона Грейджоя и положил ему руку на плечо. На лице его появилась отеческая улыбка. Вспышка.
— Прекрасно! — довольно произнес король. — Всё, Квиберн, вези Эурона к лифту, а мы с Боуэном пешком.
На третьем этаже, в кабинете короля, куда они поднялись по лестнице, пахло каким-то едва уловимым, но чарующим ароматом. Что-то из цветов.
— Это пахнет парфюмом от одной леди, которая посетила меня недавно, так что не удивляйся. — заметил король потуги Боуэна что-то унюхать. — Об этом мы, кстати говоря, и будем сегодня беседовать.
Прибыли Квиберн с Эуроном.
— Вот и все в сборе. — король уселся в кресло во главе стола. — Через час принесут спиртное и еду, поэтому у нас есть ровно час, чтобы поговорить как трезвые и соображающие люди.
Эурон подъехал к столу, заняв освобожденное Квиберном от кресла место.
— И о чём мы будем беседовать? — осведомился Квиберн.
— О, это вас заинтересует. — обещающей улыбкой короля можно было обнадёжить половину королевства. А вторую половину напугать. — В общем, приезжала ко мне одна леди с острова Ликов…
— А разве его не поглотил лёд? — удивился Эурон.
— Как ни удивительно, но ходоки прошли мимо острова Ликов. Он их почему-то совершенно не заинтересовал. — развёл руками король. — Так вот, эта леди, пахнущая умопомрачительным запахом свежих жасминов, сообщила мне интересную информацию про Короля Ночи. В общем, мы не решили проблему.
— Это как так?! — чуть не выпрыгнул из кресла-каталки Эурон.
— А вот так. — ответил король. — И об этом можно было догадаться, если подумать логически. Вы же знаете, что Рассветная битва была почти восемь тысяч лет назад? И что тогда замочили предыдущего Короля Ночи, ну или, если верить легенде, самого Великого Иного. Вряд ли, конечно, но легенда есть легенда. Исходя из этого, можно сделать вывод, что есть какой-то механизм восстановления этого больного рогатого ублюдка, пусть ему и требуются на это тысячелетия…
— И что вы хотите нам предложить, Ваше Величество? — верно понял паузу Квиберн.
— Нужно отправиться на Крайний Север и уничтожить источник этой заразы. Поставить, так сказать, точку. Нужны добровольцы. Только на этот раз не будет пятидесяти героев, будут тысячи. И я хотел бы видеть среди них вас. — ответил король.
— Ну тут как ты видишь, я не помощник. — произнес Эурон. — У меня ноги. Точнее, нога…
— Я в деле. — сказал вдруг Боуэн.
— Я не поеду. У меня научная работа… — покачал головой Квиберн.
Король обвёл их тяжелым взглядом.
— Ладно, Квиберн, хрен с тобой. — произнес он. — У тебя действительно научная работа, оставайся. Боуэн, я ждал от тебя подобного ответа. А вот Эурон… Кто сказал, что нога — нерешаемая проблема?
— ЧЕГО?! — Эурон чуть снова не выпрыгнул из кресла-каталки.
— А ТОГО! — его же тоном ответил король. — Пока ты на позапрошлой попойке валялся куском мяса, мои специалисты, при участии Квиберна, сняли замеры с твоей ноги. Я подключил валирийские технологии из ящика, использовал здоровенную вазу из валирийской стали и соорудил тебе вот эту хренотень!
С этими словами он извлёк из-под стола ногу. Ногу из валирийской стали. То есть, Боуэн понял, что это нога только из контекста, а так это был набор металлических труб, шарниров и странных проводов.
— Полностью из валирийской стали, можешь совать её хоть в пасть дракону! — усмехнулся король, подходя к Эурону. — Парни, перетащите его на диван!