— Луни, милая чего ты испугалась? Мы же все решили, — он с чарующей улыбкой снова попытался взять ее за руку, увещевая ее нежным голосом. — Вместе навсегда. Помнишь?
Побледнев так, что глаза стали казаться темными провалами, «зеленая» отступила еще на шаг, выставив руку вперед в запрещающем жесте.
— Ты не понимаешь, Ронан, я так не могу! — растерянность в голосе уступала место злости. — Я знаю про банкротство! Я не хочу быть нищей рядом с тобой! Между нами все кончено! Все…
Мужчина подался к ней, но девушка, подхватила край платья, развернулась и побежала вниз по ступенькам. Жених растерянно смотрел ей вслед, еще протягивая руку. Спустившись к началу лестницы, невеста оглянулась, скривив глумливо губы, выплюнула ошарашенному ее бегством жениху:
— Если тебе легче от этого, то я никогда тебя не любила! Притворялась! Всегда притворялась! Была с тобой из твоих миллионов! Но как же мне были противны твои поцелуи! Ты выскочка, человеческий полукровка, пытающийся примазаться к аристократам Ашрана! Презираю…! — хрипло рассмеявшись, развернулась и припустила по площадке к стоянке.
Не знаю почему, я разозлилась. Сказались усталость и обида на неявившегося «жениха», и капелька зависти. «Зеленая», при всей скверности натуры, все же дождалась своего, теперь уже бывшего, а я — неудачница.
Вот ведь тварь! Мало того что бросила, еще и добить решила нормального мужика. Врезать бы тебе!
Совершенно неожиданно для себя размахнулась увядшим букетом и запустила его вдогонку белобрысой. Шедевр из колючих роз прилетел ей точненько в затылок. Зацепив шиньон из искусно уложенных волос, вырвал его и улетел в кусты, помахивая кудрявым трофеем. Блондинка истошно заверещала, ощупала проплешину в прическе, обернувшись, зло зыркнула на меня и проорала бывшему:
— Ронан, успокой свою психопатку!
Споткнувшись о длинный подол, едва не упала, но удержалась и пулей полетела к стоянке. Взвизгнула дверца скайлинга. Небольшой шаттл рвано подпрыгнул и рванул с места в небо, шарахаясь зигзагами. Я проводила его насмешливым взглядом победительницы. Настроение сразу поднялось.
— Смело вы ее. Спасибо, — мягкий баритон прозвучал совсем рядом, лаская ухо.
Я оглянулась. Бывший жених белобрысой разглядывал меня с удивлением и интересом. Немного смутившись, пожала плечами. Мужчина был красив. Аккуратная стрижка ему шла, насмешливый прищур карих глаз, открытое лицо, обаятельная улыбка. Белоснежная рубашка оттеняла смуглую кожу, модный галстук с черным бриллиантом, стоящим целое состояние. Такие же запонки. Смокинг удачно подчеркивал элегантность тренированного тела.
— Она заслужила, — буркнула в ответ, смутившись от такого откровенного разглядывания.
Наверно ему мой поступок кажется верхом бескультурья. Впрочем, ничего другого аристократы от землян не ждут.
— Ронан, — мужчина представился, протянул мне крепкую руку и чарующе улыбнулся.
— Ваша психопатка, — усмехнулась в ответ, — можно просто Эли.
Прохладные пальцы коснулись моей ладони. Я вздрогнула, казалось, по руке прошел слабый электрический разряд.
Мужчина коснулся губами запястья, и толпа мурашек разбежалась по телу. Я вздохнула, так мои руки еще никто не целовал. Он нежно поглаживал большим пальцем ладонь, задержав руку чуть дольше, чем требовала вежливость. Его пальцы нежно ласкали мои, а взгляд потемневших глаз оценивающе пробегал по фигуре, задерживаясь на лице, ногах, деталях одежды. Удовлетворенно хмыкнув, Ронан согласно кивнул своим мыслям.
— Пошли… — пальцы намертво сжали ладошку, и он властно потянул к входу в храм.
— Зачем? — опешила я, и уперлась каблуками и зачем-то ляпнула:- Я передумала.
— Заявления заберем. Храм скоро закроется. — Не слушая мои возражения, пропустил вперед, придерживая за талию. Я знала, что по ашранским законам каждый из желающих провести обряд пишет заявление от своего лица и отдает в храм жрецу. Забирать или нет, если половинка не явилась — дело сугубо добровольное. В ситуации с Ронаном незачем оставлять заявление. В его случае, как и в моем, нет резона переносить обряд на поздний срок.
Я бросила последний взгляд через плечо. Риштван наполовину скрылся за горизонтом. Тариэль так и не пришел.
Оказавшись внутри, я огляделась. Храмовое помещение подавляло своими размерами, его границы терялись в тени. Нетесаный булыжник, из которого были выложены стены, придавал ему дикости и первобытности. Гранитные серого цвета монолиты колонн поддерживали кроваво- красную плиту, заменяющую потолок. Камень плиты пропускал свет, и сейчас лишь слабо сиял отблесками догорающего заката. Но в полдень, когда светило в зените, это помещение напоминало прихожанам жерло действующего вулкана. И духота, подарок дневного зноя, чувствовалась внутри храма гораздо сильнее, чем снаружи. Скорее всего, отдушины были не предусмотрены. В воздухе стоял крепкий запах курящихся в запредельном количестве благовоний.
С каждым шагом легкие от нехватки кислорода сдавливало все сильнее, тяжесть тянула плечи вниз, капельки пота стекали по спине, голова слегка кружилась, мысли туманились. Ноги дрожали и подгибались, считая лучшим для меня улечься спать прямо на грязный пол. Такое состояние объяснялось просто. На более выносливый организм ашранцев аромат оказывал легкое успокаивающее воздействие. Для уставшей человечки эта доза оказалась убойной. Ронан, казалось, ничего подобного не испытывал. Легко шагал к алтарным огням, таща еле живую меня на буксире.
Алтарем в храме служил огромный тесаный, испещренный узорами рун монолит с бороздкой в форме круга, в которую наливалась горючая жидкость, разжигался огонь, символизирующий вечно живое сердце божества. Но мне было не до оценки окружающих красот. Я едва различала картинку в целом, горло пересохло, хотелось пить, сознание было на грани обморока. И если бы не сильная рука мужчины, поддерживающая за локоть, я бы уже украшала каменные плиты пола. Паники от странного состояния не ощущала. Наоборот, собственная беспомощность вызывала искреннее желание посмеяться от души и еще учудить что-нибудь этакое. Что за ладан тут курят?
В попытках сфокусировать взгляд на окружающих вещах и заставить легкие дышать гремучей смесью благовоний, мною был упущен момент появления сухопарого ашранца в желтых с золотом одеждах, привычного уже кроя кимоно. Потрясая шелковым, красным с золотыми узорами рун шарфом, он накинулся на нас:
— Где вы ходите, молодежь? Время почти на исходе! Риштван, конечно, особо благоволит бракам на закате, давая многочисленное потомство. Но я живое существо и имею право на законный отдых после стольких магических служб! — он пыхтел, подслеповато щурясь в бумажки, что принес с собой.
— Присутствующие Варенс и Берге, я не перепутал? — не гладя поинтересовался жрец, откладывая в сторону не нужные несколько листов.
Рон что-то буркнул, соглашаясь. Меня хватило на кивок. Не слушая сбивчивые слова извинений, произнесенные едва слышно заплетающимся языком, жрец быстро обмотал шарфом наши сцепленные руки и, заглядывая в список, забормотал слова клятвы:
— Ронан фон Берге, согласен ли ты взять в жены Элинор Варенс? Делить с ней горе и радость, богатство и нужду, здоровье и немощь? Дать ей защиту, потомство и быть заботой и опорой во все дни, что определит Великий Риштван?
Так, стоп! Какую нужду в немощи и горе в потомстве?! Мы за заявлениями пришли! Рон, ты-то чего молчишь?!
Но такая языкатая обычно, сейчас я едва сипела что-то невнятное пересохшим горлом. Перед глазами все плыло, повисшая тишина оглушала. До моего сознания, затуманенного наркотическим фимиамом и усталостью, пыталось достучаться здравомыслие, требующее прервать обряд и бежать отсюда подальше. Но сил хватило, качнуться в сторону выхода и почувствовать, как теряю равновесие. Спутник, почувствовав, что я заваливаюсь, легонько дернул неподконтрольное тело на себя. Я с надеждой подняла глаза на Ронана, надеясь, что он остановит жреца и объяснит ошибку.
— Согласен, — четко отчеканил брюнет, бросив быстрый взгляд в мою сторону.
Я открыла рот, не веря своим ушам. Этот брюнет только что согласился стать моим мужем?! Не-е-ет, мне почудилось.
Жрец продолжил обряд, произнося незнакомые слова на древнем ашрани нараспев. Берге спокойно смотрел перед собой, легко удерживая меня своей рукой.
Этого просто не может быть, все это галлюцинации от усталости! Фигляры гхыровы! Что они тут курят?
Эта мысль развеселила. Я хихикнула про себя и покачнулась. Храм с жрецом, брюнетом и алтарем задрожали, смазались в яркие пятна. Я похлопала глазами, не позволяя рассудку отключиться.
А если я тоже скажу «согласна», что дальше случится? Ронан до боли сжал мои пальцы, заставляя уплывающее сознание вернуться к происходящему. И жрец, и новоиспеченный женишок выжидающе смотрели на меня. Я же столько репетировала перед зеркалом церемонию, даже по ночам мне снилось, как я, сияя счастьем, произношу слова клятвы. Сейчас в голове, что-то щелкнуло, рот открылся, чтобы возмущенно отказаться, и пересохшее горло просипело:
— Согласна…
О, нет, нет! Я же совсем не то хотела сказать! Остановите церемонию!
Неожиданно яркое пламя охватило шарф и наши руки. Я охнула, пытаясь выдернуть руку из-под шарфа. Но пальцы словно приклеились к руке брюнета. Алые язычки быстро погасли, не повредив тонкий шелк.
Они тут магией балуются? Или это фокус какой-то? Может все не взаправду? Розыгрыш какой-то?!
Жрец воздел руки к багровому потолку и тягуче провыл:
— Именем Великого Риштвана нарекаю вас мужем и женой. Можешь поцеловать невесту, теперь она твоя по праву, — быстро сдернул шарф с наших рук, махнул им на выход. — Свободны, дети! Плодитесь, размножайтесь во славу Великого Бога!
Торопливо вырвав ладошку из пальцев новоиспеченного муженька, проверила нет ли ожогов. Но кроме витиеватого золотистого узора на запястье, других изменений не было. Чужие пальцы уверенно и нежно ухватили меня за подбородок, повернули лицо, а губы накрыли чужие властные и подчиняющие, легко сминающие любое сопротивление. Я дернулась и протестующе пискнула. Сразу стало понятно, что этот мужчина всегда получает то, что хочет. Сейчас он хотел ответ на поцелуй, и я ответила, уплывая остатками разума.
Гхыровы благовония! Совсем мозги отключились!
Когда пришла в себя, Ронан уже изучил свидетельство о браке и спрятал его во внутреннем кармане смокинга. Не говоря ни слова, мужчина приобнял меня за талию и направился к выходу. Сделав два шага, я споткнулась, едва не рухнув на колени, медленно осела. Ронан удивленно покосился на меня. Выдохнул, легко, как перышко, поднял на руки, прижав к груди, пошел на выход.
Интересно, зачем ему вся эта комедия с обручением?! А мне зачем?! Мамочки! Я, кажется, дров наломала!
Глава 4
Глава 4
Закат догорел, и сумеречные тени тихо выползали из ближайших зарослей и кустов сирени, укутывая окружающее бархатной темнотой. Воздух остывал, и приятная прохлада ветерка ласкала кожу. Я вдохнула полной грудью и едва не застонала от чистого, напоенного свежестью воздуха. Голова немного прояснилась. Ронан отпустил меня и направился прямо к парковке, где стоял одинокий скайлинг. Шел молча, не утруждая себя объяснениями, лишь крепко держал за талию. Вопрос жег язык, но я благоразумно его прикусила. Чувствовала, что сегодня столько наворотила, что еще долго придется расхлебывать. Спорткар, признавая хозяина, мелодично тренькнул и разблокировал двери. Ронан вежливо открыл передо мной дверцу, и я скользнула в прохладное вкусно пахнущее нутро. Огляделась вокруг. Просторный черный салон и панель отделаны деревом дорогих пород, кресла из темной мягкой замши. Потолок затянут мягко флуоресцирующей тканью, дающей достаточно света в темное время. Окна покрыты особой темной пленкой, защищающей от палящих лучей дневного светила. Брюнет устроился на сидении рядом, панель вспыхнула зелеными индикаторами, а мягкий бесполый голос поприветствовал хозяина.
— Чаки, курс на Тарти, — отдал приказ муженек, расстегивая пуговицы смокинга и ворота белой рубашки.
Огоньки согласно мигнули, переключив свой цвет на синий. Скайлинг чуть качнувшись, легко оторвался и взлетел. Рон повернулся ко мне, не ласково усмехнулся, стянул с себя смокинг, небрежно кинул на заднее сиденье, оставшись в рубашке и шелковом жилете. Наклонившись, нырнул куда-то за сиденье, пошуршал и достал два бокала. Сунув оные мне в руки, исчез еще на пару секунд и появился с запотевшей бутылкой шампанского.
— Время выпить за жениха и невесту, — не дожидаясь моего согласия, начал воевать с тугой пробкой.
Я радостно кивнула, предвкушая удовольствие от холодной пузырящейся сладости. Во рту пересохло, и за глоток обычной воды отдала бы полжизни. Молча наблюдала за мужчиной, по неведомой пока причине, взявшим меня в жены.
Рон явно злился, наверно, как и я начал осознавать абсурдность случившегося в храме. С остервенением обрывая фольгу, «поколдовав» полминуты над пробкой, он разлил зашипевшее вино. Забрав свой бокал, отсалютовал мне, мрачно улыбнулся, залпом выпил и сразу же наполнил снова.
— За нас, Элинор! И гхыр с ними всеми!
Я не пыталась возражать и благоразумно помалкивала. Бокалы тонко звякнули, соприкасаясь. Я, наконец- то, пригубила свой, морщась от брызг, летящих в нос. Прохладная, наполненная лопающимися пузырьками волна прокатилась по моему горлу, оживляя пересохшее горло. Закрыв глаза, мысленно застонала от удовольствия.
— Расскажи о себе, Элинор Варенс… Кто ты такая? — голос чуть теплее льдов Антарктиды, заставил снова напрячься, уже было расслабившийся мозг. Усмехнулась про себя нелепости ситуации.
Очень своевременно, мистер Берге! Все же решили разузнать о жене еще что-нибудь, кроме имени!
Послышалось звяканье хрусталя и шипение льющегося напитка. Я открыла глаза, сделала глоток побольше, смачивая горло и начала:
— Родилась на Земле. Сейчас живу на Ритане. Закончила Медицинскую Академию. Последние пять лет работаю психиатром в реабилитационном центре, — единым духом выпалила скудные сведения своей короткой биографии.
— Мозгоправ, значит, — хмыкнул Ронан, и снова забулькало наливаемое вино. — Вот ведь повезло! Это я удачно зашел!
Поджав губы, зло зыркнула на брюнета. Свою профессию любила, работала с самоотдачей. Сослуживцы и начальство ко мне относились с уважением и ценили. Откровенное пренебрежение и насмешка, брошенное обидное слово немного задели, и я не осталась в долгу.
— А что есть нужда в помощи психиатра? — поддела его.
— Не исключено, что нужда скоро появится, — мужчина допил бокал. Снова поискал за сиденьем и выудил упаковку настоящих шоколадных конфет. — Я же женился…
Открыв коробку, пристроил ее у меня на коленях, выбрал конфетку, и глумливо мне усмехнулся.
Он специально меня провоцирует на скандал? Проверяет?
— Тогда встречный вопрос, почему ты на мне женился? — задав вопрос, старалась поймать взгляд.
Ответ на этот вопрос для меня как для женщины и для врача был крайне важен. Хотелось прояснись для себя наше будущее, как его видел муженек.
Ведь не назло же Луниэль он это сделал?! Ашранка презирала людей, и такой поступок скорее дал бы обратный эффект.
Ронан делал вид, что не слышал вопроса, неторопливо открывал очередную бутылку. Похоже, кто-то решил с горя напиться. Налив мне и себе, не чокаясь, выпил.
— Ты была самой красивой… — подмигнул мне, налил вина снова и добавил:- Из всех, кто ждал у храма.
— Я там была одна!
Ему все равно на ком жениться? Невеста нужна, чтобы свадьбу не отменять? Где-то гостей три сотни ждет? Икра тухнет, бутерброды сохнут? Почему он ушел от ответа?
— Ты сама ответила на свой вопрос, — ответив, флегматично пожал плечами муженек и отсалютовал мне полным бокалом.
Видимо всей правды сегодня я не услышу. Рон не настроен обсуждать эту тему. Ему напиться хочется. И не от великой радости. Вот уж не думала, что брак со мной для кого-то станет поводом напиться с горя! Печально! Буду следовать его примеру, но в меру и закусывая. У меня тоже и повод, и самолюбие.