— Ужо мы с ним разберемся!
— Червям каменным скормим!
— Порубаем на ристалище!
— А можно еще конями разорвать, как люди, слышал, делают…
— В колодец скинуть…
— Повесить для острастки…
— Голову с плеч — и вся недолга…
Я несколько ошалело слушала кровожадные предложения. Нет, на гномов из сказки про Белоснежку эти создания не походили совершенно. Впрочем, глупо удивляться. К примеру, по внешнему виду Колобка тоже не скажешь, что он до драки сильно охоч.
Наконец предложения иссякли, и, поклонившись напоследок, делегация покинула зал, дружно уйдя в не замеченную ранее дверь, которая терялась на фоне вздымающихся стен зала.
— Они хорошие ребята, — сказал Наволод, оборачиваясь к нам. — Горячие только.
— Я так и подумал, — хмыкнул в ответ Финист. — И чего не наговоришь с горячки-то.
Наволод усмехнулся, а потом громко сказал, обращаясь к пустому залу:
— Здравствуй, матушка!
Воздух в нескольких шагах от нас тотчас сгустился, являя высокую женщину средних лет в высоком кокошнике, атласном сарафане, отливающем зеленой медью, и с сияющими изумрудом, как у Наволода, глазами.
И было в ней что-то, что заставило Финиста немедленно поклониться. Да не как гномы князю, а в пояс, еще и земли рукой коснуться. Даже я, сама не ожидая от себя подобного, тоже согнулась в неумелом поклоне.
Женщина улыбнулась и легким наклоном головы дала понять, что приветствие принято. Мы с Финистом выпрямились, и я во все глаза принялась рассматривать ту, о которой читала в сказах Бажова, — Хозяйку Медной горы. А еще — мать Белогора.
И кстати, очень интересно, каким образом она появилась прямо из воздуха? Ведь магия-то у всех пропала. Или?..
— Поздорову тебе, царица Малахитница, — подал голос Финист.
— И вам, люди добрые, — ответила Хозяйка. — Давненько не заглядывал, Сокол. Все по поднебесью летаешь. Как там матушка твоя, Царевна Лебедь?
— Да ну как же, Хозяйка. И семи лет еще не минуло, как бывал в ваших краях. А матушка живет не тужит, — ответил Финист.
А я изо всех сил старалась понять какую-то неправильность, которая меня слегка нервировала. И неправильность эта появлялась именно тогда, когда Хозяйка начинала говорить.
Голос у нее был глубокий, богатый. И… объемный, что ли? Казалось, я слышала его отовсюду сразу. Странное, прямо скажу, ощущение.
— Это Марья, Кощеева дочь. Моя суже… спутница, — быстренько поправившись, представил меня Наволод, и взгляд Хозяйки встретился с моим.
На одно неуловимое мгновение я ощутила себя маленькой-маленькой букашкой, которую с интересом рассматривают на ладони. И сразу же это ощущение пропало, и я, чуть ли не хватая от неожиданности ртом воздух, словно рыба, отступила на полшага.
Ничего себе! И это от одного только взгляда меня так приплющило?!
— Рада видеть тебя, Марья Бессмертная, — сказала Хозяйка спокойно. — Наслышана о твоих делах.
Я вопросительно посмотрела на Наволода, но тот поднял руки в шутливом жесте отрицания:
— Не я! Матушка моя сама всю землю слышать может.
Ага. Спасибо, объяснил. Вот сейчас все сразу понятно и стало.
— Рада познакомиться, Хозяйка, — произнесла я. — Наволод много рассказывал…
— Не рассказывал! — тут же перебил меня этот, этот… — Ни времени подходящего не находилось, ни обстоятельств.
— …Много рассказывал про свой Источник, а вот о том, что землю можно, оказывается, слушать, и не упоминал вовсе, — мстительно вывернулась я. — Сама же я несказанно рада встретиться и пообщаться лично.
Хозяйка одобрительно кивнула, перевела взгляд на Наволода и взмахом руки пригласила следовать за собой.
— Вот за трапезой и пообщаемся получше, — сказала она. — И о беде, что пришла, откуда не ждали, поговорить надобно.
Мы проследовали за Хозяйкой к выходу из зала, но едва переступили порог и оказались в сумеречном, просторном, отделанном малахитом коридоре, как та взяла и растворилась в воздухе.
— Не поняла? — Я недоуменно моргнула. — Мы вроде обедать шли…
— И пообедаем, — заверил Наволод. — Дело в том, Марья, что матушка моя не совсем человек, так сказать. А даже и вовсе наоборот. Не человек вовсе. И иногда ей непросто полностью… — он запнулся, подбирая подходящее слово, — непросто полностью уподобиться нашему виду.
— Это как? — не поняла я. — А кто она?
— Моя мать — дух Медной горы. Собственно, Медная гора — она сама и есть.
Ничего себе! Я аж шаг замедлила от попытки уложить столь невероятный факт в голове. То есть гора, получается, живая? И Хозяйка — это не Хозяйка вовсе, а гора? Тогда почему она как человек выглядит? Нет, глупый вопрос. Как хочет, так и выглядит. А значит…
— Поэтому она и может вот так вот появляться и исчезать? — додумалась я.
Наволод согласно кивнул:
— Именно. Поэтому и землю слышит, поэтому и магия ее никуда не делась. Ведь не магия это вовсе, а врожденные, так сказать, свойства. Но всесильна она лишь в пределах Медной горы.
— Подожди, — дернула я его за рукав, заметив, что впереди открывается дверь, к которой мы почти дошли. — Но я читала, что ее и на поверхности встречали…
— Матушка любит пройтись, — подтвердил Наволод. — Ее владения одной горой не ограничиваются. Вот только, чтоб на поверхность выйти, магия уже надобна. Та, которая сейчас пропала.
— Ясненько, — протянула я задумчиво и обернулась к Финисту. — А твоя мать, значит, Царевна Лебедь? У моего папочки кулон ее есть. Я его носила даже, да только он обратно отобрал.
— Твой батюшка, уж прости, видя что-то драгоценное в чужих руках, считает это личным оскорблением, — усмехнулся Финист. — Даже если это руки его дочери. А о кулоне том знаю. Мать Кощею этот кулон не просто так подарила.
— А за что? — Во мне вспыхнуло любопытство.
Однако удовлетворить его не удалось. Финист только головой качнул и сообщил:
— История давняя да длинная. Я тебе обязательно расскажу как-нибудь. Ну и взамен отнятого другой кулон подарю. Твой личный будет.
Шедший впереди Наволод, услышав это, недовольно проворчал что-то себе под нос.
— Ругается, — не преминул отметить Финист и хулигански подмигнул. — Не любит, наверное, когда подарки другим, а не ему делают.
И, не давая тотчас обернувшемуся Наволоду возможности ответить, быстро обогнул его и первым вошел в трапезную, где нас уже ждала Хозяйка Медной горы.
Это оказались небольшие покои с малахитовыми стенами, столом и стульями с высокими спинками. Даже посуда была из малахита! Хорошо хоть подушечки на каменные сиденья подложили, чтобы не сидеть на холодном камне, и столовые приборы сделали… погодите, они что, из золота?
Точно, золото! Уж его я могла отличить от любого другого металла.
Вот это солидно. А то камень да камень…
— Присаживайтесь, гости дорогие, отужинайте с дороги, — отвлекая от ушедших куда-то в сторону мыслей, произнесла Хозяйка Медной горы.
Я с сомнением взглянула на пустые тарелки. И чем тут «отужинать»?
Но ни Наволод, ни Финист вопросов не задавали, так что и я решила смолчать. Просто уселась на заботливо пододвинутый Наволодом стул да пристроила рядом, у стеночки, безмолвного Яра. А едва повернулась, в трапезную стали входить высокие худощавые люди, закутанные в длинные балахоны с капюшонами так, что даже лиц их было не видно. Они держали подносы, на которых исходили горячим паром стопки блинов, а рядом с ними в больших плошках виднелись разнообразные ягоды с вареньем и густая сметана.
Все это было ловко, быстро и совершенно бесшумно расставлено перед нами, после чего молчаливые прислужники так же исчезли.
— Простите, коли что не так, — произнесла Хозяйка. — Подзабыла я уже, что нынче люди в вечерний час на стол собирают.
— Благодарствуем, царица Малахитница, — ответил за всех Финист. — Лучшего и пожелать нельзя. Разве что попить бы еще…
Два звонких хлопка Хозяйки в ладоши, и испрошенное тотчас появилось. На выбор нам были предложены квас, медовуха и сливовица в каменных, естественно, кувшинах. А затем она первой взяла каменный кубок, ясно давая понять, что все разговоры мы будем вести только отужинав.
Впрочем, этому никто и не сопротивлялся. Есть и в самом деле хотелось, тем более когда все так аппетитно выглядело и пахло. Поэтому с угощением мы расправились быстро.
— Матушка, ты землю слышишь, — наконец начал Наволод. — Скажи, отчего у нас магия пропала? Как это могло случиться? Неужто в нашем мире есть колдун с такой силой?
— Мало моего умения оказалось, сын. — Та сокрушенно качнула головой. — Не смогу я на вопросы твои ответить. Знаю лишь, что отрезаны магические жилы, которые до сей поры свободно пронизывали наш мир. Замкнулись и высохли. Источники неспокойны. Копят силу, клокочут. А только нет путей для ее выхода.
— И как нам быть? — пробормотал Финист.
— Гномы мои сейчас самоцветы особые пользуют, которые в себе магическую силу задерживать могут, — ответила Хозяйка, словно размышляя вслух. — Конечно, в них магии немного, да и запасы таких самоцветов невелики, но все ж лучше, чем ничего. С их помощью, пусть и ненадолго, зеркало Белоснежки оживить можно. Может, хоть оно что подскажет.
— Значит, надо с Белоснежкой поговорить, — встряла я. — Она ведь не откажется нам дать своим зеркалом попользоваться?
— Не откажется, — подтвердила Хозяйка. — Умельцев тотчас отправлю, чтоб к зеркалу самоцветы приспособить. К завтрашнему утру, пожалуй, управятся.
— Быстро, — оценила я. — А как они так шустро до Германии доберутся, без магии-то?
Судя по отразившемуся на лицах окружающих недоумению, такой страны они не знали. Хотя и странно. Англия с Ланселотом есть, а Германии нет? Или она здесь как-то по-другому называется?
— Неведомо мне, о каком месте ты речь ведешь, Марья, — произнесла Хозяйка. — Не существует подобного в нашем мире. А Белоснежка ранее у горы Брокен жила, далече отсюда. Но уж с десяток лет как ко мне вместе с тамошними гномами переселилась — больно им ведьмы докучать стали. Облюбовали их гору за плато ровное, Лысой обозвали да шабаши свои постоянно там устраивать начали. И спасу от них не находилось. Так что замок Белоснежки теперь неподалеку от Медной горы стоит.
— Что нам только на пользу, — вставил Наволод.
— Какую? — не удержалась я от подначки. — В зеркало дают поглядеть?
— Не только. Места там, Марья, особенные, — ответила вместо него Хозяйка. — Алатырь-камень, Горючий кряж, Зачарованное Заскалье… Охотников за чудесами туда много ходило — людей, охочих до чужого добра, немало, за всеми не уследить. А как Белоснежка со своими гномами там обосновалась, так и поубавилось желающих чудодобытчиков. Гномы быстро им объяснили, что новая хозяйка непрошеных гостей не слишком жалует. Поначалу только кулаками обходились, но раз пришлось и железом встретить, когда князь один, умом недалекий, ратной силой пришел Вот гномы да моя чудь белоглазая заставили его вовек путь к горным богатствам забыть.
— Чудь белоглазая? Кто это? — заинтересовалась я.
— Обитатели местные, — пояснила она. — Мне верой и правдой служат, сами на поверхности у Горы живут. Только мало их осталось нынче. За то, что выглядят по-другому да умениями владеют особыми, люди их опасаются. Раньше и враждой на чудь ходили, пока я тех под покровительство не взяла.
Я понимающе хмыкнула. Ни разу не удивлена! Люди везде одинаковы. Обитателей Кощеева царства тоже вон истребить мечтают за непохожесть. Хотя те за реку Смородину не выходят и никому, по сути, не мешают.
На том обсуждение и закончилось. Еще раз заверив, что как только зеркало Белоснежки будет готово, мы в него все вместе посмотрим, Хозяйка Медной горы пожелала хорошего отдыха и растворилась.
Зато на выходе из трапезной обнаружились двое очередных, замотанных в балахоны слуг. Вместе с Наволодом они сопроводили нас с Финистом к выделенным для отдыха покоям.
Отдых и впрямь был мне необходим. После того как связь с Источником Мертвой воды пропала, исчезла и даруемая им длительная бодрость. Теперь я все сильнее ощущала усталость, как моральную, так и физическую — долгое путешествие через Навь даром не прошло.
Так что, пока мы с Финистом в сопровождении Наволода и двух молчаливых, закутанных в балахоны слуг шли по коридорам, я мечтала о кровати. А еще очень хотела остаться в одиночестве и спокойно поразмышлять обо всем произошедшем. Без опасений, что вот-вот могут нагрянуть бессмертный папочка или ушибленный на всю голову ведьмак Иванушка со своей упертой сестрицей Аленушкой.
Но надежды на отдых оказались напрасны. Потому что, открыв дверь в выделенные мне покои, Наволод в них первым же и зашел. После чего пропустил меня в просторную, ожидаемо малахитовую гостиную и решительно сообщил:
— Нам надо поговорить.
Что ж, этого следовало ожидать.
Конечно, я могла попробовать сослаться на усталость и отложить неизбежное, но зачем? Тем более я все еще чувствовала себя виноватой за то, что натворила в Нави.
Поэтому вздохнула, кивнула и буркнула:
— Поговорим. За разговор денег не берут.
Однако попрекать меня устроенным пожаром не стали. Вместо этого Наволод произнес:
— Ты спрашивала, почему я не обратился за помощью к Финисту. Я объясню. Конечно, сам он не отказался бы дать мне доступ к своему Источнику, тут сомнений нет. Проблема в другом: сила его ветра только усугубила бы нестабильность Мертвого огня.
— Каким образом? — О взаимодействии магии стихий я ровным счетом ничего не знала, так что сути проблемы до сих пор не видела.
— Источник Медной горы — один из сильнейших, но в то же время и самый нестабильный, — начал объяснять Наволод. — Чем больше его используешь, тем сильнее разгорается пламя, проявляет характер и рвется на волю. Сдержать его очень сложно, зато можно уравновесить и приструнить водой. А вот ветер, которым владеет Финист, лишь раздует огонь, придаст мощи, и тот окончательно вырвется из-под контроля. Именно поэтому я и пытался вести переговоры с твоим отцом, а затем и с Морским Царем.
— Чтобы стать сильнее за счет Мертвой или Живой воды. Угу.
Я по инерция кивнула, чувствуя, как от неловкости начинают пылать щеки. Теперь интерес Наволода к конкретным Источникам стал понятен, а сцена, которую я видела в зеркале, обрела окончательную ясность. Получается, он и впрямь ни в чем не виноват, а я такую вспышку ревности на пустом месте закатила! Ой как стыдно-то! И как теперь извиниться? Вот что значит поспешила, не разобралась и…
И тут Наволод все испортил. Развел руками равнодушно и подтвердил:
— Именно так. Поэтому, когда связь с Источником Мертвой воды прервалась, а ты сбежала, мне пришлось возобновить переговоры по доступу к воде Живой. Что еще оставалось?
Меня как ведром ледяной воды облили.
— Что оставалось? — выдохнула я. — Да хотя бы попытаться узнать, что со мной случилось! Потому что я не сбегала! Меня насильно в другой мир упекли!
Лицо Наволода вытянулось от удивления, словно он даже мысли такой до сего момента не допускал. И это меня еще больше разозлило. Слова с губ слетели сами собой:
— Мне внушали, что все воспоминания об этом мире — выдумка, включая тебя! Но я все равно верила! Я ради тебя Ягу обманула! С Карачуном сделку заключила! Через Навь в одиночку прошла! А ты? Ты, оказывается, все это время даже не пытался меня разыскать! Пропала я — и ладно! Так-то я тебе нужна оказалась, да?! Суженая, тоже мне!
— Марья…
— Теперь я окончательно поняла, почему Василиса Ивана Царевича выбрала! Иваны Царевичи в отличие от некоторых своих суженых откуда только не спасают! А ты рукой махнул и сразу пошел о выгоде для себя в другом месте договариваться! Права была сестренка, не зря она Премудрая! А вот я, наоборот, ду…
Резкий рывок, и тесные объятия прервали меня на полуслове, а в следующий миг мужские губы прижались к моим.
Жаркий, подчиняющий поцелуй заставил кровь в одно мгновение превратиться в лаву. Все мысли, обида и злость мигом улетучились из головы под натиском совершенно других эмоций. Слишком давно я об этом мечтала! Поэтому бороться с собой не смогла, отдаваясь во власть слишком притягательного для меня мужчины. Впитывала жар крепких, сжимающих меня рук и тягучую ласку губ, отвечая и не желая останавливаться, даже когда он начал отстраняться.