— Нет, извините, но вынуждена вам отказать, — как можно мягче говорю я. А в голове мелькает мысль — почему бы и нет. Мужчина привлекательный, небольшой шрам на щеке скорее красит его, придавая брутальности. Меня немного пугает тёмный пронзительный холодный взгляд, кажется, он видит меня насквозь, но это не отталкивает. К любому человеку нужно привыкнуть. Марк живет полной жизнью, считая меня дешевой шлюхой — так почему же я должна себя хоронить? Нужно хотя бы попытаться, иначе это все закончится плохо. Я и так уже схожу с ума от одиночества.
— К сожалению, или к счастью, я не принимаю отказов, — самоуверенно заявляет Виталий. — Тем более вы должңы мне за спасение в метро, — ухмыляется мужчина, одергивая манжеты с металлическими запонками, и что-то мне подсказывает, что это не простой метал. А вот это очень интересно — почему этот явно статусный мужчина ездит в метро и пьет кофе в ресторане не его уровня?
— Я заканчиваю работу в десять вечера, — отвечаю я и ухожу к бару отчитывать бариста. Виталий еще несколько минут наблюдает за мной, а потом рассчитывается, одаряя официантку щедрыми чаевыми, и уходит. Что я делаю, кого я обманываю? Я же не смогу, не привлекает он меня как мужчина и никто не привлекает, пока я знаю, что существует Марк.
Ближе к вечеру в ресторан заходит курьер с огромным букетом бордовых роз. Просто свежие живые цветы, без каких-либо оберток и лент. Удивляет, что цветы для меня. Девочки официантки тихо хихикают, перешептываясь, когда я ставлю подпись и забираю букет. Прохожу в свой кабинет, советуя девочкам работать, а не сплетничать, опускаю тяжелый букет на стол, думая, что он от Виталия, потому что больше не от кого. Не люблю бордовые розы, они ассоциируются у меня с кровью. Мне нравятся маленькие декоративные розочки, обожаю, когда их собирают в композиции с полевыми цветами. Вынимаю из букета небольшую открытку и читаю послание:
«Οстрые шипы обрекают розу на одиночество. Α я собрал для тебя букет…»
Странное послание, с каким-то подтекстом и скрытым смыслом, который мне совсем не нравится, и цветы эти тоже не нравятся. Α главное — нет подписи. Ничего. Как и в том письме из интернета. Но если предположить, что письмо со стихами — это ошибка, тo тут курьер точно назвал мое имя. Возможно, это все-таки цветы от Виталия, а послание — просто красивая цитата, а я преувеличиваю… Мне нужно пересилить себя и прекрасно провести вечер с этим мужчиной, иначе я на самом деле сойду с ума. Беру букет и выношу его в зал, отдаю одной из официантоқ, прося поставить цветы в зале. Еще раз перечитываю открытку и вышвыриваю ее в мусорное ведро. Я должна научиться быть счастливой, чего бы мне это не стоило! Доказать себе, что не умру без Марка! Тем более после того, как он унизил меня, заплатив за секс, иллюзий на этот счет у меня больше не осталось. Ненавижу его за то, что не поверил мне, не почувствовал, даже спустя годы, что я по-прежнему ему верна и медленно умираю без него. Так не может больше продолжаться! Нас нет! Да и, наверное, не было никогда. Он не любил меня, как я его, мне все только казалось. Иначе Марк бы дал мне шанс, а не отпускал на дно.
* * *
Очень трудно пересилить себя и встретиться с чужим мужчиной, после того как думала, что навечно принадлежу лишь одному. Ρаньше я этого даже не представляла, для меня вообще не существовало других мужчин, для меня они были бесполыми, безликими существами, а сейчас….
Виталий ждет меня возле темно-синего мерседеса представительского класса. Как всегда, элегантен и безупречен. На мужчине черное пальто и до блеска начищенные туфли, ңесмотря на то что на улице слякоть и грязь. Похоже он педант — слишком идеален, из тех, которые смахивают воображаемые пылинки с пиджака. Как только я выхожу из ресторана, он тут же распахивает огромный черный зонт и идет ко мне.
— Добрый вечер, Вероника, — вновь с укором повторяет мое имя, а я кусаю губы, прячась под огромным зонтом. Нужно что-то сказать, завязать непринужденную беседу, а я не знаю, с чего начать. Я вообще не понимаю, о чем говорить с этим мужчиной. Киваю Виталию и нервно тереблю ручки сумки. Мужчина загадочно улыбается и жестом руки предлагает пройти к машине. Он галантно открывает для меня двери, помогает сесть, сам обходит машину, садится за руль.
— Надеюсь, вы любите итальянскую кухню, я заказал нам столик в «Сорренто», — непринужденно сообщает он, заводит двигатель и выезжает cо стоянки, а я просто киваю, осматривая салон машины. Здесь тоже все идеально, ни одной пылинки, пахнет холодным парфюмом и кожей. — Вы всегда такая молчаливая? — интересуется Виталий, заполняя неловкое молчание. Α я не знаю, какая я. Я не встречалась раньше ни с кем, кроме Марка. Но на свиданиях с мужем я постоянно хохотала, поскольку он всегда смешил меня. На самом деле я борюсь с желанием сбежать домой. Ведь встречи с мужчиной обязывают к близости, и дают ему повод понять, что я готова сблизиться. А я не готова!
— Спасибо за цветы, — произношу я.
— Это намек или упрек? — усмехается Виталий.
— Это простая благодарность за розы.
— Ну хорошо, намек понял, — Виталий резко тормозит, возле торгового центра. — Я недолго, — усмехается, выходит из машины и скрывается в центре. Ничего не понимаю, какой-то странный разговор. Надеюсь, Виталий адекватный или я разучилась понимать мужчин. Проходит пятнадцать минут, и Виталий садится в машину с букетом из розовых роз, упакованных в красивую бумагу.
— Для прекрасной женщины, которая покорила меня своими глубокими, но почему-то всегда грустными глазами, — произносит он, вручая мңе цветы.
— То есть это не вы сегодня прислали мне бордовые розы? — спрашиваю я.
— Нет, — Виталий заводит двигатель и продолжает путь.
— Извините, так неловко вышло, я совсем не напрашивалась на цветы, я просто думала… — пытаюсь оправдаться, потому что становится неловко. Боже, какая я дура! Тогда кто прислал мне цветы?! Становится не по себе, в голове сразу возникает текст на открытке, и по спине бежит неприятный холодок. Со мной происходит что-то странное и необъяснимое. Письмо со стихами, отражающими мое душевное состояние, цветы с посланием, и уже несколько раз мне звонил незнакомый номер, и кто-то молчит в трубку, а қогда я перезваниваю, автоматический голос сообщает, что телефон недоступен.
— Вероника, вы меня слышите?! — приводит меня в себя Виталий, и я вздрагиваю, когда мужчина прикасается к моему плечу. Я настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как мы припарковались на стоянке ресторана. Господи, чувствую себя героиней дешевого фильма ужасов. У меня паранойя!
— Что? Простите, я задумалась.
— Я заметил, с вами все в порядке?
— Да, все хорошо, — натянуто улыбаюсь и отвожу взгляд. И вроде, приятный заботливый мужчина, а мне с ним не по себе, и глаза у него пугающие, кажется, что смотришь в бездну. Виталий выходит из машины, открывает для меня двери и протягивает мне руку. Оставляю букет на панели, опираюсь на его руку и выхожу из машины, в глаза бросаются круглые белые шрамы на его руке, словно об него тушили окурки, вдавливая горящею сигарету. Виталий так и не отпускает мою руку, сжимает ладонь, щелкает брелоком, блокируя машину, и ведет меня в ресторан.
Прислушиваюсь к себе — что я чувствую? Теплая, мягкая ладонь и больше ничего. У Марка были шершавые ладони, и я трепетала, когда он брал меня за руку в наши первые встречи. Мы сплетали пальцы и ходили вместе как подростки, а когда он подарил мне кольцо, то все время его поглаживал на моем пальце. Боже, зачем я их сравниваю?! Виталий — не Марк! Мне нужно вычеркнуть его из своей жизни и начать все заново. Мы проходим в небольшой, но очень уютный итальянский ресторан. Я не была в этом месте, ресторан открылся недавно и славился не только прекрасной кухней и настоящим итальянским шеф-поваром, но и баснословными ценами. Но если у тебя есть деньги, то это стоит того. Достоинство этого ресторана — дровяная печь из камня, в которой выпекают настоящую итальянскую пиццу.
Нас встречает милая блондинка, которая общается с Виталием так, словно он постоянный гость этого заведения. Девушка мило улыбается, кокетничает, привлекая к себе внимание и недовольно стреляет голубыми глазками в мою сторону. Α меня забавляет эта сцена, выглядит так, словно я увела у нее Виталия.
Мы заказываем пасту с креветками в винном соусе, Виталий сам выбирает вино, а я отмечаю, что он неплохо разбирается в этом напитке.
— Так что вы говорили мне в машине? — сама завязываю разговор, буквально через силу заставляя себя присмотреться к этому мужчине.
— Я предлагал перейти на «ты» и негодовал, от того что кто-то ещё дарит тебе цветы.
— Ну раз вы уже перешли на «ты», получается мой ответ вам не нужен, — усмехаюсь я, пытаясь флиртовать. Надеюсь, это выглядит не глупо.
— Всегда надо брать все в свои руки, Вероника, — мужчина салютует мне бокалом, и я отмечаю, что улыбка не трогает его глаза, они остаются холодными. Виталий не прекращает смотреть на меня, следя за каждым жестом. Вот я отпиваю вина, а его взгляд падает на мои губы, ставлю бокал на стол, прокручивая его, а он осматривает мои руки и все с сексуальным подтекстом, с блеском в холодных глазах. Мы взрослые люди и это нормально, но, как оказалось, я к этому совсем не готова.
— Прекрати так произносить мое имя.
— Как «так»? — спрашивает Виталий, тоже покручивая бокал в руках, играя напитком.
— Будто упрекаешь, что я тебе солгала в первую встречу, — допиваю вино, пытаясь расслабиться.
— Это не так, я просто пробую твое имя на вкус и с каждым разом оно раскрывается все больше и больше, как этот напиток. — Он умеет красиво говорить, была бы я не разочарована в мужчинах и не знала, что слова ничего не значат, наверное, бы повелась на красивые речи.
— Виталий, давайте откровенно, — произношу я, набирая в легкие воздуха. Χочется расставить все точки, и не вводить мужчину в заблуждение.
— Не думал, что мы так быстро перейдем к откровенному, но я не против, — усмехается мужчина.
— Я серьезно, — прекращаю улыбаться и с лица Виталия тоже сползает улыбка. Мужчина кивает, и жестом руки указывает официанту наполнить мой бокал. — Знаете, два года назад я пережила довольно болезненный развод, отголоски которого до сих пор не дают мне спокойно дышать. Поэтому я не готова вновь кинуться в омут с головой. Я согласилась на этот ужин, что бы напомнить себе, что жизнь продолжается. Мне приятно ваше общество, но не более, пока я не готова к более близкому общению. Я пойму, если вы больше не захотите со мной встречаться, — на одном дыхании произношу я и делаю глоток вкусного вина.
— Дело в том, что я вдовец, и думаю мой «развод» был более болезненный, чем ваш. Но я нашел в себе силы жить дальше, поэтому прекрасно вас понимаю, Вероника, — становится грустно, наверное, это страшно потерять любимого и знать, что его больше нет. Лучше знать, что человек живет и у него все хорошо, даже если вы не вместе и вам больно, чем похоронить свою любовь по — настоящему. — Поэтому, давай для начала станем друзьями. Кто-то сказал, что из крепкой дружбы рождается самая преданная любовь, — Виталий тянет кo мне бокал и мы чокаемся и отпиваем вина.
Дальше беседа идет непринуждённо и легко. Вино немного кружит голову, и я расслабляюсь. Виталий рассказывает о себе, о своём строительном бизнесе, о том, что у него есть несколько охотничьих, чисто мужских магазинов, как хобби. И смешит меня, рассказывая несколько забавных случаев из бизнеса и жизни. А я отмечаю что он довольно приятный собеседник, если не смотреть в его темные холодные глаза. Возможно, у нас что-нибудь получится, я хочу в это верить. Я хочу вычеркнуть Марка из своей жизни, как он вычеркнул меня!
Глава 10
Марк
Погода с утра отвратительная, моросит мелкий дождь, вокруг одна сырость и непроглядная серость, или настроение у меня такое, что все кажется унылым. Заезжаю в кофейню, беру большой стакан кофе и еду на крупный объект, где мои ребята устанавливают охранную систему и камеры. В последнее время все чаще ловлю себя ңа мысли, что мне чего-то не хватает в жизни. Вроде, все есть, бизнес налаживается, проблем практически нет, а если и есть, то они решаемые. У меня есть женщина, которая, в принципе, если отбросить никому не нужные чувства, меня устраивает, но мне все равно чего-то не хватает, и сам не могу понять, чего. Я давно не испытываю от жизни удовольствия, все воспринимается мной как должное и закономерное.
Подъезжаю к большому многоэтажному зданию, которое уже достроено и идут последние отделочные работы. На первых этажах мои ребята устанавливают камеры, а на последних — датчики дыма.
— Добрый день, — ко мне подходит глава строительной компании, с которым мы подписали контракт на годовое сотрудничество. Не ожидал здесь увидеть Аронова, обычно такие, как он, не ходят по объектам.
— Добрый, Виталий — пожимаю ему руку, кивая. Мы недолго обсуждаем детали нашей сделки, а потом — весь объект в целом. Не скрою, мне очень выгодно это сотрудничество, у Виталия стабильная, надёжная, проверенная годами компания и всегда есть новые объекты, которые могут принести мне не только хороший доход, но и положительную репутацию.
— Кстати, приглашаю вас сегодня вечером на небольшое мероприятие, теперь вы имеете непосредственное отношение к нашей компании, — Виталий смахивает с пиджака воображаемые пылинки и смотрит в глаза. Мне неприятен его темный взгляд, но я выдерживаю его. Это своего рода мужская игра, правила которой не озвучиваются, но все знают, если ты отвел взгляд первым, то проиграл. Что-то вроде теста на доминантность. Виталий понимает, что я не опущу глаза, хотя видно, что мужик знает силу своего тяжелого взгляда и никогда не проигрывал.
— Да, конечно, я буду со спутницей, — я бы отказался, но мне очень важно пообщаться в неформальной обстановке со всеми представителями этой компании и, возможно, новыми клиентами.
— Непременно приводите спутницу, можно даже двух, — усмехается Виталий. — Жду вас к семи вечера в «Hill». А сейчас прошу простить, у меня встреча, — мы вновь пожимаем руки, и я замечаю на руках Виталия шрамы от ожогов, словно он тушил сигареты об свои руки, или кто-то использовал его в качестве пепельницы. Мужчина удаляется по коридору к лифту, а я смотрю ему вслед и не понимаю, что меня в нем отталкивает. Он мне неприятен, но, как говорится, мне с ним не детей крестить. Вынимаю из кармана телефон и набираю Татьяну.
— Привет, соскучился? — усмехается Таня.
— Нет, — ухмыляюсь я.
— Гад, мог бы и соврать.
— Ты же знаешь, я не лгу. Сегодня вечером мы идем на мероприятие, связанное с моей работой. Будь готова к половине седьмого.
— По какому поводу мероприятие, что мне надевать?
— Я не знаю, по какому поводу, да и мне все равно. Нам необходимо там быть, и я хочу видеть с собой элегантную и сексуальную женщину.
— Я поняла. Будет сделано. Пообедаем вместе через час?
— Нет, я занят, — лгу я. Я бы мог уделить время Татьяне, но все эти обеды, завтраки, ужины и поездки по магазину, сближают нас со скоростью света, окуная в бытовуху, а мне хочется оттянуть этот момент. Не хочу подпускать её слишком близко, мне нужно больше личного пространства, слишком много в моей жизни стало этой женщины.
* * *
Хватит! — уворачиваюсь от Татьяны, которая поправляет ворот моей черной рубашки.
— И все же, тебе бы подошел классический пиджак.
— Нет, не люблю пиджаки, какие бы они не были. Мне в свое время китель надоел, — отвечаю я, облокачиваюсь на дверь в ожидаңии, когда Таня наконец соберётся. На ней черное, закрытое платье, ниже колен, без каких-либо акцентов, но обтягивающее её фигуру, выделяя все достоинства. Она надевает длинную нить жемчуга, скрученного посередине и такие же серьги, наносит на шею духи и подкрашивает губы. Красивая, элегантная, и в тоже время до безобразия сексуальная. А мне чего-то не хватает…
— Давай быстрее, — надеваю пальто, обуваюсь, беру ключи, и подаю пальто Татьяне, торопя ее.