Что-то в Териане лишило её последней уверенности — а может, просто чувства безопасности в мире. Она всё ещё играла роль крутой и приземлённой городской девчушки, но, похоже, уже сама в это не верила.
Может, чтобы вернуть себе это ощущение, она начала зависать с видящими, которые казались ей крутыми. Некоторые из этих видящих были почти преступниками, если не настоящими террористами.
Джон не умалял важность того, что ей удалось сделать самостоятельно в плане преодоления проблем после Териана, но в своей студии боевых искусств он работал с достаточным количеством травмированных жертв, чтобы понимать, что пробелы его нервировали. Её настаивание на том, что с ней всё в порядке, лишь усиливало нервозность Джона.
Она явно начала холодно относиться к нему — особенно когда узнала, что он на полурегулярной основе навещает Фиграна. Джон не мог винить её за это.
В любом случае, он волновался. Отсутствие известий от неё казалось зловещим.
Он пока что ничего не говорил Элли о своих страхах. Он не говорил ничего и в Сиртауне, когда Элли вслух задавалась вопросами о странных поступках Касс. Джон даже не озвучил Элли свои теории о том, почему Касс выбрала себе гигантского, гипер-опекающего и немного туповатого видящего в бойфренды — а не, скажем, Чан, которая сразу заметила травму Касс и пыталась ей помочь.
Джон не озвучивал свои мысли о ментальном состоянии Касс по одной простой причине. Он, Ревик и Касс практически заключили негласное соглашение о том, что Элли нельзя знать слишком много о том, что случилось в той камере под Кавказскими горами.
Элли и так достаточно винила себя за то, что Териан сделал с ними троими. Джон не видел смысла всё усугублять — она же всё равно ничего не смогла бы сделать.
К тому же, Ревик не говорил этого прямым текстом, но он ясно дал понять, что не хочет, чтобы Элли слышала о большинстве сексуальных извращений, которые проделывал Териан, особенно с ним самим.
Однако теперь Джон задавался вопросами.
Он начинал думать, что надо поговорить с Ревиком. Возможно, им придётся подключить и Элли, нравится это Ревику или нет. По правде говоря, Джон сомневался, справедливо ли держать Элли в неведении, учитывая её отношения с Касс. Он и так винил себя за то, что не озвучил более серьёзные тревоги о ментальном состоянии Касс, но он оправдывал это, говоря себе, что у Элли и так забот хватает.
Теперь, когда Ревик поправился, эта отговорка не казалась правдоподобной.
По правде говоря, Джон сомневался, что Элли не замечала так много, как притворялась. Она в целом предпочитала не лезть в дела своих друзей, если они не просили её о помощи. Обычно это хороший подход. Она не подвергала дорогих ей людей психоанализу, не навязывала помощь, когда они хотели справиться с проблемами по-своему.
Но в этот раз Джон думал, что может потребоваться настоящее вмешательство.
Он был уверен, что Элли согласилась бы, если бы владела фактами.
Скосив взгляд, Джон заметил, что Врег наблюдает за ним. Маска исчезла, и на лице видящего проступила сложная гамма чувств. Джону показалось, что там преобладает сочувствие, достаточно острое и искреннее, что Джон не сумел отвести взгляд.
После небольшой паузы Врег сам отвернулся.
Словно опомнившись, он посмотрел назад, в сторону атриума, из которого они только что вышли. Джон видел, как он совсем недолго поколебался — может, принимая решение, а может, сомневаясь в уже принятом решении.
Посмотрев обратно на Джона, он нахмурился.
— Мне жаль, брат, — тихо сказал он.
Прежде чем Джон успел придумать ответ, видящий сжал его ладонь. Джон почувствовал импульс тепла, который Врег послал через пальцы, сжавшие его руку с яростным приливом чувства привязанности.
Затем Врег отпустил его и уставился на закрытые двери лифта. Его лицо выражало почти смятение, смешивающееся с раздражённой злостью, которая лежала на поверхности.
Джон всё ещё смотрел на лицо видящего, когда двери перед ними открылись со звуковым сигналом.
Глава 16
Приветствие
Чандрэ уставилась на высокие ворота из армированной сталью органики у основания длинной подъездной дорожки, на которой они припарковали джипы.
Забор выглядел неуместным.
С другой стороны, всё в шато и его землях сильно контрастировало со зданиями в деревне внизу, не говоря уж об обширной глуши, по которой они ехали к побережью, часами прыгая и трясясь на каменистых дорогах и крутых утёсах, окружавших эти дороги и символизировавших окончание Андских гор.
Понадобились часы, чтобы добраться до небольшой деревеньки, над которой возвышалась гасиенда — путь был таким долгим, что Чандрэ начала сомневаться, что это место вообще существует. Теперь же, глядя по сторонам, она задавалась вопросами, с чего бы кто-то захотел жить в таком недоступном месте. Учитывая, как медленно им приходилось ехать по запущенным дорогам, с таким же успехом можно было преодолеть последний участок пути на лошадях — или даже на осликах. Последние десять миль дороги уместнее назвать земляной тропой, усеянной маленькими и большими булыжниками.
Ещё и холодно.
Толстой куртки, в которую она была одета, оказалось бы недостаточно, если бы она провела ночь под открытым небом. Оставалось надеяться, что такой потребности не возникнет — например, если ей придётся уносить ноги и в одиночку возвращаться через эти горы.
«Гасиенда» больше напоминала каменный замок, нежели мирное ранчо в окружении простых жителей деревни. Органические ворота в сочетании с гладкой, похожей на стекло поверхностью плитки на подъездной дорожке также создавали роскошное и на удивление современное ощущение.
Теперь она понимала, почему так мало жителей Ушуайи, ближайшего города с настоящим аэропортом, посещали это место. Большинство даже не признавалось, что им известно об его существовании, хотя сканирование, проведённое ей самой и её спутниками, подтверждало обратное.
Они все знали о «Патроне».
Они также знали, что лучше не говорить о нём, особенно с незнакомцами — возможно, особенно с теми незнакомцами, у которых красные радужки глаз.
Теперь, увидев первоклассную конструкцию над деревней и гасиендой, а также несколько дюжин видящих, наблюдавших за ними, Чандрэ понимала этот страх.
Охранники конструкции не потрудились скрывать своё присутствие в Барьере. Если уж на то пошло, они управляли своим светом так, чтобы нарочно подавлять, маячить вокруг Чандрэ во вторгающейся, а то и откровенно угрожающей манере.
Варлан сказал ей, что сама земля находится в частной собственности практически от границы с Чили вплоть до места, где Патагония встречалась с остальной частью материковой Аргентины. Этот частный район включал самую Ушуайю, а также северный город Рио-Гранде и практически занимал всю южную часть континента.
Чандрэ знала, что большой кусок этой земли, особенно на северном побережье, где она сейчас стояла, использовался как человеческий военный склад — не аргентинцами, а преимущественно американцами и британцами. Это было до того, как земля перешла к нынешним владельцам, что случилось примерно двадцать лет назад.
Однако этот город и мрачный фасад особняка казались куда более древними.
Чандрэ казалось интересным, что земля так тихо сменила хозяев, практически не наделав шума в человеческих новостных каналах.
Варлан говорил ей, что здесь может быть тепло, что это своеобразный тропический «кармашек» среди потоков ближайших бухт, где встречались Тихий и Атлантический океан.
Пока что она не видела этому подтверждения.
Прошло уже больше двух месяцев с тех пор, как они приземлились в Буэнос-Айресе.
Варлан несколько раз пытался назначить встречу с лидерами «Тени», но во всех этих встречах было отказано, или же они отменялись из-за каких-то «накладок в расписании». Чандрэ всё ещё не удалось оказаться в одном помещении хоть с кем-нибудь, кто напрямую связан с этой варлановской «Тенью», или хотя бы услышать их голос. Однако им и не давали окончательного отказа, и это казалось Чандрэ ещё более странным.
Сегодня они подобрались ближе всего, но она всё ещё была настроена скептически.
Учитывая запертые ворота, пустую подъездную дорожку и прочее отсутствие приёма для их тщательно наблюдаемой компании, она не ощущала тёплого приветствия.
Посмотрев на человеческую деревню у подножья холма, Чандрэ невольно заметила, каким примитивным всё выглядело. Она не видела спутниковых тарелок в отличие от бедных районов Индии или Бразилии, где они усеивали половину жилищ. Она не видела, чтобы жители носили гарнитуры, портативные мониторы или хотя бы планшеты.
Люди общались друг с другом, сидя в креслах перед примитивными, но чистыми домами.
Несколько раз она слышала смех, но даже он звучал приглушённо, словно весь город осознавал возможность потревожить нависавшего над ними господина.
Овцы паслись на крутых склонах холмов вместе с высокими животными, которые, наверное, являлись ламами или альпака. Собаки спали на порогах и носились по улицам. Коты шмыгали в переулках и домах. Козы блеяли и жевали что-то почти у каждого дома. Курицы, лошади, свиньи и коровы мычали, фыркали, квохтали и ржали в хлевах. Даже попугаи примостились в огороженных садах, время от времени издавая клёкот. Ящерицы лазили по каменным стенам, над головами парили ястребы, а по дороге сюда Чандрэ видела лису, которая несла в пасти кролика.
Животные тоже казались странно притихшими, хотя они всё равно издавали больше шума, чем люди — особенно собаки.
В остальное время она слышала шум прибоя, бившегося о скалы.
Что-то в агрессивности этого прибоя в непосредственной близости к слишком тихой деревне напоминало Чандрэ фильмы ужасов, которые она смотрела в начале прошлого столетия — те, в которых имелись монстры, замки и вооружившиеся факелами жители деревни.
Вздохнув, она покосилась на Стэнли, одного из разведчиков, работавших на Варлана.
Стэнли мало говорил по сравнению с Рексом, другим сотрудником Варлана, но Чандрэ считала его более приятным компаньоном. Практически с самого начала она потянулась к темнокожему видящему и рассказывала ему больше, чем двум другим.
При этой мысли в её ушах прозвенело предупреждение Дигойза.
Он предостерегал её не терять бдительности с этими видящими.
Отбросив это воспоминание, она тряхнула длинными косичками и задрожала от холодного воздуха.
— Что думаешь? — спросила она после того, как они оба ещё несколько секунд посмотрели на органические ворота. Она наблюдала, как Стэнли тоже сканирует периметр.
После очередной паузы он отключился и покосился на неё.
— Не знаю, — просто сказал он.
Посмотрев на поселение внизу, он прищурился от поляризованного солнца, затем ещё раз бегло осмотрел утёсы. Его слова зеркально вторили её мыслям.
— Тут всё нетипично примитивно, не так ли?
— Да, брат. И все люди.
Стэнли криво улыбнулся.
— Похоже, нашему другу нравится всё контролировать.
Чандрэ улыбнулась в ответ. Она думала в том же направлении.
— И посетители ему тоже не нравятся, — прокомментировала она, во второй раз просканировав край забора. — Лодки, машины…
— …или самолёты, — подтвердил Стэнли с кивком. — Даже вертолёты. Наводит на мысль, есть ли у них план на случай, если им самим придётся в спешке уходить?
Чандрэ фыркнула. Опять-таки, она думала в том же направлении.
Обычно видящим не нравилось забиваться в тупики.
Она ожидала увидеть здесь взлётно-посадочную полосу. Как минимум вертолётную площадку.
Пока что она не видела никаких признаков этих вещей и даже хорошего места для них. Поверхность крыши покрывалась черепицей и располагалась под углом. Утёсы были крутыми, как и те, что тянулись вдоль приморского поселения, которое также располагалось на острых скалах.
Те немногие плоские участки, которые она заметила, располагались на расстоянии многих миль отсюда и не подходили для быстрого бегства. Более того, их легко было отрезать, учитывая, что туда вела всего одна дорога.
Доков здесь не было. Побережье на многие мили в обе стороны казалось ненадёжным.
— Интересно, — сказал Стэнли.
— Может, на лодке?
Стэнли тихо щёлкнул языком, склонив голову набок.
— Того или иного рода. Под этими утёсами находится намного больше, чем видно с первого взгляда.
Чандрэ проследила за тычком света Стэнли.
Она не додумалась посмотреть там, но теперь прекрасно поняла, что именно он имел в виду. Щиты под землёй были ещё плотнее, чем те, что окружали видимую постройку. Более того, это логично в плане логистики.
— Подземный туннель в море, — пробормотала Чандрэ. — Никто даже не узнает об их уходе.
— И это придаёт им уверенный вид, — добавил Стэнли, кивая.
— Очень уверенный, — согласилась Чандрэ. — Это тоже не может быть случайностью.
Стэнли бросил на неё вопросительный взгляд. Прежде чем он успел озвучить вопрос, более низкий и мелодичный голос ответил им сзади.
— Да, сестра, — Варлан подошёл и присоединился к ним. — Возможно, здесь что-то есть, — он взглянул на Стэнли. — Думаю, это субмарина, как ты и намекал. Вероятно, нечто весьма изумительное, да? В плане органики, имею в виду.
Стэнли и Чандрэ переглянулись, когда Варлан подошёл ближе к запертым воротам. Затем Чандрэ обернулась к джипам и увидела, что Рекс говорит с одним из жителей местной деревни.
— Что он делает? — спросила она у Варлана.
Варлан обернулся и посмотрел на высокого видящего с осветлёнными волосами.
— Похоже, допрашивает одного из местных.
— Разве это дружелюбно? — спросила она, хмурясь.
— Ты не одобряешь, сестра?
Чандрэ пожала плечами, переведя взгляд на дом.
— Просто кажется бессмысленным. Они не кажутся теми, кто станет делиться информацией с червяками. Они явно ничем с ними не делятся, — она посмотрела на подножье холма и опять пожала плечом. — Однако они как раз кажутся теми, кто оскорбится, если мы полезем к «их» людям.
Когда Стэнли улыбнулся, Варлан посмотрел на них обоих, затем признал её правоту витиеватым жестом.
— Принято к сведению, — сказал он. Взглянув на Рекса, Варлан повысил голос. — Спроси у него, может ли он позвонить в дом, — сказал он белобрысому видящему.
— Может, — подтвердил Рекс.
— Так скажи ему это сделать, — ответил Варлан. — Пусть запросит информацию, надо ли нам ждать здесь или снять комнаты в городе. Скажи, пусть извинится от нашего лица за предположения в этом запросе, а также за использование единственных средств связи, имеющихся в нашем распоряжении. Скажи им, что мы искренне надеемся, что выбранное для нашего визита время не причинит им никаких неудобств.
— Особенно учитывая, что они сами назначили время, — не сдержавшись, пробормотала Чандрэ. — И пригласили нас сюда только для того, чтобы закрыть дверь перед нашим носом… в очередной раз.
Рекс уже повернулся обратно к человеку.
Казалось, прошло бесконечно много времени до того момента, когда житель деревни побрёл прочь от них и вернулся к одному из близлежащих каменных зданий, чтобы воспользоваться боги знают каким методом коммуникации, с помощью которого они доставляли сообщения своим господам на холме.
Опять-таки, Чандрэ окинула взглядом белёные стены и черепичные крыши, замечая, что ветер и солёный воздух взяли своё, покрыв рытвинами стены, деревянные балки и даже изогнутую черепицу.
Чандрэ подумала, что под давлением или нет, но житель деревни явно не торопился, мать его за ногу.
Она уже собиралась отпустить комментарий на эту тему, когда от ворот донёсся скрип — достаточно близко, чтобы она подпрыгнула. Уставившись на органические шесты с шипами наверху, которые начали открываться, Чандрэ покосилась на Стэнли и увидела на его обычно спокойном лице такое же удивление.
Не подумав, Чандрэ зашагала вперёд, к открывшемуся проёму.
Варлан схватил её за бицепс и резко остановил.
— Осторожнее, сестра, — пробормотал он. — Давай сначала посмотрим, не сумеют ли хозяева сделать приглашение чуть более дружелюбным.