— Как тот, что разрушил моё заведение? — пыхнул дымом ректор.
— Нет нужды в кровавых жертвах, когда можно использовать добровольцев. Империя обширна, она в силах прокормить всех, и даже больше. Но из-за низкого уровня жизни большинство одарённых детей даже не догадываются, что обладают силой. Эти дикие маги умирают, не давая генам проявить себя. Переложив проблему выживания на плечи самих имперцев, мы обеспечим себе стабильный приток новых магов. Химми, — он кивнул в сторону внимательно слушающей девочки, — прекрасный пример того, что магия никуда не ушла, и людей с ней можно разводить.
— Ещё раз, напомни, чем занимается культ? — перевёл взгляд на соратницу ректор.
— Вы не поняли, господин Хтонаган. То варварство, что творят эти люди, не даёт таких результатов, что будут у нас. Только представьте масштаб — они берут сотню девушек в год для изнасилований. Мы будем брать сотни тысяч добровольных супругов. Люди, обеспеченные работой и едой, во-первых, способны содержать своих детей, во-вторых, за счёт растущего количества населения, мы будем получать всё больше одарённых. В Швицерре медики продвинулись дальше Империи. Они производят дешёвые лекарства. Мы создадим систему, благодаря которой родители будут приводить детей сдавать анализы. Так мы получим полную картину, найдём ген, отвечающий за магические способности. И приложим руку стимулируя браки между его носителями. Таким образом, уже через двадцать- тридцать лет мы получим взрослое поколение колдунов и чародеек гораздо более высокого уровня, чем видели за последние столетия.
Алистер откинулся в кресле. На минуту в кабинете ректора воцарилось молчание.
— И всё, что ты считаешь, для этого нужно — спасти Швицерру? — приподнял бровь Кут Хтонаган, вынимая трубку изо рта.
— Именно.
— Считай, что мой голос у тебя в кармане.
Стоило дверям в женское общежитие раскрыться, Кеннет вскочил со стула и направил револьвер в сторону Салазара.
— Нет! — вскрикнула Сильвия, и О'Шейна тут же окружило алое марево, не давая спустить курок.
Кроу растянул губы в улыбке и развёл руки в стороны.
— Как ты подросла, моя дорогая Сильвия! Я горжусь тобой, — произнёс он. — Вот видишь, — проговорил, обернувшись через плечо к седому мужчине, опирающемуся на трость, — даже твоя хвалёная Химми не сможет так ещё лет двадцать, а моя Сильвия — за несколько недель смогла. И кто здесь расходный материал?
Старик кивнул.
— Кажется, начинаю понимать.
— Вы них… прости, Сильвия, — тут же поправился пепельный, — ничего не знаете о настоящей магии, но сунули свой дряхлый нос в высокие материи.
— Что здесь происходит, Райн? Я требую ответа, почему вы привели изменника в мою академию!
— Боюсь, вы больше не вправе выставлять требования, господин О'Шейн, — Райн швырнул на стол свёрнутую бумагу. — Император лично подписал приказ о вашем разжаловании. Такое впечатление, что должность начальника службы безопасности этой академии проклята. Сперва Фланнаган, теперь вы.
— Что это значит, Кеннет? — обеспокоенно вскинула брови Сильвия, поднимаясь из-за стола.
— Что я должен умереть.
— Нет! Салаз!
Кроу поморщился.
— Ладно, считай это моим извинением за столь долгое отсутствие. Райн, моя невеста заберёт свою игрушку с нами.
— Игрушку? — выдохнул Кеннет, скосив глаза на девушку.
Вместо ответа, Салазар щёлкнул пальцем, и видимая лишь им с Сильвией связующая нить проявилась алой пульсирующим каналом. Красная полоса стекала с пальцев студентки и скрывалась в груди безопасника.
— Подчинение третьего уровня. Заметь, Райн, он не простой человек, он — ваша Ищейка. Защищённый от вмешательства мутант.
Старик нахмурил брови.
— Мне это не нравится, эше'райх. Будь моя воля…
— Да-да-да, — покивал Салазар, обходя застывшего О'Шейна и протягивая руку Сильвии. — Дорогая, ты нашла свой планшет? Времени у нас всё меньше, а мою пустоголовую сестрёнку ещё только предстоит найти…
— Ты заодно с Мантиями? — прошептала она, позволяя себя обнять.
Любое оружие годится, если идёт война. Не смотри на меня так. Наша связь растёт, как росла твоя с Кеннетом. Я действительно горжусь твоими успехами. Но сейчас нам на самом деле пора.
Голос Кроу звучал в голове девушки, путая мысли. На секунду ей показалось, мужчина видит её насквозь, но ощущение тут же ушло. Осталось лишь чувство приятного тепла и радость от долгожданной встречи.
— Планшет? — с улыбкой напомнил он.
— Он в комнате.
— Отлично, собирай вещи. Но бери только самое необходимое.
Сильвия кивнула и тут же помчалась по лестнице к своей комнате. Салазар проводил её взглядом, затем повернулся к Кеннету.
— Я очень надеюсь, что она остановила тебя, Ищейка, чтобы ты не навредил мне, а не потому, что ты мечтаешь оказаться на моём месте. Договоримся о временном перемирии?
— Я не веду переговоров с террористами, — рыкнул Ширмхеер.
— Значит, у нас есть ещё кое-что общее, помимо любви к Сильвии, — хмыкнул Кроу. — Сейчас мы уйдём. У тебя есть выбор — идти с нами по своей воле, либо быть марионеткой в руках моей невесты.
— И зачем мне это?
— Райн, ты скажешь или мне посвятить нашего начальника спецотдела в происходящее? — хмыкнул Салазар.
Маг кивнул.
— Всё это время мы пытались найти культ, используя пепельного, как приманку. Но удалось только сейчас. Твои подчинённые сегодня же будут отправлены зачистить верхушку кровавой организации. В обмен на помощь Мантии пообещали Салазару Кроу, что Сильвия Дэн и Оливия Кроу, скрывающаяся в теле Милдред Миле, будут защищены, обвинения с них снимут…
— У вас нет такой власти.
— Теперь есть, — заверил старик. — И мы согласились на сделку.
— Культ поклоняется пепельным! Он водит вас за нос!
— Культ действительно считает их объектами повышенного интереса. Но не как покровителей, а как источники силы. Ты даже не представляешь, какие ужасы нам удалось обнаружить, пока Кроу помогал нам.
— Тогда зачем это все? — пальцы мужчины побледнели, едва удерживая тяжёлый револьвер. — Зачем отстранять меня?
— Потому что среди культистов было трое твоих подчинённых, — сообщил Райн. — Ты дискредитировал себя, свой отдел. Смысл твоей жизни — защищать Императора, но ты не справился, подвёл его. И должен быть отстранён.
Я предлагаю тебе ещё немножко послужить Империи, Ищейка, — улыбаясь, Салазар похлопал застывшего статуей мужчину по плечу. — Видишь ли, всё только начинается. И девушек мне отдают при первой же возможности, а вот очистить имя
— только после падения культа. Хочешь поучаствовать или тебя нужно вести, как козу, на верёвочке?
— Я готова! — сообщила Сильвия, появляясь на втором этаже.
Салазар кивнул и, раскрыв ладонь, заставил небольшой чемодан в руке девушки воспарить. Подхватив ручку, дождался, пока Дэн спустится по лестнице.
— Прошу, — он подал ей локоть, предлагая опереться. — Твой ответ, Кеннет?
— Я пойду сам.
— Отомри, — прошептала Сильвия, и заклинание исчезло, позволяя О'Шейну опустить руку. — Но как ты собираешься использовать планшет, Салаз?
Кроу улыбнулся.
— У меня есть пара идей.
Глава восьмая
Судя по хронометру Декарда Кроу, Диомеда находилась в пути уже два с половиной часа. Несмотря на крохотные размеры Швицерры в сравнении с Империей, исколесить её легко и непринуждённо можно только водя пальцем по карте. На деле же в стране не было ни одной прямой дороги: одни огибали покрытые льдом озёра, другие обвивали горы, третьи ныряли в туннели, а четвёртые оканчивались внезапными обрывами.
Ленц старался вести машину ровнее, чтобы Оливию не сильно укачивало с непривычки, а лежащая на заднем сидение и скованная по рукам и ногам Катриле не разбила голову при резких поворотах.
Кроу приходилось несладко. В руках у неё покоилось сразу несколько устройств. Первым были отцовские часы, погрузившие паромобиль в лёгкое подобие морока. Машину всё ещё было видно, однако артефакт гасил шум, вызываемый транспортом и тремя пассажирами. В особенности молодые люди переживали за Катриле, которая могла подавать тревожные знаки своим пособникам. И хотя это было маловероятным, оба хотели перестраховаться. Другим приспособлением был сканер, проверяющий пространство на наличие радиосигналов от детонаторов. Ленцу починил разбитое же им устройство, найденное на полу Хелицераты, пока Оливия мастерила наручники для бывшей телохранительницы.
Пригодились идеи, использованные Сильвией Дэн для производства следящих браслетов. Юная Кроу воссоздала механизм, выпускающий электрический разряд в жертву, и вывела себе на пульт активацию. Теперь, если госпожа Томмен вызывала хоть малейшее подозрение, Лив могла пропустить через тело швицеррки импульс средней мощности, достаточный чтобы вывести её из строя минут на пять. Студентке пришлось изрядно повозиться, чтобы частота разрядов ни в коем случае не совпала с частотой сокращения желудочков сердца, иначе даже крохотный импульс мог стать для Катриле последним. Об этом предупредил Ленц, когда девушка напитывала устройство своей энергией.
Оливия в очередной раз поразилась способностям Сильвии, ведь второкурсница учла и это в своём прототипе. Избранница Салазара оказалась не только талантливой изобретательницей, она владела глубокими познаниями в анатомии и медицине.
На время работы над артефактами Кроу и Кнехт ненадолго забыли о случившемся между ними противостоянии. Девушка искренне поверила, что враждебность и паранойя возлюбленного исчезли, и он больше не считал её предательницей. Однако стоило им закончить все приготовления к отъезду из Оль-Холь, Ленц снова примерил на себя маску сурового северянина, не доверяющего никому. Лив лишь тяжело вздохнула, заняла пассажирское кресло и уткнулась в устройства. Она не стала спорить с мужчиной, и уж тем более подкидывать ему пищи для тревожности. А ведь по логике швицеррца она могла легко отпустить Катриле, или намеренно просмотреть детонатор в пути. В любом случае Оливия смирилась с тем, что недуг Ленца временный, и очень скоро он придёт в себя, главное, не вызывать в нём лишних и беспочвенных подозрений.
— Мы разве не в академию едем? — поинтересовалась девушка, ненадолго оторвавшись от планшета.
— Нет, — сухо ответил Ленц.
— А куда?
— Не твоё дело, — огрызнулся мужчина.
Лив вопросительно вскинула брови и вернулась к приборам, старательно игнорируя смешки с заднего сидения.
— Прости, — взмолился северянин. — Не понимаю, что со мной. Пытаюсь контролировать это, но выходит слабо.
— Всё нормально, — соврала Оливия, борясь с собственными чувствами и страхами. — Надеюсь, там, куда ты везёшь нас, тебе помогут. Не хочу снова сражаться с любимым человеком.
Кнехт наградил девушку смущённой и немного виноватой улыбкой. Она снова призналась ему в любви. Но эйфория от этих слов длилась недолго.
Ленц, действительно с трудом подавлял в себе жгучее желание устроить Лив жестокий допрос. Подсознание подбрасывало ему сотни пыток, которым он бы подверг свою избранницу, пытаясь докопаться до истины. Но что хуже, эти фантазии будоражили воображение, показывали любимую сломленной, слабой, зависимой… Поверженной. Желанной. Но он никогда не хотел этого раньше! Он мечтал о сильной Оливии Кроу. Видел её своим равноправным партнёром, женой, матерью детей. Никогда не допускал о ней грязных мыслей. Но сейчас…
Гадкий голосок в голове уличал девушку в предательстве, упорно выстраивал логические цепочки, оправдывал жестокость в мыслях изобретателя.
Кроу видела, как мужчина борется с собой. На его висках выступили капельки пота, а безумный взгляд был устремлён вперёд. Куда он везёт её? Справится с внезапным недугом, или проиграет?
Через час молчаливого противостояния, швицеррец оживился:
— Ты ведь ни разу не была в столице?
Девушка покачала головой.
— Хотел бы я показать тебе Верн при других обстоятельствах, — грустно выдохнул Ленц и выехал на широкую дорогу, по которой тащились медлительные дилижансы и собачьи упряжки.
На повозках красовались венки и колокольчики, а проезжающие мимо люди приветственно махали друг другу и выкрикивали поздравления.
— Уже который год не удаётся нормально отметить зимний фестиваль, — пожаловался мужчина, а Катриле издала притворный жалостливый вздох.
— Мы ещё отметим. Очень скоро, Ленц, может быть, даже в этом году. Мы обязательно победим, — Оливия потянулась к нему и ласково погладила механические пальцы правой руки.
— Спасибо. Но сначала решим одну проблему. Эй, Томмен! Помнишь моего хорошего друга Тадэуша Отта, — Ленц встретился взглядом с Катриле в зеркале заднего вида и с удовольствием заметил на её лице панический страх. — Помнишь.
— Только у тебя могло хватить мозгов дать этой сволочи работу в больнице, — выплюнула женщина, а Оливия вопросительно посмотрела на Кнехта.
— Тадэуш Отт? Тот самый? Чёрный хирург? — вполголоса спросила Лив.
— Ага. Чёрный хирург. Вивисектор. Некромант. Пленитель разума и душ, — загибал пальцы мужчина. — Прекрасный пример того, как человек при жизни обрастает легендами.
— В Империи он приговорён к смертной казни, и на него давно запросили экстрадицию.
— Ага. Но это не мешает имперцам приезжать к нему на лечение, — хохотнул Кнехт. — Мы не выдаём своих граждан. Наш большой сосед слишком много о себе думает. Тадэуш — швицеррец, выдавать мы обязаны только беглецов из Империи.
— Таких как я?
— Не понимаю о чём вы, госпожа Юнассон, — подмигнул Ленц. — Кстати, справа ратуша, — он кивнул на приземистое здание с полукруглой крышей и мощными колоннами. — Там заседает мэр Верна и его администрация. А вон здание парламента. Самое высокое строение города, после радиовышки.
Оливия залюбовалась белокаменным замком с двумя зеркальными башнями, увенчанными флагами и гербами Швицерры.
— Это медведь? — спросила Лив, разглядывая клыкастый силуэт, развивающийся на ветру.
— Волк, — поправил мужчина, и Кроу снова вспомнился хищный жёлтый взгляд изобретателя.
— Варвары и швицеррцы имеют схожую символику?
— Тебя это удивляет? Мы два северных народа. Просто однажды наши пути немного разошлись, но это не повод отказываться от истории. Предки уважали волков, мы тоже отдаём дань той традиции. И, в конце концов, это всего лишь герб.
Здание больницы разительно отличалось остальных построек Верна. Тонированные непроглядные окна, отсутствие колон и прочих архитектурных изысков. Плоская крыша с торчащими на ней антеннами и солнечными панелями, нагревающими воду, и накапливающими энергию на случай аварии.
При подъезде к главным воротам, больничного комплекса, Катриле нервно заёрзала, пытаясь высвободиться от собранных на скорую руку наручников, и Оливия на всякий случай занесла палец над пультом:
— Только дёрнись, — предупредила Кроу.
— Лучше сейчас меня прикончи, имперская сука, или я откушу себе язык, и вы всё равно ничего не узнаете.
— Катриле, ты же понимаешь, что Тадэушу не нужен твой язык, чтобы разговорить тебя, — хищно улыбнулся Кнехт, и женщина бессильно завыла.
— Он демон!
— Ну что за мракобесие! Не демон, а учёный, — поправил Ленц и развернул Диамеду к подземному комплексу больницы.
— Кстати, Оливия. Хочешь, познакомлю тебя со своей женой?
— Эллейн находится здесь? — Оливия обняла себя за плечи и опасливо посмотрела в окно, где сбоку на стенах то появлялись, то исчезали яркие полоски газовых ламп.
— Да, как и многие неизлечимо больные. Страдающие подобным недугом, что убил разум и душу молодой госпожи Кнехт, содержаться под особым присмотром. Пока Тадэуш делает свою работу, я устрою тебе небольшую экскурсию.
Девушка кивнула.
Довольно длинный и глубокий туннель, наконец, вывел Диомеду к подземной парковке, где, скрестив руки на груди, уже поджидал доктор Отт. А рядом с ним стояло диковинное кресло с фиксаторами для рук, ног и головы.
— Как Чёрный Хирург понял, что нужен тебе, Ленц? — удивилась Кроу.
Мужчина несколько раз моргнул фарами, и Тадэуш недовольно прикрыл глаза ладонью.
— Система сигнальных знаков. Ему передали. И прошу, не называй его так! Доктор Отт очень талантливый невролог, напрочь лишённый магии. Он не демон или некромант. Ну, это между нами, — подмигнул швицеррец.
— Между нами и Катриле.
— О, не переживай. После общения с Тадэушем она не будет много болтать, если вообще останется способна на человеческую речь.