Против доступа к телу ничего не имею, но вот доступ к кастрюлям ему надо не то чтобы прикрыть, но однозначно ограничить.
поэтому в понедельник, когда, после работы Вася позвонил с предложением провести вечер вместе, я его мягко, но уверенно обломала, сославшись на занятия в Школе творчества, впрочем, при этом ни капли не соврав.
Мужчина настаивать не стал, но в голосе сквозило явное разочарование и капелька злости.
Не привык.
Ох, не привык Лось к такому обращению.
Приспосабливайся, милый. Моя жизнь не может вертеться вокруг твоей драгоценной персоны.
Сомнения по поводу правильности своего поведения беспокоили, куда уж без них, но быстро сошли на нет, когда я, переодевшись в черные лосины и футболку, вошла с танцевальный класс.
Двадцать две, обрадованные моим появлением, мордашки хором поздоровались и я, дождавшись, пока Настена займет свое место в ряду начала занятие.
После часа энергичных танцев, «сдала» детишек родителям, и потопала в нашу с Ксюхой танцевальную подсобку.
У дверей удивленно остановилась, увидев своего соседа-качка с сыном, который терпеливо стоял рядом, осматриваясь, пока папа разговаривает с Ксюшей.
— Привет! — поздоровалась я и подмигнула мальчику.
Сосед обернулся.
— Привет, соседка. А я вот привел тебе воспитанника в класс, — мужчина кивнул на сына.
— На танцы? — я с сомнением покосилась на кислое лицо мальчика, — Может лучше на тхэквондо. С моими близнецами и ходит будет. У них сейчас как раз занятия.
Серега озадаченно почесал затылок, явно сомневаясь.
Мальчики ко мне на танцы тоже ходили, но их было гораздо меньше девочек. Обычно их записывали мамы или бабушки, но, по-честному, какой мальчишка променяет борьбу на танцы.
— Вы сходите, посмотрите. Вдруг, понравится, — посоветовала я.
— Ладно. Спасибо, — согласился сосед и перевел взгляд на смущенно улыбнувшуюся Ксюху, — Тогда пока. Ксюш, я тебе завтра наберу?
Девушка кивнула и, когда Сергей с сыном, скрылись за поворотом я пытливо уставилась на подругу, ожидая подробностей.
Девушка загадочно улыбнулась и потащила меня в подсобку чай пить. Работа-работой, а чай по расписанию!
— Рассказывай, — приказала я, обнимая обеими руками большую кружку с чаем и периодически с вожделением поглядывая на пакет с шоколадным печеньем.
— Да нечего рассказывать-то, — Ксюха смачно отхлебнула чай и запихнула в рот большой кусок молочной шоколадки.
Счастливая! Блин, как сладенького хочется…
— Подошел, увидел, познакомился, попросил телефон.
— И все что ли?! — почти возмутилась я, а потом вздохнула, — Я ж тебе говорила — кремень, а не мужик. Даже в зеркале себе не улыбается.
Ксюша, как-то неопределенно пожала плечами, думая о своем, и одновременно с этим заставляя меня подозрительно прищурится.
— По-моему он тебе нравился. Не вижу восторгов в связи с надвигающимся свиданием.
— Не знаю, — буркнула девушка, снова поглощая шоколад, — Просто настроения нет.
Что-то совсем это не похоже на мою вечно тараторящую подружку.
— Может, мы и правда чересчур разные, — все же неохотно делится она, — Он слишком серьезный. А я не готова к…длительным отношениям.
— Чего? — офигела я, переставая вообще что-либо понимать.
Ответить Ксюша не успела. В комнату с шумом ворвался злющий Марик и как рыкнет:
— Ах, они тут чаек распивают… Алена, а ну марш в студию! Я что должен по всему этажу тебя разыскивать?! — и бросив на Ксеню яростный взгляд, словно она ему только что премьеру сорвала, хлопнул дверью, слава богу, с той стороны.
— Что это с ним? — удивленно вскинула брови я, вопросительно глядя на подругу, — Опять реквизит не поделили?
Ксюха неопределенно пожала плечами и стала с еще большим усердием поглощать шоколад.
Странные они все какие-то.
Одна молчит.
Другой орет.
Может, сегодня особая геомагнитная обстановка на районе?
Оставив Настену под присмотром подруги, пошла на репетицию, весело напевая веселый русский народный мотив, надеясь что, обычно отходчивый Марик сменит гнев на милость.
А зря.
Режиссёр, выстроив нашу немногочисленную актерскую братию в количестве трех человек, по сойке смирно, стал командирским голосом отчитывать нас за мелкие косяки.
Не иначе как Чапаева репетирует.
И самое главное, как в образ-то вошел! Талантище!
— Зайцева! — рявкнуло на зазевавшуюся меня, дерганное начальство, — Опять попу разожрала! Ты учти — денег на новые костюмы нет и не предвидится. Если вырастешь из костюма зайца — пеняй на себя. Уволю! У меня очередь на твое место.
Ага, напугал козу капустой.
Вид высокого и худого, как жердь Марика, источающего почти комический праведный гнев, невольно заставил улыбнуться.
Не могу на него сердиться и все тут!
— Маричек, солнышко, — наконец соизволила среагировать на его слова я, — Ты самое главное не нервничай. Нервные клетки не восстанавливаются, — и глядя самыми честными глазами добавила, — Да-да.
А потом плавной походкой подошла к музыкальному центру и врубила зажигательную мелодию в стиле латино. Протянула руку опешившему мужчине и чарующе улыбнулась:
— Дамы приглашают кавалеров.
Марик так и застыл, глядя широко раскрытыми глазами, как я, весело подпевая музыкальному центру, завлекательно кручу попой.
Ребята подбадривающе захлопали в ладоши:
— Зая, давай!
Марику ничего не оставалось, как обнять меня за талию и подхватив ритм, отдаться зажигательному танцу. Сначала он нехотя выписывал па, скованно дергал руками, но уже после первого куплета, заразился моим драйвом и полностью включился в игру.
Я не сильна в бальных танцах, но задор, искреннее желание и прирожденное чувство ритма выручало. К тому же Марик прекрасно чувствовал партнершу и танцевать с ним одно удовольствие. Войдя в раж, я игриво терлась о мужчину, всеми выступающими частями тела, бросая полные «страсти» взгляды. Поэтому танец получился эмоциональным и очень жарким.
Мужчина в ответ на мои манипуляции сдался и периодически совсем не по-мужски хихикал, рискуя сбиться с ритма и уронить драгоценную меня.
Наконец, музыка смолкла, и мы застыли в откровенном объятии, с трудом переводя дыхание и хохоча над собственной шалостью.
— Мама! — услышала я тонкий голосок дочки и обернулась, — Смотри кого я привела!
Настена стояла в дверях, сверкая возбужденными глазенками и держала за руку окаменевшего Лося.
Молниеносно сориентировавшись, я отлипла от Марика, перевоплощаясь из развратницы в скромницу.
— Привет, — подойдя к ним поближе поздоровалась с Лосем, — Ты по делам или ко мне?
— К тебе, — сквозь зубы выцедил Лось, не сводя смертоубийственного взгляда с настороженно притихшего Марика, который не мог не узнать главу района, тем более что Вася сегодня при галстуке.
— А мы тут…хм…репетируем.
— Да я вижу, — и смотрит, так пристально, испытывающе, — Как вы тут репетируете.
Марик перевел взгляд с меня на Васю, с Васи на меня и судорожно сглотнул, совершено правильно оценив ситуацию, в которой ему по-хорошему спрятаться бы подальше и понадежнее, пока Лосинная реактивно-ядерная ревность не сойдет на «нет».
— Познакомься это мой творческий руководитель — Марк Эдуардович, — запоздало вспомнив о хороших манерах, представила я нашего гения, который судя по его бледному виду, предпочел бы сейчас слиться по-тихому.
Лось не переставая уничтожать мужчину взглядом холодно кивнул.
— Рад знакомству, Василий Михайлович, — проблеял в ответ Марик.
Ага, рад. Как же…
Пока я лихорадочно соображала, как спасти ситуацию, за меня это сделала Настенька. Подергав Луганского за рукав пиджака, она, убедившись, что привлекла внимание мужчины, сказала:
— Дядь Вась, а ты обещал карусельки, — и взгляд такой невинный из-под пушистых светлых ресниц.
Хлоп-хлоп голубыми глазками и Лось похоже уже забыл про существование Марика.
— Я помню, зайчонок, — нежно отозвался он.
слов. У меня просто отнялся дар речи. Это не зайчонок, а настоящая вертихвостка растет. Эк она Васю окрутила и прижала под носок своих розовых балеток.
— Как мама закончит, — выразительный взгляд на меня, — Так и поедем на карусельки.
— Э-э-э-, - замялась я, не зная, что ответить и беспомощно посмотрела на Марика, который старательно делал вид, что он совсем не слушает, о чем мы разговариваем, — Марк Эдуардович? Можно я пораньше с репетиции уйду?
Марик выглядел так будто готов на все что угодно лишь бы ушла сама и увела еще не остывшее и пребывавшее в ревнивом ударе Его Царское Величество.
— Конечно, Зая! Перенесем на завтра, — театрально всплеснул руками начальник, а взглядом пообещал: «Ну, Зайцева! Завтра ты у меня попляшешь!»
Быстро, пока никто не наломал дров, я подхватила Настю за руку и распрощавшись со всеми присутствующими, кроме Лося естественно, поспешила на выход.
— Солнышко, сходи за мальчиками, — попросила я Настю, когда мы проходили мимо спортивного зала, где занимались Кирилл и Илья.
Когда девочка скрылась за дверями, повернулась к все еще недовольному Лосю и беззлобно зашипела:
— Что еще за история с карусельками? Мы же договаривались завтра увидеться.
— С тобой завтра. А с детьми сегодня, — нагло ухмыльнулся Лось.
Не поняла юмора. Это, что за интриги за моей спиной?
— Я устала и хотела вечер провести дома, на гамаке, — прекрасно понимая, что спорить чревато последствиями, заныла я.
Вася подался вперед, по хозяйски положил свои грабли на мою талию и ухмыльнулся:
— А у меня информация, что ты за нарядом собиралась. В город.
Вот, ведь маленькая болтушка!
И что тут ответить?
Правильно, лучше промолчать — умнее покажешься.
— Мне тоже нужно в город. Поэтому, — многозначительная пауза и легкий поцелуй в висок, — Почему бы на не совместить приятное с полезным? Я соскучился, Зай.
От его близости и низкого, обволакивающего полушепота на ушко, я чуть не растаяла как мороженное у его ног.
Коварный соблазнитель!
Если бы не понимание, что сейчас в коридор выбегут дети — схватила бы мужчину за этот жутко сексуальный галстук и потащила в укромный уголок.
— Я тоже, — хрипло выдохнула в ответ и в следующее мгновение резко отстранилась, потому что хлопнула тяжелая дверь спортзала.
Дети пришли в восторг от новости, что мы поедем в торговый центр. Конечно, было бы правильным прихватить с собой Данила, но тот отказался ехать под предлогом, что карусельки только «для малявок». Закралось подозрение, что Даня наконец помирился с Таськой и пользуясь нашим отсутствие привел ее домой в гости.
Вечером обязательно проверю теорию по грязным тарелкам, и крошкам на столе.
А сейчас у нас намечается совсем такой маленький шопинг!
Всю дорогу до торгового центра дети сидели на заднем сиденье какие-то странно притихшие. Поскольку ехали на монструозной тачке Луганского, они видимо побаивались буянить по дороге.
Ибо Лось бдел!
То и дело поглядывал в зеркало заднего вида, препарируя взглядом серьезно настроенных близнецов.
На подарки настроенных, разумеется.
Судя по мечтательным моськам они уже составили примерный план разорения «дяди Васи», а тот и рад стараться.
Вот дурень.
Нет, Васю понять можно. В своем похвальном стремлении наладить с детишками контакт он готов на любые жертвы, но это же не повод баловать их сверх того, что их разбаловала я постоянно жалея.
Похоже вечером нас с детьми ждет серьезный разговор на тему незаслуженных подарков.
Размышляя об этом я нервно барабанила пальцами по подбородку и хмуро, уставившись в окно, даже не заметила, как мы подъехали. Показалось до отвратительного быстро.
Настроение отчего-то стало стремительно падать, как только мы оказались внутри здания, с десятками дорогих магазинов, сверкающих витрин.
Дети сразу побежали впереди нас, показывая дорогу к вожделенным аттракционам.
Пока близнецы брали штурмом батут, а Настя каталась в карете Золушки, мы с Луганским устроились за столиком в детском кафе и заказали мороженного.
— Ален, может что-нибудь посущественнее скушаешь, — с сомнением глядя на мою порцию клубничного счастья, заметил Вася, — Ты вообще обедала сегодня?
— Не-а. Только чай пила.
— Тем более. Давай закажем пиццу.
— Детям закажи. А мне, — я сунула ложку с мороженным в рот и закатила глаза от удовольствия, — еще мороженного.
Не знаю, о чем в тот момент подумал Лось, но он совершенно сумасшедшим глазами уставился на мой рот.
— Что? — округлила глаза, облизываясь и тут же проглатывая следующую порцию.
— Ты меня убиваешь, — простонал этот страдалец и, резко придвинувшись, коротко, но страстно поцеловал в губы слизывая сладость, — М-м-м, вкусно…
И как нашкодивший кот, отпрянул, оглядываясь — не видел ли кто его непристойного порыва.
— Ай-я-яй, как не стыдно, господин Луганский, — в притворном ужасе возмутилась я, — Кругом дети!
Мужчина ничего не ответил и, приняв самый невинный вил, стал выбирать пиццу.
Я уже почти доела свою порцию, когда сбоку раздался удивленный возглас:
— Василий Михайлович!
Мы с Лосем синхронно повернули головы и увидели высокого худощавого мужчину лет пятидесяти в компании симпатичной женщины, наверное, жены.
— Петр Борисович? — обрадовался Вася и поспешно поднялся, чтобы поприветствовать своего знакомого, — Здравствуй! Сто лет, сто зим.
— Ну, здравствуй-здравствуй! Давно не виделись. Ты все в делах заботах. Не захаживаешь. А мы вот с Евгенией Николаевной только на днях о тебе вспоминали и тужили: Михалыч совсем друзей позабыл в своем «высоком» кресле.
Луганский ничего не ответил на этот шутливо-обидчивый тон и крепко пожав мужчине руку, пригласил их с супругой, которую Петр Борисович представил, как Маргариту, за наш столик.
После краткого знакомства и дополнительного заказа мороженного, салатов и напитков, Вася пытливо произнес:
— Рассказывай, Борисыч, какими тут судьбами?
— С внучками развлекаемся. Дедовский долг отдаем, так сказать, — хохотнул мужчина с интересом поглядывая на меня, — А вы?
Хотела ответить вместо Васи, чтобы не ставить его в неудобное положение, объясняя другу, что он «выгуливает» моих детей, но не успела открыть рот, как он небрежно произнес:
— Так мы тоже при исполнении, — и вид такой важный у него сделался, — Только долг другой — родительский.
Сказать, что все присутствующие удивились, не сказать ничего. Я так и вовсе поперхнулась молочным коктейлем, а отдышавшись, с выпученными глазами уставилась, на спокойного аки скала Луганского.
— А-а-а, — протянул Борисыч, переводя не верящий взгляд с Васи на меня и прикидывая, когда это друг успел такими обязательствами обзавестись.
Еще большее недоумение у пары вызвала наша дружная компания в составе Кири, Илюши и Настены, которая, налетела со скоростью торнадо, чтобы утолить жажду и снова помчаться к стрелялкам.
За столом осталась только Настя, которая самым бессовестным образом сначала уселась рядом с Васей, а потом потихоньку перебралась к нему на колени.
Мне же только и оставалось бессильно наблюдать за всем этим безобразием, ловя счастливые взгляды дочери и поражаясь ледяному спокойствию Лося, который, если и поначалу выглядел несколько смущенным, то потом расслабился, словно так и надо.
Петр Борисович с супругой еще немного посидели с нами, а потом спешно засобирались, заприметив, бегущих к ним внуков.
— Хороший у тебя друг, — заметила я, глядя в спину удаляющейся паре.
— Он банкир, а эти люди по определению хорошими быть не могу, — за чем-то сказал Луганский и на мгновение его покинул образ ленивого добродушия.
И тут я впервые поняла, как я еще плохо его знаю.
Это в своих мыслях я снисходительно окрестила его Лось, а на самом деле он серьезный, уважаемый мужик со связями, репутацией, положением в обществе.
А тут я…в своих покрытых нафталином прошлой жизни нарядах.