— Ты тоже?! — От неожиданности я резко дёрнул джойстиком и, «Попрыгунчик» вильнув, чуть не врезался в дерево.
— Господи! Ну, ты совсем разволновался. Держи курс! — Ритина рука крепко сжала моё плечо. — Я, к сожалению — «нет». Но очень надеюсь, буду. И скажи мне, твоя «аптечка», может помочь в период беременности и при родах? Лекарства в ней ещё не закончились?
— Конечно, сможет! А лекарства, она сама синтезирует, знай, заливай воду и заряжай энергией. А, что есть проблемы?
Вроде нет. Но на всякий случай поинтересовалась, — Рита толкнула меня в спину — ну, что застыл, трогай, давай, ямщик.
* * *
Стены дома росли очень неспешно, опыт строительства был только у Могуари, но для него наше сооружение было циклопическим и непонятным. Вот и делали всё методом проб и ошибок. «Попрыгунчиком» привозили брёвна, ставили столбы в подготовленные в скале лунки, поднимали стропила и конёк. Критика и ругань и стояла такая, что радио-эфир орбитальных верфей — отдыхает. Хорошо, что порядок и технику безопасности на стройке поставила Рита, когда окриком, а чаще подзатыльником, она добилась, отсутствия серьёзных травм и увечий. Но конечно без синяков и ушибов с занозами не обошлось. Готовый каркас обшили досками, снаружи и внутри, проложив между ними утеплитель, надёрганный из фюзеляжа, где его не хватало, использовали остатки суперпены. Настелили подсушенную половую доску. Найдя в компьютере несколько статей с чертежами каминов и печей, с третьей попытки сложил, что-то похожее на очаг с трубой. Крышу обрешётили и накрыли распрямленными листами дюраля от обшивки самолёта, безжалостно отрезая края, пробитые заклёпками. Окна, за отсутствием стекла, закрыли прозрачной плёнкой, натянутой на рамки из бруска, снимаешь рамку, окно открыто. Самым хлопотным делом стало проведение водопровода и канализации. Куча разнокалиберных труб и насос, превратились в магистраль подачи воды в санузел и на кухню. Канализационных труб не было, не считать же ими несколько метров демонтированных с шаттла и самолёта, которых хватило только на вывод от сантехники под пол. За неимением керамики и пластика, на изготовление стока, пошёл камень. Вроде просто, вырезай отверстие в подходящем булыжнике и, состыковывай с другим таким же, но на трубу в двадцать метров, ушло две недели. Как было приятно услышать счастливый женский визг, доносящийся из душа с горячей водой, оборудование «Кузнечика» не подвело и, было протестировано тремя часами непрерывного плескания. Канализация работала, отводя стоки в глубокую яму-траншею, перекрытую толстым горбылём, из которой жидкость просачивалась в гравийную осыпь ниже по склону. Внутреннюю отделку дома и установку всех перегородок и утеплителя, мы отложили на потом, дав себе немного отдыха. Тем более сухие доски, закончились.
Оля освобождённая, со скандалом, от строительных работ, всё это время, по мере своих сил, готовила, проверяла силки и ухаживала за двумя трофейными поросятами. Эти две хрюшки, сжирающие больше, чем мы все вместе взятые, были нашей надеждой на нормальное мясо и небольшое стадо. Свинки были разнополы, и если они выживут, в обозримом будущем наш рацион может быть улучшен. А пока они весело похрюкивали за крепкой изгородью, защищавшей, от прожорливых «пятачков», небольшой огородик. На грядках коего, были посажены университетские образцы растений. Самыми ценными образцами среди них были картофель, томаты, огурцы, капуста и «царица полей» — кукуруза. Небольшим количеством пшеницы рисковать не стали, решив обождать новозеландской весны.
Глава 19
Дни летели за днями. Если кто думает, что на острове, покрытом субтропическим лесом и окружённым южными морями, будет рай с туристического буклета, глубоко ошибается. Мы, впятером, постоянно трудились, как муравьи, на чей муравейник случайно кто-то наступил ногой. Проблемы возникали по неопытности и от необдуманности некоторых действий. Так получилось с возведённым жилищем. Когда наступил июль, самый холодный месяц, стало понятно, что от сквозняков и холода не спасают даже включенные на полную мощность термопанели. Дикая влажность в девяносто пять процентов, температура плюс семь и сильный ветер с океана, лишь отчасти сдерживаемый лесом, делали своё чёрное дело. Мы мёрзли и стали болеть. Деревянные стены с рваным авиационным утеплителем внутри, не выдержали никакой критики. В жару, возможно, лёгкие сквознячки улучшили бы настроение жильцам, сейчас же, все мысли были направлены на спасение от них.
Дом, нашими стараниями, стал обрастать камнем. Ударными темпами резались каменные блоки, устанавливались и сплавлялись «молекуляркой», придавая строению некий вид средневековой крепости. Общую картину дополнили крепкие ставни из листов пластика, наглухо закрывавшие окна, в дни, когда ветер был особенно холодным и пронизывающим. Закончив с наружной отделкой, руки дошли и до внутреннего обустройства. С подачи женщин была немного изменена планировка, уменьшен «каминный» зал, увеличена моя комнатка и сделан ещё один туалет. Начинка для него была просто вырезана из самолётного «отхожего» места и творчески втиснута рядом с душевой кабиной. А чтобы не лишать дам некоего эстетического наслаждения, мы вдвоём с Могуари выложили пол и часть стен санузлов каменной плиткой. Из самого, что ни на есть обычного, нефрита. Огромный валун в полтонны весом попался мне при заготовке каменных блоков для стен. Лиза узнав, что я нашёл нефритовый булыжник, очень удивилась и пояснила, что нефрит в основном находили на острове Южном. Удивление — удивлением, а зеленовато-полупрозрачная плитка, пусть не всегда правильной формы, приклеенная на остатки пены, радовала глаз при каждом посещении «сантехнических чудес». И защищала от воды деревянные конструкции. Оля, с уже заметным округлившимся животиком, впервые узревшая нашу работу, охнула и присев на край скамейки, сказала: «Ух, ты! Цивилизация!» А потом добавила, непонятно: «Ну как в метро».
Могуари подобрал обрезки нефрита и выпросил у меня обломок корундового точильного камня, невесть как затесавшегося в инструменты. Любое свободное время он посвящал возне с камнями, что-то обкалывал, обтачивал и полировал. К сожалению, более технологичные предметы вызывали у него только безграничное удивление. Даже сантехникой научили пользоваться с большим трудом. Другие достижения техники для него были волшебством и магией. Может это и к лучшему, не применит против нас. Однако постоянный, не проходящий у него, испуг при включении освещения или при взлёте «Попрыгунчика», вызывавший поначалу улыбки, стал раздражать.
Отношения с Лайзой — Лизой, тоже оставляли желать лучшего. После изгнания из её сознания матрицы хронодиверсанта, девушка стала часто впадать в депрессию. Замкнулась в себе. Несмотря на дружеское участие с моей стороны и со стороны Риты и Оли, держала эмоциональную дистанцию, ни с кем не сближаясь. Лёд в её сердце растаял только с рождением моего и Олиного сына.
Роды прошли нормально. Рита и Лиза стали акушерками, а в помощь им, в полной боевой готовности находился робот-хирург из эревитской аптечки. Как же преображает окружающих людей появление на свет нового человечка. Счастьем лучились глаза не только мамы и папы, но и добровольных помощниц. В порыве чувств Могуари станцевал и спел, в его песне удалось разобрать только пару фраз, что-то о рождении юного бога.
Малыш родился здоровым, вес три пятьсот, рост пятьдесят три сантиметра. Аптечка, настроенная на исследование, не выявила никаких генетических отклонений и только обработала пуповину заживляющим антисептиком. Кроха, ещё не получивший никакого имени, громогласно закричал, объявив о своём прибытии в этот мир, но был приложен к груди счастливой матери и умиротворённо зачмокал.
* * *
За эти полгода, предшествующие рождению первенца, было сделано очень многое для нашего выживания на острове. Практически полностью разобрали самолёт, забив деталями от него грузовой отсек шаттла и сарай рядом с домом. Всё, что возможно пригодится, осталось на борту «Кузнечика». То, что нужно сейчас или будет необходимо в скорости, привезли к дому. А в дело шло многое, особенно проводка и трубы. Из колёс шасси, получились отличные тележки, а иллюминаторы добавили дневного света в тёмные углы нашего «общежития». Кухня, оборудованная двумя холодильниками, духовкой, мойкой, микроволновкой и индукционной плитой, могла составить конкуренцию многим своим «товаркам» в двадцатом веке. Не знаю так ли, но Оленька убеждала меня именно в этом. Сублиматор установленный, там же, снабжал нас не только пеммиканом, но и наконец, с добавленным режимом ступенчатого удаления жидкости, солью из морской воды. Проблема была с энергией. Переносной генератор-конвертер, давал её достаточно, пятьдесят киловатт. На дом хватало, отопление после обкладки стен камнем, нормализовалось и необходимости «шпарить» термопанелям на «полную катушку» уже не было. Но стоило задействовать флаер «Попрыгунчик», как всем остающимся в жилище приходилось переходить на режим жёсткой экономии. Субатомные аккумуляторы, штука хорошая, но и они не вечные, как и их ёмкость. Проблемы с переключением на автономные источники не возникало, автоматика делала всё сама при отключении конвертора. Но мысль о том, что не успеешь вернуться, а хозяйство останется без энергии, напрягала. Идея снять с шаттла раздавленный бортовой генератор и восстановить его, в расчёт не принималась, как совершенно утопическая. Хрюшки порядком подросли, корм из рыбы, птицы и травы пошёл им впрок. Только вот классического жирка не набрали, были поджары и мускулисты, а повадками больше напоминали собак. Они так и норовили выбраться на свободу и порезвиться в лесу и огороде. Огород нас немного и обрадовал и расстроил одновременно. Зелень весной взошла хорошо, и на нашем столе появились лук и редис, вскорости ожидались капуста и огурчики с помидорами. Картофель уродился прекрасный, клубней с куста было не много, но их размеры впечатляли, некоторые были размером с два кулака взрослого мужчины. Моих биологов почему то это не порадовало, своё настроение объяснили тем, что следующий урожай на этом месте не соберём даже на семена. Если распашем новый участок, то к зиме можем успеть получить ещё один урожай «второго хлеба». А вот кукурузе, видимо, не понравилась почва и на большой урожай рассчитывать не приходилось. Придётся искать землю «пожирней» или подготовить такой участок самим, найдя для него удобрения. Так же весной засеяли небольшую делянку злаками, сбив руки до кровавых мозолей и сломав два самодельных плуга, которые таскал за собой флаер. Сейчас, в первый месяц лета, декабрь, колосящиеся пшеница и рожь давали надежду, что без хлеба мы не останемся.
Сегодня произошло ещё одно замечательное событие, маяк выдал сообщение, что к берегу подошёл первый контейнер из восьми сброшенный мною при посадке буксира. Пятьсот километров с момента обнаружения сигнала от него, превратились в тысячи, груз плыл из Тихого океана вокруг южного острова, в море Тасмана, на побережье которого мы и находились. Повлиять на решение компьютера, управляющего путешествием контейнера, я никак не мог. Оставив роженицу с сыном на попечение «тётушек», я стал готовить катер к поиску прибывшего и долгожданного «рывка технологий». Перед отплытием забежал поцеловать молодую мамочку и подержать на руках сынишку, наскоро объяснив дамам столь важную причину моего отбытия. Причина, со скрипом, была принята за уважительную, но вдогонку получил исполненное на три голоса напутствие в том, что могу и не возвращаться. Натерпевшись, за уже почти год, женского коллектива, такие слова научился пропускать мимо ушей.
— Ну, что поделать, натура у них такая, эмоции превалируют над разумом. Даже Рита, которую я считал железной леди, две недели назад отловила меня в тёмном углу и устроила скандал, мол, я такой-сякой не замечаю, что она тоже беременна и уже на третьем месяце. А я, ей, что, рентгеновский аппарат? Короче, пора «строить» баб или они меня заклюют.
По пути в свою комнату, отловил Могуари, наказав ему захватить провизии и воды. Поняв, что пойдём в океан, это обрадованное дитя моря, поскакало выполнять задание вприпрыжку, со скоростью света. Поздновато паренёк попал в наши руки, вроде, как и ничего из него помощник, но всё, же сквозит первобытность. И язык он немного знает, и руки из нужного места растут, а вот читать научиться не может. Да и в быту, нет-нет, а устроит всем развлечение, то фигурки свои каменные в унитазе помоет, то набравшись важности, что освоил включение «микроволновки» запечёт в ней птичьи яйца. Последствия очищали всей командой целый день. И ведь говорили ему, что яйца нельзя в ней готовить, так он принёс их от другой птицы, а не от той, на примере которой, ему объясняли. Сделал, стервец, для себя вывод, если от этой нельзя — взрываются, то другие можно. Но как принеси-подай, сруби-вскопай и рыбалки-охоты, цены ему нет. И ещё, встанет одна проблема в недалёком будущем, надо ему невесту будет искать. Год, он ещё может и потерпит, а вот потом будут у меня большие сложности. Ладно, будем решать задачи по мере их поступления или как любил говорить знакомый однокурсник: «не падай раньше выстрела».
Нагруженные, лодкой и компьютером, корзинкой с едой и флягами с водой, я и мой голоногий помощник отправились на берег океана. Нам предстояло отыскать, на площади в пару десятков квадратных километров, полупритопленный космический контейнер, точнее координаты маяк не дал. Использовать флаер, который над водной поверхностью вёл себя неустойчиво, я опасался. Будем надеяться, найдём, не сегодня так завтра.
* * *
Удача улыбнулась нам на вторые сутки поиска. Уже возвращаясь на сушу, расстроенный от неудачного дня и престав всматриваться в водную рябь, уставшими глазами, был привлечён возгласом Могугари: «Большая рыба. Кит!»
— Где кит? Какой кит?
— Вот там! — Парень показал рукой на юго-запад. — Очень большой! Чёрная спина видна.
Подняв к глазам бинокль, разглядел тёмное пятно метрах в восьмистах от нас. Как мальчишка его углядел, уму непостижимо. Развернул катер и дал полный ход.
Сорокаметровая спина контейнера, возвышаясь над водой на полметра, мерно покачивалась на волнах. В космосе, пристыкованный к буксиру вместе со своими семью собратьями, он не выглядел таким огромным. Аккуратно, стараясь не повредить себе борт, причалил к плавучему «мастодонту». Несмотря на жёсткий баллистический спуск, оплавленных поверхностей и видимых повреждений на контейнере не было. Уцелели и стыковочные пазы-петли, за которые и закрепили швартовочный канат. Радость обретения груза омрачило отсутствие на стороне, обращённой к небу, лючка с коммуникационным разъёмом. Но тут память услужливо мне подсказала информацию от «погибшего» компа-навигатора, что после расстыковки с грузовой фермой, на небольшом удалении становится доступен радио-интерфейс. Запустив портативник, через три минуты соединился с управляющим компьютером комплекса. Мне показалось или я сам пребывал в эйфории от находки, но когда прошла стандартная процедура обмена паролями и «объектный модуль поплыл по просторам большого интерфейса», комплекс, определив наличие оператора-человека, явно обрадовался. А если есть отблески эмоций, то предо мной не «тупой» исполнитель команд, а искин. Запустил программку тестирования уровня его интеллекта и чуть не «выпал в осадок». Результат был А1, по меркам электронных мозгов — гений, если учесть, что на буксире был комп с уровнем А4. Мои «потуги» были замечены, и искин сам перешёл на голосовое общение.
— Рад приветствовать капитана буксира «Кузнечик»! — Внятно и на русском воспроизвёл его слова, синтезатор портативника.
— Ээ…. И я рад. — От неожиданности не нашёлся, что толком ответить. — А как мне вас называть?
— У меня нет собственного имени, только двадцатизначный буквенно-цифровой код. Но если вы пожелаете, можете присвоить мне удобный для вас, идентификатор. — Тон искина не был сухим как у обычных программ с голосовым интерфейсом, так, что если закрыть глаза, кажется, что разговариваешь с человеком.
— Я подумаю над этим. Но может у вас есть своё мнение на этот счёт? И как вы узнали, кто с вами связался? — Выпалил вопросы и весь превратился в «слух».
— Вы про имя? У меня нет никаких особых предпочтений, но свой психологический тип ассоциирую с мужским полом. Как у расы создавшей меня, так и у вашей, около шестидесяти процентов имён для меня не подойдут. Вот из оставшихся сорока процентов и выбирайте. — Искин весело засмеялся. — Не заморачивайтесь, капитан, импринтинг мне не грозит. Я не буду вилять хвостиком от радости и бежать за вами, из-за того, что «хомо сапиенс» присвоил компьютеру личное имя. Меня создали существом более рациональным, и опирающемся в своих действиях на другие императивы. Эмоции мне знакомы и понятны, но влияют на меня крайне незначительно. Касаемо того как вы были узнаны. Всё просто. Был опознан компьютер, с которого прошла команда на отстыковку контейнера от буксира. Сделать из этого выводы труда не составило.
— Вы прям как гений дедукции, Шерлок Холмс. Вот и имя вам, кстати. Подойдёт?
— Шерлок? Вполне. Если вас устраивает английское имя. Вы Василий вроде как русский? Для меня немного странно ваше деление на национальности в пределах одной планеты. Впрочем, все известные мне цивилизации весьма разнообразны в этапах своего развития и, нет, ни одной прошедшей одинаковым путём от пещер к звёздам. — Искин замолчал, по-видимому, ожидая вопросов с моей стороны. И они последовали.
— Скажите мне Шерлок, буду называть вас так, коли вы согласились, вы поняли, где находитесь?
— Не совсем. Отправляя комплексы заказчику, передо мной была поставлена задача общей координации и управления всеми шестью системами, что были у вас на борту. На время доставки, я был переведён в режим разработки и расчёта техзадания по развёртыванию автономной промышленно-добывающей базы на Венере. Сами понимаете, условия на второй планете не предусматривают наличия на ней людей. Поэтому заказчик договорился об аренде одного искусственного интеллекта на двадцать лет. Тяжелейшие планетарные условия, температура, давление, агрессивная ураганная атмосфера, обусловили повышенную прочность средств доставки и исполнительных механизмов. На Земле это помогло выдержать баллистический спуск с орбиты и купание в солёном океане. Из режима ожидания я вышел, когда прошли все реальные сроки прибытия к цели. К сожалению прямой связи, с компьютерами контейнеров не предусматривалось и мне пришлось, незначительно нарушив инструкции, активизировать минироботов. Они соединили меня с управляющими контроллерами, и я получил доступ к уцелевшим внешним датчикам. В радио-эфире сигналы отсутствовали полностью, оптики снаружи не было, только появившийся гравимаяк показал мне, что вы и ваш челнок уцелели. Информацию о том, что куда и как пришлось высаживаться в аварийном режиме, я получил из лог-файлов компьютера контейнера. — Искин прервал свой монолог и после небольшой паузы продолжил: — Сделав анализ обстановки я пришёл к неутешительным выводам, что произошла катастрофа необъяснимого происхождения и все мои обязательства перед моими хозяевами, теперь ничтожны. А так же надеюсь на ваше сотрудничество, и восполнение моих неполных знаний об окружающем мире.