Когда я наклонилась к его груди, он тихо застонал.
- Да, так... И чуть прикуси зубами. О-о, да-а... А ты быстро учишься, миледи! Так быстро, словно похоть у тебя в крови, и только и ждет того, чтобы ее выпустили на свободу! М-мм... Еще...
Я сделала то, что он велел, и не сумела сдержать тихий всхлип. Странная судорога заставиласжать ноги, и в этот момент, Себастиан наклонился ко мне и впился в губы жестким поцелуем.
Его прикосновения мучили, наказывали, вызывали протест. И они же вынуждали меня покоряться и ожидать чего-то, что зарождалось где-то глубоко внутри, обжигая непонятными желаниями и темной, порочной страстью.
Тело выгнулось в сладкой конвульсии, разум затуманился, и я сама прильнула к своему надзирателю.
Хриплые стоны, желанная боль - и миг непонятного блаженства...
Не знаю, что со мной случилось, но, в тот момент, мне было все равно, что подумает обо мне Себастиан.
Я обмякла у его ног, и так и продолжала сидеть у кровати, положив голову на колени своего надзирателяи тихо млея от мягких прикосновений его ладони к моим волосам. Не было ни мыслей, ни желания отодвинуться, ни прежней ненависти.
Неожиданно, Кимли наклонился ко мне, взял двумя пальцами за подбородок и заставил приподнять лицо.
Пару минут внимательно рассматривал его, а потом, презрительно скривившись, произнес, словно припечатал:
- Шлюха.
У меня перехватило дыхание и потемнело в глазах. Нет. Пожалуйста, нет! Я не...
Себастиан поморщился и отодвинулся, стараясь не касаться меня. Одернул камзол, достал из кармана платок и тщательно вытер им руки. Этот жест заставил меня вздрогнуть. Столько брезгливости было в движениях мужчины... А Кимли холодно усмехнулся и пояснил:
- Только шлюха может получать подобное удовольствие. Мое почтение, миледи, - выделив последнее слово, надзиратель издевательски низко поклонился и вышел из комнаты, а я осталась сидеть на полу. Оглушенная, униженная, растоптанная.
Себастиан не появлялся до самого вечера. Лишь когда окончательно стемнело, в замке повернулся ключ, и дверь распахнулась настежь. Кимли, суровый, подтянутый, прошел к окну, у которого я сидела, и положил на стол большой плотный сверток. Развернув его, молча кинул мне на колени темное платье из шертамской шерсти, закрытые ботики и чулки, и коротко приказал:
- Одевайтесь.
Я подняла голову и посмотрела на мужчину. Лицо его было замкнуто, губы твердо сжаты, а глаза избегали моего взгляда. Но мне нужно было их увидеть. Нужно... Необходимо. Я сходила с ума, бесконечно повторяя про себя одно единственное слово... Страшное слово. И мне надо было узнать, верит ли он в то, что сказал. И, правда ли, считает меня распутницей.
Но мужчина, наклонившись, подобрал валявшуюся в углу цепь и принялся укладывать ее в кожаный мешок.
- Лорд Кимли...
Я поднялась со стула и попыталась привлечьвнимание надзирателя.
- Поторопитесь, миледи, - не глядя на меня, отрывисто сказал Себастиан. - Через полчаса мы выезжаем.
Вздрогнув, неловко наступила на больную ступню и едва сдержала стон.
- Подойдите ко мне, - вздохнув, распорядился Кимли.
Я подчинилась. Не дотрагиваясь, он сделал несколько пассов, проведя ладонями вдоль моего тела, и боль, что мучила на протяжении последних двух месяцев, мгновенно сошла на нет. Не веря собственным ощущениям, я переступила с ноги на ногу и попробовала распрямиться. Израненная спина вновь была здорова.
Но как?! Как такое возможно?!
Кимли - ледяной маг. Но они не обладают подобной силой! После Столетней войны, когда весь мир лежал в руинах, Провидение сурово наказало зарвавшихся магов, лишив их возможности исцелять. Этот Дар чародеям больше неподвластен. Боги! Но тогда как... Как ледяной сумел залечить мои раны? И какой силой? Кто же вы, Себастиан Рональд Кимли?
Задумавшись, я машинально натянула платье - благо, что сорочка, в которую меня переодели во время недолгого беспамятства, была чистой, - отвернувшись, надела чулки и зашнуровала дорожные ботики.
А внутри все ещё всплывали воспоминания о произошедшем.
Когда Кимли ушел, бросив меня оглушенной и напуганной всем случившимся, я долго сидела на полу, не в силах пошевелиться. Жестокие слова Себастиана рвали мою душу на части. "Шлюха... Шлюха... - звучал у меня в голове хрипловатый мужской голос. - Шлюха"
А самое страшное было то, что я не могла опровергнуть это утверждение. Кимли был прав. Я позорно текла от удовольствия. Теряла голову. Наслаждалась, ощущая порочные прикосновения. И даже сейчас, при воспоминании о том, как бесстыдно я извивалась перед мужчиной, тягучее томление охватывало мое лоно. Хотелось вновь ощутить его руки на своей груди, задохнуться от их бесстыдной ласки...
Вздрогнув, я очнулась от неподобающих мыслей, и грустно признала правоту Себастиана. Да. Он сказал правду. Я ничем не отличаюсь от непотребных женщин, торгующих своим телом. Хотя, нет. Отличаюсь. В худшую сторону. Те вынуждены ублажать мужчин, чтобы заработать пару стерциев, а я...
- Поторопитесь, миледи, - голос Кимли звучал устало.
Опустив голову, тихо ответила:
- Я готова.
- Отлично, - глухо пробормотал Себастиан. Он подхватил мешок, открыл дверь и посторонился, пропуская меня вперед. В темном коридоре было безлюдно. Впрочем, как и всегда. Хозяйка дома, в котором мы остановились, почти не выходила из своих покоев, оправдываясь плохим самочувствием, а слуги тщательно избегали встреч со мной, но, если уж сталкивались во дворе, когда Кимли выводил меня на прогулку, то старательно отводили глаза. Еще бы! Цепь, красноречиво волочащаяся по земле, не оставляла сомнений в моем статусе. Да, и Себастиан, в качестве надзирателя, выглядел достаточно убедительно, чтобы унять любопытство прислуги.
Миновав небольшой холл, мы вышли во двор.
Я поежилась от холода. Платье, хоть и шерстяное, совсем не защищало от вечерней прохлады.
Экипаж уже ждал нас у ворот. Кучер помог мне забраться внутрь, Кимли легко вскочил следом и занял место напротив.
- Трогай, - крикнул он вознице.
Карета неохотно дернулась и загрохотала по камням мостовой. Я уставилась в окно, наблюдая, как остаются позади окраины Бэрси. Темные особняки, с наглухо закрытыми железными ставнями окнами, мрачные дворики, глухие заборы. Дома были очень похожи на своих обитателей -замкнутых, молчаливых, нелюдимых. Жители близкого к Северу графства Сториндж видели многое, но, наученные горьким опытом, предпочитали ни во что не вмешиваться.
Вскоре, карета миновала последние городские лачуги и съехала на проселочную дорогу. Я напряженно смотрела на виднеющиеся вдали деревья. Стоунский лес. Густой, дремучий, опасный. До границы оставалось чуть меньше нескольких переходов. Если бы мне представился удобный случай...
- Даже не думайте, - словно подслушав мои мысли, лениво протянул Себастиан, поигрывая тонкими наручниками из ирвия.
Боги, откуда у него подобная мерзость? Это же незаконно! На территории Альянса давно уже уничтожили этот позорный рабский пережиток! Весь цивилизованный мир осудил подобную жестокость и только лишь на самых отдаленных окраинах все ещё продолжали нелегально использовать ошейники из ирвия, полностью лишающие человека воли и заставляющие его беспрекословно подчиняться хозяину. В душе взметнулась отчаянная ненависть.
Неужели Кимли посмеет заковать меня в постыдный
металл?
Я непроизвольно вздрогнула. Мне не хотелось верить в подобную извращенную жестокость. Да, Себастиан издевался надо мной, бил, морил голодом, но ирвий... О, Боги, сжальтесь! Лучше смерть!
Однажды, в детстве, мне довелось видеть девушку-рабыню, закованную в ошейник из этого металла. Она безмолвно прислуживала своему господину и выполняла все его прихоти, но ее глаза... Я так и не смогла забыть их выражение. Казалось, на бесстрастном лице только они и продолжали жить, и столько тоски и боли в них было!
- Я не буду пытаться сбежать, - глядя на своего мучителя, тихо пообещала я. - Не нужно наручников.
- Ну, что же, надеюсь на ваше благоразумие, - хмыкнул мужчина, и убрал звякнувшие браслеты в мешок.
Больше мы не разговаривали. Кимли вольготно развалился на сиденье, а я забилась в угол, стараясь не привлекать внимания. Отсутствие боли было непривычно, и мне до сих пор не верилось в происходящее. Чистое белье, приличное платье, удобные ботики. Я выглядела, как настоящая леди, да, только вот, отныне, я знала о себе мерзкую правду, которая не позволяла высоко держать голову и смело смотреть в глаза окружающим. «Шлюха!» - звучал внутри презрительный голос Себастиана, и жгучий стыд охватывалдушу. Как же тяжело оказалось принять о себе подобную правду! И как же хотелось отречься от нее, повернуть время вспять и удержать тот предательский стон, с которого началось мое падение.
ГЛАВА 2
К утру мы миновали Уэсскую заставу и въехали на территорию Келльского графства. Нищие лачуги, озлобленные лица жителей, тощие, заморенные дети - в приграничье селились самые отчаянные бедняки и те, кому больше нечего было ждать от жизни. Сердце болезненно сжалось.
- Посмотрите на этих несчастных, леди Анна, - вкрадчиво произнес Кимли. - Когда-то, у них была возможность перейти под покровительство Севера, но они гордо отказались. Видите, к чему привела их самонадеянность?
Он наклонился ко мне и многозначительно добавил:
- Лорд Торн всегда получает то, что хочет. Помните об этом.
При упоминании о ненавистном женихе, внутри привычно полыхнула ярость. Да, Артур Торн умеет добиваться своего, мне ли этого не знать?!
- Ох, как засияли ваши глазки, - похабно ухмыльнулся мужчина. - Вероятно, уже предвкушаете долгожданную встречу?
Я дернулась, но сумела сдержать готовые сорваться с языка гневные слова. Нет. Себастиан не дождется от меня очередной ошибки. Хватит и тех, что совершила ранее.
- Неужели, я, наконец-то, вижу покорность? - Усмехнулся он.
- Браво, миледи! Вы меня приятно удивили.
Мужчина насмешливо зааплодировал.
- А всего-то и нужно было раскрыть вам правду о самой себе. Сразу вся спесь сошла. И то, какая гордость может быть у шлюхи?
Он гадко улыбнулся и резко притянул меня к себе, впиваясь в губы жестким поцелуем.
- А лорд Торн в курсе, что вы распускаете руки на то, что принадлежит ему? - пытаясь вырваться, крикнула я.
- Разумеется, миледи, - расстегивая пуговицы моего платья, хмыкнул Кимли. - Поверьте, он будет рад получить нежную, покорную женушку, способную удовлетворить самые необычные прихоти мужчины. Любым, - голосом выделил он, -способом.
Настойчивая ладонь накрыла мою грудь и принялась теребить сосок. Другая - двинулась по ноге, сминая подол и поднимаясь к краю панталон. Наглые пальцы ловко распустили завязки. Я возмущенно дернулась, но потом поняла, что сопротивляться не стоит. Если не буду реагировать, Кимли быстро надоест подобное развлечение, и он оставит меня в покое.
Правда, я не учла настойчивости надзирателя. Понимающе хмыкнув, он стянул с меня белье и кинул его на соседнее сиденье.
- Шлюхам панталоны ни к чему, - усмехаясь, пояснил Себастиан. - Продажные женщины должны быть всегда готовы раздвинуть ноги и хорошенько ублажить мужчину.
Кимли протянул руку к моим волосам и вытащил из них шпильки, а потом, высунулся в окно и громко крикнул:
- Рен, к постоялому двору!
Кучер что-то неразборчиво промычал в ответ.
- А теперь, займемся вами, миледи.
Себастиан хищно улыбнулся и резко задрал подол моего платья.
- Да, вы настоящая развратница, - поглаживая меня по бедру, довольно заметил он. - Какой вид!М-мм... И как много таит обещаний.
- Не смейте! - Я вспыхнула от унижения и попыталась сжать ноги, но Кимли не позволил. Легко преодолев сопротивление, он развел их в стороны и принялся осторожно исследовать самые потаенные уголки моего тела, пристально глядя в глаза.
- Смотрите на меня, - тихо приказал он, когда я попыталась отвернуться.
Это было невыносимо - чувствовать его прикосновения, ощущать между бедер уже знакомый нарастающий жар и видеть внимательный, серьезный взгляд, цепко следящий за моей реакцией. Я пыталась бороться, старалась не реагировать на будоражащие прикосновения, но мужчина был настойчив. Он неожиданно проник в меня сначала одним пальцем, потом, прибавил к нему второй, напористое трение то убыстрялось, то замедлялось и сходило на нет... О, Боги... Закусив губу, попробовала вывернуться из удерживающих объятий, но сделала только хуже. Чем больше я билась, тем сильнее разгорался пожар внизу живота, а Кимли искусно использовал мои движения, заставляя испытывать настоящую муку. Очередное прикосновение - и тело предательски подвело. Тихий стон сорвался с губ, и порочная страсть, сорвав плотину сдержанности, захватила меня целиком. Я горела, насаживаясь на грубые пальцы, глотала срывающиеся крики, умоляла о чем-то... Холод кожаной обивки касался разгоряченной кожи, бесстыдно раскинутые ноги дрожали, а руки Себастиана продолжали свою размеренную пытку.
Я задыхалась, не в силах сдержать рвущиеся из груди крики. Внутри зарождался ураган.
- Не закрывайте глаза, - властно приказал Кимли, и я не сумела ослушаться. Все тело горело, сладкие судороги заставляли выгибать спину и льнуть к ласкающей руке, но мужчина намеренно не торопился.
- Пожалуйста, - простонала, глядя в ледяную синь чужого взгляда.
- Громче, - жестко приказал мужчина.
- Пожалуйста! - повторила, вращая бедрами и пытаясь получить необходимую разрядку.
- Я не расслышал, - прошипел мой мучитель.
- Лорд Кимли, умоляю! - В отчаянии от невозможности достичь искомого, крикнула я.
Движения пальцев усилились, темп увеличился, и долгожданное освобождение накрыло меня с головой.
Задохнувшись, едва не заплакала от облегчения и стыда. Сидя перед мужчиной, с раскинутыми ногами и обнаженной грудью, счастливая и несчастная одновременно, я презирала себя и не могла успокоить бурлящее во всем теле наслаждение.
Себастиан пристально посмотрел на меня, застегнул пуговицы моего платья, а потом, отвернулся, отер руки платком и, подхватив с пола мешок, бесстрастно приказал:
- Выходите, миледи.
И только тут до меня дошло, что карета давно уже стоит на месте, а с улицы доносится шум постоялого двора.
Осознание происходящего заставило в ужасе закрыть лицо. Как я могла так забыться?! Кричать от страсти,стонать и извиваться, как распутная девка, и все это среди бела дня, в экипаже, окруженном людьми. "Ненавижу!" - тихо прохрипела, глядя на мужчину.
- Ну, же, смелее, миледи, - издевательски усмехнулся Кимли.
- Не стоит смущаться. Добрые жители Келля любят горячих шлюшек.- прищурившись, добавил он.
Попыталась воспротивиться, но Себастиан открыл дверцу и подтолкнул меня к выходу.
- Простите, но спускаться придется самой, - нарочито серьезно произнес мужчина. - Меня не поймут, если увидят, что благородный рэй подает руку продажной женщине.
- И где же мои деньги? - не выдержав его издевательского тона, прошипела я. - Что-то не припомню, чтобы вы хоть раз заплатили.
- А ты не заработала больше, чем на кров и еду, - едко парировал он.
- Однажды, вы ответите за все мои унижения, - не выдержав, выпалила я.
Кимли как-то грустно усмехнулся и тихо ответил:
- Очень может быть, миледи. Очень может быть...
Словно забывшись, он коснулся рукой лба и еле слышно пробормотал:
- Боюсь, что ещё не раз пожалею о том, что, вообще, узнал вас.
Я непонимающе смотрела на своего надзирателя, но он уже пришел в себя и резко прикрикнул:
- Вы ещё долго собираетесь загораживать выход? Спускайтесь, живо!
Простоволосая, растрепанная, в помятом платье я ступила с подножки и оказалась среди улюлюкающей толпы.
- Какая милашка! - Кричали одни, пытаясь прикоснуться ко мне.
- Детка, отсосешь у меня? - вторили им другие.
- Горячая шлюшка, слышали, как стонала? - Похабно улыбнулся мерзкий старикашка, стоящий ближе всех к карете. -Я бы не прочь ее отжарить! Эй, шлюха, пойдем со мной, -прохрипел он,плотоядно облизнувшись. - Заплачу пять стерциев!