Женщина спустилась в низину, заросли стали так густы, что она с трудом прорубалась сквозь живую зеленую стену. Злость и отчаяние охватили ее, но тут она услышала шум продиравшегося сквозь кусты человека. Рука сама выхватила пистолет, курок сухо щелкнул.
Мелькнула тень, человек остановился, тяжело дыша, и Асия узнала своего. Она присмотрелась, опасаясь ошибиться, но это оказался Бассам. Радость встречи вылилась в крике, который Асия не смогла удержать:
— Бассам! Это я, Асия! Иди сюда!
Бассам остолбенел, но потом продрался к ней. Он еле дышал, на шее запеклась кровь. Асия спросила участливо:
— Что с тобой, Бассам? Ранили? Давай перевяжу.
— Ух, шайтан! — выругался он. — Как они нас подкараулили! Всех перебили!
— Я предупреждала. Не слушали!
— Вот благодаря тебе, Асия, я и остался жив. Послушал тебя и взял пистолеты. Тем и спасся! А где Харун?
— Харуна убили. Он спас меня от пули. Закрыл своим телом.
— Так, значит, мы вдвоем остались? Плохи наши дела, Асия. Что делать будем? Куда направимся?
— Надо за лошадьми идти, Бассам. Без них нас поймают.
— Далеко, но можно. У тебя есть оружие, а припас?
— И припас есть. Нам хватит с тобой.
— Шея болит, Асия. Дойду ли? Пить охота страшно!
— Ты должен знать, где ручей найти.
— Да, знаю. Пошли, а то нутро сгорит. В глазах круги.
Они пробирались к северной окраине леса, по пути искали плоды, но их было мало и они не утоляли жгучей жажды. Наконец Бассам прохрипел срывающимся голосом:
— Ручей тут, Асия.
В пяти шагах, едва пробиваясь среди листвы и сучьев, вился ручеек. Они припали к его прохладной струе и жадно пили, отдыхали и снова пили.
— От этого ручья меньше фарсаха до конца леса, — сказал Бассам.
— Передохнем и пойдем, — ответила Асия, оправляя порванную абу и шальвары. — К вечеру надо дойти, а то селяне могут узнать о случившемся и не дать лошадей. Крепись, Бассам.
Она старательно проводила ладонью у его шеи, и тот с удивлением и благодарностью смотрел на Асию, не понимая, как она может так легко облегчать страдания.
— Тебе стало лучше, надо идти. Дальше лес должен редеть, так?
— Да, Асия. Скоро идти станет легче, — ответил Бассам.
— Дорогу хорошо знаешь? Не заблудимся?
— Не беспокойся, Асия. Дойдем, не собьемся. Я бывал тут.
Молча, трудно дыша, они опять упорно шли по лесу, распугивая обезьян и птиц, продираясь через лианы и ветки. Ноги дрожали, путались, но в головах была одна мысль — дойти.
Глава 28
ВСЕ ПОЗАДИ
Перед самым вечером невероятно уставшие беглецы добрались до крохотного селения, где у них был свой человек, смотрящий за лошадьми.
— Добрались! — с хрипом проговорил Бассам, едва ковыляя на трясущихся ногах. — Асия, смотри, чтоб не обманул. Этот Отейба хитер и коварен.
Асия молча кивнула. Она уже плохо соображала и ко всему относилась с равнодушием и апатией. И только вид колодца возбудил ее интерес.
Их встретили настороженно и молчаливо. Пастух с опаской поглядел на изодранных путников и молча дал им воды. Это сразу вернуло силы и способность трезво мыслить. Бассам сказал, отдышавшись и присаживаясь на колоду возле колодца:
— Отейба, мы устали смертельно. Накорми нас.
— Что случилось? Аллах, на вас страшно смотреть!
— Ничего, Отейба, ничего. Просто устали. Путь был очень труден, а тут я напоролся на сук и разодрал шею. Тащи, Отейба, еду, не тяни.
— А это та самая ханум, Ахмар-пери?
— Та, та! Шевелись же!
После сытного и обильного ужина из мяса с рисом и пряными приправами Бассам, строго глянув на пастуха, проговорил угрюмо и требовательно:
— Пошли за лошадьми, Отейба. Нужно четыре коня, бурдюки и еда. Торопись, а не то худо будет. Нам спешить надо, и ждать мы не намерены.
— И одежду для меня, — добавила Асия, борясь с сонливостью.
Отейба хмыкнул недовольно, но распорядился привести из табуна коней. А беглецы улеглись в густой тени при заходящем солнце и Асия тут же заснула.
Ее разбудил крик. Она с трудом продрала глаза. Ночь была в полном разгаре. Бассам ругался, грозил пастуху, тот отговаривался и старался защититься.
— Что тут происходит? — спросила Асия, подходя ближе.
— Привел одров, собака! — ответил Бассам. — Далеко на них уедешь? Ты мне ответишь за это! Где хорошие лошади? Мы тебе платим за них или нет?
Асия вдруг вся сжалась, гнев нахлынул на нее неудержимо. Она сжала в руке плеть, подобранную на земле, и с силой хлестанула пастуха. Тот взвизгнул и отбежал, хватаясь за больное место.
— Ну-ка живо гони пастухов за самыми лучшими конями, собака! — голос Асии подрагивал от волнения, она наступала на Отейбу со зловещим видом. Пламя костра и факелов прыгало, тени метались в разные стороны. Несколько оборванцев стояли невдалеке, безучастно глядя на ссору. — Живо давай коней, а не то получишь пулю в живот! Полчаса даю на это! Ну! — и она опять замахнулась плетью.
Отейба скулил и ругался, но двое пастухов вскочили на кляч и понеслись в ночную степь. Дробный перестук копыт затих в отдалении. Отейбу же Асия не отпустила и приказала сесть тут же.
И вот Асия с Бассамом тряслись на лошадях по ночной степи, пышущей еще дневным жаром. Пыль относил слабый ветер, доносились едва ощутимые запахи высыхающих трав и кустарников.
Нестерпимо хотелось спать. Усталость мотала из стороны в сторону. В поводу трусили две вьючные лошади, нагруженные водой и едой.
К утру беглецы спустились в глубокое вади с травой, росшей там, где еще не совсем высохла почва.
— Тут будем отдыхать, Асия, — сказал Бассам и кулем свалился с коня.
Они молча выпили воды, напоили лошадей и повалились спать в тени кустов араки. Солнце только что выплыло из-за холмистого горизонта.
Бассам скоро проснулся. Спать хотелось, но тревога волновала его даже во сне. Места довольно людные, и их всякий мог увидеть.
Асия спала тихо и глубоко. Лошади мирно паслись невдалеке, скрытые склонами вади. Солнце еще не поднялось к зениту, а жара уже стояла ужасная. «Надо разбудить Асию, а то один я не выдержу», — подумал Бассам и тронул женщину прутиком.
— Вставай, Асия, посторожи, а я посплю малость.
— Да, да, Бассам. Поспи, я посторожу, — ответила Асия, с трудом справляясь с тяжестью век.
— Чуть что, сразу буди. Тут многие могут проезжать. Дорога на Лахдж совсем близко.
Асия выбралась на гребень вади. Далеко на западе угадывалась дорога. Пыль местами поднималась в воздух и держалась в нем желтоватыми пятнами.
К вечеру Бассам заторопился.
— Будем отправляться, Асия. До захода осталось с полчаса, и нам как раз к темноте удастся достичь дороги. В это время по ней никто не ездит.
Тело ныло и трещало усталостью. Но Бассам прав, надо торопиться. Султанские владения совсем рядом, и его воины могут рыскать по окрестностям.
Отдохнувшие лошади скакали резво. Ночь несколько охлаждала воздух, жара спадала. Море было далеко, и влажность здесь не так чувствовалась.
Вскоре путники пересекли дорогу и углубились в песчаную холмистую степь, покрытую каменной россыпью. Растительность почти вся выгорела, и только верблюжья колючка стойко боролась за жизнь.
К полуночи вернулись на дорогу, петляющую среди гор, светящихся в лунном свете причудливо и таинственно. Лай шакалов доносился издалека, и у Асии сжималось сердце.
— Этой дорогой дойдем до Таиза, Асия. А там совсем близко, — Бассам старался успокоить не только ее, но и себя.
— Да, Таиз близко, — с готовностью ответила Асия. — Там уже опасаться султана будет нечего.
За час до восхода они напоили коней, чуть отдохнули и опять тронулись в путь. Места пошли менее населенные, недалеко были границы Лахджа.
Солнце вышло из-за гор, когда путники на усталых лошадях приближались к небольшому селению уже за пределами султаната. Оно раскинулось в широкой долине, и Асия с трудом сдерживала радость, предвкушая отдых под крышей и хороший завтрак.
— Здесь будем отдыхать до следующего утра, — сказал Бассам. — Лошади притомились, да и мы должны привести себя в порядок.
— Это хорошо, Бассам. А не опасно оставаться здесь?
— Думаю, что нам ничего больше не угрожает. Хозяин получит свои монеты, остальное его не касается.
Однако, когда они отоспались и перед вечерней молитвой вышли из пыльного помещения караван-сарая, его хозяин смотрел на них не так дружелюбно, как утром.
— Что-то мне не нравится этот человек, — сказала Асия и внимательно вгляделась в его лицо, сухое, выжженное солнцем, с длиной редкой бородой.
— А что такое? — встрепенулся Бассам. Он уже с доверием слушал Асию и не смеялся над ее страхами.
— Задумал старик что-то против нас. Только не понять, что. Но худое.
— Держи оружие наготове, Асия. Я пойду гляну на лошадей.
Ночью Асия проснулась в неосознанной тревоге. Тишина во дворе казалась неестественной. Она прислушалась, но ничто не нарушало обычного ночного покоя. Однако женщина уже знала, что так просто ей не покажется ничего. Сон не шел к ней. Рядом похрапывал Бассам.
Асия повернулась удобнее, слушая тишину, поправила кинжал и пистолеты. Вскоре неясный шум встревожил ее. Она толкнула тихонько локтем в бок Бассама и прикрыла его рот ладошкой.
— Тише, — шепнула она, предупреждая вопрос.
Они прислушались. Шорохи повторялись, за дверью явно что-то происходило. Слов не было слышно, но тихий топот и возня доносились явственно.
— Хотят ограбить, — шепнула Асия и вытащила пистолеты.
Бассам тоже приготовил пистолет и саблю. В этот момент дверь с треском распахнулась, и в проеме показалась фигура человека. Асия вскинула пистолет и нажала на курок. Вспышка выхватила на мгновение фигуру в дверях, и все потонуло во мраке. Вопль ужаса пронесся по двору.
Бассам выскочил туда, перепрыгнув через валявшегося человека. Тени мелькнули и пропали. А двор тут же стал наполняться людьми, криками и суетой. Запылали факелы. На пороге каморки, в которой ночевали наши беглецы, лежал труп молодого человека.
— Да это племянник хозяина! — вскричал один из постояльцев, освещая факелом лицо убитого.
— Эй, хозяин! — кричал Бассам, размахивая саблей. — Живо топай сюда! Так-то ты встречаешь гостей? Убери свою падаль!
На половине хозяина слышались вопли и стенания. Он вышел, причитая и вознося руки к небу. Толпа родственников следовала за ним, кое у кого в руках виднелось оружие.
— А ну прочь со двора! — заорал Бассам, направляя на них пистолет. — Чего ощерили пасти?
Толпа попятилась и вскоре скрылась за дверями.
— Асия, выводи лошадей! Нечего нам тут больше делать! Эй, люди! Седлай коней! И торопись, собаки! Продырявлю шкуру любому, кто замешкается!
Когда лошади были готовы и путники сидели в седлах, Бассам крикнул:
— Хозяин! Выходи сюда! Слово сказать хочу!
Конь под Бассамом заволновался, он заорал еще раз:
— Эй, хозяин! Третий раз повторять не буду!
Старик несмело вышел, склонив голову и прижав руку к груди.
— Хозяин, ты опозорил себя перед всем светом. Аллах тебя не простит! Поэтому гони деньги, а не то отправлю тебя в рай!
Хозяин повалился в пыль и стал причитать. Бассаму это надоело, и он стеганул его плетью по спине, потом по голове. Старик прикрывался руками, жалобно стеная. Асия стояла молча и ловила себя на мысли, что и ей хочется пройтись плетью по спине нечестивца.
Наконец Бассам получил мешочек с монетами, который принес молодой человек, похоже, сын хозяина. Ворота были отворены, и Бассам с места пустил лошадей галопом. Асия спешила за ним, ожидая выстрелов в спину.
— Ну, Асия! — кричал Бассам, отворачиваясь от ветра. — Как тебе удалось узнать об этом? И проснулась вовремя! Быть бы нам без твоего предчувствия нищими и, может быть, мертвыми!
— Сама не знаю, Бассам! Иногда находит такое.
Проскакав по каменистой дороге с фарсах, кони перешли на шаг. А утром впереди открылся вид на город Таиз, окруженный горами и пятнами садов.
— Вот и прошли мы большую половину пути, Асия! — радостно воскликнул Бассам.
— Да, осталось чуточку — и мы дома. И хватит нам приключений!
— Куплю себе участок земли и буду выращивать плоды, — мечтательно сказал Бассам, и лицо его стало добрым и светлым.
В Таизе задержались до утра, отдых подкрепил силы. Больше им не хотелось искушать судьбу по ночам.
Дорога на Моху была довольно оживленной, ехать по ней было легко, а главное, радостно. Асия торопила коня, тот ронял пену с губ, потные бока лоснились. По дороге попадались выдолбленные в скалах хранилища для воды. В такую жару это было даром богов. Дорога постепенно шла вниз, к морю, и на другой день быстрой езды они увидели строения Мохи.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 1
ДОМАШНИЕ НЕУРЯДИЦЫ
Сверх всякого ожидания, Асию встретили в собственном доме несколько странно и без восторгов. Слуг поубавилось, в доме произошли значительные перемены.
Оба судна были в отсутствии, и почти никого из старых друзей-товарищей не видно. Попик Лука тоже встретил Асию смущенно и заискивающе, что сильно удивило ее.
— Отец Лука, — тут же обратилась она к старику, — ты вроде не рад моему возвращению? А я тут и жива, здорова. Расскажи-ка мне, что тут у вас случилось? Что-то мало людишек я вижу. Разбежались, что ли?
— Нет, матушка, не разбежались. Просто тебя долго не было. Дошли слухи, что тебя продали в рабство, матушка.
— Так что? И продали, а я опять свободна! Ох, Лука, не нравится мне твой лукавый вид. Давай начистоту!
— Матушка! Да кто же думал, что так все хорошо обернется?
Асия пристально глядела в юлившие глаза Луки и все больше убеждалась, что он затеял нечистую игру. Лука вертелся, как угорь на сковороде, лебезил и бросал настороженные взгляды в лицо госпожи. В них Асия усматривала какой-то подвох.
— Вот что, милый, — сказала Асия сурово, и в голосе ее прозвучали металлические нотки, испугавшие старика. — Я вижу, ты прибрал всех к рукам и, стало быть, верховодишь. Вот и сделай мне отчет. Да смотри без уверток. Увижу — плохо будет!
Лука побледнел и торопливо стал кланяться с перепуганным лицом, но в то же время с затаенной мыслью, которую Асия никак не могла ухватить. Обходя дом, она видела многие перемены. Две комнаты были заперты, и слуга отказался их открыть. Асия пока промолчала, бросила на Бассама многозначительный взгляд. Тот тоже понял, что тут не все ладно, и ответил понимающим кивком.
Свою комнату она не узнала, там все было переделано. Асия спросила у черномазого раба, следовавшего за ними:
— А где комната Луки? Показывай.
— Пусть господин Лука сам это сделает, ханум. Мне не велено, — ответил раб на плохом арабском, но Асия уловила растерянность в его голосе. Она глянула на него, и тот сжался, отступив на шаг.
— Не перечь госпоже, раб! Забыл свое место? Открывай, где там она?
Чернокожий засеменил по переходам, юркнул в дверь и скрылся, оставив Асию в недоумении. Она повернулась к Бассаму:
— Бассам, следи в оба! Не нравится мне все это. Пошли сами распоряжаться.
В это время прибежал Лука и, кланяясь, стал уговаривать Асию заняться в лучшей комнате туалетом.
— Лука, я предупреждала тебя! Ты не желаешь слушать меня! Я ведь не играться приехала сюда. Так ведь?
— Матушка, все готовится для твоего удовольствия! Не обессудь, если не все пока по-твоему.
— Пошли в твои покои, Лука, поговорим там, в тишине. Устала я с дороги.
— Вот и отдохни, матушка! Сейчас все будет готово. А бассейн уже ждет тебя. Можешь идти, раздевайся и блаженствуй. Рабыни уже ждут, матушка.
— Бассейн подождет, Лука. Сколько месяцев обходилась без него, так и теперь могу обождать. Веди в свою комнату, — и, видя, что тот мнется и заискивает, сдерживая нахлынувшую злость, взвизгнула: — Веди, леший!
Лука сжался и торопливо засеменил по переходу.