— Мира, если тебе нужно поговорить, ты всегда можешь рассчитывать не меня. — однако и он и его дочь до конца не верили, что поговорить они спокойно, все таки, могут.
— Я знаю, папа, спасибо тебе, но не волнуйся, и все же принеси мне книги…
Когда отец ушел, Самира задумалась о том, что ей нужно будет рассказать ему о том, что с ней происходит, поскольку, как верно заметила Рита, это станет скоро заметно. А пока у нее есть дней десять чтобы решиться на то, на что в глубине души она уже решилась — оставить в покое это дитя и дать ему родиться. Это стало очевидно, она просто не имеет права поступить иначе после этой аварии — знак более, чем подходящий, даже не беря во внимание особенность этой беременности. Отец — закоренелый традиционал, известный адвокат, свою репутацию он блюдет больше, чем что-либо еще. Но и он должен будет смириться. Главное, чтобы он не сожрал Самиру до того, как родится этот ребенок.
Кроме книг, у Самиры появились нити и ткань для вышивки. Это она просила принести Риту, когда та пришла помочь устроится подруге в новой палате. Поговорить наедине им не удалось, но на лице у Риты было написано — она ждет момент, чтобы взяться за подругу как следует и проработать ее. Если Рита что решила, то отделаться от нее было уже невозможно.
Святые писания не давали Самире того, что она в них искала. А что она искала, ей и самой было сложно объяснить. Когда она брала в руки Библию, ей казалось, что перед ней стоит священник в черной рясе и неодобрительно смотрит на нее. Когда брала в руки Коран, перед ней было лицо мусульманина, который так же неодобрительно смотрел на нее. Буквы прыгали и сливались в единую беспорядочную массу, как стружка после работы столяра над деревянной скульптурой. Стружка есть, а самого изделия, главного, не видно. Или она просто не могла узреть этого главного. Тогда она принималась за вышивку, и все само собой в голове упорядочивалось, а покой, хоть и ненадолго, но приходил к ней.
Женщины, с которыми ей довелось лежать в одной палате, были все старше ее, обе с травмами головы, которые случились по причинам таким же самым, что ни на есть, глупым. С ними Самира общалась весьма дружелюбно, они были добрыми и чуткими женщинами, но чаще они беседовали без ее участия, подозрительно поглядывая на книги Самиры, а так же на ее вышивку. Никто не задавал ей вопросов, но на их лицах читалось то, что они бы очень хотели эти вопросы задать. Наверное, они считали ее по меньшей мере баптисткой. Это было своего рода обидное прозвище.
Но Самира выглядела умиротворенной и спокойной, казалось, что ее вообще ничего в этой жизни не заботит.
Через день этот покой словно передался и соседкам по палате, они говорили все меньше, чаще улыбались без причины, достали свои книги, а затем, по примеру Самиры, начали выходить в парк, чтобы погулять. Парк — место, которое Самира любила особенно, на одной из лавок она сидела с вышивкой и слушала, как поют птицы, вдыхала аромат цветущей рядом розы и наслаждалась покоем. Именно на одной из таких лавок случилась с ней первая странная история.
К ней подошла девочка восьми лет с мамой. Очевидно, она была одной из пациенток и когда подошла к лавочке с Самирой, присела рядом и спросила что та делает. Девушка с удивлением посмотрела на красивую девчушку и заметила еле заметную ссадину на левой брови.
— Вышиваю. — ответила Самира, с улыбкой поглядывая на эту милашку.
— Как красиво! Как на свадебное платье. Научите меня? Я своей кукле вышью. — мечтательно проговорила девочка.
— Тебе нельзя напрягать глаз. — вставила ее мама и Самира посмотрела внимательнее на девочку
— Я упала с велосипеда. — объяснила она, вздохнув с разочарованным видом, показывая пальцем на бровь. — и не вижу на этот глаз. Говорят, что это так и не пройдет.
— Что ты! — улыбнулась Самира, даже не подавая виду жалости или испуга — наоборот, уверенно кивнула и продолжила. — Конечно, пройдет! Просто нужно запастись терпением. Как тебя зовут?
— Юля, а тебя? — дружелюбно поинтересовалась девочка, болтая непринужденно ногами и не отрываясь от процесса вышивки.
— Самира.
— Какое имя! — восхитилась девочка, — Я куклу так назову, можно? Ты не обидишься?
— Почему бы и нет? — пожала плечами молодая девушка, обрывая нить, и протягивая свою завершенную работу девочке. — Ну, пока ты не поправишься, возьми-ка этот вышитый платочек. На свадебное платье его не хватит, но на одеяльце для куклы по имени Самира очень подойдет!
Девочка с восторгом взяла вышивку рассмотрела на ткани, размером с небольшую книгу, вышитые белые узоры, миниатюрные и похожие на листья невиданного дерева. Эту работу Самира окончила вчера, и теперь вышивка нашла сама свою обладательницу. Девочка была очень счастлива, посмотрела на маму с улыбкой радости и тепло поблагодарила Самиру.
У Самиры утром того дня появилась подруга — маленькая девочка по имени Юля, а после обеда эта подруга прибежала сообщить Самире прямо в палату, что волшебная вышивка излечила ее.
— Я просто смотрела на узор и глаз сам начал видеть! Я завтра еду домой, больше не будет уколов и таблеток! Это все благодаря тебе! — кружась по палате воскликнула счастливая девочка.
В палату следом за дочерью вошла смущенная мать, а не менее смущенная Самира с удивлением смотрела на счастливого ребенка, бросившегося ей в объятия с зажатым в кулачке белым платком.
— Я очень рада за тебя. — удалось вымолвить Самире, теребя пушистые волосы девочки. — Но я здесь не причем, это случайность.
— Зачем ты так говоришь? — чайного цвета глаза Юли разочаровано смотрели на Самиру. — Ты мне не веришь? Дай мне вышивку! В моем отделении мальчик пяти лет не приходит в сознание три дня, с тех пор как его привезли. Его мама плачет целыми днями в коридоре. Дай мне вышивку, я докажу, что говорю правду. Или ты не хочешь помогать людям?
Этот вопрос маленькая хитрюга задала с вызовом и затаенной обидой. Девушке все больше и больше не нравилась эта ситуация. Она даже не знала как реагировать. Не выпроводить же ей эту девочку!
— Юля, почему бы тебе не попробовать творить чудеса, раз ты в них веришь с вот этой вышивкой, которую я дала тебе раньше? — осторожно спросила Самира, изо всех сил скрывая, что ей не нравился этот разговор, у которого было слишком много свидетелей в этой палате. Почему-то даже тревога появилась вместо радости за то, что девочка стала видеть на оба глаза.
— Это моя вышивка, это мой подарок! Ты должна подарить новую ему сама! — упрямилась она
Юля оказалась упрямым ребенком с характером, она ожидала ответа, а ошарашенная девушка замешкалась на секунду и мама девочки попыталась вмешаться и забрать дочь. Но что-то в Самире очнулось, она схватила свои изделия, которых было две, а еще одна не оконченная. Выбрала она ту, на которой был вышит узор листьев и цветов акации. Девушка протянула его девочке, но та взяла Самиру за руку и потянула за собой. Сопротивляться этому напору не хотелось, ей хотелось сделать что-то, чтобы Юля без боли разочарования, но приняла реальность.
Через пять минут они были у палаты того самого мальчика. Войти, конечно, было нельзя, но Самира передала вышитую акацию матери, лицо которой вытянулось от долгого времени страданий и слез. Юля красноречиво попросила подарить эту вышивку ее сыну. Самира не стала ждать реакции женщины, а оставила Юле право сделать все остальное, попрощалась с беспомощно топчущейся на месте Юлиной мамой и отправилась… в парк. Ей не хотелось после всего этого идти к ее соседкам по палате, она не сможет спокойно смотреть им в глаза и пожимать плечами — «дети, мол, что с них возьмешь». Она сама начала сомневаться. Да нет, глупости все это! Какая-то ерунда. Просто у Юли случилось то, что должно было случиться со временем и зрение восстановилось.
Именно в парке ее нашла Юля, которая через час со всех ног бежала к ней с радостными криками:
— Он очнулся! Очнулся!
Мир переворачивался своей странной стороной, о которой Самира совершенно ничего не знала. Казалось, она попала в параллельную реальность и теперь это — ее реальность на следующие годы.
Время для счастья
Что происходило дальше, Самира воспринимала так, словно в этом не участвовала. Она за сутки стала местной знаменитостью в больнице и постепенно люди начали окружать ее своим вниманием. По началу, конечно, на эту новую знаменитость косо смотрели, но интерес к ее персоне рос в геометрической прогрессии. Юля как ребенок не могла скрыть своего восторга и всем и каждому говорила о том, что Самира умеет создавать волшебную и целебную вышивку. Когда Самира попыталась объяснить, что не в вышивке дело, стало еще хуже. Тогда девочка решила, что Самира сама по себе волшебница, поэтому ей срочно нужно излечить всех детей, которые здесь находятся.
— Извини, Юля, но я потеряла свою волшебную палочку, а без нее мне сложно творить волшебство. — объяснила мягко настороженная девушка, выдумав эту ложь на ходу, а когда увидела разочарованное лицо девочки, поспешила добавить. — Но как только я ее найду, то обязательно всем помогу.
Когда Юля довольная оставила Самиру в покое и уехала домой, странные события не прекращались. Сперва, женщины в палате начали замечать, что чувствуют себя намного лучше, затем у них стали происходить в жизни знаковые события.
К одной из них приехала дочь, с которой она больше двух лет не общалась и была в ссоре. Мужу другой женщины предложили выгодную должность на предприятии, чего тот совершенно не ожидал. Прошло еще два дня, а Самира уже не знала, как реагировать на людей, которые все чаще заходили к ней в палату, а о прогулках в парке уже не могло быть и речи, поскольку то там, то тут ее подстерегали с разговорами, плавно переходящие в неудобные вопросы. Поэтому, не выдержав такого напора, она пошла к врачу и заявила, что хочет домой.
Женщина врач любезно осмотрела Самиру, и заставила написать заявление, что та желает прекратить лечение по собственному желанию, а в конце с улыбкой добавила, что Самира и правда очень быстро поправилась, а с ее травмой ребра люди обычно дольше испытывают трудности в движении и боли более двух недель сопровождают их. Да и рана на лбу вполне себе быстро рассасывается. Сказала она это с таким прозрачным намеком в голосе, что хотелось в смущении провалиться под землю. Врачи не очень любили чудеса, они видели болезни всю жизнь и редко кто из них уповал на чудо. Поэтому врач была скорее всего настроена против этой девушки, что и подтвердила ее радость от того, что эта неудобная пациентка выписывается и избавляет их лечащее учреждение от хаоса. Самира же поблагодарила за лечение и отправилась собирать вещи чуть ли не вприпрыжку.
Она сама не понимала, что заставляло ее испытывать такой страх перед этой популярностью, обрушившейся ей на голову, поскольку, если подумать, то на самом деле ничего сверхъестественного не происходило и все можно было списать на случайность, самовнушение и прочее. Чем угодно можно объяснить то, что вокруг происходит, но какая-то часть Самиры не хотела и не могла искать объяснений. Эта ее часть была спокойна и ее, этой части, вообще не касалось то, что творилось рядом. Эта ее тихая и спокойная часть искала подтверждения чудесам, возможно в них и был тот самый скрытый смысл, который ей, Самире, сейчас так нужен.
То, что она собрала вещи и отправилась домой, не все сразу заметили — в палате была только одна ее соседка, а еще как раз вовремя приехала Рита и помогла ей забрать вещи. Никто ничего не успел понять, а когда такси скрылось с Самирой насовсем, девушка вздохнула с облегчением. Хорошо, что из родных, посещавших ее в эти дни, никто не узнал о переполохе, который она вызвала в больнице.
Самира откровенно этому радовалась, даже с облегчением улыбалась. Это не укрылось от глаз Риты.
— Ты похожа на испуганную лань. Кто-то гнался за тобой? Что произошло за те два дня, что меня не было у тебя? И почему ты так быстро выписалась?
— Я чувствую себя очень хорошо.
— Удивительно, но ты и выглядишь не плохо, словно это не ты неделю назад под машину попала. — критически осмотрев Самиру, вынесла вердикт Рита. Ее подозрения стерли улыбку с уст девушки и она только надеялась на то, что эти недоразумения или чудеса, как угодно их называть, не станут ее преследовать в обычной жизни а останутся в больнице.
— Девять дней назад. — поправила Самира, желая внушить, что в ее улучшенном самочувствии нет ничего необычного.
— Не важно, это все равно быстро. — отрезала Рита, — А знаешь почему? Я читала, что организм у женщины во время беременности быстрее восстанавливается после болезни, представляешь? Чудеса!
— Да уж… чудеса..- задумчиво протянула Самира, радуясь что Рита придумала свою версию и, кажется, свято в нее верит. Что же, это хорошо, но тема ребенка — это совершенно не та тема, о которой хотелось говорить сейчас, но не тут-то было. Рита все же дождалась того момента, когда можно обсудить главное! Теперь ее уже не удержать!
— Ну и когда мы поговорим с тобой о твоем ребенке? — она умела в лоб задавать неудобные вопросы, с самым что ни на есть невинным видом. Точнее, не таким уж и невинным, но непринужденным так точно.
— Когда я решу. — ответила Самира, тоже сделав невинное лицо и сменила тему. — Как там на работе? Я завтра собираюсь выйти.
— Да ты что! — удивилась Рита, смешно округлив зеленые глаза. — Побудь хоть до конца недели дома! Откуда это стремление к работе? Ты меня удивляешь!
— Рита, я в полоном порядке, правда. Дома не смогу сидеть. — честно призналась Самира, представляя себя закрытой в четырех стенах со своими сумбурными мыслями.
— Ну, как знаешь, но учти, я за тобой слежу! А сейчас давай выпьем чайку с кексами? Я купила малиновые, твои любимые. — промурлыкала она довольным голоском, шурша пакетом, из которого по такси распространился восхитительный запах ванили и малины.
Самира благодарно улыбнулась и крепко обняла подругу.
— Что бы я без тебя делала.
— То-то. — задрала комично веснушчатый нос Рита. — Поэтому я надеюсь, что крестной твоего малыша буду я!
— Это даже не обсуждается…
На следующий день девушка появилась на своем рабочем месте. После расспросов о ее здоровье от сотрудников, Самира принялась за свои прямые обязанности. Цифры смотрели на нее совершенно чужими глазами, словно Самира впервые видит их, к концу дня она поняла, что зря вышла на работу так рано, Рита права — ей стоило еще побыть на больничном, лучше бы выпускную завершила за эту неделю. Но сидеть в четырех стенах ей по-прежнему не улыбалось. На нее начали давить стены, а сотрудники помогали — они вырывали ее из мыслей, которые пугали ее и которые точно навязчивые мухи ни днем ни ночью покою не давали.
После работы Рита и Самира заскочили в кафе, где немного посидели и поболтали как обычно, однако это было не вполне обычно, Рита чувствовала, что перемена в подруге навсегда и пока не понимала к добру это или к худу. Но, как только Рита об этом заговорила, как к ним подошел старый знакомый Риты, Павел. Это было так неожиданно, что у Риты вытянулось лицо от изумления.
Такой шокированной и смущенной Самира давно подругу не видела. А видела ли когда-то?
Именно по этому Павлу Рита, как она раньше рассказывала, страдала после школы, а он предпочел другую. То, что счастье вперемешку с удивлением читались в возбужденных зеленых глазах у Риты, не укрылось от глаз Самиры, а еще что-то подобное она заметила и в выражении лица этого статного и красивого молодого человека по отношению к Рите. Это же надо было встретиться в этом кафе сегодня! Они почти каждую неделю здесь бывали, но раньше он здесь никогда не появлялся. Вот так совпадение и этим двоим очень хотелось побыть наедине.
Поэтому Самира ловко сделала вид, что ей срочно пора домой и удалилась, даже не став выслушивать протесты Риты. Не слишком настойчивые протесты, можно добавить.
Девушка шла по городу, совершенно никуда не торопясь. Летний вечер был волшебный и тихий, как и ее настроение. Люди, которые раньше ей казались суетливыми и навязчивыми, выглядели счастливыми и неспешными, Самира словно увидала мир заново. Может, это только ей кажется? Но она видела все каким-то чудесным, каждый цветок и облачко дарили ей удивление, словно она попала на другую планету. Почему она раньше не замечала, что мир вокруг нее так красив? Она поймала себя на мысли, что в последнее время чувствует себя счастливой просто так.