Она нахмурилась.
— Прости. Какие те картины? Я не припоминаю ни одну с твоим братом.
— Они были здесь две недели назад. Кто-то нарисовал Келлана, но он выглядел как демон. Я расстроилась. Вы сказали, что снимете их... Ничего не напоминает?
— Мне жаль, дорогая. Не могу припомнить. У меня есть только твои картины в задней части студии.
— Они не были в задней части. Вы вешали их на стену. Прямо там!
Она посмотрела в том направлении и, обхватив ладонью затылок, нервно покачала головой.
— Шай, дорогая, я не вешала никаких картин, только если они не твои или какого-то школьника. Я вешаю картины учащихся только в студии. Твои остаются в задней части или переходят в студию в центре города. Таково было наше соглашение. Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая?
Я в отчаянии вскинула руки.
— Они были там. Куда они исчезли? Как вы познакомились с тем парнем?
Она продолжала качать головой.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь. На самом деле. Мне жаль.
— Мне нужно проверить заднюю комнату.
Нерешительно, она передала мне ключи, но, открыв дверь и просмотрев все картины, я не нашла те, что искала. Они исчезли, как будто их не существовало. Как все это возможно? Неужели Келлан знал о картинах? Он стер ей память?
Выругавшись, я направилась обратно к своей машине. Конечно, Келлан знал. Он все время знал, что я рисую. Он знал, что я рисовала, знал художника, кем бы он ни был. Келлан очень вовремя все подчистил. Посланники бы ничего не нашли. Не осталось даже никаких следов или же промежуточных путей, где обычно остается магия после заклинания. Я бы почувствовала их раньше, но Келлан их как-то тоже уничтожил. Как?
Для этого он должен обладать феноменальными силами. Веспар и Джузеппа могли только раз или два стереть память, но они все же оставляли следы.
Я, в полной готовности поехать домой и получить ответы, села в машину, но остановилась. Две недели назад я так же тряслась в страхе перед Келланом. Между нами всегда было что-то большее, словно он был моим защитником, но я все же понимала, насколько он опасен. Теперь я была готова не только спрашивать, но и рассказать ему что угодно.
— Он хорош, не так ли? Он лучший из тех, кого я знаю.
Я дернула головой вверх и повернулась. Художник в белой рубашке поло и шортах цвета хаки непринужденно сидел на заднем сидении моей машины. Его волосы стали короче, а глаза были такими голубыми, такими яркими, что, казалось, они смотрят сквозь меня. Я чувствовала, что они пытались передать мне послание, которое я не могла принять.
— Ты забрал свои рисунки или он?
Он улыбнулся, сверкнув идеально-белыми зубами.
— Я. — Потом он тихо засмеялся. — Ты думала, что это сделал он, не так ли? Признаю, я взял их лишь потому, что знал: в конце концов, это сделал бы он. Затем бы он допрашивал твоего учителя и узнал больше, чем мне бы хотелось, чтобы он знал.
— Например, что?
Мои губы были такими сухими.
— Как долго я здесь был. Как долго знал, что он делает. Твой брат знал, что это лишь вопрос времени, прежде чем я сделал бы ход. Он знал, что это случится. Ты, в конце концов, тоже часть меня.
— Часть тебя? Что это значит?
— Ты наполовину посланник, Шай. Я знаю, что он уже сказал тебе. Разве он не сказал, от кого именно ты произошла?
— Почему это так важно? Они не одинаковые?
— Демон это демон. То же самое, что и посланники... Я понимаю, почему ты думаешь так, но посланники особенные. У них есть специальный дар, который течет в их крови. Твой отец важен.
— Важен? — Мой отец был жив? Я забыла о происхождении... о родителях, которых никогда не видела. — У меня та же мама, что и у остальных?
— Остальных твоих родственников?
Я кивнула. Он нахмурился на секунду, а затем кивнул.
— У тебя та же мама... Это единственная причина, почему ты родилась у них.
Я ощущала, что он чего-то недоговаривал. Он тщательно подбирал слова, слишком тщательно. Я нахмурилась.
— Что ты скрываешь от меня?
Он колебался.
— Твой отец приедет в город. Здесь слишком много всего произошло. Близнецы Брейден причинили слишком много вреда. Они должны заплатить. Можешь сказать Келлану, что не имеет значения, что он пытается сделать так, как было, потому что он подчищает их ошибки. Он не смог стереть родителей Лии. Ему не хватило на это сил. Тебя не было с ним, поэтому он изменил историю ее жизни. На самом деле, это гораздо проще, чем вернуть мертвеца к жизни. Она была в порядке после того, как ты от нее ушла. Она бы похоронила своих родителей, зная, что они оставили ее по независящим от нее причинам, пошла бы в колледж, стала бы медсестрой или учителем. Теперь у нее есть багаж, из-за которого она не может жить вне своей приемной семьи, ошибки, совершенные социальными работниками. Она убьет себя до конца года. Он сделал это. — Он потянулся к двери и затем вдруг остановился. — Он сделал это ради них. Не ради тебя. Он ничего не изменял ради тебя, только ради них. И, возможно, ты захочешь спросить, кем являются его родители. Кажется, это самая большая ложь, которую он скрывал от тебя.
Я наклонила голову, слушая его, и решила ухватиться за предоставленную возможность.
— О чем ты говоришь?
— Единственные реальные Брейдены в вашем доме — это Джузеппа и Веспар, близнецы.
Затем он вышел из машины. К тому времени, как я из нее выбралась, он уже исчез.
Я застыла в шоке. Что только что произошло? Он действительно появился и перевернул все вверх дном? Потом я подумала о том, что он сказал, и все во мне начало гореть. Он был прав насчет Келлана. Мой брат... или теперь не брат... был лучшим из тех, кого я видела. Его сила исходила от него. Он был ходячим, живым оружием, и я попалась на его крючок, спала с ним, успокаивала его, доверяла. И сейчас была в ярости.
Я развернула машину и помчалась обратно домой, но, быстро обыскав дом, поняла, что его там не было. Затем я направилась к реке и нашла там плавающих и смеющихся Веспара и Джуз. Они заткнулись, как только увидели меня, идущей по берегу.
— В чем дело? — осторожно спросил Веспар.
— Келлан! — закричала я, развела руки в стороны и повернулась по кругу. — Где ты? Ты сказал, что пойдешь сюда наблюдать за ними. Ты хотел проследить за ними. Где ты? Выходи и покажись мне. Я знаю, ты можешь почувствовать его запах на мне.
Веспар и Джуз подплыли к берегу. Небрежно натянув футболку через голову, Веспар потребовал:
— Что ты сказала? Он пришел следить за нами?
Я проигнорировала его.
— Выходи, брат... ты мой брат? Наш брат?
Келлан появился. Он стоял у края обрыва, глядя на нас сверху. Стоя неподвижно, он прожигал нас свирепым взглядом, словно был готов к этому, ждал этого. Когда он в нашем направлении не сдвинулся ни на шаг, мы сами пошли к нему. Хорошо. Мы позволим ему это. Мы заслуживали ответов, которые он собирался дать.
Веспар, шагая к нему, зарычал:
— Это, правда? Ты пришел следить за нами?
Келлан, игнорируя брата, удерживал свой взгляд на мне. В нем было темное обещание. В этот момент по моему позвоночнику прошлась волна дрожи, но я проигнорировала ее и подняла взгляд, бросая вызов. Я обошла Веспара.
— Ты действительно удивлен? Он исправил твое дерьмо. Я только удивлена, что он не наблюдал за тобой все время, чтобы убедиться, что ты не сделаешь что-то настолько глупое, что навлечешь прибытие посланников.
Наша сестра ахнула. Веспар застыл, и его взгляд метнулся к моему.
Келлан прищурившись, спросил тихо и спокойно:
— Это то, что он сказал?
— Не считая многого другого. — Я посмотрела на него и затем снова повернулась к Веспару. — Если бы я была тобой, то бежала бы. Ты слишком многих убил. Это перебор. — Затем я посмотрела на Джуз и увидела в ее глазах вину. Мне было интересно, рассказала ли она ему о своих масштабах, сколько жизней было на ее счету. — Они идут, и идут за вами двумя. Я говорила, что вы «должны заплатить».
Веспар нахмурился.
— Кто это тебе сказал?
— Посланник.
Его улыбка исчезла, и улыбнулась я.
— Возможно, тебе стоит паковать свои вещи?
Он нахмурился.
— Мы никуда не уедем.
Джузеппа позади него мялась в нерешительности. А затем Келлан обошел их, встал передо мной, загораживая собой, практически защищая их от нашего разговора, и спросил:
— Что еще он сказал?
Смотреть, как он двигался, насколько чувственно это было, каким невозмутимым он казался, давалось мне непросто. Я не решалась задать интересующий меня вопрос и пробормотала с меньшей теплотой, чем вначале:
— Ты все изменил. Мэтта. Лия не знает, что у нее были родители. Дилан жив...
Джуз ахнула и дернулась вперед.
— Ты сделал это? — Она сжала руку Келлана, он посмотрел на нее, и в следующую секунду она отдернула свою руку, пытаясь вести себя так, будто этого не было. Она улыбнулась и оперлась на бедро. — Это отлично. Я не... ты сделал с ним что-то?
— Я стер его память. Я стер память всех... каждого из них.
Веспар молчал, что о многом говорило. Я, глядя на него, прищурилась.
— Не поблагодаришь своего старшего брата?
Он поднял на меня ледяной взгляд, но ничего не сказал. Келлан нахмурился, но также не проронил ни слова.
Этим все было сказано — они оба знали, что Келлан нам не родственник. Если бы он не настаивал, то эти двое убили бы меня, если бы они знали о моих корнях, я бы предположила, что Веспар также знал о моем родстве с посланником. Я хотела что-то сказать, оценить их реакции, но молчала. В ближайшее время я не была готова к войне со своими настоящими братом и сестрой.
Келлан, казалось, все время меня оценивал. Он увидел мою капитуляцию и вмешался, поворачиваясь в сторону Джуз и Веспара:
— Мне очень жаль. Я наблюдал за вами, но только вчерашний день. Она права... вы причинили много вреда, и они идут. Я не хочу давать им больше повода, чем у них уже есть. Я сделал все, что мог, но вы все равно нарушили баланс. Мы не должны были настолько пользоваться нашей магией, но мы так и делали. Последствия идут за нами.
Затем он посмотрел на меня тем самым, дающим обещание темным взглядом. Он скользнул по моему телу и сильно напрягся внутри. Келлан был в ярости и молчать не собирался. Было вопросом времени, когда он придет выяснять со мной отношения. Не думаю, что он, как я, пойдет на попятную.
Веспар храбро кивнул.
— Сколько у нас времени?
— Сначала они придут поговорить. Они найдут нас и будут выяснять, кто это сделал, кто лидер и так далее. Они распределят нас по ролям и составят план, как с нами справиться. Если мы выступим против них, они нанесут ответный удар, атакуют и уничтожат нас всех. Если это случится... то нам нужно будет подготовиться. У нас есть немного времени.
Он повернулся, готовый уйти.
Джузеппа тревожно спросила:
— Что нам нужно делать до этого?
Келлан мрачно ответил:
— Становиться сильнее настолько, насколько это возможно.
На секунду его глаза пронзили мои, а потом он ушел. Мы остались стоять, не вполне осознавая происходящее.
ГЛАВА 12
Я даже не успела закрыть дверь спальни и зажечь свет, как Келлан схватил меня за руку. Он притянул меня к себе, и все вокруг нас смешалось. Открыв глаза, я увидела, что мы в лесу, у озера.
— Как... ты можешь делать так?
Он уставился на меня.
— Я многое могу, Шай. Во мне меньше человека, чем ты думаешь.
Это прозвучало как обещание, посылая по спине мурашки, так происходило всегда, когда он был рядом. Затем, вздохнув, я отвернулась. Он мне не брат. Он лжец.
Я пошла, хотя даже понятия не имела куда.
Келлан меня окликнул:
— Куда бы ты ни пошла, я найду тебя. Я всегда могу вернуть тебя сюда, куда бы ни захотел, или куда бы я ни выбрал. Это по моей части, дорогая сестренка. Пришло мое время.
Резко повернувшись, я посмотрела на него. Мы оба понимали, что он говорил не о нашем фактическом местоположении прямо здесь и сейчас.
— О чем ты говоришь? По твоей части? Не по моей? Ты пытаешься сказать, что мне здесь не место?
В одно мгновение он был передо мной, крепко схватив за руки.
— Ты принадлежишь мне.
— Я даже не твоя сестра. Так?
Он замолчал, но не отошел. Его взгляд стал мягче, но я видела, что демон в нем был в ярости. Он что-то хотел сказать, но сдерживался. Почему он всегда сдерживается?
— Так?
Затем он отпустил меня и отошел. Я чувствовала это так, словно меня отвергли, хотя я не понимала, почему.
Келлан сделал вдох и успокоился. Я видела, как его напряженное тело постепенно расслабляется, но знала, что демон все еще борется с ним. Демон хотел наброситься на меня, сделать то, чего он так жаждал. Но Келлан взял его под контроль и оглянулся с извинением в глазах.
— Ты собираешься мне хоть что-нибудь объяснить?
Я не могла в это поверить. Он все еще не проронил ни слова.
Затем он сделал это. Тихо.
— Я не твой брат, нет. И мы не одной крови, но мы связаны.
Наконец-то. Ответы. Я закрыла глаза и почувствовала, как меня наполняет облегчение. Наконец он сказал что-то правдивое. Мой голос надломился:
— Как долго ты знаешь это?
— Всю твою жизнь.
Его ответ ошарашил меня.
— Что?
— Вот почему я здесь. Ты причина, по которой я здесь. Твоя мать и их отец не мои родители. С Брейденами я кровно не связан.
— Что? — меня пошатнуло от шока. Тогда это значило... — Что это значит?
— Мой отец — полноценный демон и к Брейденам меня послал он. Он хотел, чтобы я был здесь. Это все, что я знаю.
Он лгал. Я видела это. Лгал так уверенно и быстро, как если бы это я сама лгала.
— Ты только что сказал, что я являюсь причиной, по которой ты здесь.
— Так и есть.
— Ты несешь полную бессмыслицу. Почему? Что ты еще скрываешь от меня?
Он ухмыльнулся.
— Я многое скрываю, так же как и ты.
— Нет...
Но так оно и было, и я это знала. Причина была в том, что я ему не доверяла, не в полной мере. Я любила его. Я выросла с ним как со своим братом, но не доверяла ему. Затем что-то во мне всколыхнулось. Посланник во мне рвался наружу. Я чувствовала, как это нарастало, сокрушая барьеры, и я ахнула, когда оно взорвалось внутри меня. Она была очень сильной...
Мои глаза изменились, и я увидела все в черно-белом цвете. Единственным, что имело цвет, были его глаза. Они были яркими, красновато-бурого цвета и, казалось, тлели. Тело Келлана было темным, практически черным. Тогда как все, что нас окружало, белым. Я была белой, кроме глаз. В глазах Келлана я увидела свое отражение с угольно-черными глазами. И я зашипела, она зашипела:
— Демон!
Его глаза расширились.
— Шай.
Из ее вытянутой руки, пронзив его грудь, вырвался белый свет. Келлана отбросило на деревья позади, согнувшиеся от силы столкновения. Он не дрогнул, даже взгляда от нее не оторвал, но в нем начались стремительные изменения. Его демон вышел на первый план. Все его тело стало таким же тлеюще темно-красным.
Он сплюнул:
— Посланник.
— Оставь ее в покое! — она угрожала. Внутри меня всколыхнулось зловещее чувство.
Он тлел, яростью кипя перед ней.
— Ты уходи. Ты не желанна. Ты не должна быть частью ее.
— Но так и есть. Так и будет. Я буду вечно.
В ее дрожащем голосе звучало твердое обещание. Земля задрожала под прокатившимися раскатами грохота. Деревья, раскачиваясь от ее силы, засыпали все вокруг срываемой с ветвей листвой. Это было сильным, таким мощным...
— Она его. Ты это знаешь.
Он начал кружить, как хищник, и она выпрямилась, не признавая в себе добычу.
— Она моя! Я в ней. Ты не можешь нас разделить.
Его глаза пылали яростью, обещая тысячи способов мести, пока он продолжал кружить. Медленно, очень медленно.
Она, высоко подняв голову и вздернув подбородок, смотрела прямо перед собой, распрямила плечи и не двигалась. И, вместо того чтобы наблюдать за ним, упорно продолжала его игнорировать. Но, когда он, зашипев, дернулся вперед, она выбросила вперед правую руку. Из-под ее руки вырвался ослепительный свет, распространяясь до земли. Это был сверкающий белый покров, украшенный ею, и он сиял так ярко, словно слишком близко расположенное к человеческому глазу солнце.