Что же я делаю? Губы Ника не встретив сопротивления, стали более настойчивыми, и я ощутила на спине руки, которые притягивали меня к мужской груди.
— Не надо, — вывернувшись из объятий и прервав поцелуй, соскочила с качелей.
— Это из-за того что я всего лишь водитель? — Ник стоял у меня за спиной, мне надо было всего лишь развернуться, слегка приподнять голову и… нет, нет, нет. На корню оборвала свои мысли. Так дело не пойдет, а если пойдет, то уже к вечеру мы с ним окажемся в одной постели. Томление внизу живота свидетельствовало, что я совсем не прочь такого исхода. Вот что значит долгое воздержание.
— Прости, все слишком быстро, — обняла себя за плечи, боясь повернуться и встретиться с Ником взглядом.
— Согласен. — Меня развернули. — Вероника, я никогда и ни к кому прежде не испытывал такого влечения. Ты же чувствуешь, ты не можешь не чувствовать как нас тянет друг к другу. — Приподняв мой подбородок, Ник вынудил взглянуть ему в глаза, в которых полыхала неприкрытая страсть. — Еще там, на вокзале, когда наши глаза впервые нашли друг друга, уже тогда между нами пробежала искра. Ты же ее ощутила, да? — Его подушечки пальцев едва ощутимо поглаживали мою щеку, обнимающая меня рука, прожигала насквозь, а глаза… Глаза приближались.
Поцелуй опалил губы. Ни о каком сопротивлении речи не шло. Я никогда прежде не ощущала ничего подобного. Что это взрыв гормонов? Долгое любовное голодание или же своеобразная реакция организма на недавнее нервное перевозбуждение? Не знаю. Да и какая разница?
Отдавшись на волю чувствам, обняла Ника, прижимаясь к нему сильнее и отвечая на поцелуй. Что я творю, что делаю? Но мне так нравилось охватившее меня безумие. Я упивалась им, купаясь в чувствах, растворяясь в эмоциях, душа блаженствовала, она пела, паря над землей. В голове пустота, в теле легкость.
— Ника, какая же ты сладкая… Какая восхитительная, — губы Ника, уже блуждали по шее, а мои пальцы зарылись у него в волосах, таких мягких и притягательных. — Пойдем ко мне.
— Не надо торопиться, — постаралась охладить его пыл. Мы встретились с ним всего несколько часов назад.
— Обещаю, что, несмотря на раздирающую меня страсть, торопиться не буду, обещаю быть внимательным и осторожным, если ты, конечно, сама не попросишь меня об обратном.
Положив руку на поясницу, Ник с силой обнял меня, позволяя почувствовать всю силу его возбуждения. Не знаю, какого эффекта он добивался, но меня сей факт охладил.
— Не сейчас. — Попыталась отстраниться, и к моему разочарованию, Ник меня отпустил.
— Не надо со мной играть.
— Я и не собиралась. Прости. Я, наверное, пойду к себе. — После произошедшего чувствовала себя неловко.
— Ну, уж нет. — Тяжело выдохнув, Ник ухватил меня за руку. — Я обещал показать тебе сад.
— Может в другой раз? — предложила, лелея надежду спрятаться в комнате и посидеть в одиночестве.
— А вдруг я в следующий раз буду занят, и у нас не получится с тобой прогуляться и пообщаться? Лично я такую возможность упускать не собираюсь.
Ник оказался великолепным собеседником и замечательным слушателем. Как ни странно у нас с ним было много общего. В какой-то момент появилось чувство, что я знаю Ника уже давным-давно, что мы знакомы с ним уже целую вечность.
— Скажи, а зачем Николаю понадобился фиктивный брак?
— У него крупная сделка намечается, а тот от кого она зависит, предпочитает иметь дело с семейным человеком, а не с заядлым холостяком. Вот Николай и решил подстраховаться.
— Это, по меньшей мере глупо, — выйдя из дома, где мы совсем недавно поужинали, я направилась вдоль по дорожке.
— Согласен, мало ли человеку не повезло повстречать свою вторую половинку, разве должен от этого страдать бизнес? Только вот Игорю Алексеевичу этого не докажешь. У него на этот счет свои тараканы и ничего с ними не поделаешь.
— А что Николай?
— Хочешь спросить, не боится ли он брать в жены первую встречную?
— Что-то вроде того.
— Существует брачный договор, в котором можно прописать все что угодно.
— Как твое полное имя? — Сменила тему.
— Николай.
— Коля значит.
— Вероник, умоляю тебя, не называй меня так. — Остановившись, Ник поймал мой взгляд.
— С раннего детства ненавижу, когда меня называют Колей. Меня это бесит и раздражает. Называй Ником, можешь Николаем, только не Колей.
— Хорошо, — кивнула головой, пытаясь сдержать и не выпустить на волю улыбку. — Теперь я знаю, как к тебе обращаться ели вдруг разозлюсь или же ты сделаешь что-нибудь не так. И не смотри на меня так, сам дал мне против себя оружие.
— Как так? — Глаза Николая светились необычным внутренним светом. Хотелось смотреть в них, не отрываясь, и они стали приближаться.
— Здесь есть беседка? — Отойдя в сторону, продолжила путь по дорожке. Мне нестерпимо хотелось, чтобы Николай меня поцеловал, но все же меня удерживало то, что мы с ним только-только познакомились.
— Да, здесь совсем недалеко есть беседка. — Завладев моей ладонью, Николай, как ни в чем не бывало, продолжил экскурсию.
— И все же это удивительно.
— Что именно? — оторвав взгляд от цветка, перевела взгляд на Николая.
— То, что тебя подруга называет Ника, а я Ник. Мне кажется это знак.
— Да ладно, — усмехнувшись, присела на корточки и втянула в себя аромат розы.
— Это определенно знак свыше.
— Ай, — палец налетел на шип и поранился.
— Покажи. — Я не успела и ахнуть, а мой раненый палец уже оказался у Николая во рту. Возбуждение прокатилось по телу лавиной, грозя поглотить меня в пучине страсти.
— Это не гигиенично, — тихо произнесла, не узнавая свой голос, и не пытаясь освободить пострадавшую руку.
— Это "скорая помощь". — Ну-да, ну-да, так я ему и поверила. Язык Николая заскользил по пальцу, а у меня по спине от его прикосновения, сотня мурашек пробежалась. Еще немного и я сама брошусь к нему на шею.
— И все же я предпочитаю перекись водорода, — палец все же освободила, только Николай мою руку из своей так и не выпустил, теперь он надумал подуть на ранку, словно я маленькая девочка, готовая в любую секунду расплакаться из-за царапины.
— До свадьбы заживет.
— До настоящей или до фиктивной?
— А ты, как я погляжу в курсе планов хозяина, — сей факт неприятно царапнул. Освободив руку, пошла дальше по садовой дорожке.
— Зачем тебе все это? Раздалось тихое за спиной.
— Хочу поехать по контракту в Норвегию.
— А причем здесь замужество? — Несмотря на то, что дорожка была узкой, Николай ухитрился пристроиться рядом.
— Шеф четко дал понять, что на контракт могут рассчитывать только семейные.
— Что за бред? На такой долгий срок за границу надо ехать либо всей семьей, либо одиноким, а то, что за семья получается, один здесь, другой там?
— Вопрос не ко мне. — Поддев ногой камушек, проследила, как он покатился по дорожке.
— Хочешь поехать? Хотя о чем я спрашиваю, если бы это было не так, то тебя бы здесь не было. Какие у тебя шансы, если появится печать в паспорте?
— В этом случае контракт у меня в кармане. Шеф меня даже в отпуск отправил, заявив, чтобы я за две недели нашла себе супруга, уверяя, что если я захочу, то могу окрутить любого.
— Сколько ему лет? — Интонация Николая мне не понравилась, и я через плечо покосилась в его сторону. Ревнует что ли? Бред. Какая ревность? Мы едва знакомы, хотя это мне не помешало с ним целоваться. — Так сколько ему?
Николай вынудил меня остановиться. А ведь и правда ревнует, взгляд колючий, челюсть сжата, желваки на скулах бегают.
— Что такого смешного я сказал? — Ну вот, теперь он злится.
— Ничего, — покачала головой. — И разве я смеюсь?
— У тебя глаза блестят. Что у тебя с твоим шефом. Почему он именно тебя хочет отправить в Норвегию? Он тоже едет? Зачем ему понадобилось твое замужество?
Сколько сразу вопросов и ведь ждет, что я на них отвечу. Душу ему наизнанку выверну, а может даже и поплачусь. Пусть и дальше ждет. Исповедоваться перед ним я не собираюсь, тем более что и каяться мне не в чем.
— Отвечай, — схватив за плечи, меня слегка тряхнули.
— И не подумаю, — вырвавшись из захвата, быстрым шагом направилась к дому. Погуляли и хватит.
— Вероника подожди. — Обогнав меня, Николай преградил дорогу. — Прости, если обидел. Не хотел. Действительно, не важно сколько твоему шефу лет и что тебя с ним связывает, это же все было до меня, а значит, в расчет не берется. Слушай, а может, ты больше не вернешься в свою контору?
Закатив глаза к небу, стала считать до десяти, пытаясь успокоиться и дышать глубоко и ровно, потому что захотелось поорать и вправить некоторым мозги. Если в контору не возвращаться, то какой был смысл приезжать сюда? И вообще, что он лезет, куда его не просят?
— Тема закрыта, — ответила спокойно.
— Выходи за меня замуж и оставайся здесь со мной, — огорошил меня Николай.
— Ты что серьезно?
— Более чем. — Думала, он шутит, но глядя в карие сверкающие решительностью глаза, поняла, что он говорит серьезно. А оно мне надо? На непродолжительный роман на время отпуска, я бы еще согласилась, на фиктивный брак с ним (ради заветной печати в паспорте) тоже, а вот замуж и бросить карьеру, к таким кардинальным переменам — нет. Карьера для меня всегда была на первом месте, на первом и останется.
— Прости, это не для меня, — попыталась обойти Николая, но не получилось.
— Почему? Ты не веришь в любовь с первого взгляда? В таком случае отвернись и посмотри на меня еще раз.
— Не в этом дело.
— А в чем? Или лучше сказать в ком? У тебя есть любовник? — Тон у Николая изменился, стал жестким, властным и требовательным. Надо же, в тихом омуте… Внутренне собравшись, приготовилась к противостоянию.
— Соблаговолите меня пропустить. — Перешла на официальный тон. А нечего так со мной разговаривать.
Поединок взглядов прервал Николай, притянув к себе, он сжал меня с такой силой, что вырваться не представлялось никакой возможности, и все же я предприняла несколько попыток.
— Пусти, — дернувшись, попыталась освободиться.
— Нет. Привыкай, характер у меня не сахар. Вспыльчивый, я не привык, что мне перечат. А еще, как оказалось, я ревнивый. Ужасно ревнивый. Я не хочу тебя ни с кем делить.
— Отпусти, — попросила.
— Не могу, да и не хочу. — Стальные объятья, слегка ослабли, но меня из них так и не выпустили. — Со мной никогда такого прежде не происходило и, наверное, больше не произойдет. Я чувствую, что ты моя, что принадлежишь мне. Только мне и никому больше. Я боюсь тебя потерять, боюсь, что ты исчезнешь. Открою утром глаза, а тебя рядом нет. Мне хочется тебя защищать, хочется тобой обладать, до безумия хочется, я ни одну женщину еще так не хотел как тебя.
— Наверное, они сами тебе на шею вешаются, а тут я решила подумать, прежде чем прыгнуть в твою койку, тебя это и зацепило. Эго задето. Как же, посмели тебе отказать. — Говорить об этом было неприятно, и я в очередной раз попыталась высвободиться. Только где там. Весовые категории у нас явно разные.
— Не пущу. Я тебя никуда не пущу. Ты принадлежишь мне, — категорично заявил Николай, и объятья его стали на порядок сильнее. Если так и дальше пойдет, то он мне скоро все кости переломает. — А я тебе. И чем быстрее ты это поймешь, тем лучше.
Вот так вот, не больше, не меньше. Я должна понять и принять. А где же равноправие? А кто будет учитывать мои чувства и желания? Стало обидно. В глазах защипало. Не хватало еще разреветься на глазах у Николая. Не дождется. Раны я привыкла зализывать в одиночестве, а плакать исключительно в подушку.
— Мне надо побыть одной, — произнесла тихо и спокойно, не предпринимая ни единой попытки высвободится. Несколько минут мы стояли в тишине, слышалось только наше дыхание, да под моей ладонью неистово билось сердце Николая, того и гляди готовое выпрыгнуть.
— Я слишком на тебя напираю, да? Давлю, подавляю личность, пру напролом, да? — Молча кивнула в знак согласия. — Прости. Я не привык ухаживать. Привык брать все и сразу. — Почувствовала, на макушке поцелуй. — Боюсь, что ты исчезнешь. Еще вчера я о тебе ничего не знал, а сегодня боюсь оставить тебя хотя бы на минуту, при этом веду себя как медведь в посудной лавке. Не хочешь выходить за меня по настоящему, выходи фиктивно. Тебе же все равно какую фамилию носить, — Замерев, Николай напрягся.
— Вообще-то я хотела свою оставить, — я ощутила, как обнимающий меня мужчина вздрогнул.
— Пусть так, — пошел он на уступки. — Пойдем завтра заявление подадим и через неделю распишемся.
— Что привязать к себе не терпится? — приподняв голову, встретилась с его лазами, а потом взгляд опустился на губы, и я непроизвольно облизала свои.
— И привязать и первую брачную ночь никто не отменял.
— Но… — хотела сказать, что случись что, ни один штамп в паспорте не удержит. Не сказала, так как мне закрыли рот поцелуем.
Что же я творю, что делаю? Чувствовала себя распутной девкой, только они так ведут себя и прыгают в койку к первому встречному, но с другой стороны, так замечательно я себя еще ни разу в жизни не чувствовала.
Руки обняли Николая, прижимая к себе, хотя казалось, куда уж ближе? Рубашка определенно была лишней. Захотелось ощутить под пальцами его кожу, провести по спине Николая ладонями… Стоп. Мысли явно потекли не в ту сторону. Надо останавливаться, в противном случае, мы с Николаем даже до кровати не дойдем, и все случится прямо здесь и сейчас.
— Николай, не сейчас, — попыталась его остановить.
— Где и когда? — горячие губы блуждали по моему лицу, периодически спускаясь на шею и поднимаясь обратно.
— Мне нужно время, — выставив между нами руки, попыталась отстраниться.
— Что же ты со мной делаешь? — Перестав меня целовать лоб Николая уткнулся в мой. — Я никогда себя так не вел, и каким бы сильным не было желание, я его сдерживал, а тут, — Ник тяжело выдохнул. — Вероник, я готов был завалить тебя на спину прямо здесь. Да и сейчас хочу.
Карие глаза, полыхающие страстью и желанием стали практически черными. Я тонула в них. Я хотела, чтобы эти глаза на меня всегда так смотрели, будоражили кровь, заставляя мучиться предвкушением, и захлебываться восторгом обладания. Глядя в карие глаза я уже готова была сдаться. Я уже не в силах была держать оборону, да и не хотела противостоять натиску этих глаз и губ.
Меня спас звонок мобильника. Он подействовал на меня как ушат холодной воды. Глядя на меня Николай не брал трубку, но поняв, что момент упущен, запустив пальцы в волосы и не спуская с меня глаз, все же принял входящий вызов.
— Что? — рявкнул он в трубку. Разве так можно? А если звонит работодатель? Ник как-никак наемный работник.
— Я все понял, — сказал он более спокойно. — Скоро буду.
— Вызывают? — полюбопытствовала, хотя это и без того было очевидно.
— Да, прости. — Губы опалил горячий поцелуй. — Ты только не исчезай, ладно? — Не дожидаясь ответа Ник размашистым шагом направился к машине. Я слышала, как он ее завел, видела, как он тронулся и выехал за ворота. Постояв еще минут пять, отправилась в дом искать Ольгу.
Дверь в Ольгину комнату оказалась закрытой, странно. Если она спит, то зачем закрываться, а если нет, то могла бы хотя бы позвонить для того чтобы я не беспокоилась. Зайдя в отведенную мне комнату, не найдя чем заняться включила телевизор и стала переключать с канала на канал.
Прошло около двух часов (я успела посмотреть фильм), когда услышала настойчивый стук в дверь.
— К тебе можно? — в дверях стоял Ник, а время-то уже позднее.
— Да ты уже вроде итак здесь.
— Раз ты не спишь, пойдем, сыграем партию в шахматы.
— Ну, да, самое то чтобы потом крепко спать, — выключив телевизор, подошла к Нику, я по нему уже успела соскучиться. — Готов проиграть?
— Хочешь сказать, что хорошо играешь? А я-то надеялся утешить тебя после проигрыша.
— Лично я тебя утешать не собираюсь.
Сидя в гостиной, мы уже более часа не могли доиграть одну единственную партию. Было уже двадцать три часа, когда к нам вниз спустился Николай. Я его конечно особо не знала, и общались мы с ним совсем мало, но все же мне он показался каким-то всклокоченным и взволнованным.