«Дуры кусок! — кляла себя последними словами. — Надо было прийти завтра! Вон, женщина в шоке!»
— Хорошо. Вы только не нервничайте. Ребёнку это вредно.
«О, Господи! Это ж сколько у неё неадекватных за день проходит, что она так нормально к моей просьбе отнеслась?! Бедная женщина… Хоть бы только девственности меня не лишила!» — зажмурившись, сконцентрировалась на том, как у меня уши пылают от стыда.
Сначала ничего необычного не происходило. Мне уже приходилось посещать гинеколога с мамой. Обычное дело. Диспансеризация и так далее.
Но потом врач резко отстранилась и негодующе воскликнула:
— Вы издеваетесь надо мной!? Девушка! Вы же девственны!!! Безобразие какое!!! Это вам шуточки, что ли?!
Соскочив с кресла, быстро натянула трусы и джинсы.
— Простите. Не злитесь. Тут такое дело! Меня оклеветали!
— Что?! Кто? О, Господи! Да какая мне, к чёрту, разница!? Выметайтесь немедленно!!!
— Нет. Пожалуйста, помогите!
— Ну, что ещё? Говорите уже! Это ваш молодой человек не верил, что вы — невинны?
— Нет. Это вся школа не верит.
— Какая школа? — женщина запуталась окончательно, слишком резко одёргивая ширму.
Я замолчала, встречаясь взглядом с хмурым и очень бледным Мишей.
— На меня поспорили. Вернее, не на одну меня. Но сейчас не об этом. Моя девственность была последней для победы одного из выпускников моей школы, однако я сбежала и у него ничего не получилось. Это не остановило парня. Он соврал. Каких-то фотографий наделал, путём шантажа заставил мою подругу меня подставить… в общем, он выиграл у своего одноклассника машину… а меня окунули в грязь. Это подло и жестоко. И совершенно не справедливо! Я не собираюсь позорить свою маму. Она работает в этой школе учительницей. Спросите себя, что бы вы сказали своей дочери? — надавила я на самое дорогое, что есть у каждого человека — воображение.
Молодая женщина нахмурилась, зыркнув в сторону Орлова:
— Этот, что ли?
— Нет. Миша — мой друг. Я уже говорила.
— Хорошо. Что от меня требуется?
— Справку напишите… или что там полагается. Мой друг передаст документ… своему брату… он — вторая сторона спора.
Мне было неловко.
Вид у Орлова был настолько шокированным, что я опустила взгляд на носки своих сапог и нервно разглядывала бахилы.
— Сейчас сделаю. За дверью подождите… мне надо прийти в себя.
«Уж, а как мне надо!» — медленно следуя за спиной Михаила, прикусила губу, не представляя, что сказать.
— Значит, Пашка машину проиграл вот в таком споре?
Суть вопроса Орлова немного выбивалась со смысла.
— Не проиграл. Ты же слышал? Молотов наврал всё.
— Молотов?! Ублюдки чёртовы. Я…
— Миш, ты чего? — мне стало страшно. Обойдя парня, встревоженно глянула в глаза шотландца. — Ты же не собираешься ничего такого делать, правда? — Заметив, что парень собирается ответить отрицательно на мой вопрос, всполошилась не на шутку. — Миш, пожалуйста, не надо! Обещай мне! Пусть придурки сами разбираются… Я тебя очень прошу! Не ищи себе неприятностей!
— Вот! — дверь кабинета открылась, и к нам вышла Вера Николаевна. — Возьмите, девушка. Берегите себя. В нашем мире так много подобным тем мерзавцам, с которыми вы столкнулись. Марина, я сама провожу ребят… — Врач говорила что-то ещё, доводя нас до дверей клиники, а я со страхом смотрела на полное решимости лицо Миши, внезапно понимая, что для меня уже ничего не важно: ни сплетни, ни наглая ложь, ни та грязь, с которой меня смешали… только Миша и его благополучное возвращение в Шотландию.
«Пусть летит отсюда! Только не встревает в разборки мажоров!!! Депутатские сынки — те ещё ублюдки! Даже его брат — Водянов!»
— До свиданья, ребятки!
— До свиданья… — Орлов проводил врача мрачным взглядом, после чего повернулся ко мне. — Дай мне эту справку. Я же должен её отнести Пашке? Я правильно понял?
— Вместе отнесём, — решительно увернулась от руки шотландца, быстро сворачивая листок и засовывая его в задний карман джинс. — Я пойду с тобой!
Глава 11
POV Орлов Михаил
— Паш, привет. Это Михаил, — строго глядя на бледную девушку, пытался взять себя в руки. — Ты где?
— О! Мишаня! Да мы возле дома… в дворике, с ребятами. Собираемся затусить в одном из клубов. Тётка Молотова нас бесплатно туда пускает.
«Бедная женщина… такие задро… Хммм… надо успокоиться!»
— Ждите меня. Никуда не уезжайте. Я сейчас буду.
— Давай! Ждём! Слушай… раз ты с нами идёшь, может Софию у тёти Веры отпросишь? Твоя сестра Серому понравилась…
Телефон хрустнул в руке, и связь прервалась.
Алина испуганно заморгала.
— Идём, раз решила.
— Миша…
— Не буду я ничего с ними выяснять… просто справку твою отдадим. Обещаю.
Во мне такая ярость клокотала, что самому страшно становилось. Какие уж тут разборки?! С моими знаниями болевых зон и убить недолго.
Нужный нам дворик от клиники находился недалеко.
«А жаль…»
Я надеялся выветрить всю свою злость на сибирском морозе, который оказался не очень-то и суровым, но мысли и идущая рядом девушка только сильнее распаляли бешенство.
«Альку выставил на всеобщее посмешище, а теперь решил за мою сестру взяться, сучоныш!? А Пашка!? Знает, ведь, какой у него «друг» и такое у меня спрашивает!? Если Софи будет с ними, когда я окажусь на месте…»
Договаривать даже мысленно не хотелось. Это противоречило данному Смородиновой слову.
— Миш… — впереди замаячили друзья Водянова, и Алина вцепилась мне в руку, испуганно зашептав. — Миш, а может, ну, его, а? Уверена, после каникул никто и не вспомнит…
— Не трясись. Надо поступать так, как задумала изначально, а страх? Страх гони прочь! В любом деле. В любом вопросе. Только при таком раскладе человек отличается от животных с их инстинктами. Поняла?
— Поняла… но я…
— Всё. Цыц! Я до сих пор от ширмы твоей отойти не могу. И от того, что за ней происходило тоже! Молчи. Я сам с Пашкой поговорю. Окей?
— Только не…
— Оба-на!
Мы подошли слишком близко к компании ребят, чтобы и дальше оставаться незаметными.
— Серж! Это твоя? Последняя?
— Витя, заткнись, — нахмурился Павел, выступая вперёд.
Ребят было четверо. Они стояли возле новенькой «Bugatti», в которой сидел Молотов. Парень смотрел на нас рассеянным взглядом, будто сфокусировать зрение не мог.
«Пьяный, что ли?»
Я обещал не устраивать показательную казнь, но, увидев парня, которому «понравилась» моя сестра пьяным, желание кое-кому хорошенько намылить шею резко возросло.
«Да ещё и «твоя последняя» выбесила!»
— Миша… чего это ты со Смородиновой гуляешь?
— Нравится мне, я и гуляю.
— О! Какой шотландец борзый… — снова подал голос один из друзей Паши.
Брат огрызнулся:
— Я же сказал — завалитесь. Сам разберусь!
— Да уж… сам ты разбираешься не очень хорошо… брат, — язвительно заключил я, с отвращением взглянув на родственника.
— Что ты…
Притянув Алинку к себе, беспардонно залез в задний карман её джинс.
Девушка задрожала от нашей близости, а парни заулюлюкали, присвистнув. Придурки даже не представляли, что сейчас начнётся… в конце концов, я обещал только Молотова и его дружков не трогать… Пашка же…
«Пашка — мой брат, а кто, как ни старший родственник, должен учить несмышлёнышей? И пусть разница в возрасте между нами полгода — этого, я считаю, достаточно!» — протянув парню долбанную справку, волком посмотрел на Молотова.
Лицо Сергея приобрело разумность. Видимо, у кретина проснулось серое вещество… если оно есть.
— Это что за х…? - «полюбопытствовал» брат, резко разворачиваясь в своему другу. — Ты меня наеб…ть решил? Тачку мою съе…
— Уши закрой, — приказал Алине, которая до сих пор стояла в моих объятьях.
— Я привыкла, — тихо шепнула девушка, доставая губами мне до подбородка. Алина будто не замечала, что практически целует меня, пытаясь дотянуться до уха. Напряжение удивительным образом растаяло. — У нас в школе такую речь на каждом углу услышать можно.
— Я за то не привык. Эй! Алё! — прервал ругань и громкое выяснение отношений, обращая внимание на себя. Задвинув Искорку себе за спину, резко дёрнул Павла обратно. — Ты всё понял?
— Да, бро! Спасибо! Серж, козёл! Вернёшь тачку обсо…
Я снова пресёк попытку Водянова «наладить» отношения с дружком, разворачивая кузена к себе.
— По-моему, не понял.
Пашка нахмурился, немного наклонился в сторону, ловя настороженный взгляд Алины.
— Ааа… понял! Смородинова, извини. Я разрулю вопрос с той фигнёй… Всем скажу.
— Да ты — дебил, как я посмотрю, — не выдержал, наконец.
Снял перчатки, и парни сразу напряглись.
Естественно! Мой отец — чемпион мира по боям без правил — Сибирский Орёл… и не имеет значения, что я ничем подобным не занимался — боям без правил имеется в виду. Мой стиль борьбы имеет свои правила. Дзюдо — это нечто иное, да и нравится мне больше, но, несмотря на всё это, я воспользовался обычным хуком справа.
Пашка ушуршал в сугроб, а его дружки попятились назад.
— Миш, ты обещал! Не надо! — пискнула Алина.
— Не нервничай. Брат — это святое. Я не отношения с ним выяснял, а просто урок один преподал. Это другое.
Девушка нервно сжала руки.
— Вообще не пойму, из-за чего такие возмущения!? — лениво протянул Сергей, захлопнув дверь «Bugatti». — Ну, погонял немного на машине товарища… теперь отдаю. А спор… Да эти девки сами на меня вешались. Одна Ангелина чего стоила! — За спиной мажора, как тут любят называть сынков богатеньких родителей, остановился внедорожник.
Появление зрителей не смогло отвлечь хвастуна.
Да и я тоже завёлся. В крови бушевал адреналин, и я уже согласен был с ним «поделиться», впервые готовый к нарушению своего слова.
— И вообще число семь — это твой брат придумал!
— За то и огрёб. Неужели не понимаешь, что говоришь не просто о числе?! Да ты же девушкам жизнь испортил! Первый сексуальный опыт! Думаешь, они его таким представляли!? Животное, блин! Пари на семь девственниц! Ты — моральный урод! Вломить бы тебе…
— Такой крутой? Да знаешь, что мой папа…
— Ах, ты — сукин сын!
Молотов резко развернулся, испуганно побледнев:
— ПАПА!?
Дальше началось шоу.
Из внедорожника вышел здоровый мужчина. Он оказался отцом Молотова, которым тот только что попытался меня запугать.
И что я понял? Этот Молотов — МУЖИК!
Как он гонял своего сына! Сколько тумаков отвесил, да подзатыльников!? Угрожал выяснить имена девушек и самолично посадить своего кретина за решётку, если хотя бы одна их них об изнасиловании заикнётся.
Сергей пытался оправдываться, бегая от отца вокруг нечестно выигранной машины, уверял, что ни одну не заставлял, но толку от этого никакого не было. Батя кретина только темп погони ускорял, пинками погнав сынулю домой под девизом «вперёд и выше!»
Как-то незаметно для себя, мы с Алиной остались во дворике сами.
Друзья Молотова исчезли, а Пашка продолжал валяться в сугробе, получив нокаут с одного удара. У меня это в первый раз получилось, кстати.
Алина нервно хихикнула у меня за спиной.
— Я в шоке, Михаил.
— Что? — развернулся к ней, выдыхая.
— Ты кажешься таким… только не обижайся, но щуплым, а твой удар…
— Много ты знаешь, — хмыкнул высокомерно, задирая бровь. — Не щупала, а такие выводы уже делаешь… — Девушка смутилась. Я понял, что мне нравится её смущать. — Искорка, кажется я придумал одно из двух желаний, что ты мне задолжала.
Глаза Алины округлились.
«Сообразительная… прелесть моя! Всё! Прости, мама, но я превратился в Голлума!»
— Я тебе о нём скажу, только сначала недоумка одного на руки родственникам сбуду, хорошо?
— Орлов, если ты собираешься попросить у меня…
— Спокойно, Искорка, — подмигнул сибирячке, наклоняясь к кузену. — Не гони паровоз, или как правильно говорить?
— Лошадей…
— Вот-вот. Идём, поможешь.
Пашка отхватил от меня пару пощёчин и сразу пришёл в себя.
Соображал брат плохо, поэтому чтобы поднять Водянова на пятый этаж, мне понадобилась помощь Смородиновой.
Скандал в семье Водяновых был не меньше, чем на улице между Молотовым старшим и младшим.
Меня, конечно, никто не ругал, а вот Павлуше досталось по первое число. Самое интересное, что тётя Рита за сына заступалась, но кто ж её осудит!? Да ещё и с новой формацией матерей, которые взяли моду называть себя «я_же_мать!».
Алина смущённо топталась за моей спиной, а мама медленно, по стеночке, подбиралась к ней ближе.
— Привет, красотка. Чаю хочешь?
— Эммм…
— Соглашайся, — подмигнул снова, чувствуя на себе заинтересованный взгляд отца.
— Хорошо, — тихо шепнула Алина, с опасением поглядывая на орущего дядю Егора. — Если это удобно.
Мама с Искоркой скрылись за дверью столовой, куда следом за ними шмыгнула Софи, а ко мне приблизились дедуля с бабушками и папой.
— Вот так-так. Похоже, внук, ты у нас уже вырос, — горделиво улыбнулась бабушка Джанет.
— Неужели влюбился?! — испуганно выдохнула дедушкина сестра, зная Орловых, как облупленных.
«Надо было тоже сваливать на кухню!»
— Внук, — остановил мой побег дедушка Вова. — Если влюбился — уезжать не смей! Потеряешь — не найдёшь, упустишь — не вернёшь! Плевать, что молод и горяч! Любовь от девушки не прячь!
— Пап, ты в курсе, что стихами заговорил? — фыркнул отец, насмешливо посмотрев на деда.
— Не умничай! Я правнуков ещё планирую увидеть!
— Какие правнуки? — пришёл мой черёд челюсть потерять. — Ей шестнадцать лет!
«… хотя в консультацию она меня уже сводила!» — в груди что-то забулькало, будто бронхит хронический развился.
Больше не сдерживая себя, громко захохотал.
Глава 12
POV Смородинова Алина
Родственники Миши обаяли меня, не меньше самого парня.
Добрые, внимательные они выпытывали у меня всё: от возраста, до вкусовых предпочтений! И всё происходило настолько ненавязчиво, что я даже не заметила, как выболтала всё — почти семнадцать, зелёный цвет, рок, комедии, сериалы о сверхъестественном… голубцы.
На голубцах, кстати, Орлов меня и спас!
— Так, ну, хватит. Вы её пугаете, — Миша зашёл в кухню последним, прерывая своего деда, который почему-то начал вспоминать средние века, когда девиц замуж выдавали в двенадцать-тринадцать лет, накладывая штрафы, если родители «медлили». — Алина, ты помнишь, что обещала своей маме плов к ужину приготовить?
— Ааа… — заметив, как родственники парня многозначительно переглянулись между собой, забыла, о чём Миша меня только что спросил.
— Идём. Обещания свои надо выполнять.
— До свидания, — мысленно выдохнув, подняла задницу с белоснежного кухонного уголка, куда меня зажали мои «дознаватели». — Приятно было познакомиться.
— И нам, — улыбнулась мама Орлова невероятно мягкой улыбкой.
«Моя мама не такая. Она всегда собрана и строга. Её закалил педагогический стаж. Мамуля редко, когда улыбается… а вот папы у нас с Мишей похожи! Такие же внимательные и серьёзные… впрочем, бабушки с дедушками тоже — добрые, участливые, с некоторой долей юморинки. Чего одна фраза о двенадцатилетних невестах стоит! А сестра… блиииин! Какая хорошенькая! И разница у нас всего год. Я бы хотела такую…»
— Ты какая-то притихшая, — вернул меня в реальность брат Софии, когда мы уже подходили к моему дому. — Всё нормально?
— Да. — Остановившись на первой ступеньке подъезда, повернулась к парню, с сожалением прощаясь. — Спасибо тебе большое, Миша! Не знаю, что будет дальше, в школе, я имею в виду, но я тебе очень благодарна за помощь!
— Вот и отлично, — Орлов мягко, но решительно повернул меня к железной двери, продолжая движение. — Думаю, ты не будешь спорить, если я скажу, что своих героев надо угощать чем-нибудь вкусненьким?
— А?
— Я знал, что ты очень воспитанная, Искорка! С удовольствием попробую твой плов!
— Э… — я даже растерялась от такой наглости.