В праздник середины лета женщине неприлично появляться без цветов в прическе.
Я так увлеклась, что не заметила мужчину, который вышел из тени деревьев и встал на тропинке, преграждая мне путь. Я увидела его только когда ткнулась лицом ему в грудь.
Первой моей мыслью было, что это негодник Тэмлин снова подкараулил меня, но в следующее мгновение я поняла, что ошиблась. Да и не мог эльф придти сюда — я ведь не переходила ручей. Передо мной стоял лорд Руперт Фицалан. Я настолько не ожидала его увидеть, что могла только хлопать глазами, не в силах произнести ни слова. Лорд Руперт вдруг наклонился и поцеловал меня в губы. Совсем не дружеским поцелуем, хотя и не так откровенно, как лесной эльф.
Но и этого поцелуя оказалось достаточно, чтобы я ахнула и бросилась бежать куда-то в сторону.
Лорд Руперт не стал преследовать меня, и вскоре я остановилась, потому что совсем не могла дышать от страха, волнения и быстрого бега.
Прижав руку к сердцу, я мечтала сейчас только о глотке воды, но хотя ручей звенел де-то поблизости, у меня не было никакого желания идти туда, чтобы напиться.
Решительно повернув к замку, я сделала десять или пятнадцать шагов, как вдруг по лесу поплыла знакомая мелодия — переливы флейты звучали совсем близко.
Странная музыка, манящая, тоскливая, прекрасная позвала меня так властно, что я не смогла противиться этому зову, отвернулась от отцовского замка и пошла к ручью.
Глава 5
— Тэмлин, ты сегодня какой-то мрачный, — похлопал его по плечу Белеготар, виночерпий Ее Величества королевы фей. — С таким кислым лицом нельзя сидеть на пиру. Давай-ка я плесну тебе вина, чтобы повеселел!
Подставив серебряный кубок, Тэмлин равнодушно смотрел, как льется тонкой ароматной струей лучшее вино из запасов ее величества королевы фей и эльфов.
У эльфов не было виноделен, вино покупали у людей. У людей… С некоторых пор Тэмлин думал об этом суматошном племени больше, чем требовалось.
Вернее, не обо всем племени. А о деве с каштановыми волосами, которую он повстречал сегодня в запретном лесу. Она рвала его розы, подумать только!
Тэмлин вспомнил, как омрачилось миловидное девичье личико, когда он заколдовал корзину, и прекрасная воровка не смогла сдвинуть ее с места, и внизу живота заныло от неутоленной страсти.
Ему припомнились розовые полуоткрытые губы — сладкие, как земляника. Как они дрожали, когда он потребовал платы за цветы. Чистая, невинная, дерзкая.
Красивая дева.
Она ему отказала.
Человеческая дева отказала ему в любви. И воспламенила отказом еще больше.
А ведь она тоже этого хотела. Хотела, он видел. Слишком хорошо он разбирался в страсти, чтобы не почувствовать ее в этом юном существе. Если бы она только согласилась, то уже млела бы в его объятиях, насытившись поцелуями и ласками.
Но она отказала.
Оттаскала его за волосы, как нашкодившего мальчишку. Он мог бы легко догнать ее, завалить в траву и получить все, что хотел. Сначала она бы всплакнула, потом раскраснелась, как цветок наперстянки, а потом умоляла бы его не останавливаться. И он бы любил ее там, среди роз, до умопомрачения. Но почему-то не смог сотворить с ней такое. Это все равно, что сломать стебель белой розы и тут же растеребить на лепестки. Нет, с розами так не поступают. Их срывают осторожно, чтобы не уколоться о шипы, а потом наслаждаются ароматом и нежностью.
Желание захватило горячей волной, и Тэмлин заерзал на мягких подушках при одной лишь мысли, как все могло хорошо обернуться, если бы человеческая дева не заупрямилась.
— Тебя ждут у большой статуи, господин, — сказала ему на ухо эльфийка, разносившая вино. — Поторопись, если хочешь провести эту ночь в любви.
Она кокетливо засмеялась и удалилась, покачивая бедрами и ловко балансируя подносом, на котором стояли кувшины и бокалы.
Ночь в любви.
Тэмлин откинулся на спинку кресла и на мгновенье прикрыл глаза. Музыка, песни, и веселые крики эльфов сегодня навевали на него тоску. Ему бы хотелось провести эту ночь на поляне среди роз. И познать любовь той, которая смутила его душу одним лишь дерзким взглядом.
— Еще вина? — спросил, смеясь Белеготар.
Тэмлин очнулся от грез, которые перенесли его из шумного зала на поляну возле ручья.
— В честь праздника, а? — Белеготар поднял серебряный кувшин повыше. — Сегодня вино так и льется рекой! Еще немного — и тебе ни капли не достанется.
— Нет, хватит мне на сегодня, — сказал Тэмлин и поднялся, одергивая рубашку. Виночерпий понимающе подмигнул ему и не стал задерживать.
У большой статуи царили полумрак и прохлада — сюда долетал ветер с поверхности холма. Тонкая струйка фонтана звенела, подобно серебряной струне.
Тэмлин подошел к каменной чаше, до краев полной водой, и задумался, вспоминая журчанье лесного ручья.
Чьи-то руки обвили его сзади, мягкие груди прижались к спине, потираясь нежно и в то же время требовательно.
— Сегодня мне захотелось соблазнить тебя прямо тут, у фонтана, — прошептал ему на ухо женский голос — мелодичный, как флейта, звонкий, как хрустальный колокольчик.
Тэмлин обернулся и тут же губы белокурой красавицы прижались к его губам.
Нехотя ответив на поцелуй, он отстранил женщину, прижимавшуюся к нему.
— В эту ночь я хотел бы не любви, а покоя, Медб, — сказал он. — Позволь мне отдохнуть.
Она обиделась, и взгляд стал холодным, как морозная ночь.
— Что значит этот отказ? — спросила она пытливо. — С кем ты хочешь провести эту ночь?
— С розами, — ответил он.
— С розами? — повторила она удивленно и засмеялась. — С каких это пор ты ищешь общества цветов, а не женщин? Но я вижу, ты грустишь. Что-то мучает тебя? Я знаю про розы на поляне у ручья. Хочешь, выращу такие же здесь, чтобы тебе не пришлось ходить далеко? Она взмахнула рукой, и чашу фонтана оплели белые розы. Как живые, цветы ползли вверх, выбрасывая бутоны и листья. Воздух наполнился тонким благоуханьем, кружившим голову.
— Разве они не красивее тех, лесных? — спросила Медб, склонив голову к плечу и любуясь своей работой.
Тэмлин коснулся ладонью белого цветка, и он тут же раскрыл свои лепестки навстречу, как и десяток других цветов, подавшихся к нему.
— Видишь, они признали в тебе господина, — сказала Медб волнующим низким голосом. — Они хотят тебя. Так же, как и я.
Рука ее скользнула по груди Тэмлина, спустилась ниже, приласкала, огладив гульфик. Еще день назад Тэмлина взволновало бы это признание, и подарок в виде покорных роз тоже бы польстил. Но сегодня все было иначе. И розы, с готовностью раскрывающие свои лепестки, показались ему омерзительными.
— Прости, Медб, — сказал он, отворачиваясь от колдовских цветов. — Твои розы красивее лесных, но лесные мне милее.
Иллюзия исчезла, белокурая Медб замолчала. Молчание ее было, как приближающая гроза, но грозы не случилось. Улыбнувшись, эльфийка царственно кивнула:
— Ни в чем не могу тебе отказать. Хорошо, проводи эту ночь, как тебе вздумается.
Но не грусти слишком долго. Без тебя дворец кажется мне пустым. И завтра, — она многозначительно посмотрела на Тэмлина, и глаза ее по-кошачьи сверкнули, — я не приму отказа.
— Завтра отказа не будет, — пообещал он, поцеловал ее в щеку, хотя она подставляла губы, и покинул дворец.
Спустившись по холму, скрывавшему чертог королевы фей, Тэмлин прошел незаметной тропкой к поляне, заросшей белыми розами. Журчанье ручья походило на женский смех.
А как смеется та человеческая дева? Похож ли ее смех на журчанье ручья? Или он напоминает звон серебряных колокольчиков?
Упав в пышную траву, Тэмлин достал флейту и не мог удержаться от улыбки, вспомнив, как девушка с каштановыми волосами следила за его руками, когда он крутил в руках музыкальный инструмент. Глаза ее затуманились, алые губы приоткрылись, как будто она тоже была не прочь поучаствовать в этой игре. А он с удовольствием покрутил бы ее на своей флейте, и тем более — разрешил до нее дотронуться. Летний вечер перешел в теплую летнюю ночь. Тэмлин сидел на берегу ручья, разделявшего владения эльфов и людей, и играл на флейте. Нежные звуки улетали в сторону человеческого города. Туда, где сейчас люди тоже праздновали середину лета, и как эльфы тоже пели, плясали, услаждали слух музыкой, а сердца — вкусными кушаньями и сладкой выпивкой.
Она, наверное, тоже танцует, веселится, пляшет с подругами.
Тэмлин заставлял флейту петь почти человеческим голосом, и снова и снова, воскрешал в памяти белое лицо, зеленые, как королевские изумруды, глаза, каштановые волосы, льющиеся волной до самой талии. Она придет. Потому что хочет его точно так же, как он ее.
Звезды высыпали на небеса, а он все лежал в траве, время от времени наигрывая на флейте. Но вот шорох по ту сторону ручья вызвал улыбку на его губах.
Тэмлин приподнялся на локте, уже зная, кого увидит. А увидев, разом позабыл обо всем, что до этого наполняло его жизнь — об эльфийском королевском дворе, прекрасных и белокурых эльфийках, жадных до любовных утех. Их всех он, не задумываясь, променял бы на одну-вот эту, человеческую деву.
Она стояла на той стороне, не нарушая границы меду царством эльфов и царством людей. Белое лицо в обрамлении распущенных темных кос, белое платье, белые розы в руках и два белых цветка, украшавших волосы — девушка казалась призраком, видением, сотканным из тумана. Девушка стояла неподвижно, как статуя, и была красивая, как богиня. Тэмлин медленно поднялся и пошел к ней навстречу.
Девушка по ту сторону ручья заметила его и вздрогнула, но не убежала.
Тэмлин спустился к ручью и остановился у кромки воды, приняв небрежную позу.
— Ты пришла? — спросил он, поигрывая флейтой.
Нежное лицо человеческой девы залил румянец, это было заметно даже в сумерках. — Ты позвал меня колдовством, — сказала она тихо и обвиняющее.
— Я не умею колдовать, — ответил Тэмлин.
— Ты заколдовал мою корзину!
Он покачал головой:
— Это было не мое колдовство. А сегодня я просто играл, — Тэмлин поднес флейту к губам и снова завел мелодию, не сводя взгляда с девушки.
Она прерывисто задышала и хотела заткнуть уши, но Тэмлин прекратил игру.
— Ты подходишь моим розам, — сказал он довольно. Больше всего хотелось, чтобы человеческая дева прямо здесь и сейчас пожелала расплатиться за цветы, но она смотрела сурово. Как будто была не юной красавицей, а седовласым воином.
И точно — сдаваться она не собиралась.
— Это они подходят мне, — ответила она сердито. — Но если ты позвал меня, чтобы полюбоваться на свои цветы — время вышло. Посмотрел — а теперь я ухожу.
Она и в самом деле направилась прочь от ручья. Тэмлин едва не бросился за ней, чуть не позабыв запрет пересекать ручей, но и дать ей уйти не мог.
— Эй! — крикнул он вслед. — Человеческая дева! Ты носишь мои розы, а платы я так и не получил.
Девушка остановилась и медленно оглянулась, на хорошеньком личике были досада и сожаление:
— Прости, у меня опять нет при себе денег. — Мало того, что ты украла мои розы, нарушив границу, так еще и обманула — пообещала заплатить, и думать обо мне забыла. Может, стоит написать жалобу вашему главному?.. Как там его? Графу Марчу?
— Не надо жалобу, — попросила она тоненьким голоском, тут же растратив всю гордость. — Боишься, что он дознается, кто нарушил договор между двумя народами, и твой отец будет наказан? — поддел Тэмлин, радуясь, что нашел слабину в ее броне. — Легко будет вычислить воришку, ведь кроме тебя в белых розах никого больше не было. Верно?
Она сделала два шага ему навстречу, сунула ленту с нашитыми цветами под мышку и сложила просительно руки:
— Не делай этого. Я заплачу сполна. Завтра. Принесу столько монет…
— Монеты меня не интересуют, — оборвал ее Тэмлин. — Меня интересует другое.
— Этого ты не получишь, — ответила она тихо, но твердо. — Можешь навредить мне, если хочешь, но спать с тобой ради твоего молчания я не стану. Если тебе не нужны деньги…
— Ладно, понизим плату, — сегодня Тэмлин решил быть неслыханно щедрым, но на то у него были свои причины. — За розы достанет одного твоего поцелуя.
— Поцелуя? — пробормотала она.
— Да, всего лишь один поцелуй — и я забуду о воровке, — сказал Тэмлин, небрежно махнув рукой.
Она сомневалась и то сплетала, то расплетала пальцы, не зная, на что решиться.
— Конечно, тебе придется замочить ноги, — рассуждал Тэмлин, — но я к тебе не перейду. Это вы, люди, можете шнырять туда-сюда через ручей, а для нас это — смерть. Подойди ко мне, чтобы я мог получить свою плату, и расстанемся на этом.
— Только поцелуй? — уточнила девушка.
— Только он, — пообещал Тэмлин.
— Один, — поставила она условие. — Согласен.
— И потом ты забудешь про розы? — уточнила она.
— Навсегда, — заверил он ее. — Хочешь, поклянусь?
— Нет, не надо клятв, — сказала она. — Я поверю тебе на слово.
— Тогда иди сюда, — позвал Тэмлин, чувствуя, что возбуждается от одного только предвкушения.
Подумав, она сняла туфли и чулки, а потом подняла платье до колен. Тэмлин жадно уставился на ее ноги — такие же белые, как первый снег, стройные, с маленькими крепкими ступнями. Пока она перебиралась через ручей, осторожно перепрыгивая с камня на камень, Тэмлин изнывал от нетерпения. Он в два счета перенес бы ее на руках, если бы не заклятье. Атак приходилось ждать.
Но вот она подошла, остановившись на расстоянии вытянутой руки. Помедлила и придвинулась еще на полшага. Ее лицо было совсем близко, и Тэмлин с удовольствием рассматривал точеный чуть вздернутый носик, тонкие брови, изящно изогнутые, и бездонные глаза, опущенные густыми ресницами.
Девушка коротко вздохнула и подняла подбородок, подставляя губы для поцелуя.
Но Тэмлин не торопился.
— Ты такая красивая, — произнес он негромко и коснулся кончиками пальцев нежной щеки. — Никогда не встречал никого красивее…
— Говорят, эльфы — самые красивые существа на земле, — прошептала девушка, вздрогнув от прикосновения.
Но она не убежала, и Тэмлин самодовольно улыбнулся. Все же он имеет власть над ней, как бы она там не упрямилась. — Правду говорят, — сказал он приглушенно. — Но у эльфийских женщин кожа не такая нежная, — он приласкал ее еще раз, теперь скользнув большим пальцем по девичьей щеке и нижней губе, ощутив ее упругость и бархатистость. Член уже так и выскакивал из гульфика, но Тэмлин побоялся спугнуть добычу раньше времени. — И нет таких чудесных кос, — он зарылся пальцами в каштановые пряди, наслаждаясь их шелковистостью и мягкостью. — Они как соболиный мех, твои волосы. И такие тяжелые — льются, как вода. Какое счастье, когда дотрагиваешься до них…
Глаза ее расширились, и Тэмлин медленно наклонился к ней, почти коснувшись губами ее губ, но в последний миг остановился:
— У эльфийских женщин нет таких губ, — прошептал он. — Твои — как рубин, какие же алые, и как дольки яблок-такие же ароматные. И такие же вкусные, как яблоки…
Она чуть заметно подалась вперед, уже сама желая поцелуя. И только тогда он позволил себе припасть к ее губам. Пытаясь проскользнуть языком в глубь ее рта, Тэмлин обнял девушку, и она задрожала в его объятиях. Но не отстранилась, хотя и не обняла. Он целовал ее, пока она почти не повисла на его руках и не отвернулась, тяжело дыша.
— Довольно… — попросила она, упираясь ладонями ему в грудь. — Ты получил плату сполна.
— Получил, — ответил Тэмлин, прижимая ее к себе еще крепче, чтобы почувствовать тепло и упругость ее тела. — Ты расплатилась за то преступление сполна.
— Тогда отпусти, — она уже пришла в себя и теперь избегала смотреть ему в глаза.
Стыдливая человеческая роза, в эту минуту Тэмлин захотел ее еще сильнее, хотя казалось, что сильнее желать было невозможно.
— Но как нам быть с другим твоим преступлением? — спросил он, не отпуская девушку. — С каким еще преступлением?!
— Ты опять нарушила границу. Ты снова ступила на землю эльфов, — вздохнул Тэмлин с притворным огорчением.
Глава 6
Все это было похоже на помешательство. Сейчас я даже не могла объяснить, что заставило меня перейти ручей и упасть в объятия эльфа, позабыв об осторожности. Но так или иначе, а я стояла по ту сторону ручья, и трава Запретного леса щекотала мои босые ноги. Я даже не заметила, в какой момент эльф перетащил меня на свою сторону. Не заметила, потому что растворилась в его словах, источавших мед, в его глазах, потеряла голову от его поцелуя.