— Спасибо… — Брат первый закончил с едой. Вижу, что хочет поделиться своими мыслями о наших дальнейших действиях. Хорошо, послушаю его, пока ем.
— Я тут думал, пока ты был за рулем, — сказал Андрей, — действительно, участок объездной будет трудный. На эстакаде вполне можно встретить большую пробку из машин, которую не объедешь по обочине. Ее там нет… Поэтому нужно подумать, что мы можем при такой ситуации сделать. — И смотрит на меня.
— Продолжай, — говорю ему, — слушаю тебя внимательно.
— После того, как ты дал установку, я смотрел карту и вспоминал дорогу на этом отрезке пути. И ты прав. Я вижу три сложных участка объездной дороги, где нас могут ждать большие трудности…
— Первый — это эстакада, сразу после бокового съезда на объездную дорогу. Она идет над дорогой в город, и, если на ней стоит пробка из машин, мы не сможем ее объехать.
— Хорошо, — говорю, — какой второй участок?
— Второй, — продолжает брат, — это место дороги в районе гипермаркета «Лента» справа, и нового торгового центра справа от трассы. Где раньше был светофор. Там много съездов в город и мест для разворотов. В прошлом году, когда мы проезжали это место в будний день, то двигались в большой пробке. Теоретически, там можно объезжать по обочине, если она будет свободна. Но объездам будут мешать постоянные ограждения по краю дороги.
— А третий какой? — опять спрашиваю брата.
— А третий — от поста ГАИ до конца моста через Кубань в месте сброса воды с водохранилища. Там, если будет стоять пробка из машин, вообще не сможем ее объехать.
— Что мы можем сделать? — задаю последний вопрос Андрею.
— Если чистого объезда машин не будет, то вижу два варианта действий. Первый — выбираем грузовик помощнее и расталкиваем машины! Это или тягач трейлеров, или автомобиль какой-нибудь из мощной дорожной техники, или мощный самосвал. Последний найти вероятнее всего. Если получится, то это самый оптимальный по затратам времени вариант. Если наш толкач будет мощный, обязательно с двумя колесными парами сзади, то можно и за отбойник или перила автомашины сталкивать. Но не уверен на сто процентов в последнем.
«Интересно он мыслит», думаю про себя. Брат хорошо подумал о проблеме и мыслит широко и последовательно. Интересно, что на второе у него будет.
— Второй вариант — это только объезд участка по другой дороге. Здесь у нас выбор опять из двух вариантов. Либо ищем заезд в город, и двигаемся к вокзалу, далее вдоль железной дороги, мимо завода им. Седина к мосту через Кубань. Видишь, там дорога А-146 ведет к Южному обходу города и выходит опять к нашей трассе М 4 Дон, но уже на территории Адыгеи. Там опять широкая дорога, большие и пологие обочины. Далее проблем не должно быть.
— И самый плохой вариант объезда, это возвращение назад в Динскую, а дальше через Усть-Лабинск на Майкоп, затем Апшеронск, перевал и выезд к Туапсе. Там будет немного грунтовой дороги, около сорока километров, насколько я помню. Но это — большая потеря времени. И неизвестно, какая будет ситуация с проездом через мост через Кубань в Усть-Лабинске. Поэтому последний вариант рассматриваю для порядка, и не более…
— Третьим вместо твоего лучше поставить другой — искать за завалом другую машину и перетаскивать туда все «шмотки». Его тоже не хочу рассматривать. Спасибо за интересный доклад. — Мою руки с помощью бабушки, остаюсь стоять, чтобы размять ноги после еды на земле.
— Да что тут думать, Олег! — ожила бабушка. Поехали вперед по первому варианту. Самая лучшая дорога, которую мы знаем! Давайте, внуки, пробовать по ней. Если не получится, тогда давайте через город. Сегодня воскресенье как никак, в нашем городе не было больших трудностей, здесь тоже может все получиться. И будет легче растолкать, внуки, если что. И машину чтоб растолкать найдем…
— Бабушка, ты целиком права, — говорю, и брат кивает головой.
— Все, отдохнули, а на моих часах 13–55, до темна нужно добраться до берега моря. Или придется ночевать в дороге, — подвожу черту. Вещи быстро сложили в машину, а я снова сажусь за руль.
Завожу двигатель, медленно выезжаю на дорогу.
Даю газу, и вперед, мимо поста ГАИ, на объездную!
Вот и пункт ГАИ. Нам повезло, что все это случилось утром в выходной день. Машин мало. Если посчитать их — то от ГАИ до поворота на объездную увидел только три легковые машины. Стоят неподвижно, две притерлись вплотную к отбойнику с правого края. Проезжая мимо, вижу водителей и двух пассажиров в одной машине. Выходить и смотреть уже не пробую давно.
Сначала пути где-то глубоко теплилась надежда, что за Кавказским хребтом все поменяется, и будет жизнь. Думал об этом на трассе… Вдруг горы смогли послужить защитой от этого убивающего воздействия. Рукотворное оно или нет, сейчас ничего нельзя сказать, информации никакой нет.
Едем по мосту-эстакаде объездной дороги. Пока все идет хорошо. По одной широкой полосе в каждую сторону, широкая обочина, где до отбойника может свободно пройти любая машина.
Что люди и делали в пробке раньше — по обочине…
Сейчас свободно двигаюсь вперед, стоящие машины встречаются редко, и в основном легковые, в среднем с интервалом метров в сто. Все же сегодня воскресенье. Только подумал так — впереди «фура» стоит носом к ограждению, задом дальше осевой линии. Торможу и аккуратно объезжаю, высунув сначала нос джипа, чтоб осмотреться, не дай бог налететь на препятствие за ней.
Вот еду по участку эстакады в виде моста через въездную дорогу в город, все чисто от машин, а дальше — спуск и широкая трасса объездной дороги. Здесь дорога пошла в две полосы и препятствий на ней по-прежнему мало. Разгоняюсь здесь на отдельных участках до 110 км/час.
Дорога хороша, отбойники идут и по центру, и с края дороги. Надо наверстывать время и гнать, пока хорошо идет. В мае темнеет часов в восемь. Брат сидит довольный, что все хорошо проходит. Посматриваю и на бабулю в зеркало — она оглядывает окрестности своим зорким взором. С надеждой увидеть окончание этого кошмара…
Но ничего нового пока не вижу. По сторонам привычный за сегодняшний день пейзаж с дымами от пожаров и людей нет, кроме машин с трупами на дороге. Пошли частные дома поселка справа. Но далеко, никакого движения не видно. Только собаки иногда бегают, да много черных птиц кружит в небе. Грачи или вороны, не знаю.
На дороге чувствуется приближение оживленного ранее участка. Все больше стоящих машин и следов аварий. Начинаю широко маневрировать — от середины и до обочины, чтобы их объезжать. Но когда проехали съезд в город, на улицу Уральскую, дорога опять стала свободнее. И обочины стали еще шире — две машины смогут проехать по ним рядом свободно. Так что все хорошо идет пока, до приближения ко второму сложному участку — стационарному посту ДПС и мосту через Кубань.
Вот справа — станция техобслуживания машин Форд, и стоят две машины рядом. Дальше — здание мотеля из красного кирпича, и стоят три машины перед ним. Ни одной живой души не видим. И дорога свободна.
Этот город мне нравился всегда. Бабушка говорила, что всегда хотела в нем жить, но не пришлось. Климат ей здесь нравится. А мне нравится, что море ближе. Я люблю море. Никакой пресноводный водоем не может его заменить. Вот и сейчас, мы выбрали более теплые края. И не в горах, что тоже можно рассматривать как хороший вариант, а именно у моря…
Вот слева новый торговый центр, это значит, мы приближаемся к посту ДПС, а за ним будет мост через Кубань. Справа съезд в город, но вполне можно двигаться, машин как помех нашему движению мало. И я еду вперед со скоростью около 50 км/час.
Справа, наконец, вижу пост ДПС, подъезжаю и останавливаюсь на площадке перед зданием. Бабушка смотрит на меня с немым вопросом — мол, что я делать собираюсь. У поста стоит одна машина ДПС, дверь закрыта.
— Сидите, или выйдите размяться, кто хочет, — говорю своим родственникам. — Хочу зайти, осмотреться, попробовать включить связь в здании или в машине. Послушать, а вдруг кто отзовется. Андрей, ты со мной.
— Попробуйте, дело хорошее, — соглашается бабушка Аня.
Станции радиосвязи полиции работают на частотах, которые запрещены к применению гражданскими лицами. В отсутствии света они могут работать от аккумуляторов, в машине точно должна работать. В городе рация может работать на дальность порядка 5 км, в наших условиях до десяти. Послушаем все доступные служебные каналы.
Когда зашли с братом в помещение (дверь была не на замке), увидели мужика в форме ДПС — у стола лежит на полу. Подхожу ближе — никаких признаков жизни. Табельное оружие — пистолет. Он мне не нужен, и запас патронов у меня есть. Понимаю, что пока этого достаточно, а там жизнь покажет, как дальше действовать. Брат включает станцию — работает, в режиме приема проходит последовательно по каналам. Стоим, прислушиваемся — и ни одного звука, только шум.
— Все ясно, — говорю брату.
— Поехали дальше, бабушка будет волноваться одна, — ответ не заставил себя ждать.
Как только тронулись, впереди знак — «отмена всех ограничений», и я по привычке на автомате прибавляю газу. Да, привычки работают на уровне подсознания.
Впереди монумент из бетона с надписью — «Адыгея». Начинается участок дороги на территории Адыгеи. Сразу в голову лезут воспоминания — как нужно было проезжать этот участок. Крайне осторожно, соблюдая скоростной режим. Здесь велась постоянная охота на водителей сотрудниками ГАИ республики Адыгея: ведь у каждого из них семья, много детей…
Вот и площадка для отдыха с нашей стороны дороги, затем АЗС, и впереди видно мост. Стоят знаки желтого цвета с двух сторон (временные) с ограничением скорости 40 км/час. Сначала автоматически начинаю сбрасывать скорость с 70 км/час. Потом подумав, где я, опять прибавляю скорость.
И тут же начинаю тормозить! Впереди серьезное препятствие.
Останавливаю наш джип перед группой машин. Выходим с братом одновременно, и сразу вперед, посмотреть, что мы тут имеем. А картина перед нами такая. Прямо перед сужением дороги на мост, перед табличкой «р. Кубань» создали плотную пробку три фуры. По-видимому, ехали в тот момент одна за другой. После аварии они перегородили всю проезжую часть, а обочины тут нет. Хорошо, что скорость была небольшой — одна уткнулась в левый отбойник, вторая следом за ней — в правый, а третью развернуло поперек дороги. На них налетели четыре легковых авто. Все со смятыми мордами стоят, приткнувшись к последней «фуре», одна машина лежит на крыше.
Подошли вплотную к той, что на крыше. Вокруг битое стекло, жидкости разлиты на дороге. В кабине вижу водителя и пассажирку, оба средних лет. Вблизи смотреть на эту картину неприятно — трупы лежат с самого утра.
Но мы с братом протискиваемся между «фурами» и выходим вперед. Там на мосту, и дальше в пределах видимости — чисто.
— Можно сесть и попробовать вывести первые две вперед, — говорит мне Андрей.
— Ты прав, давай пробовать, — отвечаю. — Только скажем бабуле, чтобы не волновалась.
Брат пошел назад, а я к первой машине. Это тягач МАН с белым фургоном, с холодильной установкой над кабиной. Рефрижератор. Поднимаюсь на ступеньку и вижу одного человека в кабине. Номера местные, напарника нет. Что ж, придется вытаскивать водителя. Поднимаюсь и смотрю со стороны пассажирского места, потому что левой стороной машина притерлась к высокому отбойнику на мосту. Помято крыло и левый угол, но колесо выглядит целым. Открываю дверь и лезу в кабину…
— «Прости, водитель»! — Я решаю не вытаскивать его, а переместить на пассажирскую сторону. С трудом и усилиями — но дело сделано. Перебегаю на другую сторону. Сажусь на водительское место. Коробка передач у машины механическая. Уже хорошо — мне будет проще с ней. Ключи на месте, двигатель заглох после упора машины в препятствие. Рычаг коробки передач короткий, на автоматах его вообще нет. Теперь ставлю рычаг на «нейтраль», и можно заводить. В центре перед водителем — матричная панель размером с монитор ноутбука. Включаю зажигание, приборы с крупными стрелками оживают, двигатель легко заводится.
Брат вернулся, забежал вперед, стоит и смотрит, чтобы помочь мне знаками. Даю двигателю на прогрев минуту, затем включаю первую передачу, даю газ и начинаю плавно отпускать сцепление, стараясь держать обороты и не заглохнуть. Опыта вождения грузовиков у меня нет совсем. Одновременно начинаю выворачивать руль вправо и пытаюсь трогать машину с места. Сцепление полностью не отпускаю, добавляю обороты, и машина трогается.
— «Ура, поехали! Вот оно чувство радости, когда новое дело получилось!» — Машина начинает движение. Медленно, медленно, на первой скорости выезжаю вперед, прижимаясь правым бортом к правой стороне моста. Все, глушу двигатель. Одна часть дела сделана.
«Прости, товарищ…», — смотрю на водителя, который лежит, уткнувшись вперед в панель. Ничего не могу для него сделать больше, и чувство вины появляется перед этим, находящимся рядом человеком.
Подхожу к брату, который стоит у второй машины. Точно такой же фургон рефрижератор, тягачи одинакового синего цвета, и местные номера похожи. Вторая машина стоит у правого отбойника моста. Сам тягач притерся к нему после удара почти параллельно, а фургон застыл с разворотом.
Ничего, высокий полосатый бетонный отбойник позволяет легко попасть в кабину со стороны пассажира. Что я и делаю. Со вторым водителем справиться труднее. Мощный дядька, да и живот приличный. Хорошо то, что кабина у этих тягачей высокая. Где-то под два метра, и я могу в ней стоять в полный рост. Плохо то, что в кабине сильно воняет — человек в момент смерти освободил кишечник, да и мочевой пузырь тоже. Даю себе волевую установку заблокировать обоняние и перехожу на не глубокое дыхание верхней частью легких.
— Помочь? — спрашивает брат, с другой стороны кабины.
— Не надо, — отвечаю ему из-за водителя. Удивительно то, что, хотя говорим не громко, но очень хорошо слышим друг друга. Наверное, потому, что вокруг тишина просто необыкновенная, только птичьи голоса слышно, и более ничего.
— Сам справлюсь! Нечего тебе пачкаться, — ворчу про себя тихо. Телосложением я мощнее брата, а рост у нас почти одинаковый, метр восемьдесят два у него и метр восемьдесят у меня.
Взял страдальца, применив хватку за ремень и куртку, приподнял и сдвинул несчастного с места. Еще усилие, и водитель перемещен. Забегаю быстренько с другой стороны, и в кабину. Хватаю какое-то одеяло сзади, стелю его на сидение и под ноги — убирать в машине некогда!
По комплектации машина повторяет первую. Все знакомо по первой, так что действую по шаблону. Завожу, втыкаю первую скорость, с добавлением газа трогаю с места. Проезжаю вперед и ставлю машину дальше, перед первой по ходу движения, также с правого края дороги.
Тем временем вижу, что брат с подножки осматривает третью фуру, кузов которой развернут боком. Хорошо для нас, что машина не опрокинулась, иначе только толкать или тянуть ее с этого места другой машиной.
— Давай уже я, раз начал! — Брат не возражает. Третья — тягач МАЗ и фургон. Похоже, или пустой, или в нем легкий груз. Проверять это некогда, и незачем. Прицеп застыл поперек дороги, в него воткнулись три легковые машины сзади, и тягач стоит под углом к прицепу и вплотную к отбойнику. Одно колесо на задней оси порвано от удара. Но оно внешнее, второе на этой оси — целое. Будем пробовать делать тот же маневр.
Что значит, водители — профессионалы. Когда на них пошло воздействие, они успели погасить скорость и среагировать на уровне рефлексов, поэтому повреждения машин небольшие. А легковые машины просто шли на скорости 70–80 км/час. На ограничение скорости, думаю, не обращали внимание. Но легковые для нас не проблема, отъедем от них свободно.
Залезаю в кабину МАЗа, по-прежнему с правой стороны. Водитель — ему на вид лет 60–65, лежит на боку на сиденье, головой в мою сторону. Человек сухого сложения, вони в кабине нет, так что легко переместил его с водительского места. Перехожу, и лезу с другой стороны на место водителя. Кабина МАЗа и панель приборов попроще, коробка передач механическая, ключ в замке. Интересно, что коробка стоит не на скорости, а в нейтральном положении. Водитель успел до наступления смерти нажать сцепление и тормоз, да еще выключить передачу. Молодец! Профессионал! Царство ему небесное…