На том и разошлись. Разве что медведь пытался обниматься. Насилу эльф увел. И то косолапый фамилиар то и дело оборачивался, а то и вовсе садился посреди дороги и дальше двигаться отказывался. Его хозяин только головой качал, да грози или хворостиной неслуха отходить или оставить на специальном корме на неделю. Герриат только качал головой, глядя в окно, пока два приятеля не скрылись за поворотом. Поговаривали, фамилиары появились у эльфов не сразу. Сначала они жили отдельно от зверей, но были настолько легкомысленны, что забывали не только о своих детях, но и о себе. После чего боги, решили призвать их к порядку и наградили второй половиной в виде зверя, птицы или рептилии. Кто за кем следил — понять было невозможно, но с тех пор каждый эльф в возрасте от трех до пяти лет приобретал верного спутника.
Зато эльфы никогда не оставались одни, подумал Герриат, выходя из таверны. С ними всегда есть верный друг, который не умеет говорить, но всегда будет рядом, даже если придется спешно покидать родной дом. Частичка родины всегда с ними. Не то, что остальные народы, населяющие этот мир. Думая о том, что в чем-то жизнь пестроволосых лучше, альв медленно брел в сторону приглянувшейся ему полянки, неподалеку от реки. Конечно, он мог бы отмахнуться от предчувствия и отправится домой, но неизвестно, чем бы это обернулось для него. Скорее всего, ничем хорошим. Как и для всех тех альвов, что пытались игнорировать подобные предупреждения. Опять же, опасно сейчас на старом кладбище, а до него вокруг городских стен идти и идти. Через город тоже не быстро.
Эйленсиль споткнулась об очередной корень и не упала только потому, что успела схватиться за ствол дерева. Точнее, повиснуть на нем. Ноги не держали. Девушка не понимала, как она вообще еще передвигается. Заячья капуста и кислица — не самый питательный рацион. А если учесть, что они только начинали появляться, чудом казалось, что эльфийка провела в лесу уже две недели и все еще жива.
Кошка перепрыгнула с ветки на пень, после чего остановилась и принялась ждать хозяйку. Где-то впереди слышался шум города. Тонкое обоняние различало запахи жилья. Вот только хозяйка, отказывавшаяся почему-то от таких вкусных мышей и птичек, уже с трудом держится на ногах. Сама Атайя добралась бы до жилья быстро и вернулась до рассвета, стащив на кухне немного еды. А вот эльфийка. Животное внимательно посмотрело на хозяйку, стараясь внушить ей мысль, что еще немного и они выйдут к живым существам. Может, не к эльфам, главное, их накормят, вымоют, дадут много молока или сливок, ночевать они будут под крышей.
Девушка вздрогнула, когда чье-то сознание коснулось ее мыслей, и встретилась взглядом с глазами питомицы. Родители рассказывали о таком. Отец легко передавал свои мысли Дунго и получать от него информацию. Мать и Зольташ могли это проделывать с переменным успехом, поскольку обе были нетерпеливы и не успевали настроиться друг на друга. Теперь же и у нее получилось на миг почувствовать своего фамилиара. Жаль, второго раза не будет. Девушка грустно посмотрела на кошку.
— Не дошли, Атайя. Я надеялась, но не дошли.
Кошка дернула хвостом, после чего попыталась еще раз достучаться до мыслей хозяйки. Но уставшая девушка больше не могла уловить их. Тогда Атайя спрыгнула с облюбованного пня, подошла и схватилась за обрывки штанины зубами, показывая эльфийке, что надо идти дальше.
Эйленсиль пыталась не обращать внимания на попытки питомицы куда-то себя тянуть, но та была настойчива. Эльфийка вздохнула. Можно было попытаться уговорить Атайю уйти одной, она кошка, пусть и домашняя, но должна добраться до людей. И будь она простой домашней любимицей, вполне возможно, у нее даже получилось бы использовать внушение. Но с фамилиаром это не пройдет. Он не оставит своего хозяина, если тому может угрожать опасность. Придется идти, пусть и хочется сползти по стволу в мягкий мох и заснуть. Скорее всего, навсегда.
Стемнело резко. Просто в какой-то момент облака закрыли заходящее солнце, и в лесу сразу стало темно и неуютно. Эйленсиль перебиралась от дерева к дереву, ведомая кошкой, а когда споткнулась на очередном корне, какое-то время и вовсе двигалась на четвереньках. Во всяком случае, это помогло ей пересечь поляну и не провалиться в яму в посередине. Судя по трухе под пальцами, когда-то там росло большое дерево. Но время повалило его, дожди же окончательно превратили в ничто. И только глубокая яма с застоявшейся водой осталась от лесного исполина. Эйленсиль подумала, что и ее вскоре ждет подобная участь. Только она не большое дерево, а маленький листок, оторванный от родного дома.
Сколько она так передвигались, то на ногах, то ползком, девушка не могла сказать. Ей казалось, что Атайя издевается, заманивает ее куда-то. Но все равно следовала за своим фамилиаром. Давно уже наступило почти полное равнодушие, собственная смерть казалась желанной. Девушка собиралась упасть где-нибудь в очередной раз и больше не двигаться, когда услышала музыку и какой-то шум. Но откуда в лесу может взяться музыка? Девушка подняла голову и огляделась. Тонкий месяц висел над головой, а где-то в стороне, как ей показалось, сверкали огни. Неужели там поселение? Неужели она дошла? Не важно, куда, куда-то.
Девушка пошатнулась и чуть не упада, но кто-то подхватил ее.
— С-спасибо, — прошептала она, пытаясь рассмотреть спасителя.
— Да, не за что, — тот растерялся не меньше. — Странное вы время выбрали для прогулок.
— Вас спросить забыла, — буркнула Эйленсиль. Конечно, не стоило так, и если этот мужчина сейчас бросит ее и уйдет, то она, скорее всего, так и останется лежать на этой полянке. Сил больше не осталось. — Простите.
— Заблудились? — нежданный спаситель подхватил эльфийку на руки и направился к домику на краю леса. Именно сейчас стало жаль, что его прежние сторожа ушли. С другой стороны, может, оно и к лучшему, а то еще неизвестно, что подумают.
Белая кошечка, незамеченная в темноте, побежала следом. Хозяйка в безопасности, но и ей хотелось для себя внимания. А еще молока, вымыться, пусть воду она и не любит, и мягкую лежанку возле огня.
Только в домике Герриат смог рассмотреть, кого на самом деле вынес из леса. Худая, словно не ела нормально с прошлой осени, девушка. Волосы перепутались, сбились в колтун, разобрать их цвет из-за грязи было невозможно. И на всем лице только большие фиолетовые глаза смотрели с легким испугом и надеждой. Когда же он открыл дверь домика, первой туда вбежала белая кошечка. Показалось, что он где-то уже видел и девушку, и ее питомицу, но предаваться размышлениям было некогда. Прежде всего, следовало накормить чем-то обеих. А девушку еще и вымыть не помешало бы. Но ванна подождет, сначала еда.
Обращаться в таверну альв не собирался — все равно там нет ничего подходящего для желудка, в котором явно много времени не было пищи. Надо бы в город идти, но ворота закрыты. Значит, придется обходиться тем, что есть. Отрезав кусок хлеба, по мнению Герриата не очень большой, и тоненький ломтик сыра, он принес девушке этот бутерброд, а сам занялся чаем. Травки в доме водились разные. Надо добавить в отвар от простуды, а то найденыш легко богам душу отдаст даже от легкой простуды. Немного подумав, в готовый чай он положил немного меда и долил молока.
Небольшая мисочка уже стояла перед кошкой. Помимо молока, альв накрошил туда немного хлеба. А рядом положил несколько ломтиков холодного мяса и сыра. Животное тоже изрядно похудело. Наверное, только пушистая шубка не давала оценить, насколько успела изголодаться домашняя питомица в весеннем лесу. Но на фоне своей хозяйки, она явно бодра. Неужели, не угостила девушку мышкой или птичкой. Или это хозяйка от сырого мяса отказалась. Вполне возможно. Не каждый сможет такое съесть. Если бы рыба была, может, и поела бы. Но то ли рыбаки из них никакие, то ли просто не хотели лезть в холодную реку. Ну да ничего, сейчас подкормит немного, а утром переправит к лекарям.
Когда он вошел в комнату, где устроил девушку, та смотрела в темное окно и сосала кусок хлеба.
— Извини, но больше ничего предложить не могу. Разве молока, — он поставил возле кровати кружку с отваром.
— Ты не думай, я действительно голодная, — она отгрызла небольшой кусочек, — просто я знаю, что нельзя сразу много есть. Особенно после моей травяной диеты. Мне брат рассказывал. Ой, я забыла представиться. Прости. Я — Эйленсиль, дочь эльфийского князя Хольдельвея.
— Герриат, — от удивления альв назвался настоящим именем, — тот самый принц, который якобы напал на вашу усадьбу и украл тебя.
— Что?
— Угу, — не нашел других слов принц.
— В смысле ты меня украл? — не поняла девушка. — Вообще-то меня никто не крал, я сама во время нападений убежала в лес и заблудилась.
— Да и я как-то на вашу усадьбу не нападал, — вздохнул альв. — Я из дома сбежал. Отец хотел, чтобы я на тебе женился, сватов отправил. А я ночью удрал. Хвала богам, несколько раз повезло — подвозили на телегах. Ну и пришлось пару раз по ручьям пройтись, мало ли искали с собаками.
— К нам сваты приезжали, — пока шел разговор, девушка не заметила, как расправилась с хлебом и сыром, и перешла к напитку. — Но я в комнате заперлась и не выходила все время. Вот еще, выходить замуж за того, кого я и не видела никогда. А через несколько дней после того, как они уехали, на нас напали. Я испугалась, выбралась из окна на улицу и побежала. Ну, — она покосилась на альва и смутилась, — мне показалось, что меня заметили и погнались. Страшно было. Что-то горит, кричат, сражаются. А потом оказалось, что я забралась слишком далеко, один раз даже по какому-то склону упала, но я так далеко никогда не заходила. Потом снег повалил, и мы не смогли найти дорогу назад.
— Ничего, — улыбнулся альв. — Сейчас тебя немного подлечат, и ты вернешься домой. Заодно расскажешь своим, что тебя никто не похищал. А то я уже таким злодеем считаюсь. Мало того, что всю вашу усадьбу вырезал, так еще и всех жителей в окрестных деревнях убил, всех животных и птичек в лесу уничтожил. Вот честно, убил бы того, кто такие слухи распространяет, только попробуй его найди.
— Но, если слухи распространяют, значит не все так просто, — Эйленсиль расправилась с напитком и откинулась на подушку. Помыться бы, но просить помощи у мужчины ей не хотелось, звать постороннего в свете последних новостей тоже. Ничего, пару дней потерпит. — Как бы мое возвращение не стало помехой.
Герриат задумался. Вполне возможно, девушку ищут, и ее возвращение не пройдет незамеченным для тех, кто напал на усадьбу. Быть может, они сейчас контролируют дороги, и попытаются поймать беглянку. Для каких целей — лучше не задумываться.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался альв.
— Для начала мне надо немного отдохнуть, — не стала строить из себя великую героиню девушка. — Если Атайя и может еще бегать по лесам, то мне как минимум неделю надо отдыхать. А потом я могу попробовать добраться до правителя. Возможно, он поверит, что на усадьбу напали простые разбойники. Ну и найдет способ сообщить, что меня никто не крал, я жива и здорова. Хотя, мне бы хотелось выяснить, кто же напал на нас. Наверное, кто-то, кто не хотел, чтобы наша свадьба состоялась, но не знал об итогах переговоров.
— Или кто-то, кто хотел крупно подставить меня. Другое дело, зачем? Я не наследник, и даже не стану им в ближайшее время, пока живы мои братья и их дети. Но и их и, тем более, жен и малышей, охраняют так, что муха не подлетит.
— Значит, будем разбираться, — решила девушка, зевая. — Вот поправлюсь, и займемся.
Герриат только покачал головой. Не успела оклематься, а уже дальше на подвиги рвется. Вот только эльфийка его реакции не видела. Она уснула мгновенно. Так что альву осталось поправить ей одеяло и отправиться ночевать в гостиную, где стоял диван, скорее всего предназначенный для гостей. Ничего, там тоже удобно.
Белая кошечка вылизывалась, устроившись на ковре под окном. Когда мужчина вышел из комнаты, она посмотрела на него, но тот явно не понимал, что от него хочет животное. Придется утром объясняться через хозяйку. В противном случае, она сама заберется в любую емкость, где будет вода, исключая ту, что будет стоять на огне. Хотя, пока сильно не нагреется, почему бы и нет. Фыркнув, кошка продолжила вылизываться, в надежде хоть немного счистить грязь с некогда белоснежной шубки.
На следующий день Герриат наведался на городской рынок, купил девушке новую одежду, продукты, выслушал лекцию о том, как приготовить вкусный куриный бульон, причем ему предложили на выбор не меньше десяти рецептов, и узнал последние новости. Потом были готовка, которой принц занимался первый раз в жизни, не считая заваривания чая и приготовления бутербродов, о чем он предупредил спасенную. После — мытье кошки, которая, ко всеобщему удивлению, не хотела выбираться из воды прежде, чем хозяйка несколько раз отметила, что шубка ее белая, и вообще в ванную очередь, а альв не нанимался таскать им ведра с кипятком. Атайя недовольно посмотрела на всех, но послушалась, после чего перебралась вылизываться на кухню к печи. Мало ли что пропустили, не заметили пылинку или кусочек мха.
Эйленсиль мылась дольше, но ее никто не торопил. Понятное дело, сил не хватает, но чистой быть хочется. Герриат только просил не закрываться и если что, забыть о стеснительности, гордости, чести рода и звать его немедленно. Эльфийка и сама понимала, что не до гордости, но как-то справилась. Помощь ей потребовалась, только когда дело дошло до длинных волос. К тому времени она успела переодеться в чистое, и изучала прическу в зеркале, решая, как быть. Распутать половину колтунов не представлялось возможным. Решение было только одно — резать. Его она и озвучила альву. Тот попытался распутать пару прядок, после чего согласился. Не в почете у их народов короткие стрижки, но когда нет иного выхода, приходится идти на крайние меры.
Когда спутанное нечто, напоминающее своей формой воронье гнездо, отправилось в огонь, девушка с помощью своего спасителя вымыла то, что осталось на голове. Потом Герриат постарался подравнять ее прическу. Смотрелось грустно, но Эйленсиль утешалась тем, что в голове больше никто не бегает, не копошиться, и не будет размножаться. Приятного мало, когда в дебрях прически заводятся лесные жучки. И ей даже думать не хотелось, что там мог быть еще кто-то.
Потом девушка устроилась в плетеном кресле на кухне, а Герриат готовил. Попутно они общались. Эйленсиль рассказывала, что же произошло в усадьбе ее отца, что могла — о визите посольства, и о нападении. Альв заодно расспросил ее о блуждании по лесу и искренне восхитился, что молоденькая эльфийка, не достигшая второго совершеннолетия, когда открываются способности чувствовать природу, смогла выжить и дойти до города. Сама девушка только вздыхала, а потом честно сказала, что вела себя как последняя дура. Ей бы сидеть дома и не высовываться, а она рванула на поиски приключений. Хорошо еще, все закончилось благополучно, а могло иначе обернуться.
Атайя постоянно крутилась под ногами у повара, намекая, что она — не ее хозяйка, может есть что угодно и в любых количествах. И вот именно сейчас не отказалась бы от кусочка курочки. Можно даже в сыром виде. Все это сопровождалось громким мурчанием, потом мяуканьем, а под конец стонами с подвываниями и порыкиваниями, которых от кошки никто не ожидал. Когда игнорировать требования стало невозможно, Эйленсиль подозвала кошку к себе, после чего подхватила за шкирку.
— Хватит, — твердо произнесла она. — Мы не дома, а ты не умираешь с голоду. Только недавно плошку молока выпила. А будешь и дальше попрошайничать — в чулане запру. Будешь сидеть на мышиной диете дальше.
Альв предпочел не уточнять, что в этом домике нет ни мышей, ни тараканов. Разве что случайный паучок на чердаке завелся. Внушение подействовало, хотя и частично. Атайя устроилась перед миской и принялась грустно изучать ее содержимое, точнее его отсутствие. Герриат только покачал головой. Все равно то, что останется после разделки курицы предназначается кошке. Главное, чтобы она не мешалась и дала закончить начатое. Потому что одно дело, когда горе-повар готовить не умеет, но знает, что должно получиться, другое, когда ему еще и мешают.