— Как ты себя чувствуешь?
Пальцы выскользнули из меня, оставив после себя досадное неудовлетворение. Ник словно нехотя отодвинулся и вновь сел на кровати, больше не пытаясь ко мне прикоснуться.
— Я… Очень хорошо, — нахмурилась, но вовсе не кривила душой.
После тяжелого дня и насыщенной консумации брака я должна была чувствовать усталость, но наоборот, ощущала прилив сил. Жар в груди превратился в плотный пульсирующий в такт сердцу огонек. Странно. Я прижала ладонь к груди и Ник внимательно проследил за моим жестом. В этот момент мне показалось, я ощутила как всколыхнулся такой же огонек в нем.
— Я чувствую… — перевела растерянный взгляд к нему, не зная, как объяснить происходящее в теле. И на миг потеряла дар речи. Вокруг синей радужки его глаз появился тонкий ободок охряного цвета. — Твои глаза.
Ник резко отвернулся, прикрыв глаза ладонью.
— Не обращай внимания, Изабель, — он поднялся с кровати и направился к стене с выключателем.
Щелчок, и комната погрузилась во мрак. Я часто заморгала с непривычки, ориентируясь теперь по слуху. Но, как оказалось, Ник перемещается почти бесшумно. Меня накрыло одеялом, а потом рядом лег и Ник, притягивая меня к горячей груди.
— Тебе нужно отдохнуть. Поспи, — прошептал он, поглаживая мои волосы кончиками пальцев.
Вспомнилось, что я так и не распустила прическу. Но двигаться не хотелось. Желание быстро утихло. Мне было хорошо и надежно в объятиях Ника. Я отогревалась его теплом и мягкими ласками. Так, прижимаясь к нему, я и заснула.
Спала крепко, пока вдруг не почувствовала щемящую тоску в груди. Приоткрыв глаза я даже не сразу вспомнила, где нахожусь. Лежала, закутанная в одеяло, а Ник исчез, хотя подушка все еще хранила тепло и запах его тела. Услышав шаги в гостиной я поднялась с кровати и пробежала на звук, но успела лишь увидеть, как фигура Ника скрывается за дверью.
Без него стало совсем зябко и неуютно в незнакомых покоях. Обхватив плечи руками я пробежала обратно к кровати и нырнула под одеяло. В груди кипела обида, а глаза отчего-то щипали слезы, пусть я и понимала, что это глупо. Мало ли какие могут быть дела у герцога. Только этот огненный шарик к груди пульсировал и тянулся к Нику, болезненно натягивая незримую нить. Я не понимала, что со мной происходит, а единственный, кто мог хотя бы утешить исчез.
Обняв подушку, хранящую запах Ника, я долго лежала без сна, а заснула уже ранним утром. Не удивительно, что проснулась разбитой и без настроения. Благо, никто меня не беспокоил, позволяя поспать и поваляться. Только сколько не лежи, а дела и проблемы никуда не денутся.
Встав с кровати, я направилась к шкафу и с облегчением обнаружила свою одежду. Стоило прикрыть наготу любимым халатом, как стало чуточку легче дышать. Нужно сохранять позитивный настрой. Ушел ночью и ладно. Он в городе проездом, спешит завершить дела. Он же дождался, пока я засну. Мои проблемы, что я проснулась среди ночи и надумала себе глупостей. По крайней мере, сейчас я не ощущала никакого огонька. Вот только непонятная тяжесть поселилась в груди и не собиралась уходить даже под действием здравых мыслей.
Отправившись в ванную, я первым делом подошла к зеркалу. На меня смотрела совершенно другая Изабель. Вчерашняя красивая прическа напоминала сейчас взъерошенное птичье гнездо. Зато лицо сияло. Казалось, кожа светится. Губы припухли после стольких поцелуев. На шее обозначился темный след, кажется, оставленный в порыве страсти мужем. Придется надеть платье с высоким воротом. А глаза… С удивленным вздохом я приблизилась к зеркалу вплотную. Карий цвет глаз наполнился огненным цветом, став бронзовых, а вокруг радужки обозначился синий ободок.
Испуганно отступив от зеркала, я судорожно вздохнула, пытаясь привести мысли в порядок. Ночью мне показалось, глаза Ника изменились, а теперь и мои. Разве такое возможно? Судя по всему, да. Только как и почему?
Вновь взглянув на свое отражение, я решительно сузила глаза. Чтобы не происходило со мной, а началось все со встречи с Синей Бородой. Быстрая свадьба, которую спокойно позволили родители, странный блеск в синих глазах и даже необъяснимое чувство доверия и притяжения к нему. Накопилось столько всего, что уже невозможно давать объяснение лишь толстым кошельком герцога. Происходит что-то очень странное, а я не намерена и дальше находиться в неведение. Только Ник может объяснить странности, к нему и направлюсь.
В глубине глаз моего отражения сверкнул красный огонек. Вскрикнув, я отскочила от зеркала, чуть не споткнувшись о край ванной.
— Что за чертовщина со мной творится?!
Глава 16
/Изабель/
Из купальни я выбежала в боевом настроении. Собиралась отыскать мужа и потребовать ответов. Распахнув шкаф, я вытянула белье потеплее и шерстяное платье с высокой горловиной. Вот тогда я и поняла, что не вижу в покоях вещей Ника. Нахмурившись, я проверила все остальные шкафы, даже прошлась по другим комнатам. И убедилась в том, что в комнатах были только мои вещи. Я думала, супруги должны жить в общих покоях. По крайней мере, в начале брака.
Открытие только прибавило решимости в стремлении выяснить правду. Уже спешно одевшись и приведя прическу в порядок, я покинула покои. Коридор освещал солнечный свет, входящий через окна. Все двери были закрыты и я не решилась заглядывать в каждую в поисках мужа. Мне не было известно, кто еще гостит в замке. Как минимум, я могла наткнуться на Маркуса. Потому я направилась к лестнице с целью найти прислугу.
Стоило покинуть жилой коридор, как я пожалела, что не прихватила шаль. На лестничной площадке было много холоднее. Правда спускаться не пришлось. На встречу уже поднималась Ариша с подносом еды.
— А я вас иду будить, хозяюшка, — женщина мне тепло улыбнулась, чуть поклонившись. — Идемте к вам, здесь холодно.
Спорить я не стала, вновь вернулась в коридор, придержала дверь для Ариши. А потом мы уже вместе проследовали в мои покои.
— Муж присоединиться к обеду? И где он обычно трапезничает?
— Герцог вместе с братом отбыли из замка под утро. Распорядился только все вам показать, если пожелаете. А кушает он у себя в покоях.
— Когда вернется не говорил? — пытаясь скрыть разочарование, я села за стол.
Ариша поставила передо мной поднос. Стоило убрать крышки, как в нос ударил запах только приготовленной овсяной каши с кусочками яблок. Здесь же стояло несколько креманок с джемом и стакан теплого молока.
— Герцог не сообщает, — Ариша помотала головой, глядя с извинением. — Дела у него в городе. Бывает, что ночь там и проводит, в гостинице ночует. Хотя, наверное, к жене вернется, — и хитро мне подмигнула.
Щеки опалил румянец, а про себя я проворчала, что жену ночью он все же оставил.
— Как вы себя чувствуете? Если что-то болит или беспокоит, скажите. Я вызову врача из города.
— Нет, ничего не болит, — вновь смутилась.
И, наверное, только сейчас задумалась о самочувствии. Ощущалась легкая тяжесть в мышцах, но это усталость после сложного дня. Боли или дискомфорта не чувствовала. Похоже, мазь, нанесенная Ником возымела эффект. Внизу живота сладко екнуло, стоило только вспомнить, как наносилась мазь. А там мысли понеслись между событиями прошедшей ночи, отчего щеки уже запылали.
— Ежели беспокоит, говорите. Не стесняйтесь, — Ариша понимающе улыбнулась и направилась к камину, чтобы разжечь огонь. А мне уже не было холодно, наоборот, стало жарко от воспоминаний.
— Где находятся покои моего мужа? — зачерпнув ложку каши, я подула на нее, но не отрывала взгляда от Ариши, присевшей у камина.
— Они в конце коридора, справа.
Хотелось спросить, почему нас не поселили вместе, но пришлось прикусить язык. Этот вопрос стоит задать моему мужу.
— Маркус тоже живет на этом этаже?
— Его покой в конце коридора, но слева. Быстро найдете, остальные покои пусты.
Огонь вспыхнул, быстро принимаясь за сухие поленья. Ариша вновь повернулась ко мне, готовая продолжить разговор. Выяснить удалось не особо много. Из обслуги в замке проживали Ариша, конюх Госс и горничная Адели. Сам герцог большей частью отсутствовал.
С завтраком быстро было покончено, и Ариша вручила мне связку ключей от основных помещений. Правда, как оказалось, прока от них нет, потому что двери редко запирались. Ключи разве что могли помочь попасть в покои мужа, если он запрется у себя.
Заняться было нечем. Одевшись потеплее я отправилась осматривать Грифонье гнездо. Решила начать с первого этажа и постепенно подниматься наверх. Осмотр владений в целом вызвал скуку. В порядок привели только жилые покои, одну гостиную, кухню и помещения для прислуги. Да завезли провизию в подвал. Остальные помещение были освобождены от мебели до лучших времен.
Без особого интереса прошлась по этажам, даже заглянула одним глазом в покои Ника. Оставалась башня, куда я и направилась, надеясь, что хоть вид с высоты впечатлит. Но поднявшись еще на пролет лестницы выше я наткнулась на первую запертую дверь. Стрельчатая и массивная, она была обита металлом и потемнела от времени. Несколько раз дернула ручку-кольцо, чтобы убедиться в том, что дверь не заело, а потом принялась за подбор ключей. Через пятнадцать минут выяснилось, что ни один не подходит к замку.
— Хозяюшка! — раздалось внизу.
— Я здесь, — отозвалась я, начав спускаться с лестницы.
— А я вам ужин принесла.
— Ариша, где ключ от двери в башню?
Впервые всегда улыбчивая женщина нахмурилась.
— Ключ от башни только у герцога. Туда запрещен вход даже для прислуги. Но в связке есть ключи от других башен.
— Почему запрещен? — взгляд сам собой вновь устремился к темной двери. Досада смешивалась с раздражением. К прошлым вопросам прибавлялись новые, а Ник все не возвращался, чтобы дать ответы.
— Мне почем знать, хозяюшка? — пожала она плечами. — Запрещено и все. Нос я в дела хозяйские не сую.
— Понятно, — пробормотала я, окончательно расстроившись.
Пришлось возвращаться в покои ни с чем. Оставалось надеяться, что Ник скоро объявится. Вот только прошел ужин, наступил вечер. Я попыталась забыться с книгой, но не смогла осмыслить ни строчки. На замок опустилась ночь, а муж все не появлялся. Приняв ванную, я легла в кровать.
Сон все не шел, а в груди кипела обида наряду со злостью. В голову лезли всякие мысли, то горькие, то злые, то совсем уж глупые. У него тут молодая жена в неизвестности, а он не объявляется. А вдруг он получил свое и остыл? Может, он уже вернулся, сидит в своих покоях и ужинает, обо мне даже не вспоминает. Накрутив себя до предела, я накинула халат и покинула покои.
Дверь покоев Ника, как и днем, была заперта. Но с собой у меня были ключи. Войдя внутрь я испытала одновременно разочарование и облегчение. В покоях Ника не было. Мельком осмотрев скудную обстановку гостиной, я заглянула в кабинет. Но стол, как и стеллажи были пусты. Тогда я направилась в спальню. Кровать здесь была много скромнее моей. Вообще, оказалось, что только мои покои обставили со всем шиком, а сам герцог предпочел лаконичность и функциональность. В спальне были лишь один шкаф, кровать и прикроватная тумбочка. На полу несколько ковров. Возле камина расположились кресло и стол, за которым, судя по всему, Ник трапезничает.
Немного побродив по полупустым комнатам, я решила дождаться Ника в его покоях. Воздух давно остыл, было зябко, и я забралась под одеяло. Беспокойства последних дней сказывались. Пригревшись в постели, хранящей запах Ника, я заметить не успела, как провалилась в сон. Сначала металась, вновь ощущая ноющую тоску в груди. Но постепенно она исчезала. Огонек в груди обретал целостность и яркость.
Сильные руки обняли плечи. Стало совсем хорошо. Улыбнувшись сквозь сон, я прижалась к твердой груди, вдыхая мускусный аромат мужчины. Тело совсем расслабилось. И уже не хотелось просыпаться, что-то выяснять, куда-то идти.
— Ты совсем не пытаешься упростить мне жизнь, Изабель, — услышала я сквозь дрему, а виска коснулись твердые и такие знакомые губы.
/Синяя Борода/
Голова раскалывалась, а глаза слипались от усталости. Если меня еще раз кто-то попытаются послать в Лигерию, я сам его пошлю. Это страна просто ад, высасывает силы и ничего не дает взамен. Хотя, конечно, ад другой. Стоит только вспомнить огненные всполохи Бездны.
Растирая затекшую шею, я бегом миновал лестницу и вошел в коридор. Здесь царила тьма, разгоняемая единственной лампой, горящей в конце коридора. Приостановился у двери, ведущей в покои Изабель. Рука сама потянулась к ручке, но я одернул себя. Наша единственная ночь прошла и больше не повторится. Надо сказать, это была лучшая ночь в моей жизни.
В паху болезненно заныло, стоило только вспомнить, как чутко Изабель отзывалась на ласки, как стонала и сжималась вокруг меня. Никогда не понимал тех, кто предпочитал девственниц. По мне это только слезы, сопли и кровь, а ее и так достаточно в моей жизни. Но с Изабель все было не так. С Изабель было волшебно. Так прекрасно, что физически больно находиться вдали от нее. А сейчас, стоило просто приблизиться к ней, как это сосущее чувство тоски постепенно уходило. Это странно, плохо. И, надеюсь, я ошибаюсь. Но даже если не ошибаюсь, лучше не проверять. Пара дней вдали от нее и все пройдет. Я надеюсь…
Раздраженно передернув плечами, я направился дальше по коридору. Извлек ключи, но когда вставил их в замочную скважину, понял, что дверь не заперта. Дрема отступила под действием хлынувшего в кровь адреналина. Выхватив кинжал из плечевых ножен, я медленно приоткрыл дверь и вошел в гостиную. Во всех комнатах был зажжен свет, что насторожило еще сильней. Крадучись двинувшись дальше, я заглянул в кабинет, а войдя в соседнюю дверь, нашел и тайного визитера.
Сердце всколыхнулось в груди и забилось еще быстрее. Трогательно сжавшись в комочек, Изабель спала в моей кровати. Рыжие пряди огненными всполохами разметались по белоснежной наволочке. Она хмурилась сквозь сон, а между росчерков бровей пролегла хмурая складка.
Пальцы саднило в желании хотя бы прикоснуться к ней, ощутить бархат кожи, может даже вновь попробовать на вкус ягодные губы и вдохнуть виноградный запах волос с мятной горчинкой. Даже сам не понял, как оказался возле нее. Стоило обнять хрупкие плечи, как лицо Изабель расслабилось, а соблазнительные губы расплылись в улыбке. Малышка доверчиво прижалась ко мне, вцепившись пальцами в ткань пиджака.
— Ты совсем не пытаешься упростить мне жизнь, Изабель, — прижался губами к ее виску.
Аромат ее кожи пьянил, соблазнял и манил зайти еще дальше простого объятия. Поцеловать нежные губы, проникнуть руками под тонкую ткань ночной сорочки, чтобы вновь изучить изгибы девичьего тела, одними прикосновениями добиться хриплых стонов и просьб о продолжении.
— Николас? — услышал я голос Маркуса из гостиной.
Нехотя выпустив Изабель из объятий, я поднялся и направился на встречу брату. Только раньше он зашел в спальню, сразу отыскав взглядом спящую девушку.
— Что-то случилось? — спросил я Маркуса, переместившись в сторону, чтобы скрыть Изабель от взгляда брата. Выглядел он не менее уставшим, чем я. Но был собран и серьезен.
— Я не почувствовал Изабель в покоях, — сообщил он.
— Да, она, видимо, искала меня, и заснула.
Маркус кивнул, принимая к сведению, и направился к кровати.
— Что ты собрался делать? — заступил ему дорогу.
— Отнесу Изабель в ее покои, — пояснил он.
— Я сам. Она не одета.
— Нет, брат, ее отнесу я, — его ладонь с силой сжала предплечье в месте, где была выбита печать, отрезвляя болью и напоминая о том, кто я есть. — Не знаю, что с тобой происходит. Но вам лучше меньше видится и не оставаться наедине. Для вашего общего блага, Николас, — Маркус пристально посмотрел в мои глаза. Не пытаясь воздействовать, а одним взглядом показывая свой серьезный настрой.
Стиснув челюсть, я отступил, позволяя ему пройти. Аккуратно укутав Изабель в покрывало, Маркус поднял ее на руки. Я замер по центру спальни, наблюдая за тем, как он выносит Изабель. Маркус ведь прав. Хотя бы потому что больше всего на свете я желаю сейчас отправиться за ним, отобрать ее, сжать в руках и больше не выпускать. Ладонь сама собой легла на предплечье над печатью. Такие как я при всех свободах не принадлежат себе, потому что есть вещи важнее личного счастья, долга перед родом и даже страной. Я понимал это, принимал и поддерживал. Потому одним из первых позволил наложить эту печать, подавая пример остальным. Но никогда прежде ее оковы не душили столь сильно, как сегодня.