Для счастья ненужно огромных денег, я никогда за ними не гналась, для счастья нужно, чтоб близкие были здоровы, чтоб доченька жизни радовалась, чтоб у мамочки все сложилось с её полковником. Ну и лично мне пусть немного перепадет. Быть подольше с Константином Бариновым, не потому, что рядом с ним сам черт не страшен, а потому, что мне с ним тепло и комфортно.
Даже с тесном, не очень удобном кабинете.
Бросаю взгляд на Костю, сосредоточенно отстукивающего по клавишам пристроенного на коленях ноутбука. Не захотел возвращаться в отцовский кабинет, на диванчик уселся в моей коморке.
Улыбаюсь непроизвольно, и снова погружаюсь в расчеты, проверяю каждую цифру. Тщательно.
Спустя довольно продолжительное время, от экрана монитора отрывает заглянувшая в кабинет Людмила Борисовна.
— Перекусить бы пора: торт принесла, бутерброды, чай на выбор: зеленый и черный, лимон к сожалению закончился. — сообщает толкнув дверь плечом, с подносом в руках, пробирается мимо Кости к моему столу.
— Спасибо! — благодарит захлопывая ноутбук Баринов, — чай попьем с удовольствием, и пожалуй на сегодня достаточно, трудовых подвигов Арины Михайловны.
— Вы за ней присматривайте Константин Александрович, ей дай волю, она здесь до глубокой ночи торчать будет. — добродушно ворчит папина помощница, покидая помещение.
— Не допущу излишнего трудоголизма, — обещает ей вслед Константин. Подвигает диванчик к столу.
— Арин, давай за тобой поухаживаю, чай черный, или зеленый?
— Присаживайся, я сама поухаживаю за тобой. — опускаю в чашки пакетики чая. — сахар нужен?
— Не откажусь. Две ложки. — Костя отламывает кусочек шоколадного торта, жмурится как моя Ксюха, пробующая что-нибудь вкусное.
— Ты не знаешь, Вера уже была у Лидии Петровны? — подставляю Константину чашку с горячим чаем.
— Была, отвезла все, что нужно, правда саму Лидию не видела, она процедуры какие-то проходила. Арин. — Константин кладет ложку на блюдечко, — я не стал тебя отвлекать, твой отец спрашивал контактный номер матери Журавлева, кажется он тоже собрался её навестить.
Я удивилась. Папа с Лидией Петровной виделся один раз, и если честно отреагировал на нее, как на предмет мебели. Даже вроде бы не поздоровался.
— Пусть навестит если хочет, лишь бы лишнего не позволил себе. — говорю неуверенно.
— За это не переживай, Петр Романович в обиду свою пациентку не даст. Он в этом отношении очень внимательный. Как собственно и весь персонал в клинике. Да и отец твой, не агрессивно настроен. Сочувствует искренне.
Костя отставил в сторону чашку, накрыл рукой мою ладонь.
— Арин, рабочий день через пять минут заканчивается, давай в самом деле, на сегодня остановимся.
— Да я не против, тем более, расчеты проверены. Людмила Борисовна преувеличивает, крайне редко, задерживаюсь допоздна. Не назвать меня трудоголиком. Уже давно прошло время, когда мне хотелось горы свернуть. — посмотрела в глаза Константину и честно призналась, — теперь мне совсем друго хочется. Развить производство за год так, чтобы прибыль реально ощутимой была, я тогда смогла бы уйти на удаленную работу, за чисто формальную зарплату, Ксюше побольше времени уделить, хотя бы в начальных классах, провожать её в школу, встречать после занятий. Так что, совсем не трудоголик я.
— Вот и чудесно.
Все, что ответил на мое признание Баринов. И загадочно улыбнулся.
Закончив с чаепитием, я достала из ящика конверт с деньгами, поднялась из-за стола.
Константин поднимается следом за мной.
— Арин. Насколько я понимаю, ты собираешься вернуть коллективу подаренные денежные средства. Ты их обидишь, Арин. Мы обязательно все вернем, но как нибудь по хитрому. Я придумаю.
Он меня убедил.
Спустя час, лексус парковался напротив маминого подъезда на Якиманке.
Ксюшка прилипшая носом к окошку замахала нам ручками.
Константин заблокировал дверцы, махнул моей дочке в ответ, отошли от машины на несколько шагов, как мой телефон зазвонил. Не взглянув на определитель, подношу к трубку к уху.
— Арина! Вы каким местом думали, отправляя женщине с ожогами на руках, костюмчики с длинными рукавами? Как она по твоему должна их надевать? Полная безалаберность! Я из клиники, помчался в торговый центр! Мне сейчас подбирают одежду без рукавов! Сколько комплектов купить? Пять? Десять? Ты не в курсе, какие цветовые гаммы Лиде нравятся? Что ты молчишь? Арина, соображай быстрей, у меня ограничено время, — возмущается в трубку, мой внезапно проникшийся к травмированной Лидии Петровне родитель. Одежду подбирает. Женскую. Сам лично….Неожиданно.
— Пап, чем больше комплектов купишь, тем лучше. Пижам без рукавов тоже несколько штук возьми. — говорю серьезнейшим тоном.
— Хорошо. Пижамы возьму. Не забудь, завтра в десять встречаемся! — сбросил вызов.
Несколько секунд в недоумении смотрела на замолчавший телефон, что это вообще было?
— Арин, у меня есть сырный суп с лесными грибами, не знаю, уместно ли будет к ужину предлагать? — мама расставляет тонкие фарфоровые тарелки, для нее не важно, торжественный это ужин, или будничный, стол должен быть сервирован по всем правилам.
— Очень уместно Ирина Геннадьевна! Сто лет грибного супа не ел! — Константин возникает в дверном проеме, Ксюшкина мордаха выглядывает из-за Костиной спины, щенок прошмыгнул в кухню, вертится возле маминых ног.
— Я тогда тоже суп буду. И после печеное яблоко с медом. — Ксюшка задирает голову, смотрит на Костю, будто ждет одобрения.
Она у меня сегодня сама на себя не похожа, в голосе у доченьки грустные нотки. Спрашивала у нее, что случилось, дочка ответила, что очень по мне соскучилась. У меня в тот момент, защипало в носу: пока не представляю, как я без Ксюшки целых две недели….
— Что ты говоришь, с медом? Я тоже не откажусь, у нас с тобой Ксюшенька, будет одинаковое меню. Пойдем собирать конструктор, пока на мама с бабушкой на стол накрывают? — Костя подхватывает Ксению на руки. Дочь моя щечкой прижимается к его щеке.
— Ой ты как в прошлый раз колючий, конструктор давай соберем, только Бася опять разломает.
Я помешиваю сливочный соус, слышу как Ксения в ближней комнате болтает с Константином.
— Бася почти привык, мы с ним немножко гуляли, шлейка ему немножко велика. Как ты думаешь, он меня вспомнит, когда я вернусь с моря?
— Он тебя не забудет, ты вернешься, Бася обрадуется, побежит встречать.
— Арин, проверь овощное рагу, если готово, то можно раскладывать. — мама подходит ко мне, заглядывает в сотейник с соусом.
— По консистенции — замечательно, выключай Арин.
— Мамуль, мне тебе так много рассказать нужно, — склоняюсь к маминому плечу, трусь носом. Надо же, у мамы все тот же запах духов, как был в моем детстве.
— Мне тоже Арин, позже поговорим, — мамуля улыбается задорной улыбкой, кивает на дверь, — Ксения наша мозги Константину не вынесет.
— Это уж как получится, — подхватываю шутливый тон, поливаю соусом запеченные куриные грудки, и снова прислушиваюсь к голосам в комнате.
— Я понимаю. Мама не потому в отпуск со мной не едет, что ей не хочется, а потому, что так сложились обсто… Обста… Обставательства. Она бы обязательно поехала, если бы не они. Мы же с ней зимой, когда у меня горло из-за сосульки заболело, мечтали как мы станем плавать в море, как дельфинов увидим, и как в аквапарке с горки скатимся. Ты не думай, я бабулю люблю, только без мамы так грустно утром было. Я совсем не хочу без нее на море. Может вы разрешите мне с ней на работу ходить, пока бабуля в отпуске? Я буду вести себя тихо тихо, никому не помешаю. — голос дочурки дрогнул, у меня, сжалось сердце.
Может правда оставить Ксюшу? Журавлева в СИЗО переводят, ничего он нам сделать не сможет. — мелькнула мысль.
Мама будто ее прочитала.
— Арина, не переживай, все будет хорошо. Море ребенку необходимо, все лето в городе проторчала. Некогда Ксении будет скучать, Александр для нее целую программу составил. Он тебе понравится Арин, Саша хороший человек. И очень надежный. И…. Мне казалось, любовь — это уже не про меня. Очень даже про меня, как оказалось.
Я вздохнула. Мама права, море необходимо. Две недели пролетят быстро, осенью постараюсь хотя бы неделю взять, сама съезжу куда нибудь с Ксенией. Буду не против, если Костя захочет к нам присоединится. Совсем не против.
А то, что хотела маме сказать, про Журавлева, по приезде ее из отпуска расскажу. Незачем ей сейчас настроение портить.
— Зови своих к столу. — мама легонько подтолкнула меня к выходу.
Своих. Интересно звучит. Мои. Заглянула в комнату. Ксения и Константин, уселись на ковре,
— Ужин готов, приглашаем к столу.
— Ксюш, беги мыть руки, — поднимаясь на ноги ласково попросил Баринов.
Дочка послушно поскакала в ванную.
Костя подошел ко мне.
— Арин. Я настолько привык за эти дни, что ты со мной рядом, что даже не представляю, как может быть по-другому. Без тебя. И тем ни менее, я настаиваю на твоем отпуске. Работа не волк, в лес не убежит. Детство у ребенка одно, и пройдет очень быстро. Приложу все усилия, добуду билет на тот же рейс, лети в Барселону с Ксюшей, посмотрите дельфинов, прокатитесь с водяной горки. Пусть у девочки детские воспоминания останутся самыми светлыми. Это ей очень пригодится в будущем….
Вечер теплый, в приоткрытое окошко долетает шум вечерней улицы. Обхватив руками невесомую фарфоровую чашку, потягиваю терпкий, сладкий чай с брусничным листом.
— Спасибо за ужин, за суп грибной — отдельное. — благодарит мою маму Костя, принимая большой бокал с малиновым морсом.
— На здоровье Константин, грибы привез человек в них разбирающийся, иначе я бы не рискнула их готовить. Сейчас столько всяких ложных грибов пошло.
— Александр Викторович сказал: ложные грибы — это заман… Заманскирдовавшиеся поганки. Зачем они заманскирдовались? — Ксения елозит на стуле, вертит головой в разные стороны: то на меня, то на Костю.
— Замаскировались. — поправляю свою егозу, — для чего не знаю, — признаюсь честно.
Мне хорошо. Оттого, что на маминой кухне уютно, и ужин был вкусным, и самое главное, оттого, что случилось то, о чем я даже не помышляла: Константин настоятельно рекомендовал полететь вместе с Ксюшкой в отпуск. Я не стала ломаться, согласилась. С нескрываемой радостью.
«Пусть у девочки детские воспоминания останутся самыми светлыми. Это ей очень пригодится в будущем»- сказал Константин.
Ни убавить, ни прибавить, готова подписаться под каждым словом. Воспоминания из детства мы приносим с собой во взрослую жизнь. А фирма и в самом деле в мое отсутствие не развалится.
— Ну что Ксения, идем достроим замок, у нас с тобой полчаса времени. — Константин подняться с места не успел, Ксюшка уже скатилась со стула.
— Пойдем достраивать! А почему так мало времени? Ты разве у нас не останешься? — дочкин голосок удаляется в сторону комнаты.
— Не смогу остаться малыш, очень нужно дома у себя появиться.
Мне показалось, Костя с сожалением ответил. А может и не показалось, и ему в самом деле не хочется от нас уезжать?
— Арин, если хочешь, поезжай вместе с Константином, Ксюша еще разок у меня переночует, — заговорщически улыбается мама, подливая себе чай.
Бог ты мой, да она как будто помолодела, мамуля моя. А я, невнимательная дочь, перемены только заметила.
— Нет, мамуль, я никуда не поеду. Вместе с Ксюшей у тебя переночую, ты не против?
— Арин, ну что ты вопросы глупые задаешь, конечно не против. Кстати, я костюмы твои из химчистки забрала, в шкафу в моей спальне висят. Блуз….
Где-то в комнатах трелью залился телефон, мама оборвалась на полуслове.
— Бабуль, я сейчас принесу трубку! — Ксюшка вместе со щенком влетает на кухню, телефон отдает и вихрем назад уносится.
Мама поморщилась, взглянув на экран, немного помешкала, будто раздумывая ответить, или нет, или ожидая, что звонивший устанет дожидаться ответа.
Не иначе папа названивает, — предполагаю поднявшись со стула.
Собираю чашки и блюдца, загружаю в посудомоечную машину, а мама, вздохнув принимает вызов.
— Да Михаил, слушаю. Нет, завтра в семь не смогу с тобой поужинать. Во-первых не хочу, во-вторых, вечерним рейсом улетаю в Испанию. Нет, не с мужиком, с внучкой. Мужик раньше нас улетел. Нет, провожать нас не нужно. Не названивай мне больше пожалуйста, я тебе уже все сказала. Не переубедишь. Все Миш, разговор окончен.
— Отец твой неугомонный звонил. Убей не пойму, зачем ему это нужно, с чего вдруг такое настойчивое желание вернуться ко мне? — мама кладет телефон на обеденный стол, смотрит на меня задумчиво.
— Арин, если бы ты слышала, как он в молодости играл на гитаре, и видела бы ты, как нижний брейк на танцплощадке крутил. Михаил Богоров — первый парень во всем районе! Эх! Я конечно не смогла устоять перед натиском такого крутого парня. Поженились. И жили вначале дружно, до тех пор, пока у него не появились серьезные деньги. Но, я ни о чём не жалею, без Мишки у меня тебя бы не было, а значит, все, что ни делается — к лучшему!
— Папа с гитарой. Не представляю. Интересно, сколько халатиков Лидии Петровне купил гитарист? — сорвалось с языка.
А ведь не хотела посвящать маму в историю с Журавлевым. Пока не хотела.
— Халатики? Лидия Петровна — это….- удивленно уточняет мама.
— Свекровь моя бывшая. Она кислоту на себя нечаянно пролила, получила серьезный химический ожог. Отец выразил желание посетить её в клинике, что-то в одежде Лидии папе показалось неудобным, он самолично взялся за покупку более удобных на его взгляд вещей. Мне звонил из торгового центра. — перебив, объясняю не вдаваясь в подробности.
— Ага. Лидию жалко, после отпуска я тоже её навещу. Ожог — это больно, бедная женщина. Арин! — мама уперлась рукой о столешницу, — я кажется поняла. Передача тебе активов, настойчивая попытка вернуться ко мне, поездка в клинику, после, в торговый центр за халатиками — все это звенья одной цепи. Внимание привлекать к себе начал, в политику собрался податься. Руку даю на отсечение. — мама ладонью хлопнула по столешнице.
Я пожала плечами.
— Возможно ты права, от папы чего угодно ожидать можно. Я с ним завтра поговорю. Попрошу, чтоб тебя оставил в покое. Мам. Если папе от меня поддержка понадобится, я его поддержу.
Мама хотела что-то ответить, но тут, в кухню на цыпочках вошла Ксюшка.
— Кастатин уснул. На ковре. Я его обложила мягкими игрушками, и пледом бабулиным накрыла — для тепла. Из медведя пищалку — рычалку вытащила, чтобы не зарычал, когда Кастатин во сне начнет вертеться. Мам, давайте не будем его будить, пусть спит. Если ему на ковре неудобно, могу уступить диван, сама на кресле посплю, мне сидя поспать несложно. — рассуждает моя великодушная пятилетняя дочь…
Звук сигнала будильника, как назойливый комар зажужжал в ухо. Не успела досмотреть сон, а ведь снилось что-то хорошее….
Открываю глаза.
Откуда на стенах фисташковые обои? Боже ты мой, мы же у мамы остались ночевать.
Вечером спорили с Ксенией, кто их нас будет спать на кресле — кровати, в результате дочь мне уступила, как старшей по званию..
Приподнимаюсь, бросаю взгляд на мамину постель. Мама мирно спит. Ксении и в помине нет.
Константин! В соседней комнате спит перемещенный на диван Константин. Вернее спал. Ксюшка наверняка разбудила.
Закутываюсь в мамин халат, сую ноги в тапки, беру расческу, привести в порядок растрепавшиеся за ночь волосы.
И до меня доносится голосок Ксении.
— Ты уже оделся? Можно заходить?
Негромко хлопает дверь соседней комнаты.
— Я готов к подвигам. Пойдем совершать. — слышу приглушенный, хрипловатый спросонья Костин голос.
— Смотри, я все точно помню, как мама делала: стакан муки, стакан сахара, стакан мелкой белой крупы, из которой кашу невкусную делают, шкурка лимона и сок от лимона без шкурки. Сок и шкурку добавить в потертые яблоки! — бодро стрекочет Ксения.
Так. Разбудила Константина, чтоб под её непосредственным руководством он испек «Ленивую шарлотку», ну сейчас они напекут.