— Ты как? — спросил участливо запыхавшийся Кот.
Айрин поморщилась и подняла глаза. Зря, наверное. Такого обжигающе-ледяного взгляда она в жизни не встречала. В дрожь бросило и неуютно стало. Некомфортно. А глаза у парня — жемчужные. И сам… на жемчуг похож, даже волосы светлые, такие пушистые, как у девочки, хоть и не длинные.
Айрин смешно стало от такого сравнения, и холод отступил. Она уверенно поднялась и подхватила Кота.
— Теперь ты мне все расскажешь, — произнесла строго и подставила ладонь для Моти: тот снова уменьшился и удобно устроился в кармане юбки. Спать.
— Ринка…
— Какая я тебе Ринка, — пригрозила и щелкнула рыжего по уху.
— Рин. Он извинений ждет, — осторожно произнес Кот и боязливо покосился на ледяного.
Айрин вскинула бровь и недоуменно повернулась.
«У него еще татуировка, оказывается…» — заметила, с интересом, по-новому разглядывая того, кто извинений ждет. И одежда… другая. Кожаная, кажется. Айрин такую только у богатых видела, и то пару раз. Фенечки какие-то на запястьях и серьга в ухе…
— Извини, — сказала спокойно. Ей не жалко. И добавила: — А ты забавный. На девочку похож…
— Ой… е… — застонал Кот, прижимая уши. — Уходим, Ринка, уходим! Это же дракон, — зашептал панически, пытаясь вырваться.
— Снова дракон? — удивилась Айрин и посмотрела на ледяного. Колючий взгляд не метал молний: вообще не скажешь, что парень рассердился. Только вот… словно душу твою выворачивает. Наизнанку. И в мозг залезть пытается.
— Ринка, извинись еще раз. Ты не знаешь, кого девочкой назвала… — взмолился Кот, косясь на дракона.
Айрин стоять надоело. И это шуршание в голове тоже надоело.
— Ты мне тут тему не переводи, — развернулась и пошла на первый этаж, ощущая на себя прожигающий, на этот раз с толикой недоумения взгляд молчаливого дракона. — Мне больше не за что извиняться, я никого не оскорбила. Просто заметила. Ты почему из дома убежал? Митюша каждый вечер к лесу ходит, тебя зовет. Не стыдно? Не надо было тебя спасать, — буркнула обиженно, быстро спускаясь по белокаменным ступеням.
— Я боялся, что она не отпустит, — виновато промямлил Кот. — А тут город. Тут перспективы. Мне вот степень ученую дали. Я же как большой энциклопедический справочник. А в Пустоши кому мои знания нужны? Коровам? Тут мышей ловить не надо…
— Чтобы завтра же отправился в Пустошь и поговорил с Митюшой, — Айрин все еще злилась. Почти три месяца эту падлу шерстяную искали, а он тут… Справочник энциклопедический. Мыши ему не угодили, сельдь заморскую подавай. Аристократ хвостатый!..
— Ну ты чего, Ринка?
— Какая я тебе Ринка?!
— Ну Айрин, я же тут всего как два месяца работаю, а скоро уже учебный год начинается, кто меня отпустит? А такое место вакантное потерять не хочется. Здесь меня уважают. Ценят! Тут я Кот Ученый!.. А не обормот рыжий. В Пустоши каждая собака обижает, может, ты Митюши письмо напишешь?
— Сам бы написал, — беззлобно огрызнулась Айрин, опасливо проходя мимо бдительной Розы.
— И ходють туть… Ходють…
— Я не могу, — притворно вздохнул Кот. — У меня лапки.
Айрин глазами сверкнула, губы поджав, зная этого хитрого умника, но сдалась.
— Ладно, если Лапочка сегодня прилетит, напишу.
— Ты лучшая, Ринка! Понял. Айрин. Вы лучшая, мисс Айрин, — мырлыкнул Кот и спрыгнул с рук.
— Что-то вы долго, госпожа ведьма, — строго произнес привратник, выйдя из кладовой.
Айрин уже голову повесила, собираясь извиняться. Неловко получилось.
— Простите, господин Морис, моя вина! — по-деловому произнес Кот. — Встретил свою спасительницу — не смог удержать радости. Отвлек. А хотите, я вам помогу ведомости разобрать?
Господин Морис ничего не ответил, но было видно, что оттаял.
— Давай бери одежду, и за учебниками пойдем. Потом тебе свод правил академии выдам, распорядок дня и расписание твоей группы. Уже через три дня занятия начнутся.
— Хорошо, господин Морис, — с готовностью произнесла Айрин. — Спасибо, — шепнула коту и махнула ему на прощание. А все-таки хорошо, что Кот здесь. Есть кто-то свой. Родной.
Глава третья,
в которой Айрин впервые наказывают и она заводит знакомство
Даниэль Мор задумчиво барабанил пальцами по столу и прихлебывал не лучшего качества чай, больше похожий на выжимку из помоев, но другого в столовой Грейд-Холл, увы, не подают. Занятия начнутся практически завтра, а учебного плана, как не было, так и нет. Что за безответственность?
— Можно? — сначала спросила, а потом уже постучала златовласая леди-дракон.
И адепты… Откуда столько наглости? Думают, раз пятикурсники, можно расслабиться? Сесть на добрую ректорскую шею и поехать?
— Мисс Кейра, — отозвался Даниэль негодующе и отставил чашку с надоевшими помоями. — Выйдите и зайдите по… по-нормальному! Как полагается.
У окна раздался смешок.
— А ты сиди и не умничай. Сортируй документацию, — строго пригрозил нерадивому адепту-штрафнику.
В дверь вежливо, но с нажимом постучали.
— Господин ректор. Это Кейра Эль Сот, можно?
— Войдите, мисс Кейра, — великодушно разрешил ректор. Как только дракон вошла, жестом пригласил присесть.
Девушка отказалась.
— Господин ректор, — с вызовом произнесла она, чуть вздернув остренький носик. Даниэль усмехнулся. Мысленно. — На каком основании… Нет. По какому праву в мою комнату поселили недочеловека? Ведьму!
Даниэль сцепил руки в замок и мягко улыбнулся.
«Ох уж эти драконы с их самооценкой и самомнением! Сколько еще придется с ними хлебнуть?»
— На том основании, мисс Кейра, что комната не ваша. Она принадлежит академии Грейд-Холл. Частная собственность. Ваше — только вещи в ней. Даже кровать — казенная.
— Но… — девушка растерянно моргнула. — Разве вы не понимаете?!
— Не понимаю что? Комната принадлежит академии, я ректор этой академии, значит, имею право распоряжаться ее имуществом по своему усмотрению. Так чего я не понимаю?
Кейра зарычала, досадливо морщась.
— Вы меня запутали! — простонала обвинительно. — Вы всегда это делаете! Но знаете, я не потерплю ведьму в моей… то есть вашей комнате, где живу я. Если Ванесса Хилл узнает, а она узнает…
Даниэль поднялся и жестом прекратил всякие попытки запугать его. Шантажировать.
— Мисс Кейра, если вам так угодно, я могу лично сообщить леди Хилл, что поселил рядом с вами мисс Айрин Тайлет.
Кейра судорожно выдохнула, поджимая розовые губы.
— Скажите хотя бы причину, почему именно в нашу комнату? Других мест не было?
— Почти, — подтвердил ректор. — Мне не хотелось селить мисс Тайлет с первокурсниками, потому что они ее расслабят. Будут плохо влиять. Ее потенциал гораздо выше других поступивших. Нашей ведьме нужен хороший стимул, подпитка и мотивация. Общение со старшими адептами даст ей все необходимое.
— Так перевели бы ее сразу на пятый курс, раз она такая талантливая умница! — не сдержалась Кейра. Мало ей унижений от этой недотепы-ведьмы, еще и ректор издевается.
— Спасибо, мисс Кейра, я подумаю над вашим предложением. А пока, если вопросов больше нет…
В кабинет без стука, шаркая потертыми тапками, вошла старая Роза, что-то ворча.
Кейра застонала, возведя глаза к потолку, и вылетела из кабинета. Что толку от этого ректора с его странной справедливостью?! Сама все решит…
— Я слушаю вас, госпожа Роза, — громко произнес Даниэль, останавливая старушку, которая, если бы не стена, так бы и шла. Неизвестно куда.
— Ходють… — старушка очнулась и уставилась мутным взглядом на Даниэля. — Ведьма проклятущая! — причмокнула сухими губами. — Все стены!.. Пол… Все в паутине, зараза этакая! Чтобы ей пусто было!
— Ведьма? — недоуменно переспросил Даниэль. Парень у окна перестал создавать видимость усердной работы и заинтересовано поднял голову.
Роза моргнула.
— А кто еще? Ведьма, конечно! Весь этаж в паутине!
— Спасибо, Роза, спасибо! — торопливо заговорил ректор, подталкивая старушку к выходу. — Вы, как всегда, очень бдительны. Можете взять в столовой дополнительную порцию оладьев.
— А со сгущенкой? — Роза полностью переключилась на оладьи.
— Со сгущенкой, со сгущенкой! — наконец, получилось старушку выпроводить. — Дэрил! — из приемной показался сид. — Дэрил. Ведьму ко мне. Быстро.
Сид поклонился и скрылся за дверью. Даниэль вздохнул и вернулся в кабинет. И это еще учебный год не начался!..
* * *
Айрин как раз закончила раскладывать немногочисленные вещи, так, по мелочи: расческа — единственная, способная справится с ее соломой-волосами; пижама растянутая, уже и не поймешь какого она цвета — т о ли розовая, то ли оранжевая, а при свете дня вообще в крапинку. Кое-какие книги. Любимые. «Магический кодекс». «Право». «История Делаари». И поваренная книга. Вряд ли она в академии понадобится, но было что-то притягательное в том, чтобы читать рецепты заморских блюд, трехэтажных тортов, которые ты никогда не сможешь приготовить, но представляешь так явственно, что ощущается нежно-сладковатый вкус взбитых сливок и клубничной прослойки. Еще в сумке отыскался портрет мамы, но его Айрин доставать не стала. Зачем взяла — неизвестно. И так ведь всегда. Таскает его, таскает, смотрит иногда. Иногда вздыхает, а что чувствует при этом — непонятно. Вроде скучает, а вроде… и не помнит толком, какая она была. Не внешне, в смысле, — тут как раз проблем никаких, сходство на лицо: те же смоляные волосы, острые скулы и глаза холодные, серые, словно корочка льда на осенних лужах. А вот какая мама по характеру была, сложно сказать. Айрин почти ничего не помнила. Или помнить не хотела…
В дверь постучали. Гера встрепенулась ото сна и хищно раскрыла бутон. Айрин усмехнулась и погладила питомицу по листьям.
— Мисс Айрин Тайлет, — важно объявил сид и поправил воротник, опасливо косясь на рычащий цветок. — Вызывает ректор, — добавил уже не так уверенно. — Срочно.
Айрин пожала плечами и надела обувь, так и не успев переодеться.
«Устал ректор», — мысленно вздохнула Айрин, стоило переступить порог. Небрежная поза, блеклый, слегка раздраженный взгляд и поджатые бледные губы. Он нехотя поднял голову, словно она очень много весила, и меланхолично махнул рукой на ближайшую софу.
— Откуда паутина? — вот сразу спросил, без всякого вступления.
— Паук, — Айрин решила тоже не церемониться. Так даже проще. Села поближе к столу и добавила. — Мотя.
— Стыдно?
— Очень, — вполне искренне призналась Айрин.
Ректор вскинул бровь, сомневаясь в этой искренности. Ну не веяло от ведьмы раскаянием.
— Просто… я даже не заметила, — пояснила Айрин, немного замявшись. — Закрутилась. С котом этим…
— Каким? — ректор нахмурился и сел ровнее.
— Рыжим, — буркнула Айрин, теребя подол «рваной» юбки.
— Ученым? — не понял ректор и машинально взялся за свои «помои», но стоило сделать глоток, как поморщился.
— Это для вас он ученый, а для меня — морда наглая. Рыжая, — тихо вымолвила Айрин, опасливо косясь на чашку ректора, в которой разве что не бурлила болотного цвета муть.
— Твой, получается? — от удивления Даниэль снова сделал глоток, на этот раз почти не заметив. Айрин же заметила и осторожно чашку подальше отодвинула. К краю. Еще бы скинуть со стола ненароком, но тогда ковер испачкается.
— Мой. На речке в мешке выловила, кто-то утопить пытался. Вот и достала на нашу голову: его и его братьев. Сама чуть не сгинула. Река у нас буйная, неспокойная, — Айрин покосилась на опасную чашку, словно желая убедиться, что она на месте и не совершает несанкционированных перемещений по столу. Поближе к ректору.
— А братья где? — Даниэль потянулся за «помоями», но схватил воздух и недоуменно заозирался.
— Братьев раздали, — кивнула Айрин, жалея, что не столкнула чашку с «обрыва». — Они нормальные. Не говорящие. Мяукают, мышей ловят, а не демагогию разводят и не занимаются по вечерам философией. Этот обормот ученый только нам и нужен был, так удрал зараза…
— Так ты тоже, — хитро прищурился ректор и пододвинул к себе многострадальную посудину. — Удрала.
— Удрала, — отводя глаза, призналась Айрин. — Но я хотя бы предупредила. Митюша волнуется…
— Письмо напиши, — беззаботно хмыкнул Даниэль и снова сделал глоток. Теперь морщилась Айрин.
— Напишу, — она потянулась и забрала чашку. — Давайте я вам нормальный чай приготовлю? У меня и травы кое-какие из дома прихвачены, нужен только кипяток и чайник.
Ректор обескураженно моргнул, но разве можно отказаться от такого предложения, пусть даже оно исходит от юной ведьмы.
— Я тебя, вообще-то, наказать хотел… — задумчиво протянул он, потирая подбородок. М-да… дилемма получается.
— Так наказывайте, — весело отмахнулась Айрин. — Разве это помешает чай хороший заварить? Только чайник и кипяток, — с улыбкой напомнила она.
Даниэль улыбнулся в ответ, как и парень у окна, которого никто не замечал.
— Ты пока помоги Эрилу с документами, а я раздобуду все необходимое. А травы твои где? В комнате? — поднимаясь, спросил ректор. Чай — это хорошо. Это просто прекрасно! Если у ведьмы получится… Цены ей не будет!
— В чемодане под кроватью. Пакет черный, непрозрачный.
Даниэль остановился, подозрительно нахмурившись, но взгляд ведьмы по-прежнему выражал беспечное спокойствие и никаких следов страха или паники.
— Я скоро, — махнул он и скрылся за дверью.
Айрин поднялась и наткнулась на изучающий каре-огненный взгляд Эрила.
— Принесла мяч? — прекрасно очерченные губы исказила усмешка. Холодная.
— А у тебя татуировка, — заметила Айрин, продолжая разглядывать сидящего перед ней парня. — На шее. Как у ледяного. У дракона…
Эрил автоматически потрогал шею и хмыкнул.
— Ледяного?
Айрин шагнула ближе и снова окунулась в мягкий запах луговых трав и костра. Даже носом повела от удовольствия, прикрывая глаза.
— Ага, — мурлыкнула она и села напротив Костерка. — Такой светлый, на девочку похож, — улыбнулась Айрин, вспоминая дракона.
Костерок отрывисто хохотнул.
— Хорошо, он этого не слышал, — заметил, покачав головой, и положил перед Айрин стопку документов.
— Вообще-то слышал, — призналась Айрин, поглаживая пальцем стопку. — А как раскладывать?
— По годам, — машинально ответил Эрил, не сводя с ведьмы пристально взгляда. «Чудная…», — подумалось ему. — И по семестрам. Ты бы держалась от Шэна подальше, если жизнь дорога, — вот так, без перехода. Айрин даже взгляд подняла.
— Так опасен? — даже не верилось. — По нему не скажешь, — пожала плечами и принялась сортировать «очень важную» макулатуру. — Чем же?
— Тем, — поморщившись, отрубил Эрил.
«Наверное, он тоже дракон», — запоздало подумала Айрин, украдкой разглядывая рунный узор, выглядывающий из-под распахнутой рубашки.
— Тем, что Шэно Мойер — последний выживший кристальный дракон. Не только на материке, а во всем Сэнтории. Ванесса Хилл — верховная жрица драконов, временно занимающая пост кесаря, — бдительно следит за Шэно, грезя возвести его на престол.
Айрин недоуменно поморщилась.
— Все равно не понимаю, — растерянно призналась она.
Эрил усмехнулся, а его глаза — такие неправдоподобно живые, слишком насыщенного карего оттенка — загадочно сверкали.
— Для того чтобы взойти на престол, Шэно предстоит связать себя священными узами рамадари по древним обычаям.
— И что?
— И то! Дай договорить, — Костерок забавлялся. — Он не может связать себя узами с первой встречной. И Ванесса… подсовывает ему привлекательные, на ее взгляд, кандидатуры. Только Шэно вообще от престола отказался.
— Как? — опешила Айрин, даже бумаги перекладывать перестала. — Разве так можно?
Костерок причесал пятерней косую темную челку и ухмыльнулся.
— Для ведьмы ты очень наивная, — заметил он, не обращая внимания на скептическую вздернутую бровь Айрин. — Не так просто заставить дракона. Они существа гордые, с чувством собственного достоинства. Шэно Мойер выдвинул условия — он свяжет себя узами рамадари, если ему дадут окончить академию. Любую.