Он вытащил из сумки генеральную доверенность на тот самый серебристый универсал, выписанную на мое имя.
- Это слишком!
Я отодвинула бумагу и уставилась на безмятежного Максима, для которого здесь и сейчас не происходило ничего необычного. Не знаю, возможно он в самом деле регулярно дарит машины своим помощникам, я же к такому не привыкла. Да "шестерка" вся целиком стоит дешевле комплекта резины для "универсала"! Конечно, я бы не отказалась от помощи с ремонтом, как ни крути, пострадала машина по вине Максима, точнее - его "проклятия", но доверенность - перебор.
- Да ладно тебе, Бруньский, - он обнял меня за плечи и прижал к себе. - Все равно я за руль не скоро сяду% "баклажан" тоже починят не завтра, а из твоей деревни без своих “колес” не выехать. Не нравится моя “чайка” - продай и купи себе жёлтую малолитражку.
Я хотела припомнить ему' "трёх мужчин за три дня", но не стала устраивать разборки при Жанне. Но доверенность подвинула обратно к шефу.
- Ой дитё! - "валькирия" сгребла бумажку' и засуну'ла в мою сумку'. - Подумаешь, подержанная, битая машина. С такой внешностью можно новую получить, чтобы дверей поменьше, а лошадиных сил побольше. Макс, позорище, хотя бы дарственную оформил!
- Ну, знаете, - я отпихну'ла шефа, встала, вытащила из сумки доверенность, положила ее на стол, - хватит уже решать за меня! Кажется, советов здесь никто не просил, как и подарков! И я ещё разберу'сь, откуда здесь моя подпись!
Основатели "Джона" смотрели с одинаковым недоумением и выражением несправедливо обиженных людей.
- Брунечка, тебе нужно отдохнуть, - Максим подъехал ближе и взял меня за руку. - Может, махнешь в Мацесту', к родителям Жанны? Мы уже договорились, они послезавтра встретят тебя в сочинском аэропорту'. Завтра быстренько смотаемся в больницу', проверимся - и за покупками!
- У мамы с папой отличный дом, недалеко от моря, - "валькирия" наседала с друтой стороны, наверняка они с Максом успели сговориться раньше. - Позагораешь, наешься вдоволь фруктов, отдохнешь.
В горле запершило, а на глаза навернулись слезы. Конечно, Жанна не специально это сказала, она не могла знать об этой истории.Зато сразу заметила, что ее слова действуют как-то не так:
- И не накручивай себя! Папа с мамой очень рады, что у Макса, наконец, появилась девушка, и ты их нисколько не обременишь. А мы пока разберемся со всем происходящим здесь.
- М... мама, - я отвернулась к окну, чтобы хоть так отгородиться от собеседников, - с такими же словами отправила меня к бабушке с дедушкой на лето. И велосипед подарила, новенький такой, зеленый. Тогда я в последний раз видела маму не через экран смартфона или ноутбука.
Меня тут же обняли с двух сторон. Жанна за плечи, Максим - где-то в районе талии. Непривычно, когда постоянно тискают, но приятно. Хотя я до сих пор злилась на этих двоих за непонятную историю, в которую незаметно влипла, и из-за которой лишилась машины. Как представлю, что снова придется трястись в автобусе больше часа...
- Бруньский, мы тебя не бросим, правда. Но лучше будет, если ты пока отсидишься в безопасном месте.
Я кое-как высвободилась из руж Жанны и Максима и забилась в дальний утол кухни. Хотелось сбежать из квартиры шефа, но наличных в кошельке не хватит на такси до дома бабушки и деда, подрути почти все тоже не городские, да и кто обраду'ется гостям на ночь глядя? И погода неважная: небо заволокло грозовыми тушами и ветер так и гнет деревья, на улице не погуляешь.
- Думаешь, там меня проклятие не достанет?
Чай успел чуть остыть и уже не так спасал от тошноты, зато чашка приятно грела руки, самое то, для непростых разговоров. Максим же переглянулся с Жанной, затем та фыркнула и села на стул рядом со мной.
- Нет никакого проклятия и договора с дьяволом, их Витя выдумал. У меня в те времена был любовник, достаточно влиятельный и обеспеченный, он помог нам оформить бумаги и разрешения, частично вложился деньгами. После мы все верну'ли, но имя благодетеля светить не хотелось, у него семья, должность ответственная. Знакомые же так и осаждали вопросами: как мы смогли открыть дело, почему оно хорошо развивается, как мы все так похорошели... Я и Макс честно пытались рассказать о том, сколько работаем, давали контакты косметолога, недорого фитнес-центра, ссылки на сайты о правильном питании - все бестолку'. А Витя не выдержал и выдал тот бред. Ему' поверили разом и притихли, ждали, когда мы начнем расплачиваться. Витя первым и начал. Он всегда был самым хитрым, самым ушлым и пробивным из нас. Даже прозвище носил: “Локки”. Я подарила ему' браслет с рогами, как у героя фильма, только по этому браслету' Витю и опознали после аварии...
Она выхватила у меня из рук чашку и залпом ее выпила, Максим виновато развел руками, что его история оказалась не такой уж загадочной и героической. Да, в реальности всегда не хватает этих вещей. Зато был кто-то вполне реальный, решивший взять на себя обязанности дьявола и взять с троицы друзей плату' за давний успех.
- А ты такая миленькая бестолковка, - продолжила Жанна, - что нельзя было не припухнуть проклятием. Знаешь, сколько вас таких восторженных крох кружило рядом с Максом?
- Адын де вуї и к! - шеф взял с полки тяжёлую связку ключей и пихнул в руки Жанне. - Вах какой пугливый, сбежал с первого свидания. Подумаешь, отвёз в лес, за город, посмотреть на звёзды. Зато нашел в ее лице отличного бухгалтера. Который, кстати, отлично отпутивает своими страшилками о боссе других жаждущих удачно выскочить замуж. Так что не пугай моего Бруньского толпами конкуренток.
- В твоём возрасте отсутствие штампа в паспорте и толп поклонниц - скорее минус.
Она взяла ключи, чмокнула меня в висок, будто закадычная подруга, и унеслась к выходу, Максим - следом за ней. Я же сцепила пальцы и прикусила губу: очень хотелось бросится вслед за Жанной, а не оставаться наедине с шефом. Во-первых, злилась на него, во-вторых, оставаться на ночь в квартире малознакомого мужчины - сомнительной мудрости поступок. Но для невесты странно бегать от жениха, к тому же остались еще неясности в других сферах.
Пока Макс с Жанной о чем-то спорили в коридоре, я машинально пихала в рот конфеты. Крохотные совсем, зато упакованы... Гора фантиков все росла, а я все сильнее накручивала себя насчёт предстоящей ночи.
- Бруня, фу! - шеф подъехал и отобрал конфеты. - Нельзя столько есть, помни о голодающих детях Африки! И том, что невероятный, ослепительный и харизматичный секси-босс приготовит тебе ужин своими волшебными ручками!
Я почти хрюкнула от смеха и чуть не подавилась конфетой. Странно, но напряжение будто лопнуло, улетучилось вместе с злостью. Шеф лучезарно улыбнулся и протянул мне оттопыренный мизинец.
- Прости за глушости про трёх мужчин, за то, что втянул в эту историю, за меня всего целиком. Обещаю исправляться по мере сил. Мир?
Я сложила руки на груди и задрала нос.
- Хочу правду про историю с проклятием, раз уж оно теперь и на меня действует.
Максим постучал пальцами по столу, повертел в руках конфету, потом вздохнул и начал говорить:
- Сервис место проходное, так и думал, что проколюсь на нем. Многие знали день, когда нужно забирать машину, знали, что я поеду на пассажирском сидении, а такой удар почти с гарантией разрушит что "баклажан, что "чайку". Но раньше он действовал аккуратнее, не трогал случайных людей. С тобой вышел первый крушный прокол, поэтому, Слава, лучше в самом деле уехать в Мацесту, переждать там.
Я кожей ощущала его беспокойство, искреннее такое, неподдельное. И это было беспокойство не за себя, а за меня. И приятно, и... обидно. Ведь сам же нанял меня, чтобы помочь в этом деле, а теперь сам и выгоняет. Максим взял меня за руку, положил ладонь на свою и улыбнулся от сравнения: моя крохотная и светлая, с редкими веснушками занимала, наверное, половину ладони шефа, и его - темная, загорелая бу'дто у настоящего испанского дона. Есть такие люди, которых любит солнце и сразу раскрашивает в нужный цвет, а не покрывает хаотичными пятнами.
Я так привыкла видеть шефа в коляске или в машине, что не задумывалась, какого Максим роста. А если прикинуть, то на том снимке в офисе "Ватсона” он возвышался над немаленькой Жанной, Слава Горина будет соблазнительно дышать такому гиганту в район груди, на каблуках, возможно, в основание шеи.
Глушости какие в головую лезут. Как только Максим встанет на ноги, помощник ему'уже станет не нужен, а, возможно, и раньше, недаром же меня так рьяно отправляют в Мацесту.
- Вместе ввязались в это дело, вместе будем выпутываться, - я выдернула руку'. Шеф не стал удерживать, но и назад не отодвинулся.
- Ввязался в это Витька, как ни крути, но он дал первый толчок: подкинул саму идею “проклятия”, создал схему, а после умер так странно, что в сверхъестественные силы поверили даже скептики. Знаешь, что смешно? - он дождался, пока я покачаю головой, и заговорил снова. - С детства зачитывался детективами, восхищался этой борьбой умов, тем, как сыщики распутывают идеальные преступления. А в реальной жизни оказался полностью беспомощным перед своим Мориарти. Все, что моїт - тянуть время и надеяться, что он все же совершит ошибку, подставится, и я, наконец, дам этому делу ход.
- Вы же меня для этого наняли, спровоцировать своего Мориарти?
- Скорее - убедить его, что я вышел из игры, выгодно воспользовавшись вмешательством родителей. Тогда подумал: почему бы нет? Симпатичная девчонка, веселая, покружится рядом со мной и сбежит, а мне даст нужную отсрочку. А сегодня чуть с утла не сошел, когда аварию увидел ... е1 согагоп ее сієЩуо от беспокойства за вас, прекрасная сеньорита. Никогда не прощу себе, что посмел поставить вашу жизнь и благополучие под угрозу'.
Он наклонился ближе, почти к моим губам. Сердце у него остановилось, так я и поверила. А может и поверила, как порядочная деревенская дева, перенесшая сильный стресс.
- Вы боитесь, что мужественному'дону придется лежать на бордовых простынях в одиночестве?
- Мои помыслы чисты, сеньорита. Но один невинный поцелу'и сделал бы в сто крат счастливее. Вы позволите?
Он почти шептал это, глядя мне в глаза, не иначе пытался загипнотизировать, и, кажется, это удалось. Сама не помню, как ответила:
-Зі.
Поцелуй вышел настолько не невинным, что я удивилась, очнувшись на том же стуле, полностью одетой, а не на тех самых простынях в тени цветущих апельсинов. Губы болели и полыхали, пульс стучал в висках в ритме фламенко, и абсолютно не верилось в реальность происходящего.
Глава 25, испанская
Максим же ободряюще подмигнул и, как ни в чем ни бывало, зарылся в холодильник.
- Рыба или курица? Могу ещё сделать омлет. Это быстрее, но как-то совсем просто. Чего хочешь, Бруньский?
Я хотела вернуться в придуманную мной испанскую сказку, но приличные сеньориты таких намеком не делают. Особенно - после первого же поцелуя. Но каков же шеф!
- На твой выбор, - и дальше "выкать" глупо, тем более в нерабочее время, но Максим и виду не подал, что заметил переход. Вытащил контейнер с рыбными стейками и красиво разложил их на противне, сбрызнув оливковым маслом и обложив овощами и веточками ароматных трав. После включил духовку, запихнул все туда и взялся за приготовление соуса.
- Ты здорово говоришь по-испански, - ненадолго отвлекся он, - но акцент странный.
- Кубинский, - я все же вынырнула из своего мечтательного оцепенения, в котором все ещё целовалась с улыбчивым доном посреди цветущей рощи под звуки гитары. - Федор Аркадьевич жил там какое-то время, вот и научил меня. Ещё знаю немецкий, немного - польский и французский. Английский, конечно, лучше всего, но им и занимаюсь дольше. Остальные - больше разговорные, чем для письменных переводов.
Максим присвистнул и вернулся к готовке. Я же подперла голову рукой и следила за ним: ни одного лишнего движения, ни грамма мусора. Все очистки или пустые упаковки сразу оказывались в мусорке, испачканная посуда мылась, а случайные капли соуса или масла исчезали под полосатой пушистой тряпкой. Из духовки уже аппетитно пахло рыбой, а прямо передо мной появилась миска салата, нарезанный хлеб и стакан сока. Кто бы знал, что готовящий мужчина - такое привлекательное, будоражащее зрелище?
- Бруньский, а сколько цифр после запятой в числе пи ты знаешь? - он вытащил рыбу и подвинул ко мне порцию, вторую оставил рядом с собой. - Чувствую, что мне придется купить себе очень большую машину. Компенсировать маленький мозг, ну ты поняла.
Я махнула рукой:
- Две: один и четыре. Я гуманитарий, по математике никогда на отлично не тянула.
- Все равно, могла бы поступить в институт, а не училище.
Рыба оказалась вкусной, хотя и чуть суховатой на мой вкус, но уточнять это я не стала, предпочла только похвалить, зато уточнила кое-что друтое:
- Колледж! Не могла: побоялась ЕГЭ. И бабушка с дедом настаивали, чтобы я побыстрее получила профессию и могла сама себя содержать, если с ними что-то случится.
Максим вздохнул и включил чайник. За окном окончательно стемнело, и косой дождь гулко барабанил каплями по стеклу. Да, в такую погоду не тянет выходить из дома. Хотя шеф и не предлагал остаться у него на ночь. Возможно, он ждёт, когда я сама уйду? Мол, а вот и чай, входную дверь просто захлопни. Или: Бруньский, ты мне друт, но спина дороже, а ортопедический матрас только в спальне, на диване тоже не могу оставить, там слишком красиво стоят подушки.
- Поможешь перестелить белье в спальне?
Он заварил свежий чай и запихнул грязные тарелки в посудомоечную машину, затем уехал в коридор и оттуща уже звал меня. Идти было откровенно лень: после сытного позднего ужина снова хотелось спать, но бросать Максима наедине с пододеяльником - некрасиво.
Нашлись они в спальне, шеф в одиночку переборол подушки с наволочками, стащил простыню и без разговоров всучил мне тот самый пододеяльник. Это почему-то успокоило. Жуткий, ненасытный дон из моего воображения, прокрадывающийся в спальню к юной сеньорите, не стал бы перед этим перестилать белье и искать жертве полотенце, халат, зубную щётку и ночную рубашку. Фланелевую в рюшах. Бабушка была бы в восторге, заметь на мне такую. Кстати, им я так и не позвонила, пока просто не смогла: как только начинала думать о предстоящем разговоре, сразу' вспоминала аварию, темный джип, разнесенную "шестерку'" и становилось жутко. Представляю, что случится с родными, когда они обо всем узнают.
Шеф внезапно дёрнул одеяло и то выпало из моих рук, я почти сразу схватила его обратно и начала пихать на место непослутиный утол, заодно и поболтать с Максом. Напоследок. Если и переживу' благополучно эту ночь, бабушка мне потом все равно голову открутит. Или дед.
- А ты откуда знаешь испанский? - я все же нарушила молчание.
- Однажды подвернулось очень интересное дело: родовое проклятие, призрак быка, заколотая жена... но для расследования нужно было ехать в Испанию. Вот оно так и получилось. С английским у меня так себе, разве что объясниться в поездках, а испанским неожиданно увлекся. Даже читаю свободно. Как знал, что пригодится!
- И танцевать умеешь? - я оперлась о подоконник и сложила руки на груди, пока Максим строил пирамиду из подушек. Кто знает, возможно, он сам решил спать на чистеньком, а меня отправит домой на такси. А стопка с рубашкой, полотенцем и прочим ждёт на тумбочке другую Бруню.
- Имею к тому тягу, вдохновение и любовь, но не талант. Потому предпочитаю философское топтание на месте в окружении разбитных девиц от семи до девяноста. Черт, Бруньский, я ж танцевал последний раз года три назад, на свадьбе некого отпрыска троюродной тети из Ростова. Даже в клуб захотелось. Сходим?
Постой вопрос, с простым ответом, а у меня будто язык прилип. "Сходим" - это же как планы на будущее, в котором меня пытаются отправить в Мацесту, за шефом охотится неизвестный убийца, и вообще, здесь бы ночь пережить! А то помню я, что за книги Макс читает!
- Не сейчас, конечно, а когда на ноги встану. Так сходим?