- Мне нравится тебя слушать. Но давай сначала вместе накроем на стол и покушаем. А все остальное подождёт. И я повторю: если ты не хочешь, ты можешь ничего не рассказывать.
Но после ужина, когда они развалились на диване, а Кристину уютно устроилась под его рукой, она не удержалась и начала рассказывать с конца, ну а потом, слово за слово, рассказала почти всё, не вдаваясь в совсем уж липкие подробности.
- Да уж, похоже, мне придется сменить мнение, что тебе стоит носить паранджу, - сказал Александр.
- Сама не ожидала. Эта ужасная одежда, в которой так неудобно. Никогда больше не надену. Пусть Алла идет сама получать документы. Я притворюсь больной.
Александр взял её лицо в ладони и долго рассматривал.
- Ты уверена, что у вас с Виктором всё кончено?
- Конечно. У него жена снова беременна и…
- И…- поднял он брови. – Договаривай.
- Не понимаю, как я могла так из-за него страдать. Ведь он такой … мелкий… ничтожный… пресмыкающийся перед другими. Я не знала, что он такой. Мне стыдно, а ты ещё расспрашиваешь.
- Ну сердцу не прикажешь, женщины сходят с ума от гораздо больших негодяев. А твой Витька всего лишь слабак. Ну и бабник.
- Надо было встретить тебя, чтобы это понять.
- Я старше его. Может, он переменится через десяток другой?
- Вряд ли. Жена и тёща его полностью поработили. Даже обидно за него. Я думала он другой. Нет, я знала, что он обычно плывёт по течению, но не знала, что всё так плохо.
- Ну ладно, раз он тебя больше не интересует, сменим тему, - сказал Александр.
Кристина запустила руку в его густые волосы.
- Знаешь, я так рада, что мы переедем, а все эти люди останутся в прошлом.
- Надеюсь на это. Не знаю, как бы я пережил, если бы Виктор остался твоим соседом. Ну ладно, расскажи, как тебе удалось превратиться в террористку.
Над последним происшествием они смеялись до коликов в животе. А потом, когда Кристина начала засыпать, Александр взял её на руки и отнёс в спальню. Она заснула на его плече, чувствуя его тепло, и перед самым сном успела подумать, как ей повезло, что они встретились и, несмотря ни на что, смогли остаться вместе.
Оставшиеся сделки прошли на удивление спокойно и гладко. Даже Алла легко согласилась с тем, что Кристина будет руководить по телефону. А после того, как всё прошло, сказала, что без неё было скучно. Комиссионные она заплатила, как говорится, в полном объёме и пообещала рекомендовать Кристину знакомым. О том, что Кристина уезжает, Алла успела забыть. Беспокоилась только, чтобы ей вернули паранджу
- Да, вот чуть не забыла. Та самая шкура, которую ты хотела забрать, - Алла достала из багажника большой пакет. – Думаю, на этой шкуре у вас с Витькой произошло что-то интересное, раз ты так её хотела на память.
Кристина отдёрнула руку.
- Оставьте себе или выбросите. Мне она не нужна.
- Как не нужна? А я с Витькой боролась из-за неё. Он, представляешь, тоже хотел оставить её себе?!
- Тогда правильно, что вы её забрали, - Кристина протянула руку за пакетом. – Давайте, я сожгу её, как и собиралась.
Алла спрятала пакет за спину.
- Ну уж нет! Тогда оставлю себе. Отдам в химчистку, а потом верну на прежнее место перед камином. Никогда не пробовала на шкуре. Тем более, буду вспоминать, как вы там…
«Извращенка», - подумала Кристина, но решила не спорить. Ей не хотелось даже брать эту шкуру в руки и, вообще, не хотелось думать о Витьке. Хотелось всё забыть. Новая жизнь, любимый муж, а скоро появится ребенок. И они будут жить в доме с видом на море и на горы. И тогда ей удастся приблизиться к той, которой она была раньше, когда она жили с родителями. Возможно, в её душе снова появится мир, которого она лишена здесь.
- Так не забудь: завтра встретимся днем, отдашь паранджу, - вернула ее в реальность Алла. – Кстати, Павел спрашивал о тебе. Похоже, ты ему тоже приглянулась. И обратил он на тебя внимание только после того, как ты в парандже появилась. Не хочешь, завтра прийти, он ключи будет передавать от дома?
- Уверена, вы справитесь без меня.
- Ну ладно, - Алла повернула к своей машине, а Кристина направилась к Двенадцати соснам пешком. Сегодня утром ей нездоровилось, и Александр привез её.
Ладно, зато прогуляюсь пешком, полезно для малыша. Кристина, надвинув капюшон, шла по заснеженным улицам, наклоняя лицо от колючих снежинок. Интересно, какая зима в Сочи? Снег там выпадает редко, а ее любимые пальмы зелёные всю зиму. Красота. Кристина улыбнулась, подходя к озеру с противоположной стороны, откуда хорошо был виден её дом с балкончиком, который раньше казался верхом совершенства. Она и подумать не могла, что ей захочется отсюда уехать. Впрочем, поправила она себя, дом-то уже ей не принадлежит. Уже подписаны договора, и он возвращается прежним владельцам. Кристина вспомнила, что Алёнка настояла на том, чтобы прогулять в школу и присутствовать на сделке. Валентина объяснила это тем, что Алёнке не хотелось учиться, а сама Кристина подумала, что, скорее всего, она хотела проконтролировать вопрос. Не доверяла родителям. Сидела такая серьезная, с книжкой на коленках, и смотрела, как проходит сделка. Валентина подошла и с такой извиняющей улыбкой, словно это она настояла на продаже, заметила:
- Вы всегда сможете к нам приехать.
Кристина поблагодарила и подумала, что если захочет, то очень нескоро. Кроме уюта и комфорта, который принесли Двенадцать сосен, в его недрах хранились её болезненные переживания и тайны. Здесь она ухаживала за умирающим Андреем и здесь по его просьбе она оставила пузырек с таблетками на тумбочке, чтобы помочь ему уйти. Сюда она возвращалась после свиданий с Витькой и плакала в подушку, что она одна, а он с женой. Об этом тоже неприятно вспоминать. Здесь она сидела голодная, без денег, мечтая о чашке чая.
Здесь, иногда в темноте, ей мерещился призрак её сестры. А она хотела похоронить все призраки в прошлом. К тому же она любила море и тепло и малыша надо растить в хороших условиях, чтобы рос здоровеньким. А то в Москве, сколько она слышала от своих ровесниц разговоров, что у детишек то аллергия, то ещё какие-то болезни, о которых Кристина и не слышала. Москва не для жизни. Этот город унизил её, сначала сделал игрушкой в руках мужчин, а потом убийцей. Оставшись там, у моря, с родителями, она бы никогда не стала такой. Конечно, можно с этим поспорить, сказать, что она сама виновата, и это, наверно, так, но бывают же обстоятельства, с которыми не поспоришь. И хоть Александр говорил, что она неправильно сделала, что стала любовницей Петровича, она убеждена, что поступила правильно. Что было бы с ней, а с мамой?
Эх, ладно. Кристина стояла на мостике, разглядывая на замки, которые в изобилии навешали молодожены. Когда-то она тоже думала, что ее свадьба будет здесь, на Кратовском озере, а вот теперь она вовсе этого не хочет. Да и свадьбы никакой не хочет. Да и приглашать некого. Нет у неё ни подруг, ни друзей, ни даже хороших знакомых, которых бы хотелось видеть на празднике. Надо на новом месте жить по-другому. Там, на юге, люди добрее, может, она себе подружку заведёт. Ведь была же Корзина. Но дурацкая история всё испортила.
Кристина только сейчас поняла, как скучала по Корзине. По их лёгким ироничным отношениям, по взаимопомощи, даже по её родителям.
Раздался звонок мобильного, номер не определился, Кристина не хотела брать трубку, но по ту сторону, кто-то настойчиво продолжал пробиваться, набирая снова и снова. Может, что важное?! По сделке в Сочи?!
Кристина ответила.
- Привет, это … Зина.
Кристина тихо охнула. Вот это телепатия. Ведь она только что о ней вспоминала.
- Привет, - тепло отозвалась Кристина, не решаясь снова назвать её детским прозвищем. Ведь и подруга не назвала ее ни по имени, ни Вороной. – Как ты? – произнесли они обе одновременно и рассмеялись. И этот их одновременный смех загладил неровность от первого разговора. У них так и раньше было, они думали одну мысль одновременно и вместе высказывались. Ничего не изменилось с тех пор.
- Я хочу извиниться, - начала серьезно Корзина сразу после паузы смеха. – Сама не знаю, что на меня нашло. Даже стыдно вспоминать. А теперь особенно.
Кристина уловила в знакомом голосе новые нотки. Неудовлетворенность сменилась спокойствием, уверенностью.
- Я уже забыла об этом, - легко отозвалась Кристина. – И только сейчас вспоминала о тебе.
- Ворона, ты не представляешь, сколько раз я вспоминала о тебе. Но мне было так стыдно. Это ничего, что я назвала тебя так? – спросила она обеспокоенно.
- Как ты можешь спрашивать, дурацкая корзинка? – шутливо ответила Кристина. – Но я чувствую, что-то изменилось у тебя? Это так?
- Да, я уезжаю. Обзваниваю всех знакомых, чтобы попрощаться. И вот решилась позвонить тебе.
- Ты уезжаешь? Но куда? Ты вышла…
- Нет, замуж не вышла, - перебила её Корзина. – Это не для меня. Но я … в положении. И … я счастлива, что у меня будет ребёнок от любимого человека.
Кристина вздохнула. Спрашивать, от кого ребёнок не приходилось. Она итак знала: отец троих детей, тот самый, из-за которого они первый раз поссорились, наконец, расстарался. И опять продуктивно. Ну и ладно. Главное, что Корзина не умрёт старой девственницей.
- Я рада за тебя. Очень рада.
- Думаю, ты догадалась от кого ребёнок?
- Конечно.
- Я знаю, ты была о нем невысокого мнения, но для меня он единственный и любимый. И он не отказывается от ребёнка.
«Но и не женится», - подумала Кристина, мысленно обозвав его козлом.
- Ты уезжаешь, чтобы … не было скандала? – догадалась Кристина.
- Ворона, ты как всегда догадлива. Пока было незаметно, я выступала в оркестре, но живот начинает расти. Представляешь, какой скандал разразится?! Дочь дирижёра и женатый музыкант из оркестра. Пришлось рассказать родителям.
- И как? – Кристина могла представить, какой в почтенном семействе разгорелся скандал. Беременность без брака. Ужас и позор!
- Ну, всё было не так уж и страшно. И я не сказала, кто отец ребенка, но думаю, родители догадались. Конечно, папа поставил условие, чтобы я куда-нибудь уехала. Ну я поплакала – жаль, с ними расставаться, конечно, - но решила, что всё к лучшему. Вспомнила, ты говорила, что мне нужно переехать в другой город. Помнишь?
- Конечно, помню. И очень это поддерживаю. Здорового ребенка в этом гнилом городе не вырастить.
- Вот и я решила поехать на море. Родители пообещали дать денег на небольшую квартирку, ну и будут нас содержать, пока я не смогу работать.
Кристина почувствовала, как ухает в груди сердце. Как всё похоже. Корзина забеременела чуть ли не в тот же месяц, что и она. У нее тоже живот уже начинает обозначаться. И она тоже решила поехать на море. Но куда?
- А у тебя есть какие-нибудь предпочтения? – спросила она осторожно. – Ну, в каком городе жить?
- А вот я и хотела к тебе обратиться, как к риэлтору. Я ведь ничего не понимаю в покупке квартир, меня облапошут. А ты разберёшься и в чужом городе, раз в Москве продавала. Да и папа условие поставил: денег даст только, если ты этим займёшься. Он считает тебя толковой, а меня размазнёй. Мы, конечно, оплатим все расходы и твою комиссию.
- Какая прелесть.
- Не издевайся, Ворона. Мне, правда, нужна твоя помощь. Ну а после этого можешь со мной не общаться.
- Ты не изменилась, - констатировала Кристина. – Но я готова тебе помочь с одним единственным условием, если мы купим тебе квартирку в Сочи.
- Да мне все равно где. Сочи так Сочи. Красивый город. Но почему там?
- Потому что, моя дурацкая грядочница, я тоже переезжаю в Сочи. И я хочу вместе с тобой гулять с колясками.
В трубке раздалось тяжелое дыхание, потом всхлип, и Зина хриплым голосом произнесла:
- Не может быть?! Ты тоже беременна?!
- Представляешь?! Сама удивляюсь.
- Неужели ребёнок от …
- Я встретила другого человека. Прекрасного человека. Ребёнок от него.
- О, я рада, Ворона. Не могу представить, тебя с пузом вместо твоего прокачанного упругого животика.
- Забудь об этом! – вздохнула Кристина. – Мой пресс спрятался под слоем жира. Но мне плевать, потому что я счастлива. Знаешь, оказывается, всё, что было до него, не считается.
- И Витька?
- И Витька.
- Ой, хорошо как. Вы уже женаты?
- Как я могу выйти замуж без свидетельницы? Вот только думала, некого на свадьбу пригласить.
- О, я приду. Если ты меня не испугаешься. Я ещё поправилась.
- Неважно. Главное, что мы всё решили. А после свадьбы поедем в Сочи. Я там покупаю дом, ты сможешь жить у меня, и будем тебе присматривать квартирку неподалёку.
Корзина снова всхлипнула.
- Не может быть, чтобы всё было так замечательно, - в её голосе послышались слёзы. – Я так боюсь жить в чужом городе одна.
- Ты не будешь одна. И знаешь: я уверена, что когда ты будешь жить самостоятельно, ты ещё выйдешь замуж и пригласишь меня на свадьбу.
- Ой, Ворона, я об этом и вовсе не думаю. Главное, что у меня будет ребенок. Я и не надеялась на такое счастье. Я уже люблю его. Совсем скоро он начнет толкаться.
- И мой Лёшка тоже?
- Лёшка? Ты уже имя дала? А вдруг девочка будет? Придётся Алексой назвать.
- Мой будущий муж – а он у меня экстрасенс – сказал, что будет мальчик. Так что никаких девчонок.
- Ой, экстрасенс. Как интересно. Может, и он мне скажет, кто у меня будет. А то я слышала, что УЗИ опасно для малыша делать.
- Обязательно скажет. Я вас познакомлю. Приезжай в гости, пока я ещё в Двенадцати соснах.
- Неужели ты их продала?
Кристина вздохнула и посмотрела на свой уже бывший дом, над крышей которого зависла чёрная туча.
- Скажем так, я их возвращаю прежним владельцам. Это долгая история. Расскажу при встрече.
- Но, Ворона, это же хорошо. Ты не будешь жить рядом с Витькой, не будешь вспоминать прошлое.
- Кстати, как мама?
- Мама умерла полгода назад.
- О, прости, Воронёнок. Мои соболезнования.
- Ничего, ты не знала. Об этом тоже расскажу.
- И мне надо столько всего тебе рассказать…
Они договорились созвониться, и Кристина направилась к бывшему дому. Ей показалось или у неё что-то с обонянием? Уже несколько дней Кристина не чувствовала сладкого запаха сосен. Да и сам дом и даже участок стали казаться меньше. Да и озеро никак не сравниться с морем. Её ждет новая жизнь и как здорово, что рядом с ней будет единственная подруга.
Глава 20
- Представляешь, как замечательно иметь беременную подругу рядом, а позже и подругу с ребёнком, - возбуждённо рассказывала Кристина. - Тусовки с мальчишками на пляже, игра в мяч или футбол, позже мальчики будут друзьями в детском саду и в школе, точь в точь, как мы с Корзиной. И они смогут научить их такому же ритуалу: прижиматься лбами друг к дружке, когда весь мир отворачивается от них.
- Стоп! – рассмеялся Александр. - Я искренне рад твоему воссоединению с подругой, поскольку понимаю, насколько важно для молодых мам обменяться важными сведениями о пользе детской присыпки и трубочки для газов, но во всём остальном я тебя разочарую.
- Как? Мы снова поссоримся? Или у Корзины что-то случится?
- Ещё раз стоп! – Александр сдвинул брови. – Просто твои мечты … немного изменятся. Мальчики не будут гонять мяч на пляже, пока вы с Корзиной пьёте пиво.
- Почему? Они не будут друзьями?
Александр обхватил лицо Кристины ладонями и поцеловал её в губы.
- Просто у неё будет девочка. И все твои картины меняются.
- Девочка? – Кристина нахмурилась: такая же девочка, как Корзина, которая не будет делать эпиляцию и коррекцию бровей? Ужас. Пусть это будет мальчик, ради его же блага. – У Корзины не должно быть девочки. Она не справится с девочкой. Она … - Кристина остановилась: не посвящать же Александра в интимные тайны подруги.
- Разве хм… твоя подруга… ты так и не сказала, как её зовут. Я не могу называть ее корзиной. Разве она не справится с воспитанием? Я не понимаю.
- Отними «кор», - отмахнулась Кристина, продолжая во всех красках представлять дочку Корзины. А если ещё они будут дружить с их Лёшкой, и Лёшка влюбится в девочку, которая не делает эпиляцию. О, она, как мать, это не сможет перенести. Кристина уже почти представляет красавицу невесту, которую её будет знакомить с ней. Он скажет ей что-то вроде того, что она, его мама, всю жизнь являлась для него эталоном красоты, он нашёл такой же прелестный образец чистейшей прелести. Или как там, у Пушкина?