— Посмотри на меня, — попросил тихо, но требовательно.
— Зачем?
Девушка не хотела снова плакать. И привыкать.
— Натуся, сделай, как я прошу.
Вскинув глаза, Рената, пряча грусть, строптиво заявила:
— Мог позвонить, поинтересоваться, что за хлыщ посмел украсть твою невесту. Не доверял, значит? Или обрадовался, что сбыл меня с рук?
— Все сказала?
Ната кивнула, понимая, что жалобы ее не красят.
— Извини. В конце концов, мы всего лишь беседовали по скайпу. Глупо было надеяться… Я не об этом хотела сказать. В общем, ты имел полное право…
— Мы со Снежаной не женаты. Точнее, никогда не были женаты. — Ната не шевелилась, еще не веря услышанному. Как же так? — Но ты тоже хороша: прислала ко мне липучку с навигационным прибором в голове. Эта девица преследовала меня по всей стране. Ребятам из клуба приходилось прикрывать меня и даже прятать, чтобы твоя Снежана не вцепилась клещами в какую-то часть моего несчастного тела.
— Часть? — выдала Рената и тотчас покраснела с ног до головы.
Фисташкового цвета глаза заискрились смехом. Дьявол дернул ее вцепиться за это слово!
— Пришлось стеречь все, но особенно — безымянный палец на правой руке. Почему ты решила, что я женат?
— Но я видела фотографию в журнале. Ты с ней… — Ната вдохнула, — … целовался. А ниже было написано, что неизвестная в голубом бикини, скорее всего, невеста прежде не замеченного в амурных похождениях одинокого хоккеиста.
— Это она меня целовала. Я не успел увернуться…
— А потом Снежана прислала фотографию в свадебном платье, продемонстрировала кольцо и написала в сообщении, что вы поженились. А ты…
— Что я?
— Ты промолчал!
— Ната, ты же умница. Подумай сама: как я мог прокомментировать эту… этот кошмар, если не подозревал о нем. И чертову газету не видел. Наверное, какое-то местное издание на Гавайях. А ты почему мне не написала, не обругала? И, если ты не забыла, я тоже получил компромат.
Рената слушала и понимала, что Шугаев прав. Если он не женился, то и знать ни о чем не мог. И тут она вспомнила, почему не высказалась ему по этому поводу — если бы решилась, конечно.
— Я не могла. У нас сгорел компьютер. Рита вылила на него чай. Случайно или… Поверить не могу.
Глава 9
Рената прижалась щекой к мужской груди. Как никогда прежде она нуждалась в опоре и защите. Тяжело во всем рассчитывать только на себя. Особенно в тех случаях, когда тебя предают родные. И сейчас девушка цеплялась за Марата, потому что только он оказался рядом, и только на него она могла положиться. Пусть не полностью — пока, но Шугаеву она верила больше, чем сестре. Именно он пришел на помощь, когда Вите потребовался стоматолог. И если он не ушел до сих пор, если продолжает нянчиться с чужим по сути мальчиком и обнимает ее так, словно в мире у него нет более важного дела, значит она ему не совсем уж безразлична.
Ната украдкой вытерла слезу в уголке глаза.
— Все наладится. Обещаю. Только не плачь.
Марат взял в руки ее лицо и начал поглаживать большими пальцами скулы, глядя прямо в глаза.
— Она — моя сестра.
— Так случается. Люди — только люди, и они ошибаются.
— Дважды по одному и тому же поводу?
— По сути — все мы эгоисты, кто — больше, кто — меньше. Настолько преданные и самоотверженные, как ты, вообще редкость.
— Не идеализируй меня. Я тоже эгоистка.
— Это когда же?
— Узнала, что ты достался Снежане, и ругала ее… некрасивыми словами. Вслух.
— А меня? — Ната хотела отвернуться, но Марат не дал. — Я заслужил. Не стесняйся.
— Ты не знал.
— Я не приехал, когда ты нуждалась во мне. Избегал поездок домой долгие годы. Боялся увидеть тебя счастливой. И… Натуся, скажу правду, в первые годы после твоей мнимой свадьбы у меня было много женщин. Прости.
Девушка смотрела на кающегося мужчину и думала не о других женщинах в жизни Шугаева, а о том, что все у них происходит впервые, общие дела, объятия, и даже искренние, пусть и грустные признания звучат совсем иначе, чем во время бесед через тысячи километров с помощью Интернета. Вот так, глаза в глаза, каждое слово приобретает почти ощутимую интонацию и более яркий смысл.
Только теперь Рената поняла, почему все ее попытки найти женское счастье с другими мужчинами потерпели фиаско.
— Ты… мужчина.
Шугаев нахмурился.
— Тебе это безразлично?
«Помучить? Так было бы правильно».
Ната в который раз пожалела, что не научилась кокетничать. Некогда было. Может, стоит начать?
— Да, — выдала, улыбнулась, заметив, как нервничает Шугаев, и добавила: — Если ты сейчас уйдешь. Но если останешься…
— Уже остался.
— Тебе нравятся ревнивые женщины?
— Мне нравишься ты. Только ты.
Рената все еще не верила. Слишком много всего случилось.
— Правда?
— Эх!
И тут Марат принялся ее целовать. Рената тотчас забыла, где находится. Больше не думала о том, что между ними произошло и что ждет ее в будущем. Просто наслаждалась дарованными случаем мгновениями счастья, нежными и одновременно нетерпеливыми прикосновениями — до тех пор, пока в кухню не вскочил Витя.
— Вы чего? Полчаса осталось. Я голодный.
Рената выскользнула из объятий и заметалась между плитой и холодильником. Племянник снова исчез в гостиной, а девушка смущенно залепетала:
— В баре стоит бутылка шампанского. Я не рассчитывала… В общем, найди, пожалуйста. А я пока тут… все… ну…
— Нож в руки не бери. Я сам, что нужно, нарежу, — скомандовал Марат и отправился вслед за Витей. А Рената все еще не могла отдышаться, смешивая ингредиенты для пирога.
«Первый поцелуй. Первый! Как же он целуется! Рената, сосредоточься. Чертов комбайн. Почему он не включается?»
Явился Марат и вставил нужную вилку в розетку. Рената лишь благодарно кивнула в ответ.
Они молча закончили работу и отнесли салатницы и блюда в комнату. Пока племянник таскал с тарелки колбасу, а остальные кусочки подравнивал, чтобы кражу не было заметно, Марат откупорил шампанское и налил в два бокала. Рената зажгла елочные огни, свечу и выключила люстру. Витя уже запивал колбасу лимонадом. Вместе с двенадцатым ударом он заорал что есть силы:
— Ура! Новый год! Я загадал желание, целуйте меня! — Ната и Марат расхохотались и подарили мальчику желаемое. — А вы чего ждете? Я все видел.
Шугаев взял девушку за обе руки и крепко поцеловал в губы. А потом тихо сообщил:
— Я тоже желание загадал. А ты?
— И я, — с вызовом в голосе подтвердила Ната.
— Надеюсь, правильное?
— Правильное, это какое? — лукаво поинтересовалась девушка.
Марат заговорил еще тише:
— Витя уснет, и я тогда все объясню.
У Ренаты перехватило дух от намека и тона, и она не смогла ответить, но неожиданно встрял племянник:
— А хлопушки мы, что, зря покупали? И огни бен… Как кот у Тани из десятой квартиры.
— Бенгальские, — прорезался голос у Наты. На нейтральные темы говорилось легче.
— Собирайтесь, — вдруг скомандовал Марат.
— Куда? — дуэтом спросили Рената и племянник.
— Это развлечение не для квартиры. Надеваем куртки, и выбегаем на улицу. Только штуки все эти не забудьте.
— Погодите, — возразила Рената. — Мы еще не ели ничего. И пирог…
— Пятнадцать минут, и вернемся, — пообещал Шугаев.
Глава 10
Витя выскочил из дома первым, но таки дождался прихода старших. Во дворе уже царил настоящий праздничный хаос. Стрельба всеми дозволенными по такому случаю средствами раздавалась со всех сторон.
Рената закрыла уши ладонями и с улыбкой наблюдала за радостно орущим племянником и хохочущим Маратом, в эти мгновения очень похожим на мальчишку. Закончив с хлопушками, мужчины взялись за бенгальские огни.
Желающих присоединиться оказалось много, поэтому девушка отошла в сторону. Тут ее и настигли первые снежки. От неожиданности Рената обернулась и заполучила снежный ком в лицо. Растерянность сменил азарт, и Ната взялась за дело. Больше всего досталось, конечно же, Шугаеву. Витя тоже сообразил, что Марат довольно удобная мишень, особенно по величине, и стал помогать тетушке.
Весь в снегу, мужчина едва успевал протереть глаза, но радостно улыбался, а потом начал наступать на Ренату, как медведь на свою жертву. Внутри у девушки что-то дрогнуло. Она поняла, что до боли хочет, чтобы именно этот мужчина схватил ее в охапку и никогда-никогда не отпускал. Чтобы зацеловал до одури и понес в дом на руках.
На глазах у соседей?
Ната дернулась в сторону и поняла, что теряет равновесие. Детишки уже успели раскатать снег до льда. Девушка махала руками, словно плыла короткую дистанцию на спине, но земля приближалась быстрее. В последний момент Марат обхватил ее, и они вместе свалились на гладкую поверхность — Рената сверху.
Она слышала, как Шугаев тихо застонал, но рук не убрал.
— Не ударилась?
— Нет. А ты?
Как ни приятно было лежать на Марате, Ната сползла с него и, встав на колени, оперлась о мужскую грудь руками.
— Живой.
— Я серьезно. — Девушка чувствовала, что что-то неладно. — Нога, рука? Спина?
Марат попробовал подняться и снова застонал.
— Колено. Старая травма. А в остальном, прекрасная маркиза… Сейчас поднимусь.
К ним уже подскочил Витя.
— Давай помогу. Я — сильный.
— Тогда проблем вообще нет. Нат, ты домой иди. Пирог в духовке.
— Сухарики погрызете. Поднимайся медленно. Голова не кружится?
Шугаев сел, что уже хорошо.
— Вроде нет.
Мужчина заскользил на заднице к краю льда. Ната сделала то же самое на коленках. Но подняться на ноги Марату оказалось сложно. Девушка подперла его плечом. Витя кряхтел рядом. Кое-как они приняли вертикальное положение.
— Попробуй ступить на ногу, — скомандовала Рената, сдерживая дрожь в голосе. Из-за нее Шугаев оказался в таком положении. Она нужна дорогому ей человеку и не имеет права на слабость. — Больно?
— Колено болит, но идти могу. Вы, оба, полегче. Я — тяжелый мальчик.
— Зато нас двое, — прокомментировал Витя.
— Может, я в машине посижу. Она — ближе, — неожиданно предложил Марат.
— До утра? В таком состоянии я тебе ехать запрещаю.
— Есть, мэм, — отсалютовал Шугаев.
— Мэмы остались за океаном. Идемте уже. Мороз крепчает, а вы мокрые оба, — проворчала Рената.
Чувства сострадания и вины придавали девушке сил. Она отправила племянника открывать дверь, а сама, стиснув зубы, помогала Шугаеву преодолевать ступеньки. Добирались со скоростью ленивца, но успели ввалиться в квартиру до того, как пирог превратился в угли.
Ната помогла Марату снять куртку, усадила на диван и умчалась в кухню. Выключила плиту, открыла форточку и достала из морозилки пакет с замороженными овощами.
Витя уже наминал салат, а Марат, развалившись на диване, растирал колено. Стоило девушке появиться на пороге, быстро окинул ее заинтересованным взглядом. Вот же… Мужчина!
— Ну, как? — строго спросила Ната.
— Сейчас все пройдет. Наверное.
Отставив в сторону пакет, девушка отправилась в комнату сестры. Вернувшись, скомандовала:
— Раздевайся.
Глава 11
Марат посмотрел на вещи в ее руках и покосился на мальчика.
— Прямо здесь? У праздничного стола?
Замечание, хоть и сказанное тихо, привлекло внимание Вити.
— Папины шорты? Должны подойти. Штаны точно будут малы, — прокомментировал серьезно, даже деловито, и отломил куриную ножку.
Рената замялась.
— Можно пойти в мою комнату. Если ты… Если тебе не трудно. Или вызвать скорую? Тебе точно не нужен рентген?
— Точно. Всего лишь растянутые связки. Что такое перелом, я знаю. Да и нога сгибается. — Шугаев попытался продемонстрировать подвижность сустава и приглушенно выругался. Покаялся: — Прости.
Девушка отмахнулась.
— Ерунда. Но джинсы лучше снять. Во-первых, они мокрые, во-вторых, хочу взглянуть на твое колено…
— Я бы предпочел что-то более интересное «в-третьих», — неожиданно заявил Марат.
Как Ната и ожидала, после этих слов мужчина улыбнулся. Но глаза… Взгляд был таким тоскующим, что Рената и сама загрустила. И затрепетала. В груди словно завертелся юлой летний ветерок.
Девушка судорожно вдохнула.
— Тебе помочь?
Шугаев вздохнул.
— Давай сюда шорты и тарелку с чем-нибудь. Умираю с голода.
Оставив все на диване рядом с Маратом, Рената бросилась к столу. Все, что было, уместила на подтарельнике. В таких ситуациях — не до этикета, а поместится больше и не вывалится в неподходящий момент.
Заметив краем глаза клетчатую ткань на волосатых мужских ногах, девушка повернулась к дивану. Сунула Марату в руки тарелку и присела рядышком, чтобы осмотреть ногу.
Правое колено выглядело страшновато: опухшее, с расплывающимся синяком и многочисленными узловатыми шрамами. Левое тоже покрывала белесая паутина, но цвет кожи не изменился.
Сколько же боли пришлось вынести этому человеку? Он никогда ей не жаловался, но, наверное, травмы случались и в те далекие годы, когда они еще общались. Без них спортивная жизнь невозможна. Как мало она знает о нем, а ведь когда-то считала иначе. Теперь же приятно и одновременно грустно узнать, что Шугаев намного лучше, мужественнее, чем она думала. А еще, что он очень волнует ее, когда вот так — совсем близко.
Девушка осторожно коснулась изувеченного колена, постаралась осмотреть со всех сторон. Даже эти легкие движения заставили Шугаева резко выдохнуть.
— Нат, прикрой все это мороженым горохом. Диван зря промокает. Может, ты тоже рядышком сядешь? С тарелкой.
Девушка схватила джинсы и бросилась в ванную.
— Сейчас вернусь.
— Эй, не вздумай стирку затевать! — крикнул вдогонку Марат.
— Я только на сушку повешу. И обезболивающее принесу. Ибупрофен подойдет?
— Неси.
Они сидели рядышком, жевали и комментировали телевизионные передачи — непринужденно и весело, словно делали это десятки раз. Рената не пыталась разбираться в собственных чувствах и не хотела сожалеть о проведенных порознь годах, просто наслаждалась происходящим.
Когда Витя начал зевать, девушка на несколько минут оторвалась от уютного тепла и провела мальчика в комнату сестры. Проследила, чтобы мальчик переоделся, и заботливо укутала одеялом. Когда она целовала племянника в щеку, тот уже сопел.
Войдя в гостиную, Рената плотно закрыла дверь и выключила свет. В комнате стало еще уютнее. И интимнее. Решившись, девушка налила в бокалы шампанское и снова устроилась рядышком с Маратом. Как же ей хорошо, когда он рядом, вот так — плечо к плечу, нога к ноге!
Она не заметила, когда ее голова оказалась на мужском плече. Марат отставил пустой бокал и обнял, чтобы обоим стало удобнее. Смесь спокойствия и легкого волнения кружила голову, а Рената не привыкла к таким ощущениям.
— Как нога?
— Тебе мешает моя нога?
— Я к тому, чтобы сменить пакет. Или убрать вовсе и смазать колено гепариновой мазью.
— У меня есть идея получше.
Вкрадчивый голос шевелил Ренате волосы.
— Вот как? — спросила, лишь бы что-то сказать. Предвкушение заставило сжаться мышцы внизу живота. Сердце билось медленно, но сильно.
Марат погладил длинные пряди.
— Еще в школе мечтал коснуться их. Любовался белокурыми косичками с последней парты. А в старших классах, когда ты начала распускать их по плечам, ужасно хотелось зарыться в них носом…
— Шугаев!
— Ты всегда так чудесно пахла. Нужно было соблазнить тебя еще в школе. Тогда не было бы этих поганых лет разлуки. Мне плохо без тебя.
Ната повернула голову и коснулась губами мужского плеча. А потом пробормотала, все еще стесняясь:
— Тебя, правда, никто не ждет?
— Только мама. Но она будет праздновать немного позже. Тогда и поздравлю.
— Как она?
— В общем, чудесно. Вышла замуж. Вот только простудилась немного. Страшно подумать, но если бы этого не случилось, я так и не приехал бы сюда. И мы бы не встретились.
Рената порывисто обняла мужчину, обвив руками вокруг грудной клетки и сцепив руки замком на спине Марата.