Оуэн терялся в догадках, забыв о всяком философствовании и еде.
Его заинтриговал этот неожиданно возникший из ниоткуда… товарищ? собеседник? друг? Человек-инкогнито. Таков же был и он сам, древний криптит — загадка природы, посланец веков, никому не открывающий своих тайн. И от природы наделённый невероятной осторожностью. Выходит, всё же, Юрий прав — они с ним очень похожи.
Оуэн изучил информацию о городе Москве, где жил Юрий — её историю, статистику, описания и виды. Это был настоящий мегаполис. И вот там, среди двадцати миллионов людей разной степени разумности, жил одинокий Юрий?
"Ему не с кем там поговорить в Москве? — хмыкнул Оуэн. — Где проживают признанные гении, лауреаты, учёные и творческие личности? Философы, в конце концов, которым он подражает. А в мире их ещё больше. Почему же Юрий, как Диоген, ищет в этой толпе человека? Или, как он исправил себя — мыслящее существо? И нашёл его только здесь, под толщей воды? Как он сказал? "Наша планета довольно пустынное место для мыслящего существа"? Вот и нашёл… восьмирукого криптита. "Мы похожи", - хмыкнул Оуэн, немного гордясь этим заявлением Юрия. — Космополит, однако. А с другой стороны, зачем мне ломать над этим голову? Мне под этой толщей воды — вдали от Москвы, человеческой суеты и их проблем — и так хорошо и уютно. Но и тут меня нашли".
И всё же он уде чувствовал привязанность к Юрию. Он был ему интересен. К тому же — он спас его, научил телепортации. Оуэн не сомневался — голос его нового знакомого вновь зазвучит на океаническом дне под толщей воды. Но почему этого не происходит? Хотя Оуэн был уже готов к любому варианту развития событий. Он слишком долго жил на свете и привык всё принимать с пониманием и иронией.
Часть 3
Глава 7. Безусловная Вселенская Любовь
Лана с Мэлой, ожидая начала лекции, обсуждали планы на выходные.
Лана предлагала погулять в ЗоОхе — Зоне Отдыха, кольцом окружающей Поон. Там имелись всевозможные диковинки и растения, завезённые со всего мира, украшали чудные беседки, часто проводились различные выставки, и — для желающих перекусить, таких, как Мэла — многообразные кафе и магазинчики. Также там была галерея с вольерами-аквариумами с редкими животными, особо привлекающая Лану. Приходя сюда, она вновь ощущала себя беззаботным ребёнком. А, погрузившись в одной из беседок — своей любимой, из фиолетового камня аметиста — в медитацию, быстро восстанавливала силы и спокойствие.
Мэла же, как всегда, хотела остаться дома и вволю поваляться в сонном кубе или на любимой софе, на террасе — с завлекательной книжкой или видео, потягивая любимые коктейли. Дома, среди многочисленных братьев и сестёр, ей редко удавалось побыть в тишине, поэтому она так ценила подобный отдых. А парки и ЗоОхи, этого ей, как старшей сестре, хватило и в юные годы, часто по долгу сопровождающей туда малышню на прогулки.
— Ну-у, не знаю, — протянула она, — всякие вкусняшки мне и на дом пришлют, а красивые виды и выставки я могу посмотреть онлайн и из дома. Хочешь, ты мне транслируй. С удовольствием полюбуюсь.
— Как ты не понимаешь? — как всегда возмутилась Лана. — Ведь это совсем другое — лично телепатически пообщаться с существами с других планет, расспросить их, посмотреть их воспоминания. Они такие… необычные и свою планету и мир видят совсем не так, как мы. А как это здорово — побродить по парку, полюбоваться новыми экземплярами растений. Личное общение с живой природой ничто не заменит. А ты всё — видео, книжка. Да и для профессии это полезно — узнаёшь много нового о мирах. Как же ты думаешь потом осваивать космос? Тоже из куба?
— Как-нибудь освою! — отмахнулась та. — А что, есть другие варианты? Надо подумать. Может, и правда, подыщу надомную работку? Штурман космолёта удалённого доступа, — хихикнула она. — Безопасно и комфортно.
— Эгей, подружки! — окликнул их Сэмэл, сидящий рядом. — А у меня есть предложение по бульбистей. Айда вместе с нами на Наору! Вот уж где с природой наобщаетесь!
— Это та Наора, где очень много водопадов, — пояснила Танита. — Ну, ещё рекламируют её часто — и близко, и необычно. Особенно для нас, моллюсков, способных обитать в двух стихиях.
— Вот где экстрим! Набираешь в себя побольше воды и, прямо на скуте, ух! — вниз, в пропасть, в омут, до полного головокружения. Аж Душа вылетает! Пузыристо?
— Можно так наобщаться с природой так, что просто восторг! — добавила Танита. — Мы туда впятером летим, с нами будет ещё моя подруга, Тионэла, со своими братьями. Они к ней с Осны прикатили. Кстати — тоже космо-навигаторы.
— Будем их развлекать. Может, что интересное расскажут! — заметил Сэмэл. — Давайте с нами! Весело будет!
— Я — пас! — отозвалась Мэла. — За квадру учебных дней я и так накрутилась, что в самый раз остановиться. На софе.
— Да я уже и выставки наметила, которые хочу посетить, — с сожалением сказала Лана. — Потом некоторые могу не застать. Да и вы скоро на каникулы пойдёте, а я — в экспедицию с доктором Донэлом. Приключений мне и там хватит, надеюсь.
— Да ну вас! — сказала Танита. — Скучные вы!
— Ну-ка, ну-ка! — заинтересовался Сэмэл. — Какая ещё экспедиция? Или ты пошутила?
Лана, спохватившись, лишь отвернулась.
— К тому же вы после вашей Наоры ещё квадру дней будете свою закрученную голову на место ставить, — хмыкнула Мэла. — Учёба в универе это вам не маниолу есть и не на скут сесть, — поучительно заявила она. — Знаете эту поговорку?
Сэмэл только покосился на неё: мол, знаем мы — как ты учишься! Из романов клюв не кажешь! И снова принялся теребить Лану:
— Что за экспедиция? Куда она отправляется?
— Это…
Но тут прозвучал сигнал зуммера и в аудиторию вышел профессор Натэн.
— Ладно, потом поговорим! — произнес Сэмэл.
***
— Приветствую вас на пути к знаниям! Мира и гармонии Душе! — сказал Натэн.
Студенты дружно, хоть и вразнобой, ответили:
— Света познания вам! Любви и просвещения, досточтимый профессор. Доброго дня!
— Сегодня мы поговорим с вами о самом прекрасном явлении во вселенной — о Любви, — сказал он, поднимаясь на кафедру. — Взгляните, вот перед вами символ нашей планеты Итты — три голубых сердца, — спроецировал он его. — Что вы можете о нём сказать? Что он означает?
— Ну, это все знают — это три сердца головоногого моллюска, — подняв руку, сказала Танита. — Основное находится в голове, рядом с мозгом, и два — возле жабер. Прокачивая голубую кровь по нашему телу, разнося полезные вещества и удаляя ненужные, сердца дарят нам жизнь. Также они олицетворяют буквы — БВЛ, то есть — Безусловную Вселенскую Любовь, которую мы, моллюски, дарим миру и Творцу. Любовь это то, что делает мир осмысленным, — сказала она.
— Верно, — кивнул профессор. — Любовь это совершенство, к которому стремится каждый Вид, идя по пути Эволюции. Вы уже знаете, как велика связь между БВЛ, проявляемой цивилизацией, и её нравственным уровнем. Теперь мы обсудим…
— Досточтимый профессор, а можно ещё один вопрос по этой теме! — спросила Мэла. Профессор кивнул. — Я недавно прочитала отчёт одной экспедиции, побывавшей на планете Оо-но-тэн из галактики Кук-чи-каан. Странное местечко. Там, похоже, даже не знают, что такое БВЛ. Но, зато, какова технизация! И, похоже, их Эволюция остановилась. Что с ними будет?
— Оо-но-тэн… А, да. Очень хороший пример, Мэла, — заметил Натэн. — Действительно, как раз по нашей теме.
Должен отметить — столь серьёзный перекос между высоким уровнем технизации цивилизации и почти полным отсутствием БВЛ, как у оонотэнцев, случается очень редко. Ведь такие цивилизации, как правило, погибают от своих же достижений. Причина… кто скажет?
— Потому что, не избавившись от пороков и не освоив БВЛ, цивилизация не имеет разумного решения своих разногласий? — сказала Мэла. — Но войн там нет уже тысячи витков и с виду всё вполне благополучно.
— Возможно. Но, поскольку ЭВ завершена, а деБВЛ не даёт им вступить на путь ЭД, оонотэнцы зашли в тупик, — пояснил профессор. — Их техника развивается, а они нет. — И перед взором слушателей появилась цивилизация Вида кошачьих с великолепными технологиями и умной техникой, обслуживающей оонотенцев, живущих в великолепных дворцах, и управляющих жизнью своей цивилизации, даже не выходя из домов. — Их планета — техничный рай. Но их График Жанэна, отражающий соответствие БВЛ и Заповедей, выглядит плачевно, это практически горизонтальная линия, приближенная к нулевой отметке, — прокомментировал его профессор. — Основной принцип существования для жителей Оо-но-тэна: бесконечное, доведённое до совершенства или, скорее — до абсурда, потребление и удовлетворение желаний тела. А их духовность — на нуле.
— Мы им чем-то помогли? — поинтересовалась Лана.
— Наша экспедиция, обнаружив планету Оо-но-тэн триста витков назад, не смогла не только спуститься туда, но даже войти с этой цивилизацией в контакт. Нас туда не впустили, — усмехнулся Натэн, — даже краем щупальца. Оонотэнцы закрылись от нас энергетическим щитом, восприняв агрессорами, претендующими на их достижения. — Тут уже усмехнулась аудитория. — Нашим астронавтам, конечно же, ничего не стоило преодолеть их щит, но мы чтим ЗоН и даём каждому право на выбор. Ведь оонотэнцев ничто, не имеющее отношения к их личным запросам, не интересует. Хотя, будучи уверенны в собственном превосходстве, агрессии они не проявили.
— Они сделали смыслом своей жизни бесконечное наслаждение. Вырабатывают гормоны личного счастья и излучают беспредельное самодовольство, так сказать, используя для этого даже психоделики. Унылая атмосфера, — заметил Сэмэл, листая свой видео-библ.
— А разве это плохо? Ведь они никому не причиняют зла, — сказала Мэла. — Их мир комфортен и избавлен от неприятностей. В этом что-то есть, а? Я б так пожила. Ещё бы видеотеку и магазинчик с доставкой…
— Ну, и зачем такая жизнь? — отозвались голоса из аудитории. — Я, например, с тоски б забульбила.
— Они похожи на кервей, сидящих в плодах буруши и поедающих её изнутри, — сказала Танита. — Буруша упадёт с дерева и разобьётся, а вместе с ней и кервь пропадёт. Также и оонотэнцы — проедают ресурсы планеты, ничего не давая миру взамен. Бессмысленное существование.
— Я тоже так считаю, — согласилась аудитория. — И зачем Духу Планеты на эту бессмысленную оранжерею-пустоцвет тратить природную энергию? Они любят только себя. Действительно — тупик. ЭВ закончена, а ЭД и не начиналась.
— Они излучают счастье, — возразила Мэла. — Разве этого мало?
— А если подумать? Вдруг этого мало? — прищурился профессор. — Возможно, такое счастье не устраивает Творца?
— Конечно, мало, — заметила Лана. — Оонотэнцы счастливы? А как же одиннадцатая Заповедь? "Счастлив тот, кто посвятил жизнь совершенствованию Духа своего, а не запросам тела. Стремись к совершенству Творца и совершенство Творца будет с тобой. ТВ =;". И двенадцатая Заповедь: "Счастлив тот, чей Дух не останавливается, стремясь к совершенству Творца". Творец создал этот мир единым, — сказала Лана. — И истинного счастья, как и совершенной Любви, можно достигнуть лишь всем вместе. Вид, достигший относительного комфорта, который желает блага только для себя, отгородившись от вселенной, отказывается от Творца. Ведь Его Любовь распространяется на всю вселенную, объединяя его с ней. А всё, что замкнуто на себе, автоматически отвергает Любовь Творца. И те, кто не стремится к БВЛ, останавливаются в эволюционном развитии.
— Верное всё, что прекращает совершенствоваться и идти по пути Эволюции, мертво. Таковы вселенские законы. Как растение, не выбрасывающее ростков, древеснеет и засыхает, так и цивилизация, остановившаяся в росте, обречена на вымирание. В чём причина? Как вы считаете?
— Там, где нет перемен, нет и Творца, — сказала Танита. — Ведь для Его творений самое важное — это Эволюция. И, в первую очередь — Эволюция Духа. Оонотэнцы, замкнувшись на себе, забыли о Творце, тем самым нарушая первую и одиннадцатую Заповеди. О почитании Творца и о совершенствовании Духа.
— Следовательно, с четвёртой Заповедью у них тоже нелады? — предположил Натэн. — Да и с седьмой.
— О том, что не стоит увлекаться телесными радостями в ущерб Духу и о необходимости часть своего времени посвящать Творцу?
— Да. Ну и, самое главное, оонотэнцами нарушается вторая Заповедь. О чём она? — спросил профессор.
- "Не создавай себе кумира, существующего лишь в тварном мире. Не поклоняйся и не служи творению твоих дел или творению твоего разума. Творец Вселенных превыше всего", - процитировала Лана.
— Кумир оонотенцев они сами? — удивилась Мэла.
— И их собственные желания, — отметила Танита, листая свой библ. — Их уже не интересует, чего хотел Творец, создавая их. Оонотэнцы заигрались в погоне за удовольствием — счастьем, как они это называют — и считают, что мир существует, чтобы вертеться вокруг их персон.
— А как для них будет выглядеть Универсальная Формула Совершенства? — спросил Натэн.
И она тут же написала:
пк = тк =?
Так? Их совершенство — они сами, себе, как тварному кумиру, они и поклоняются, — вместо Безусловной Любви к миру и Творцу. И всё это ведёт к полной неизвестности. Это и есть их тупик.
— Именно так! — кивнул профессор Натэн. — Вопрос лишь в том, как долго оонотэнцы в нём задержаться? И найдут ли выход? Пока им это не удаётся. И, несмотря на высокий технический уровень, цивилизация оонотэнцев движется к закату.
— К закату? Но в чём это проявляется? — спросила Мэла, которой, очевидно, нравилась жизнь оонотэнцев. — Внешне всё выглядит довольно неплохо.
— В первую очередь — в суицидных наклонностях оонотэнцев. Они не желают жить, хотя имеют для жизни всё. Кроме цели. Кое-кто из разочарованных в ценностях этой цивилизации — так называемые пустынники — уходят в поисках смысла жизни в пустыню. Но это лишь ещё одна форма самоубийства, поскольку многие уже не умеют выживать без машин и благ цивилизации. Лишь некоторые, применившись к лишениям, обретают понимание — мир существует не ради них, а ради Любви. Но число таких просветлённых слишком незначительно, чтобы изменить общую ситуацию на планете — энергетически и психологически.
— А со стороны всё выглядит так… заманчиво, — удивилась Мэла. — Живи и радуйся, наслаждайся жизнью. Отдыхай и пей коктейли.
— Отдыхай от чего? — хмыкнул кто-то. — Действительно — уж лучше в пустыню.
— Как это печально! — сказала Танита. — Что будет с оноотэнцами, когда ресурсы будут исчерпаны, а планета потеряет атмосферу? Они ведь не думают о будущем.
— А ничего не будет, — отозвался кто-то. — К тому времени их Вид, скорее всего, исчезнет.
— Жестоко так говорить, — посетовала Лана. — Оонотэнцы могут ещё исправиться.
— Ты ж наша жалельщица! Но это же правда! — сказал Сэмэл. — А на правду нельзя закрывать зрачки! Романтизм и либерализм — не самые эффективные средства против ошибок цивилизаций.
— Вот именно! — отозвалась Танита. — Зарыться в песок, не значит решить проблему.
— Да, как ни жаль, но ситуация на Оо-но-тэне за триста витков только ухудшилась, — сказал профессор. — Без Творца они не имеют источника духовной силы для развития. КСЦ не может получить даже пару экземпляров этого Вида кошачьих, чтобы сохранить в случае гибели их цивилизации. Ведь мы имеем право на изъятие без разрешения лишь неразумных Видов. Сейчас наши специалисты пытаются получить личное согласие на переселение у пустынников. Однако эта цивилизация внушила своим представителям стойкий страх к иным мирам, якобы забирающим их Души в ад. Туда, где нет комфорта телу.
— Вот вам и сверх-цивилизация! — заметила Танита.
— Это вниз-цивилизация! — сказал Сэмэл. — В смысле — направленная от Творца к деградации Духа.
— Итак, на данном примере можно сделать вывод: высокий технический уровень это не самый важный показатель развития цивилизации, — сказал профессор Натэн. — И даже — вообще не важный. Умение управлять энергиями и материей, это лишь сопутствующее проявление творческих талантов Души на пути Эволюции Духа.
— Не важный? — удивилась Мэла. — А на чём же должен совершенствоваться разум тех, кто создаёт цивилизации? Если не на управлении энергией и материей? Да и цивилизации ли это?
— На совершенствовании Души. Цивилизация это всего лишь сообщество особей одного Вида, идущего по пути развития ЭВ к Эволюции Духа и к осознанию значения БВЛ для вселенной. Вспомните Заповеди, — сказал профессор Натэн. — В них есть хоть слово о городах, технике или умении овладевать энергией?
— Ну, разве только в контексте: не трать энергию бесценной Души на увлечение материальными и недолговечными игрушками, — согласился Сэмэл.