Дорику, при пересчете на земное летоисчисление, было в районе четырнадцати лет, но при этом он вполне критично смотрел на мир и о многом имел собственное мнение. Несмотря на разность культур, отношения между нами имели статус «товарищ» и мы часто болтали ни о чем.
— Баннер то работает? — решил уточнить я: — вчера три корабля пришло, сегодня еще один. Неужели никого не зацепили?
— Как видишь, — скупым движением, обведя пустую мастерскую, Дорик вернулся к ковырянию в пучке биопроводов.
При найме на работу, мастер четко оговорил пункт, что моя зарплата зависит от наличия заказов. Пройдя проверку знаний на Слесаря, я теперь каждый день проводил в мастерской, правда не заработав пока что ни одного галокредита.
— Может баннер поярче сделать? — не унимался я, мысленно вспоминая наиболее въедливые образцы рекламы со своей планеты.
— Это сложно, — скривился он и, зная, что я не отстану, принялся объяснять.
Из путаных фрагментов знаний подростка, я уловил основную концепцию. Если имелся качественный макет, рисунок или образ, то этот метафайл требовалось загрузить в специальную рамку. Выглядевшая как пустая «картина», рамка содержала в себе сенсоры и передатчики. Сенсоры отслеживали в зоне своего действия появление разумных. Передатчик, в свою очередь, устанавливал связь с киберсетью, создавая перед взором её носителя нужную голографию.
«— А может сделать по другому?» — вспомнив, как с пацанами раскрашивали баллончиками с краской заднюю стену родной школы, я загорелся идеей помочь мастеру с «раскруткой» его мастерской.
Пульверизатор с баллоном мульти-краски валялся без дела уже давно. На космической станции не было пыли, но внешний вид прибора был со мной не согласен. Прихватив с собой еще и некое подобие стремянки, я вытащил все это в проход, сложив перед входом в мастерскую.
Выставив регулятор распыла на самый тонкий луч и настроив цветовую гамму на бледно серый, я сделал несколько пробных движений. Краска ложилась ровными полосами, переборка, рядом с широкими воротами мастерской, стала менять свой цвет.
Символом ручного труда в большей части галактики являлся гаечный ключ. Не придумав ничего лучшего, я «взял» изображение рабочей части гайковерта, вписав его в семигранник, являвшегося символом технорасы. Решив, что необходимо добавить еще пару кракозябр, сверху и снизу я приписал скупые слова «Перст от Пекка».
Спустившись со стремянки, я отошел подальше, оценивая получившийся набросок. Грани вышли симметричными, явных перекосов не наблюдалось. Вновь забравшись на стремянку, я перевел регулятор цвета в насыщенный спектр.
— Кто это сделал!? — не успел я занести инструмент в мастерскую, как от входных ворот раздался возмущенный вопль Пекка.
«— Не понравилось», — расстроился я.
— КТО?! — продолжал шуметь полукиборг.
— Что-то не так? — высунув голову, я состроил виноватое лицо, в очередной раз забыв, что человеческая мимика остается чуждой для окружающих меня разумных инопланетян.
— Ты?! — изумления в его голосе я не ожидал: — какой у тебя прогресс установки программы Кибернетика?!
— Никакой, у меня и программы то такой нет, — сказал я, искренне не понимая, о чем он спрашивает.
— Но тогда как?! — полукиборг сложил свои манипуляторы, в заламывающем жесте.
За пять минут общения, мастер выяснил, что рядом с его мастерской нет никакой рекламы, транслируемой на киберсеть разумных и способной пройти сквозь выставленные фильтры и блокировки. Принявшись после этого всесторонне осматривать мое творчество, он пришел в восторг, так как рисунок, исполненный краской, невозможно было отключить. Любой разумный, каковы бы ни были настройки его киберсети, увидит надпись, даже если он этого не хочет.
— Мне надо кое-что сделать! — заявил Пекк и покинул свою мастерскую, оставив нас на «хозяйстве».
— Куда это он? — спросил я.
— Вернется, спросим, — Дорик неопределенно пожал плечами, имплантированные в них керамо-пластиковые манипуляторы остались неподвижными.
Глава 16
Мои попытки продолжить прогресс программы Бионика ни к чему не приводили. Начитавшись информации о тонких телах и изучив файл о Ратанцах, я надеялся на изменения в прогрессе. К сожалению, ни проведенное в виртуальном пространстве время, ни попытки «замереть» на границе сна яви, ни к чему не привели.
— Дорик, а как ты устанавливаешь программы? — мастер Пекк все еще не вернулся, а рабочий день уже близился к своему завершению.
— Устанавливаю? Да как обычно, — не понимая о чем я спрашиваю, он добавил: — семья покупает программы, я их загружаю, а потом сплю.
— И все? — интонация моего голоса колебалась между разочарованием и отчаянием.
— А! Ты про бустеры что ли? — Дорик оторвался от спайки криогеном контактов разъема: — для меня их эффективность упала в два раза. Это тебе хорошо, с сорока девяти процентным био-телом можно разогнаться раз в семь.
— Разогнаться? — изученная база Лингво исправно переводила через киберсеть непонятную тарабарщину в привычные слова, но смысл сказанного все равно терялся.
— Ну да, помнишь, тебе бармен подсунул коктейль? Ты потом еще почти двое суток из своего бокса не выходил? — парень спрятал клыки, по-своему выражая улыбку на триктонском лице.
— А? Ага, — начав соображать о чем идет речь, я припомнил как меня «штырило» от учебы.
— Дорогие они правда, бустеры эти, — со вздохом добавил он.
— А мне Жозеф бесплатно налил, — брякнул я.
— Это его бизнес, — Дорик скептически хмыкнул: — хорошо, что ты не подсел.
Подумав, я понял, что он имеет ввиду. Желание вновь ощутить эйфорию от процесса освоения новых знаний пару раз уже накатывало на меня. Но, встреча с доктором Мегелем и произведенные над моим телом модификации, «охлаждали» радужные воспоминания. Если бы не это, я, вероятнее всего, уже давно обратился бы к бармену, подспудно надеясь на увеличение прогресса Бионики.
— А это вообще легально? — несмотря на проведенное на станции время, многие аспекты местной жизни оставались для меня неясными.
— Все зависит от последствий, — парень вернуться к прерванному занятию, тыча крио-паяльником в блок био-проводов: — например, за то, что тебя пришлось с «передозом» к доктору отправлять, бармену срезали репутацию с КЗ. Теперь Жозефу придется еще пару лет простоять за барной стойкой, чтобы добрать необходимые пункты на следующую модификацию.
Оброненные про между прочим слова позволили под другим углом взглянуть на все произошедшее со мной в забегаловке. Если и раньше я прохладно относился к Жозефу, то теперь мое отношение к нему еще больше ухудшилось.
— Вот вы где! — мастер Пекк буквально влетел в свою мастерскую.
— Добрый вечер, — по укоренившейся привычке, поздоровался я, после чего в который раз смутился.
Местные относились к моим словам приветствия и прощания равнодушно. У большинства разумных рас в культуре не было ничего подобного и они считали произносимые мной слова ритуальными звуками.
«— Чтоб у тебя подшипник заржавел!» — осознавая в полной мере свою «дикость» в глазах местных, я в который раз ругнул сам себя за вырвавшийся словесный рефлекс.
— Контракт мой! Теперь все законно! Пришлось, правда, заложить часть инструментов из мастерской, но я уверен, что это того стоило! — Пекк чуть подергивался, не в силах справиться с «кипящими» в нём эмоциями.
— Контракт?! Залог?! — Дорик, в отличие от меня не занимался самокопанием, и успел обдумать полученную информацию.
— Да! Контракт на аренду пространства переборок на нижней палубе, перед дверями каждого шлюза! На ближайшие 7 лет они мои, и любой разумный, прилетевший на нашу станцию, теперь будет видеть символ моей мастерской! — голос мастера разносился под сводами помещения, в которой уже больше года не было ни одного заказа.
«— Надеюсь, когда затея провалится, он меня не убьет», — стараясь никак внешне не выражать своих опасений, я задумался о возможных путях бегства со станции.
К моему облегчению, сматываться не пришлось. Первый же корабль, пришвартовавшийся к шлюзу, сделал запрос на апгрейд судна в мастерской Пекка. Вызвав меня по киберсети, мастер заявил, что пришло время поработать. На тот момент я находился в своем «номере» и готовился ко сну.
Возражения с моей стороны были мастером проигнорированы, так что пришлось собираться и идти в мастерскую. Мечтая каждый день о работе, я пожалел о ней, едва закончилась первая смена. Физический труд собственными руками оказался не той мечтой, о которой я грезил, изнывая до этого от безделья.
Глава 17
Очередной ящик с запасными деталями занял положенное место. Окованный твердым пластиком, крупногабарит чуть не отдавил мне ноги, когда из моих ослабевших пальцев выскользнул крепежный захват.
— Когда ты поставишь уже себе манипуляторы?! — Дорик, державший ящик с другой стороны, недовольно посмотрел в мою сторону.
Орки, или как правильно гласил справочник по известным расам — триктонцы, от рождения имели внушительные габариты. Четырнадцатилетний пацан, своим ростом и размахом плеч походил на меня восемнадцатилетнего. Но, установленные в его тело имплантаты, делали парня в три раза сильнее и раз в пять подвижнее.
Вынужденный работать вместе со мной, Дорик все чаще выражал недовольство моими физическими способностями, наглядно демонстрируя свое превосходство. Меня радовало лишь то, что придираться к знанию навыков для работы с инструментом у него не было оснований. При найме на работу, мастер Пекк не оговаривал мои физические способности, так что я мог спокойно игнорировать чужое недовольство.
— Не хочу манипуляторы, они мне даже эстетически не нравятся, — ответил я, придумав на ходу очередное оправдание.
— На силонить что ли копишь? — упавший ящик был последним из партии доставленного оборудования и мы могли потратить несколько минут на болтовню.
— А это что такое? — услышав незнакомое название, заинтересовался я.
Оказалось, что помимо керамо-пластиковых имплантатов, существовали и биологические имплантаты, чья установка значительно расширяла доставшийся от природы функционал любому разумному. Силонить, была одной из таких разработок, от использования которой представители технорасы давным-давно отказались. Вживляемая в каждый мускул биологического тела, силонить брала на себя львиную долю работы, оставляя для субстанции из мышечных волокон лишь допустимую нагрузку. Впечатлившись услышанным, я отправил доктору Мегелю запрос, изъявив желание поговорить, желательно дистанционно.
— Слушаю, — видимо док и сам не хотел меня видеть, так как установленная связь имела только голосовой режим.
— Сколько будет стоить вживление силонити в мой организм, — передумав вежливо общаться, я сразу взял «быка за рога», перейдя к главному.
— Какой модификации? — вопрос застал меня врасплох.
— А какие есть? — выдал я собственную некомпетентность.
— У тебя стоит Регулятор 7У, это довольно дорогой чип и глупо не использовать его возможности, — с произнесением этих слов, доктор включил изображение, с моей стороны оно работало с самого начала разговора.
«— Небось решил на мне заработать», — я практически чувствовал, как Мегель просчитывает варианты.
— О каких возможностях регулятора вы говорите? — тем не менее продолжил я разговор, предлагая доку просветить меня по данному вопросу.
После краткого ликбеза, все оказалось и просто и сложно. Как и в случае с нейро-заменителями, разумным вживлялись силонити, рассчитанные на определенные нагрузки и пропускную способность нейронных окончаний. В зависимости от вида расы и типа выполняемой работы, подбирались индивидуальные наборы силонитей. В моем теле было более 630 различных мышц, каждая из которых имела свое назначение и предел нагрузки. Рассчитать силоматрицу и установить нити в тело разумного по рыночным ценам стоило более миллиона кредитов.
— Но тебе это обойдется всего лишь в сто пятьдесят тысяч, — подвел итог Мегель и выжидательно уставился на меня в окне интерфейса.
— А почему так дешево? — изначально не собираясь ничего апгрейдить, тем не менее заинтересовался я.
— Как я уже говорил, один слот твоей киберсети занят Регулятором, — доктор всегда раздражался, когда собеседник начитал тупить: — если поставить силонить ФЛЕКС65 и настроить регулятор на контроль работы силоматрицы через искусственные нейроволокна КАМП670, можно добиться баланса в индивидуальном пороге нагрузок для каждой мышцы твоего тела!
Вычленив из речи дока название силонитей, я переключился на торговую сеть киберзоны. Введя запрос по маркировке, я оценил сопроводительную справку и ценовой разброс предложений.
«Силонить ФЛЕКС65, используется при изготовлении промышленных биороботов. Максимально допустимая нагрузка 65 тонн. Срок активной эксплуатации 140 лет»
Посмотрев имеющиеся в наличии предложения о продаже, я быстро пересчитал, во сколько обойдутся 630 нитей. Для сравнения, я ввел поиск на силонити с фиксированной нагрузкой для разумных существ, цена оказалась на три порядка выше, чем в моем случае.
Решив заодно посмотреть цены на чип Регулятор 7У, я узнал, что имплантат стоит чуть больше сотни штук. Сложив в уме два и два, я примерно понял, откуда взялась сумма в сто пятьдесят тысяч.
— Док, я взглянул на цены, исходный материал стоит не так уж и дорого, — заявил я: — откуда такие цены?
— За работу, — лаконично ответил он и видя мое недовольное лицо, решил пояснить: — установка силонитей происходит в полуавтоматическом режиме, зато юстировка отклика является тонкой и кропотливой. Помимо внесения данных силоматрицы в чип Регулятора, надо выделить из твоей киберсети нейроканалы, которые будут отвечать за прохождение сигналов. С твоей скоростью отклика нейроимпульса, силонити ФЛЕКС65 использовать нельзя, минимальный порог для выделенных каналов должен составлять 10 миллисекунд. Так что придется уменьшать порог отклика у части нейронов, иначе ничего не получится!
— А как же мои мышцы? — забеспокоился я: — вы же говорили, что ткани моего организма начинают разрушаться и отмирать при работе на высоких скоростях.
— Можешь не беспокоиться, — голос дока вновь стал раздражительным: — с мышечными тканями все будет нормально, они будут задействованы только в простейших функциях организма. А для нейтрализации испытываемых твоим телом загрузок из киберсети по выделенным нейронам КАМП 670 будут «раздаваться» команды для силонитей.
К чести доктора Мегеля, он меня почти убедил. Единственное, что меня останавливало от согласия на вживление силонитей, это стоимость операции. Расставаться почти со всеми кредитами мне не хотелось, но и открывающиеся перспективы казались очень заманчивыми.
— Док, а можно сделать немного по другому? — пришедшая на ум идея, смирила меня со столь крупными тратами.
— Что по-другому? — не понял док.
— Я бы хотел, чтобы силонить компенсировала не всю нагрузку, — начал я излагать свой план: — тогда и мои биологические мышцы не атрофируются и, если еще немного «докрутить», они даже будут постепенно развиваться!
Идея раскачать свою мускулатуру, не прибегая к нудным занятиям в спортзале с железками, полностью овладела мной. Я даже представил, каково это будет, поигрывая бицепсами, отжать от груди плиту весом в 65 тонн.
— Эм, ты видимо невнимательно меня слушал в прошлый раз, — судя по тому, как дернулись манипуляторы дока, полукиборг не испытывал желания вдаваться в еще одну лекцию, но возможная прибыль останавливала его от прекращения разговора: — биологический организм сам по себе не может измениться, для этого должны произойти соответствующие процессы в тонких телах. Если же говорить о мышечной массе, то какие-бы движения они не совершали, это не будет влиять ни на их рост, ни на прочие параметры.
— А можно чуть подробнее? — не до конца уловив смысл сказанного, попросил я.
— Ну, предположим, ты каждый день носишь тяжелые ящики, через какое-то время твои мышцы на руках, спине и ногах видоизменились, облегчая совершаемую работу, — выдержав паузу, во время которой я согласно кивнул головой, док продолжил: — основным фактором, повлиявшим на произошедшие изменения в твоем мышечном каркасе были мысли о том, что тебе тяжело и что ты хочешь более крепкие мышцы, только думая об этом, днем, ночью, утром и вечером, ты смог заставить тело измениться. Без мыслительного процесса, происходящего в ментальном теле, никаких преобразований ни в астральном теле, ни тем более эфирном, не говоря уже о физической оболочке, не могло бы произойти даже в теории.