— И не подумаю.
На нас глазели, усмехались. У-у-у… Зла на всех этих кадетов с их ухмылками не хватало. А раз на зло был лимит и всем его точно достаться не могло, то я решила сосредоточиться на одном конкретном маге.
— С какой стати ты меня куда-то тащишь?! — возмутилась я.
— С такой, что ты не пришла на занятие, — отчеканил Риг. И я запоздало вспомнила его слова о том, что он «силком, если что, меня притащит».
Я треснула его по плечу. На ткани тут же отпечаталось небольшое красное пятно. Но я была в таком бешенстве…
— Верни меня на место! Я отказываюсь от твоих услуг. Не надо мне больше помогать!
Тут Риг резко развернулся и столь же уверенным шагом двинулся сначала по лестнице, а потом и по коридору.
— Ты куда? — Я завертела головой.
— Как ты и просила, возвращаю тебя обратно, — сквозь зубы прошипел светлый.
На порог комнаты он меня не поставил, а буквально кинул. Я не удержалась на ногах и, пошатнувшись, схватилась за ближайшее, что было, — плечо Рига.
На его лице не дрогнул ни один мускул, хотя на рубашке уже расцвело кроваво-красное пятно.
— Знаешь, я даже рад, что больше не нужно возиться с тобой, лицемерной и продажной.
— Я лицемерная? — От такого заявления я опешила. И это говорит тот, кто хотел использовать меня? — Да кто бы говорил! Ты лгун и притворщик, каких поискать. Напялил маску и думаешь, так и надо…
Вот странность: Риг не пошевелился от боли, когда я явно задела его свежую рану, а от слов… Но это я обдумала потом, когда все закончилось, а пока… Его глаза сверкнули, он сделал шаг вперед, заставляя меня попятиться, и захлопнул дверь.
— Я. Никем. Не. Притворяюсь, — чеканя каждое слово, холодно произнес он. И тут его взгляд упал на подвеску. — А вот ты, я смотрю, с радостью готова броситься на шею любому, кто поманит дорогим подарком. Чем ты так впечатлила Ролло, что он кинулся дарить тебе сапфиры?
Пощечины не получилось: Риг перехватил мою руку в полете.
— Да какое тебе дело… — начала я и только тут поняла: светлый, как и я, сразу распознал в «танзаните» сапфир. Хотя о том, что камень именно драгоценный, не кричали ни скромная серебряная оправа, ни шнурок для подвески. И тут я решила, что трюк Ролло не так уж и плох. — Какие, к бездне, сапфиры?
— Вот эти. — Риг кивнул на украшение, лежавшее на столе рядом с рефератом. — Ну да, бедняк Ригнар не чета Ролло, младшему сыну ветви Морригов — одного из богатейших родов империи. Что, решила, раз не удалось затащить его в бездну, то почему бы не попробовать с постелью. Уверяю, что я был бы ничуть не хуже… На кровати, знаешь ли, все равны…
Одну мою руку он уже держал. Поэтому залепить ему еще одну пощечину — и пытаться не стоило. Но во второй моей ладони начал скручиваться ком дикого холода.
Увы, впечатать его в рожу светлого не получилось. Молниеносно выставленный зеркальный щит просто отбил его, и холодный смерч врезался в стол, разметав все и разорвав бумагу.
— Так вот ты какого обо мне мнения? Гад, — прошипела я. Меня еще никогда так не унижали. Захотелось запихнуть его слова обратно ему в рот. И я это сделала. — Это не сапфир. Это танзанит. Ролло, даря мне подвеску, так его назвал. Сапфиры я бы не взяла. Это раз. И второе: через седмицу я найду истинного виновника, который расставил ловушку на твоих дружков, не будь я дочерью своего отца! И тогда…
— Ролло так и сказал, что это танзанит? — удивленно переспросил Риг.
Кажется, второй части моей тирады он и вовсе не услышал.
— Да. Если надо — могу поклясться. Я даже не знала, что этот пепельный чей-то там богатый сынок, пока ты мне этого не сказал.
Риг изменился в лице. Кажется, до него стало доходить, что он сказал. И как. А я смогла воочию наблюдать три стадии мужского раскаяния: «она сама дура», «может, и не совсем дура» и «это я идиот»…
— Крис… — Мою руку отпустили.
— А теперь — убирайся.
Но Риг продолжал стоять.
— Ты меня сейчас ненавидишь.
— Какой догадливый, — перебила его я. — А сейчас побудь еще и дипломатом — сгинь.
— Зато делаешь успехи в магии… — словно не слыша меня, развил свою мысль светлый. Он сделал несколько шагов мимо меня, поднял с пола сначала разорванный лист моего реферата, а потом подвеску. — Но тебе нужна помощь.
— Без тебя обойдусь!
Но светлый был непробиваемым. Он и не подумал убраться отсюда. Наоборот.
— Тебе нужна помощь, — твердо сказал он. — Я же — единственный курсант в академии, которого ты не пришибешь ненароком, практикуясь. Поэтому я сделаю все, чтобы ты не завалила осенний экзамен. И теперь уже не потому, что меня попросил ректор.
Мне захотелось заорать. Да этот светлый глухой? Или упертый? Прет напролом. Не умеет извиняться и признавать свое поражение. Невозможный. Бесит. Он меня бесит! Причем особенно меня бесит в нем… все!
ГЛАВА 8
Ну как объяснить этому светлому, что я никуда не пойду?
Глянула на решительно настроенного Рига и поняла: ничего у меня не получится. Не донесу я до него эту простую мысль. А вот он меня до полигона — запросто. И донесет, и дотащит. В этом я только что убедилась.
— Убью, — пообещала я.
— Как-нибудь это переживу, — фыркнул Риг.
И тут он заметил музыкальные лилии.
Впрочем, ничего не сказал. Только сжал зубы и… Подвеска, которую он стиснул в руке, треснула. Вернее, ее оправа, с камнем ничего не приключилось.
— Прости… — выдохнул он, но для покаяния у него был слишком довольный вид.
— Сначала ты врываешься ко мне, выбив плечом дверь, едва ли не душишь…
— Это был рефлекс, — перебил меня светлый. — Если бы ты так отчаянно не сопротивлялась, я бы не накинулся.
— Ага. Ты бы меня сразу прикончил. — Я и не подумала отступать. — А теперь ты и вовсе потащил меня из моей комнаты на плече, как какой-нибудь орк…
— Орки так носят только своих жен. В пещеру. После свадьбы. Оглушив перед этим дубиной, — невозмутимо перебил Риг, видно решив просветить меня насчет брачных обрядов жителей степей. — В остальных случаях они за волосы волокут по земле.
Я поперхнулась. То есть он хочет сказать, что мне еще повезло?
— А сейчас ты и вовсе сломал подвеску! — рассердилась я. — И пусть ей цена три медьки, но это подарок. Мне. А еще из-за тебя мне снова всю ночь сидеть над рефератом, который уничтожен.
— Твоим заклинанием, — напомнил Риг.
— Ненавижу!
— Так ты идешь на тренировку или мне тебя силой тащить?
Светлый встал как каменная стена: хоть головой об него колотись, эффект будет тот же.
— Зачем? Скажи, зачем? — У меня не осталось сил даже на спор.
— Потому что хочу тебе помочь.
Все. Как сказала бы моя мама — занавес.
Я скрипнула зубами, понимая, что проще согласиться на тренировку, где по-тихому убить и прикопать этого паразита, чем от него отвязаться.
— Слушай, Риг, твою логику можно на войну с тварями бездны отправлять.
— Это еще почему? — насторожился он.
— Потому что она убивает.
— Но ты-то отчего-то пока жива…
— Знаешь, с учетом всего это спорное утверждение, — выдохнула я.
— Если что, у меня есть знакомый — толковый некромант, хоть и с просроченной лицензией.
Да у этого светлого нахала язык — как бритва. Даром что стоит невозмутимой статуей. Правда, слегка раненной статуей.
— У тебя кровь на рубашке, — чтобы сменить тему, произнесла я, потянувшись за курткой.
Риг лишь мельком взглянул на плечо, использовал заклинание для чистки одежды… и все. Как будто это была соринка.
— Больше тебя ничего не смущает? Мы можем идти?
— Я тебя убью, — прошипела я, выходя из комнаты.
— Это я уже слышал. Прояви оригинальность.
— Закопаю.
— Банально.
— Женю, — ляпнула я, не подумав.
Риг споткнулся. И больше не комментировал.
До полигона мы шли молча. Я чуть впереди, будто под конвоем. Светлый — сзади.
Ех, знала бы наперед, чем мне аукнется то, на что я откликнулась.
Тренировка была изматывающей. Да что там изматывающей. Я на ногах еле стояла под конец. К слову, пока одна темная пожирательница училась вливать заданный уровень силы в заклинания, светлый рыл яму. Жаль только, что не себе, а столбу. Акула, каким-то непостижимым образом узнав, что произошло, приказал взамен того, который я взорвала, поставить новый. Вот Риг и ставил…
Вот не зря я не люблю дубы. И не только по причине того, что в контрабандистскую бытность у меня были порою шикарнейшие шансы дать дуба. Это дерево, а вернее, его труп, то есть столб, и стал причиной знакомства с Ригом…
Стоя боком к светлому, скосила взгляд. И, развивая тему бревен и дубов в голове, поймала за хвост невесть откуда мелькнувшую шаловливую мысль: интересно, а в постели этот светлый, случаем, не как бревно? Ну это так, на всякий случай, чтобы древесный вопрос в моей жизни был полностью освещен со всех сторон.
Ой нет, зря я это подумала… Я замотала головой, прогоняя глупости, которые невесть отчего решили свить гнездо у меня на макушке, и на миг потеряла концентрацию. Этого хватило, чтобы шустрый пульсар, в котором было три единицы силы, вырвался из рук. Описав немыслимую дугу, он полетел прямо на свежеврытый столб. Правда, на траектории его полета стоял Риг… Но светлые — они живучие. Мой личный кошмар не был исключением. Уклонился. Рухнув лицом в грязь.
Пульсар ударил в бревно, выбив из него щепу.
Светлый же повернулся ко мне. М-да, с таким выражением лица у него бы отлично получилось косить нежить, испепелять врагов и вообще приносить пользу империи на ее западных рубежах, расширяя границы. Причем без магии. Просто стоять и смотреть было бы достаточно. Враги бы сами разбегались.
Подумав, что я ничем не хуже этих самых гипотетических супостатов, я рванула от Рига. Как говорится, ничто человеческое мне было не чуждо, и инстинкт самосохранения в том числе.
Вот только я, первая бегунья среди своих однокурсников, не учла одного: что мой противник давно уже не первокурсник.
Меня нагнали через два полета стрелы, когда я боевым пульсаром влетела в парк. Если раньше у меня болела нога, то сейчас… Да она была резвее и лучше, чем прежде! Вот что страх животворящий делает.
Я перепрыгнула через овраг, сгруппировалась, собираясь рвать когти дальше, и тут на меня всей своей массой обрушился Риг. Сбил. И мы кубарем покатились в тот самый овраг, на дне которого оказалась грязь.
Когда мы оказались внизу, светлый навис надо мной в весьма недвусмысленной позе.
— Я думал, что про убить меня ты пошутила, — выдохнул он.
Мне бы гордо сказать, что пожиратели такими вещами не шутят, но я лишь сглотнула и, глядя в почти черные глаза светлого, произнесла:
— Я случайно.
— Случайно не убила, хотя старалась? — уточнил он.
— Случайно не удержала пульсар.
— А зачем тогда удирала? — вопросил Риг.
— У меня, знаешь ли, тоже есть… рефлексы. Например, не задерживаться на месте, когда на тебя смотрят с такой ненавистью…
А потом почувствовала, что рефлексы бывают разными. Как и инстинкты. И помимо самосохранения есть и другой… Явственный. Он упирался в меня.
Чернота ушла из глаз Рига, зато отчего-то на его виске запульсировала вена, а взгляд… Его взгляд был прикован к моим губам.
Попалась. Этот светлый сейчас лежит на мне. И, как я убедилась, он гораздо сильнее одной мелкой пожирательницы. Вырваться можно, только используя внезапность, как в алхимической комнате… Но сейчас Риг настороже.
Он глухо зарычал и скатился с меня. Сам.
— Продолжим тренировку, — рявкнул светлый и, вскочив на ноги, протянул мне руку.
Я осторожно, не до конца доверяя, вложила свою ладонь в его.
А потом была самая изматывающая тренировка в моей жизни. В итоге я не только отточила до автоматизма базовые боевые заклинания, но и наконец-то почувствовала, что из нас двоих хозяйка дара все же я, а не тьма. Я научилась ее усмирять лишь одной мыслью.
Когда вернулась к себе в комнату, я просто упала на постель. Сил не было даже на то, чтобы умыться.
Проснулась я с ударом набатного колокола. И первое, что увидела, — высохшие до состояния соломы лилии. Зато маки, что соседствовали с ними, были целехоньки. Недобрым словом помянула Рига. В том, что он «благословил» букет Рейзи, сомневаться не приходилось. Но отчего он не тронул простые полевые цветы? Разве что он сам мне их и… М-да, кажется, теперь я знаю, кому обязана возвращением потерянного сапога, да еще и с букетом в придачу.
Вслед за мыслью о цветах пришла вторая: я не написала реферат. Значит, снова неуд и наряды. Я с яростью стукнула кулаком по постели. Бездное светлый! Мне же так нужно было в город.
Быстро приняв душ и позавтракав, я отправилась на занятия по теории и практике обращения с холодным оружием, то бишь фехтования. Может, попробовать выторговать отсрочку у наставника Корхе?
Сегодня была теория. Вернее, семинар. Правда, третьей парой.
Первые две пары я сидела, машинально записывала лекции, а в голове прокручивала варианты диалога, выискивая вескую причину, по которой магистр Корхе даст мне еще день на сдачу реферата.
Но, когда я подошла к наставнику, чтобы поговорить об отсрочке, тот опередил меня:
— Крисрон! В следующий раз, пожалуйста, сдавайте реферат мне лично, а не посылайте его через друзей.
— Хорошо… — ошарашенно согласилась я.
— Кстати, недурная работа. Я успел ее прочесть и могу порадовать — у вас высший балл.
— С-спасибо, — с запинкой произнесла я.
Прозвеневший колокол избавил от дальнейшего разговора. Я поспешила занять свое место. Эл, до этого чуть не подпрыгивавший от нетерпения, когда я наконец сяду рядом на скамью, тут же склонился ко мне и зашептал:
— Слышала новость?
— Какую? — так же тихо, не шевеля губами, спросила я, при этом честнейшими глазами глядя на преподавателя, начавшего свою лекцию.
— Из тюрьмы отступников, что прямо за перевалом, сбежал Айк Линг — один из сильнейших магов-ренегатов… В городе введено военное положение. Как бы не запретили увольнительные в выходные. А у меня как раз наклевывается свидание…
Я не выдержала и хихикнула. Кому что, а любвеобильному Элу — подвиги. Причем оные — в области размножения. Нет, я не спорю, кадеты — народ, которому такие желания никогда не чужды. Но Эл… Он в этом плане был уникален. За то время, что мы с ним знакомы, он умудрился закрутить роман сразу с двумя темными кадетками, причем каждая знала о сопернице, и… волос друг другу они не выдирали. И это в академии, где с женским полом напряженка. Теперь еще выясняется, что у него в городе третья есть. А Кара? А Эйта?
Когда только Эл учиться успевает?
Занятие пролетело незаметно. Наступил обеденный перерыв, а вместе с ним — и бурное обсуждение в столовой новости дня. Я все-таки не выдержала и спросила у ушастого, кто такой Айк Линг и чем он так знаменит, кроме того что преступник и ренегат.
— Как чем? — даже обиделся ушастый. — Ты что, не знаешь, пол года назад он совершил покушение на принца Урилла Второго. Правда, неудачное. Но ходят слухи, что за ним водится еще много чего, — уписывая творожную запеканку, просвещал меня в делах государственных эльф.
— Не знала… — пожала я плечами.
Ну и что тут такого? Подумаешь, покушение… Это же от порта далеко было. А вот Эл наверняка не знал, что полгода назад из-за шторма потонул целый караван судов. Две дюжины кораблей, трюмы которых были наполнены богатствами неизведанных Диких Земель, возвращались в империю… Но так и не доплыли.
Но про золото и драгоценности этого сказать было нельзя. Помнится, тогда ныряльщики и вольные маги стянулись в Хорс, как акулы, учуявшие запах крови. И к прибытию императорских ищеек выяснилось, что потонувшие корабли есть, трупы матросов тоже имеются (некроманты отчитались — подняли со дна всех!), а вот богатств…
Вот только не думаю, что об этом провале имперского масштаба Эл был в курсе. Тогда почему я должна обязательно знать, что принца Урилла чуть не убили?