— П-п... прости. — сглотнув ком в горле, ответил Марк
— Мы в аэропорту! Ты представляешь! Наш рейс в Сидней отменили. Говорят, там какие-то неполадки с двигателями. Обещали вернуть деньги, но похоже Ванины каникулы накрылись...
— Каникулы... Да черт с ними! — Марк резко сел на кровати, окинул взглядом комнату и схватился за штаны. — Вы в аэропорту? Я еду! Еду к вам! Слышишь?
— Зачем? Мы и на такси можем...
— Никакого такси, я сам, я быстро...
— Погоди, тут что-то объявляют... Говорят возобновили посадку на наш рейс...
— Лена! — Марк крикнул, вскочил на ноги и чуть не упал. Он успел надеть только одну штанину. — Лена, послушай меня! Не вздумай садиться на этот рейс! Слышишь меня?!
— Почему? — удивленно произнесла она.
— Слушай меня! К демонам эту Австралию, демон с этим отпуском! Все к демонам! Ты только не садись на этот самолет! Слышишь? Я уже выхожу! Я сейчас! — умоляющим голосом затараторил он.
— Марк, с тобой все впорядке? — послышался взволнованный голос жены.
— Да! Лена! Что бы не случилось — дождись меня! Никуда не улетай!
— Хорошо, но...
— Просто скажи, что плюнешь на все и никуда не улетишь...
— Ты меня пугаешь, и мы сдали багаж...
— К демонам этот багаж, это шмотки. Купим новые! Ничего страшного. Просто скажи мне, что ты никуда не летишь...
Несколько секунд в трубке висело молчание, но в итоге женский голос вздохнул и произнес:
— Хорошо, мы тебя ждем. Но ты все объяснишь!
— Обязательно, солнышко! Обязательно!
Марк со скоростью ветра накинул кофту, куртку, схватил ключи от машины и открыл дверь.
— Еще раз здравствуй, Марк. — произнес козлоголовый.
Он стоял облокотившись на стену, посреди лестничной площадки. Марк захлопнул дверь и не отводя взгляда с до боли знакомой галлюцинации, вызвал лифт.
— Ты... чего тебе надо?
— Видишь ли, Марк. Я свою часть договора сделал. Они живы, — сейчас, когда демон стоял, Марк заметил тонкий длинный хвост с кисточкой на конце, который метался из стороны в сторону. — Но не все так просто...
Демона прервал открывшийся лифт, куда и нырнул наш герой, тут же отправив его на первый этаж. Демон даже не сделал попытки зайти с ним в лифт, однако, как только двери лифтовой кабины закрылись, за спиной Марка послышался все тот же голос козлоголового:
— Да-а-а-а... Все оказалось очень не просто. Менять историю мира — это тебе не гору золота из ниоткуда взять. Нашлось много недовольных... сущностей.
Обернувшись, Марк обнаружил Амора опирающимся на стену со скрещенными руками на груди.
Лифт коротко дернулся и двери раскрылись. Марк ничего не отвечая ломанулся на улицу. Сомнений не было — это тот самый день. Мерзкая серая погода, подтаявший грязный снег и голые деревья, раскачивающиеся под дуновением ветра.
Марк схватил горсть снега и сильно потер лицо.
— Холодное, — пробормотал он под нос и запрыгнул в машину.
Быстро выехав со стоянки, он направился в аэропорт. Рука привычно потянулась к магнитоле, но вместо звука любимой радиостанции он услышал голос козлоголового.
— Все настолько непросто, что мне пришлось пойти на уступки. Да, даже мне иногда приходится идти на попятную, но в итоге — я все равно своего добился.
Марк дернулся, и машину чуть не занесло. На переднем сиденье, рядом с ним сидел тот самый то ли бог, то ли демон, то ли галлюцинация.
— Ч-что? Что не просто? — заикаясь переспросил Марк.
— Вернуть к жизни твоих родных — увы не вышло. Это оказалось слишком для этого мира. Однако, я нашел выход. Мы просто поменяли ход событий. Для этого пришлось отмотать время, сделать пару случайностей и еще кое-что. Но и этот вариант вызвал такой переполох, что меня принудили компенсировать наличие жизни твоих родственников.
— Ты у меня их не заберешь! — прорычал Марк и сильнее придавил педаль газа. Пустынное шоссе позволяло разогнаться и мужчина начал выжимать из машины все возможное. Он постоянно косился на пассажира, но практически его не слушал. В голове билась только одна мысль — «Лишь бы они не улетели».
— Нет, что ты! — хохотнул Амор своим противным голоском. — Я не буду забирать их у тебя! Они будут жить — это решенный факт.
— В чем тогда подвох? — нахмурился Марк
— Забрать обратно твою жену и ребенка я не могу, но вот тебя у них — вполне! — хищно улыбнулся козлоголовый.
— Что? — Марк уставился на демона во все глаза.
— Пойми, если кто-то остался жить, то кто-то должен умереть! Дебет с кредитом должны выйти в ноль. Если с твоим ребенком еще что-то и удалось сделать, договориться, пообещать и тд, то вот твоя жена...
— Я не понимаю, — сглотнув произнес Марк. — Что с ней не так? Говори прямо!
— Прямо? Пусть будет прямо! Либо они — либо ты! — Амор изобразил улыбку и развел руками, словно извиняясь.
— И как ты это представляешь?
Демон молча указал пальцем на дорогу. Мужчина повернул голову и на короткий миг увидел совсем рядом морду грузовика с эмблемой «Камаз», номер К342ЕР, а в следующий миг сельский дурачок по имени Мак проснулся в траве у бани.
***
Парнишка воровато оглянулся и приподнял за ручку дверь, ведущую в кузницу, чтобы та не шумела. Сердце напряженно колотилось, вот-вот должен был явится кузнец. Не смотря на свои габариты ему удавалось двигаться плавно и бесшумно.
В кузнице было темно, хоть на улице уже и светлел край неба. Мак знал наизусть где и какой инструмент лежит, по этому проблем с поиском молота не возникло. Ухватив большой молот, тот самый с гравировкой, он уселся у окна и принялся тереть пальцем едва заметную гравировку.
— Ну, как? По моему отличное решение вопроса! — произнесла козья голова.
— Это был сон или...— спросил Мак. Руки еще дрожали от сновидения, в голове сумятица,
— Это было что-то среднее. Мы переписали немного историю мира и вложили в память всех причастных изменения. Кропотливый труд, между прочим!
— Они тепель будут живы?
— Да, и даже вполне счастливы, — усмехнулась голова, но заметив мелькнувшую тень на лице Мака тут же поправилась: — Конечно, когда забудут о тебе.
— А я?
— А ты мертв, но только там. Здесь ты мне нужен живым...
— Могу я... их увидеть еще?
— М-м-м-м... — демон состроил задумчивое выражение лица. — Да, думаю это возможно, но в ограниченном варианте... Однако этого в нашем договоре не было.
Парнишка шумно вздохнул и потер лицо руками.
— Я должен их увидеть ещё лаз! — хриплым голосом повторил он снова проглотив букву р.
— Для начала научись выговаривать все буквы и читать. — сморщившись как от зубной боли произнес демон.
— Я не могу, язык... уздечка на языке... она колоткая. Я до нёба достать не могу...
— Марк, ты не понял. Мне без разницы как ты будешь выполнять то, о чем я тебе говорю. Я ставлю тебя перед фактом. У тебя три месяца, чтобы научиться выговаривать букву «Р», читать и писать на местном языке. Просрочишь и упустишь момент — никаких встреч. Тебе понятно? — с нажимом произнесла ожившая гравировка.
— Я понял, — кивнул он.
— Да, и ты определился, как все таки тебя называть? Марк или Мак?
— Малк умел, — вздохнув произнес он.
— Тогда отныне ты будешь Мак. — улыбнулся козлоголовый. — Торопись, у нас мало времени...
После этого гравировка вернулась на место и замерла. Мак потер ее пальцем и поднял взгляд в окно. Почти рассвело, вдалеке послышались первые крики петухов. Подхватив молот, он положил его на место и хотел было выходить, но тут скрипнула дверь и вошел кузнец.
— Мак? Ты что здесь делаешь?
Парень не растерялся и указал на заготовки для ножей, из дешевого железа.
— У всех нож есть. Велевку подлезать, лыбу почистить... У меня — нет.
— Свой нож хочешь? — нахмурился кузнец. Мак кивнул. — Я думаю, что это можно устроить. Только учти — нож тот для дела будет! С ладонь, не больше!
Парень кивнул, а кузнец взял в руки одну из заготовок, повертел в руках и протянул ее Маку.
— Чего смотришь? Думаешь, я нож делать буду?
***
У дома старосты стояла огромная старая яблоня. Дерево во всех смыслах выдающееся. Помимо того, что для яблони оно было очень большим, так еще и при своем почтенном возрасте умудрялось плодоносить. Большие красные яблоки, слегка вытянутой формы были очень сладкими и сочными, но сколько бы не пытались посадить семена этой яблони в другое место — никогда не выходило.
Яблоню любили. Во времена засухи ее старались поливать, когда ложился первый снег — старались прикрыть выступающие корни сеном. Взрослые любили яблоню за отменный сидр, который получался из ее яблок, а детям хватало яблок и толстых низких веток. Для малышни и подростков яблоня стало своеобразным местом сбора.
— Смотрите! Смотрите! — Мальчишка вскочил на ветку повыше и держась одной рукой за ствол, указал куда-то в сторону реки.
Ребятня на ветке оглянулась в указанную сторону, откуда шел Мак.
— Он неделю не приходил в село, — пробубнил один из ребят.
— Он на рыбацком пятаке жил последнюю неделю. Мне папа сказал...
— А моя мама говорит, что он ни с кем не разговаривал.
— Брехня! Он у Рума нож выковал, и после этого ушел к рыбакам на неделю. Там с утра до ночи рыбу ловил. Наши только приходили забирать улов.
— Ха! Ничегошеньки вы не знаете! — громко заявила девчонка с длинной русой косой. — Когда он нож себе выковал, мы его на озере лесном видели!
— И что?
— А ничего! Он знаете, что делал? — Девчонка обвела всех взглядом и выдержала театральную паузу. — Он тем ножом язык себе отрезал!
— Врешь!
— А вот и не вру! Я сама видела как он ножом себе во рту резал и кровью харкал! Лук! Скажи, ведь так и было!
Мальчишка, явно старше 12-ти лет, хмуро глянул на русую девчонку и нехотя произнес:
— Тебе батя сказал — не болтай!
— А я чего? — Тут же нахмурилась девчонка. — Я же ничего и не сказала...
Пока среди ребятни поднялся шум и разгорелся спор, Мак прошел через всю деревню и подошел к дому старосты. Там он постучал в дверь. Спустя минуту на пороге появился седой, слегка сгорбленный мужчина.
— Явился, пропажа, — закряхтел он. — Ну, и где тебя носило?
— Здравствуйте Диглус, — четко и ровно произнес парень. — Я рыбу ловил.
Мужчина вскинул брови, услышав четкую речь от парня и по новому на него взглянул.
— Рыбу говоришь? А у нас слух ходил, что ты себе язык отрезал.
— Не отрезал, а немного подправил. — Мак открыл рот и приподнял язык к небу, показывая рану под языком. — Язык до нёба не доставал, уздечку подрезал.
— Язык до неба не доставал, — кивнул староста и кинул взгляд на деревянные ножны и рукоятку ножа за поясом парня. — А чего к рыбакам ушел?
— Молчал много, по началу языком ворочать было больно.
— Ворочать больно... — повторил староста и кивнул не спуская взгляда с Мака. — Ну, а ко мне с чем пришел? У меня работы пока нет.
— Слышал вы читать умеете.
— Читать? — староста глубоко вздохнул и подтвердил. — Грамоте обучен.
— Научите меня читать, — прямо попросил Мак.
Мужчина еще раз окинул широкие плечи и мускулистые руки парня, взглянул в глаза и дернул щекой.
— Пойдем в дом, — указал рукой он в сторону приоткрытой двери.
В доме оказалось просторно и в то же время немного пусто. Все кровати и лежаки были расположены за печкой. Посередине комнаты стоял большой стол и пара лавок. За нее и уселся староста.
— Садись, в ногах правды нет, — кивнул Диглус Маку.
Парень послушно уселся напротив старосты, а тот начал рассказывать, но совсем не о том, о чем он ожидал.
— Раз в три года мы налог платим в город. Налог тот по закону идет либо треть урожая за три года, либо пушниной, либо монетой. Если совсем тяжко — бывает люд обученный на торг везут. У нас два года урожая не было толком, едва концы с концами сводили, сам помнишь как по весне крапиву молодую ели. — Мак кивнул, ему было тяжелее остальных. В семью его так никто и не взял. Приходилось в прямом смысле выживать. — Монеты, что на налог мы откладывали мы на торжище потратили, даже духа горна на торг отнесли чтобы поля засеять. А теперь у нас с налогом беда. Охотников у нас отродясь не водилось, так, что с пушниной нам никак. Денег нет и продавать толком нечего, а урожай хоть и хороший будет, но... самим тоже что-то есть надо. Вот и думаем мы вместе, чем же нам налог платить.
Мак сидел склонив голову, рассматривая свои огромные кулаки. Когда староста озвучил про оплату налога, парень поднял взгляд на мужчину и указал пальцем себе на грудь.
— Да, парень ты справный. И снасти рыболовные плетешь, и топором работать не дурак, и в кузнечном деле малость понимаешь. Вон, нож же себе сам выправил? — Диглус вздохнул и потер столешницу ладонью. — Но ты пришлый. Мы тебя у дороги ели живого в канаве подобрали. Ты не наша кровь, по тому и греха, за продажу на нас вроде и не будет.
Мак, хмыкнул, но ничего не сказал.
— Ты не подумай, мы тебя не на галеры какие продавать будем. Я тебя и читать и писать выучу, счету научу, а уж грамотные всегда на теплом месте сидят, это точно, — старик говорил успокаивающе, словно и не рабство ему предлагал. — Ты пойми, у нас по другому налог отплатить не получится, а так и нам поможешь и себе место теплое найдешь. А там, чем демоны не шутят? Может и свободу, да судьбу найдешь...
— Демоны шутят, — усмехнулся Мак.
— Ну? Что скажешь?
Парень улыбнулся иронии судьбы и кивнул.
— Будь по твоему.
— Вот и ладушки! Вот и хорошо! — теперь уже заулыбался староста. — А мы уж и не знали как к тебе подступиться, как быть...
Мужчина поднялся и подошел к сундуку в углу комнаты. Из него он извлек большую книгу в кожаном переплете. Мак отметил, что в сундуке виднелись еще несколько корешков книг.
— Ну! Это книга не простая, ею грамоте учат. Не малой кровью в свое время досталась! Смотри и запоминай! — Диглус перевернул первую большую страницу и принялся тыкать в странные закорючки. — Этот знак — Ульта, этот — фагос...
***
Спустя пару месяцев, в том же доме сидел Мак. Он читал большую книгу с мятыми страницами, а за ним с удивленными лицами наблюдали несколько мужчин.
— ...третьего числа, восьмого месяца прибыли в порт Партаг. В карантине держали — восемь дней, товар не принимали, на берег не пускали. — Мак без запинок читал последнюю книгу, которая нашлась у старосты. Тех было немного, всего пять, но это была хоть немного интересная. Эта книга оказалась корабельным журналом. Записывал ее капитан и по всей видимости он был очень скрупулезен. — Эфрон, купленный у островных торгашей, пытались выкупить сразу, весь. Отказал, и слава единому! В городе продал почти вдвое дороже...
Парень водил пальцами по строчкам с кривым почерком и читал вслух, а тем временем за этим же столом застыли несколько мужиков.
— Не в упрек тебе, старшой, но наш дурачок деревенский за два месяца лучше тебя читать стал, — усмехнулся один из мужиков.
Староста на это только дернул щекой, а другой мужик со вздохом добавил:
— Вот тебе и дурачок!
— Мак, остановись, — громко произнес Диглус.
Парень поднял голову от книги и посмотрел на наблюдающих за ним мужиков.
— Мы думали, ты до зимы буквы учить будешь, — произнес один из мужиков.
— Но если так вышло — оно даже к лучшему, — староста обвел мужиков взглядом. — Тогда на торжище собираться надо.
— У кузнеца с металла барахла набралось...
— Сидр поспел...
— Ну, значит не с пустыми руками на торжище поедем, — кивнул староста. — На неделе сбор учиним...
***
На пересечении шести полей, засеянных злаками стояло пара десятков домов. Деревня утопала в липовом цвету. По всей округе разносился сладкий аромат. Все это дополнял ясный солнечный день. Между двух полей, извилистой змеей, тек ручей, слепя всех бликами солнца. С другой стороны тянулась утоптанная колея, по которой не спеша ползла телега. В телеге сидели шестеро мужиков, а на сене лежали несколько топоров.