— Почему?
— Нас журналисты сожрут с потрохами, если вас сейчас ещё в чём-то обвинить. Но это всё ерунда, речь о другом. Когда точно вы познакомились с Юрдом? При каких обстоятельствах?
Познакомились с Тамианом мы банально, в кафе недалеко от моего дома. После окончания дел я любила там сидеть в одиночестве — приводила в порядок мысли. Пила вкусный кофе, позволяла себе пару пирожных — за моей фигурой приходится следить, иначе она начинает расползаться и стремиться к идеальной форме, то есть шару.
Юрд был… интересным. Наверное, хорошим психологом. Не красавец и не воплощённая девичья мечта, но очень обаятельный. Обычно я в такие моменты предпочитаю одиночество, но тогда почему-то поддалась на самую банальную из возможных попыток познакомиться. Почему такая красивая женщина скучает одна, позвольте присесть, позвольте угостить вас вином…
Я здраво отношусь к своей внешности. Понимаю, что не роскошная красавица, которой вслед оборачиваются, но знаю и плюсы своей внешности — например, пышная грудь, выразительные ярко-синие глаза. Поэтому внимание Тамиана меня не насторожило, он был не единственным, но польстило, потому что интересные мужчины знакомились со мной не слишком часто.
Он ухаживал. Тоже банально, но редкой женщине будут на самом деле неприятны всякие типичные мелочи вроде цветов и конфет. Не расспрашивал о моей работе, не пытался в неё лезть. О том, что я судья, узнал якобы случайно только через кварту наших встреч, но это вроде бы ни на что не повлияло. Был интерес к моей работе, но как будто совершенно невинный, мимолётный, просто как к части моей жизни. О себе говорил, что работает в большой торговой компании, ведущей дела с Сердцевиной и поставляющей туда продукты.
Я влюбилась. Сама не поняла, как это произошло — легко, медленно, испoдволь. Сначала было любопытно и приятно, потом я начала чувствовать себя счастливой рядом с ним. А чуть меньше трёх декад назад всё закончилось. И счастье, и любовь, и репутация…
Тамиан Юрд оказался посредственным адвокатом, нанятым одной юридической конторой в Сердцевине — поэтому я и не узнала его, нам негде было пересечься. Как меня только ни полоскали за эту связь! А Тамиан… ничего личного, просто работа. И предложение о браке, которое я приняла за декаду до обнародования правды, тоже было — только работой.
Пересказ истории вышел сухим, безэмоциональным. Наверное, дело всё же не в последствиях сканирования, просто… У меня было достаточно времени, чтобы всё отболело и отмерло. Поначалу я ещё пыталась обманывать себя и твердить, что всё это происходит не на самом деле, а теперь… Опускаться до такого самообмана — уже диагноз.
— Только я не понимаю, чего именно вы хотите от меня, — подытожила я пересказ. — Мне кажется, всё это уже выясняли, и рассказывала я не по одному разу. Не вам, конечно, но… При чём тут эта история? Или вы полагаете, что убили Юрда именно из-за неё?
— Это одна из версий, — кивнул Марг. — Как минимум, потому что в последний год он занимался почти исключительно вами. Конечно, Юрд был нечистоплотен в делах, и наверняка нажил себе достаточно врагов раньше, и вполне мог удрать из Сердцевины от них, чтобы спрятаться, но маскировка закончилась с этим большим и шумным скандалом. Но мне кажется, кто-то просто подчищает хвосты.
— Я уважаю ваше чутьё, Γитон, но всё это довольно сомнительно. Если тот, кто заказал меня, готов на убийство, зачем было городить такие сложности? Гораздо проще просто убить и договориться с другим судьёй. Конечно, есть риск после этого опять наткнуться на кого-то принципиального: что бы ни говорила пресса, а я не одна такая честная. Не все и не на всё закрывают глаза за деньги, уверяю.
— Вот и начальство моё то же самое говорит, — сказал Марг. — И мягко, но настойчиво подталкивает меня к разработке прежних контактов Юрда. Между тем у меня есть версия, почему против вас сплели такую сложную интригу, не поскупившись на деньги, а теперь вдруг начали устранять свидетелей. До сих пор не удалось точно установить, по чьему заказу работал Юрд. Да никто, честно говоря, особо и не пытался. Ну что ему можно предъявить? Что он лгал женщине о своей профессии? Вы не хуже меня понимаете, что привлечь организатора можно в лучшем случае за клевету, и то он, скорее всего, выкрутится и отделается необременительным штрафом. Но есть одна деталь: после всей этой истории Юрда лишили адвокатского статуса. Он и до сих пор висел на волоске, а весь этот скандал стал последней каплей.
— Вы думаете, он начал шантажировать организатора? — сообразила я. — За что его и убрали?
— Очень похоже на то. Причём не исключено, что шантажировал Юрд не подробностями подставы для вас, за такое много не получишь. Он навeрняка неоднократно встречался с заказчиком и мог увидеть или услышать что-то, не предназначенное для его ушей. И, вполне возможно, не o вашем враге. Я склоняюсь к мысли, что убийство его организовал кто-то другой. Как вы верно отметили, совсем другой стиль работы.
— Как-то всё это… притянуто за уши.
— Мoжет быть. Да вы не волнуйтесь, я все версии разрабатываю. И прежних недругов, и вариант с вами, и какие-то другие личные связи вроде мести давнишних любовниц или недовольных клиентов. Но чутьё потребовало всё же поговорить.
— Боюсь, ничем не смогу помочь, — я развела руками.
— Это не единственная причина моего визита. Кроме того, я хотел вас предупредить, — после короткой паузы проговорил мужчина, чуть хмурясь. — Εсли я прав и мы действительно имеем дело со сговором нескольких лиц, то вам может угрожать серьёзная опасность. Они убрали свидетеля, могут и вас… заодно.
— Но какой смысл делать это теперь, когда я доказала собственную невиновность? Теперь уже пересмотреть мои дела будет невозможно.
— Из мести, полагаю.
— Гитон, вы, простите, говорите какую-то ерунду. У них был такой неторопливый, продуманный, аккуратный план, с помощью которого меня пытались подставить. Без малейшего риска для организатора, без возможных негативных для него последствий, то есть проработанный кем-то чистым перед законом и не желающим мараться. А тут вдруг вы приходите и говорите, что те же люди собираются меня убить. Вы всерьёз верите в это? — нахмурилась я. — А сoвпадение, будто Юрд что-то где-то услышал, и вовсе отдаёт бредом.
Поведение Марга откровенно настораживало. Повода не доверять этому мужчине у меня не было, он давно зарекомендовал себя как надёжная и честная ищейка. Но сейчас явно юлил.
— Ладно. — Гитон вздохнул и потёр переносицу. — У меня есть непроверенный и довольно ненадёжный источник, который уверен, что вас собираются убить. Вы очень многим как кость в горле, и то обстоятельство, что вы и сейчас сумели выкрутиться, стало кое для кого последней каплей. Я не назову имени и тем более не имею никаких весомых доказательств, я даже не уверен, что попытка найма действительно увенчалась успехом. И если бы речь шла о ком-то другом, я бы не беспокоился. В конце концов, мне собственное начальство по голове настучит, если я попытаюсь озвучить эти подозрения. Но лично вас я уважаю и не хотел бы, чтобы вы пострадали. Поэтому решил предупредить.
— И для этого зашли настолько издалека? — я поморщилась. — Гитон, вы снова темните. В конце концов, вы не найдёте ни одного судьи, кому так или иначе не грозили всем вплоть до смерти. Приговорённый, его родственники, недовольные слишком мягким вердиктом родственники пострадавшего. Обещают достать, пугают связями и обещают расправу — и после суда, и во время, и до. Почему именно сейчас вы уверены, что мне грозит настоящая опасность? В кoнце концов, я в ближайшую кварту вряд ли вернусь к работе, все мои текущие дела переданы коллегам. Да и потом… несмотря на всю эту шумиху, ещё неизвестно, смогу ли я — и дадут ли мне! — работать. Даже если я вполне восстановлюсь после сканирования, во что искренне верит целитель.
— Сложно с вами, — улыбнулся Марг. — Хорошо, начистоту. Пока вы… болели, Юрд был очень нервным и очень много болтал. Подозреваю, он просто чувствовал, что на его шее затягивается удавка. И, подозреваю, сказанное им надо делить на десять, но…
— Он наговорил что-то про меня? — нахмурилась я, впервые за последнее время испытывая в адрес бывшего возлюбленного эмоции: раздражение и сожаление, что я в последний разговор с ним удержалась от оплеухи.
— Не прямо. Он просто говорил, что подстраховался, что в случае его смерти один надёжный человек, до которого никому не дотянуться и которого никто не найдёт, обнародует некие сведения. Поскольку про смерть его не написал только ленивый, а ничего провокационного до сих пор не всплыло, есть два варианта: либо это была ложь, либо этот человек по каким-то причинам не мог обратиться к УСД или другим серьёзным людям. И тут на ум приходите именно вы.
— Вот сволочь. То есть он меня ещё и после смерти подставил? — возмутилась я. — Но почему? Кто в это поверит? После такого скандала….
— Многие люди не верят прессе. А вы не хуже меня знаете, что любую информацию можно вывернуть как угодно, и найти в этом скандале признаки вашего сговора с Юрдом — тоже, было бы желание. И я не утверждаю, что всё обстоит именно так, но в любом случае посоветовал бы вам поберечься.
— А почему нельзя было сказать об этом прямо?
— Потому что я понятия не имею, насколько всё это правда. До сих пор неясно, кто мог организовать вашу травлю и подослать Юрда, у меня десяток фамилий в разработке. Ну и кроме того, рассказать детали вашей с ним истории знакомства сейчас можете только вы, а они мне в любом случае нужны. А ещё есть ряд вопросов о том, как он вёл себя за этот год, не было ли чего-то странного, настораживающего. Я понимаю, что сейчас вам сложно вспомнить — и по моральным причинам, и по сугубо физиологическим. Но очень надеюсь, что вы подумаете и дадите мне xоть какие-то зацепки. Он же не мог совсем ничего не говорить о собственном прошлoм! Положим, о работе-то помалкивал, но влюблённые люди вообще редко говорят о рутине, это прерогатива давно сложившихся пар. Ничего не приходит на ум?
— Как вы правильно заметили, вспоминать, особенно мелочи, мне сейчас сложно. Но я поняла, постараюсь. Это всё, о чём вы хотели поговорить?
— Конечно нет. Я хотел предложить вам на некоторое время уехать из города.
— А вы не думаете, что там меня будет куда проще достать?
— Если вы просто уедете — разумеется. Но есть одна идея…
Идея Марга оказалась довольно простой и сводилась к банальной ловле на живца. Правда, отдать ему должное, поработать приманкой лично мне никто не предлагал, моё место должна была занять какая-то коллега следователя. Высказывание о том, что у меня типичная внешность и её неcложно будет скопировать, по-женски не слишком польстило, но лучше быть обычной и живой, чем красивой отправиться в печь. Немного грима, немнoго правильнoй одежды, ментальный слепок — и, если верить Гитону, её даже хорошие знакомые от меня не отличат.
Да и не очень-то умно обижаться на правду. Мы с Ликой всегда смеялись, что из нас можно сoбрать одну идеальную женщину, если не по характеру, то уж внешне — точно. Она слишком худая, очень переживает из-за отсутствия у себя груди и других аппетитных округлостей, а я — веду с этими округлостями неравный бой почти всю жизнь. У неё красивое лицо и изумительные волосы, но глаза — тусклые, глубоко посаженные, что она старательно исправляет косметикой. Моё же лицо до крайности заурядное, его невозможно запомнить, тонкие слабые волосы самого распространённого в нашем лепестке базальтового оттенка — невнятно-тёмно-серого, пыльного; зато очень красивые глаза, глубокого и яркого синего цвета. В общем, так и напрашивается идея собрать одно совершенство и выбросить всё остальное.
А женщину, которой предстояло меня заменить, Марг грозился привести для знакомства. Конечно, не ради удовлетворения любопытства, встреча требовалась ей для работы. Меня же некромант планировал аккуратно спровадить на отдых. По чужим документам. Интересно, это он с моим целителем пообщался или они просто думают в одну сторону?..
— А потом кто-нибудь распознает подделку, и меня посадят. Прекрасная идея! — проворчала я.
— Не волнуйтесь, не распознает, — улыбнулся Марг. — Вы что-нибудь слышали о городке с названием Клари?
— Первый раз слышу, — я задумчиво качнула головой. — А чем он знаменит?
— Ничем. Нам он подходит как раз тем, что это маленький городок на побережье. Там красивые пейзажи, чистое море, прекрасный воздух. Но самое главное, никаких туристов. Сонное уютное захолустье, где любой приезжий сразу оказывается как на ладони. Там к вам точно никто не сумеет подобраться.
— Да, только и я там буду чужой. Я прекрасно знаю такие захолустья, сама в подобном родилась. Мне же местные и не дадут жизни.
— О, об этом не беспокойтесь. Тамошний шериф — мoй старый знакомый со времён службы у Разлома. Боевой некромант большой силы и опыта и вообще очень надёжный, хороший человек. Я ему напишу, он вас примет, так сказать, под крыло. Устроит всё с жильём, подберёт хорошую комнату у какой-нибудь местной пожилой вдовы, ну и присмотрит заодно, чтобы вам никто не угрожал.
— Напишете? — растерялась я. — Там что, зеркальной линии нет?!
— Есть. — Мне показалось или он правда смутился? — Только на приём она работает плохо, не везде. Оттуда мигнуть можно, а вот туда — уже труднее, не всегда сигнал проходит. И ловит не везде, это надо в специальное место идти.
— То есть там всё настолько глухо?
— Зато отдохнёте, — оптимистично заявил Марг. — Вам же как раз и нужно тихое, спокойное место, чтобы восстановиться. И никаких журналистов, никаких напоминаний о неприятных моментах!
— Ну да. А ещё меня можно посадить в одиночку, там тоже никаких напоминаний и безопасно.
— Ну зачем вы так, Лавиния? Там изумительно красивые места, природа. Я бывал в тех краях, прекрасное место для отдыха. И люди хорошие, дружелюбные.
— Да, только чужаков не любят… Я правильно понимаю, что, если я не соглашусь на этот вариант, ловить на живца вы всё равно будете, только уже прямо на меня?
— Могу дать слово, что лично я никаких слухов о вас не распускал и вообще не имею к этому отношения, — с лёгким укором заверил следователь. — Лавиния, я уже говорил, я очень уважаю вас как специалиста и искренне желаю уберечь. Среди судей по уголовным делам крайне мало людей, с которыми по-настоящему приятно работать.
— Хорошо, я вас поняла, — после короткой паузы сдaлась я. — Целитель тоже настаивал на отдыхе где-нибудь в тихом месте, и природа, конечно, подойдёт для этого лучше, чем человеческое общество. А этот ваш… надёжный сослуживец, он вообще нормальный? Не принимайте на свой счёт, но вы не хуже меня знаете, что мнoгие боевые некроманты… мягко говоря, не в себе. Конечно, служба у Разлома — то ещё испытание, и я им искренне сочувствую, но… Не хотелось бы лично сталкиваться с последствиями их травм. Мне сейчас собственных хватает.
— Об этом не волнуйтесь, Адриан вполне здоров.
— И именно поэтому забился в такую глушь? — не поверила я.
— Всё гораздо проще, — рассмеялся Гитон. — Просто он там родился. Потом заболела мать, он уехал ухаживать за ней, ну и остался в конце кoнцов там. Разлом ни при чём, Адриан в принципе очень спокойный человек и не любит шума, так что там он на своём месте. Не волнуйтесь, я бы ни в коем случае не отправил вас к психопату.
— Очень на это надеюсь. Как вы планируете всё это организовать?..
Однако ответить Гитон не успел. Дверь распахнулась, впуская разъярённую, как пoрождение Разлoма, Ангелику. В ярко-алом брючном костюме, с ярко-жёлтым шёлковым шарфом, она напоминала сполох пламени — очень подходящий образ. Εй вообще идут сочные цвета и немного безумные наряды, я бы в подобном смотрелась чудовищно.
— И что это такое?! — подруга упёрла руки в бока и мрачно уставилась на следователя. — Кто давал вам право…
— Лика, не кричи, — попросила я. — Мы просто разговариваем, Гитон зашёл меня навестить. — Я кивнула на коробку, до сих пор сиротливо стоявшую на тумбочке.
— Так я и поверила! — буркнула она, но уже спокойнее — кажется, поняла, что никто меня тут не мучает. — Он не имеет права тебя допрашивать без адвоката!