Мальчик надолго запомнил этот день. Во-первых, попаданцу довелось впервые в жизни увидеть вживую цирковое представление. В его мире из-за правозащитников давно запретили использовать животных для развлечения. Например, зоопарки остались лишь большие, со свободным выгулом животных – там не животные сидят в клетках, а люди. Цирки в том виде, в котором они существуют в этом мире, вымерли. Нет, название то же самое, но суть иная. Никаких животных на арене увидеть невозможно. Акробаты работают с антигравитационной страховкой, из-за чего смотреть на них не так интересно, ведь стопроцентно известно, что при падении ничего не произойдет, от того нет такого захватывающего дух эффекта. Лишь клоуны и фокусники остались прежними, вот только их шутки крайне толерантные и четко выверенные, нет такого простора, как в цирке конца восьмидесятых годов. В прошлом мире попаданца невозможно было представить, чтобы клоун вызвал на арену зрителя и стал над ним шутить, ведь зритель может посчитать себя оскорбленным и подать на цирк в суд.
Во-вторых, Ричи в присутствии отца сумел пообщаться с фокусником-иллюзионистом и не только раскрутил его на демонстрацию трюка, но и уговорил на продажу реквизита. Цену, конечно, иллюзионист загнул приличную. При этом он подсунул мальчику изрядно потрепанный набор реквизита для простеньких фокусов. Видимо, иллюзионист за время работы сменил не один подобный набор и сам был рад избавиться от хлама. На радостях он снабдил Ричарда несколькими потрёпанными книгами с подробным описанием различных фокусов. Естественно, подобные книги можно было бы найти в продаже, но Ричи таким экземплярам был больше рад. Ведь любой навык мутантской способности можно будет списать на секретный приём иллюзиониста, который внезапно оказался записан на страницах книги.
С того дня Ричард не расставался с монетой и набором карт. Он намеренно демонстрировал то отцу, то Джону, то прислуге фокусы и в открытую тренировал свои сверхъестественные способности. Например, заставлял исчезать и появляться монету, левитировал игральную карту. Взрослые с улыбками на устах наблюдали за невинным хобби юного Гросвенора, им даже не приходило в голову, что все трюки выполняются с помощью сверхъестественных способностей.
Ричард был счастлив, ведь теперь он мог, не скрываясь, тренироваться и придумывать новые грани использования недавно открытых сил.
Единственное огорчение попаданцу приносила необходимость учиться, впрочем, как и любому школьнику его физического возраста.
Глава 8
Три месяца пролетели как один день. Даже Рождество прошло для Ричарда незаметно, настолько он оказался загружен.
Сдача экзаменов за второй класс средней школы прошла как по маслу, иначе и быть не могло. Но из-за большой нагрузки Ричард потратил на месяц больше, чем на изучение материала за седьмой год школьной программы.
Мальчик решил взять перерыв на пару недель, прежде чем приступать к изучению программы следующего года. Тем более, он мог себе позволить и больший срок отдыха, ведь парень и так шёл с опережением личного графика. Изначально был расчёт за год изучать школьный курс за пару классов. Но так получалось даже лучше.
Начало февраля выдалось снежным. Если выглянуть из окна кабинета юного Гросвенора, то открывался вид на белоснежные просторы, среди которых выделялись очищенные от снега дорожки и ровная автомобильная дорога, уходящая вдаль.
Будь на месте Ричи нормальный ребёнок, он бы уже спешил на улицу лепить снеговика, кататься на санках и вообще заниматься зимними развлечениями на свежем воздухе. Но попаданца передёргивало от мысли выходить на улицу. Нет уж, Ричард с большей радостью вообще не высовывал бы носа на морозный воздух, а наслаждался бы теплом и уютом поместья, чем он с успехом и занимался.
Ричард сидел в удобном кресле своего кабинета, просматривая документы и фотографии, которые передал ему детектив Поттер.
Все бумаги были рассортированы по небольшим папкам – на каждого человека было заведено своё дело. Некоторые папки Ричи откладывал в сторону на угол стола, некоторые он кидал в нижний ящик стола, как бесперспективные.
Когда все папки оказались рассортированы, Ричард открыл газету на странице с котировками ценных бумаг.
Внезапно для мальчика в дверь кабинета постучались, после чего, не дожидаясь ответа, дверь открылась и в комнату зашёл Джеральд.
Ричард вначале был удивлен, ведь обычно к нему стучится прислуга, которая без разрешения в комнату не заходит. Лишь камердинер позволяет себе заходить в спальню юного господина без спроса, и то лишь по утрам для того, чтобы разбудить. Это позволяло мальчику до того, как он начал прикрываться фокусами, без проблем тренировать мутантские способности.
– Ричи, привет, что интересного пишут?
Мальчик поднял глаза на отца и на автомате ответил:
– Акции "Нестле" на пике, похоже, не стоит их покупать. А вот акции "Пепси", в которую я вложил десять миллионов фунтов, падают после пика в декабре. Но я думаю – это временно. В апреле-мае перед оглашением ежегодной отчетности для инвесторов цены на акции подскочат.
– Хм… – из уст Джеральда донесся многозначительный хмык. – Много потерял денег?
Ричи опустил газету и удивлённо протянул:
– Что?! А! Нет, я не потерял ни пени. Акции Пепси я брал по 9,44, а сейчас они стоят 9,83 доллара. Сейчас я в плюсе на шестьсот сорок тысяч долларов. Буду скидывать их летом на пике.
– Это радует, как и твои успехи в целом, – Джеральд присел на диван, расположенный неподалеку от стола. – Ричи, я слежу за твоими делами и вынужден констатировать, что ты замечательно справляешься. Пока! Надеюсь, что так будет и дальше, но, сын, ты должен понимать, что инвестиции в ценные бумаги ненадёжны. Сегодня они растут, а завтра могут упасть в цене и ты потеряешь большую часть капитала. Поэтому я был очень доволен тем, как ты начал бизнес, и немного удивился, когда вместо продолжения инвестиций в производство своих товаров ты переключился на ценные бумаги.
– Так проще, пап, – пожал плечами Ричард. – Я не могу заниматься производством и учёбой одновременно. Ты же прекрасно помнишь лето, когда мне пришлось объездить весь мир, чтобы заключить контракты с производителями и покупателями. К тому же скрепыши исчерпали себя. Это хайповый товар, который на рынке не продержится долго. А чтобы придумать что-то новое и реализовать задумку, нужно минимум три-четыре месяца. К тому же производить что-то лучше на своём заводе, а не заказывать у кого-то.
– Ладно-ладно, я не буду вмешиваться в твои дела, как и обещал, – приподнял руки Джеральд, словно сдаётся в плен. – Но я знаю, что ты неплохо заработал. Ричи, теперь тебе стоит сделать имя. Любой уважающий себя крупный бизнесмен должен заниматься благотворительностью. Это полезно для имиджа. Полагаю, для тебя не составит труда выделить небольшую сумму на пожертвования.
– М-м-м… Допустим, – задумчиво протянул Ричард. – У меня есть немного свободных средств. Думаю, тысяч пятьдесят долларов я могу потратить.
– Сынок, почему ты оперируешь долларами, а не фунтами?
– Прости, я просто привык к биржевым сводкам, в которых удобнее оперировать долларами.
– И еще, скоро опять состоится ежегодный Королевский благотворительный приём. Но там я расходы беру на себя. Тебе же, Ричард, до этого времени лучше зарекомендовать себя, как филантропа.
– Ладно… А что, есть конкретные предложения?
– Например, Ричи, ты можешь помочь детям-сиротам.
– Хорошо, без проблем, – согласился Ричард.
На самом деле попаданцу не очень хотелось тратить свои деньги, но он понимал, что в среде элиты так принято. Если ты богат, но при этом не филантроп, на тебя будут косо смотреть. К тому же благотворительность должна приносить небольшие плюсы к налоговым отчислениям. Сумма пожертвования может вычитаться из дохода в качестве налоговых льгот. Если же совершать ежегодные акты дарения на протяжении трёх лет, то можно вычесть сумму, потраченную на благотворительность, из налогов, которые будут выплачиваться на четвёртый год.
Для примера, Джеральд Гросвенор ежегодно тратит на благотворительность минимум пятьдесят тысяч фунтов. Во-первых, эта сумма не учитывается в доходах. Во-вторых, на четвертый год он платит налогов на сто пятьдесят тысяч фунтов меньше, то есть эти деньги ему возвращаются.
Ричард знал об этом, поэтому решил увеличить сумму дарения до пятидесяти тысяч фунтов. Главное – следующие три года продолжать тратиться на благотворительность, чтобы вернуть свои средства.
– Ричи, я договорюсь с фондом, который занимается помощью детям-сиротам. Но для первого раза, чтобы твоя деятельность не осталась незамеченной, тебе придётся проявить активность.
– Не понял, – Ричард нахмурил лоб. – Пап, какая ещё активность? Я отдаю деньги в фонд, а они их тратят на целевые нужды. Разве не так?
– Это так, но, сынок, ты должен понимать, что если просто отдашь деньги, то об этом никому не станет известно. Поэтому тебе нужно будет посетить парочку сирот, лично проконтролировать адресность помощи. Тогда в газетах напишут, что юный Лорд Гросвенор занимается благотворительностью, помогает сиротам. Это положительно скажется как на твоей репутации, так и на репутации нашей семьи.
– Я что, один буду ездить к сиротам?
– Нет-нет, Ричи, – добродушно усмехнулся Джеральд. – Конечно же, с тобой будут присутствовать представитель благотворительного фонда, социальный работник, журналист, Джон и шофёр-охранник.
– М-да уж… – со скепсисом протянул Ричард. – Представляю, как "счастливы" будут дети, когда к ним ввалится такая толпа. Ладно, я на всё согласен.
– Отлично! – Джеральд радостно хлопнул себя ладонями по бедрам. – Я знал, что ты поймешь всю важность и необходимость подобного действия.
– Пап, я решил, что потрачу на благотворительность пятьдесят тысяч фунтов. Не долларов.
– Хорошо, я учту это. Сынок, будь готов. Я постараюсь договориться на поездку в эту субботу.
* * *
Суббота наступила на удивление быстро. Еще в пятницу Ричи приехал в Лондон и остановился в доме 70 на улице Гросвенор. Вынужденная необходимость, ведь поездки к сиротам предстояло совершить в пригороды столицы.
Дверь в спальню распахнулась, и на пороге вырос Джон. Как обычно, на нём был идеально приталенный костюм-тройка.
Камердинер сразу заметил, что подопечный уже проснулся. Он преувеличено радостным тоном произнёс:
– Доброе утро, господин Ричи. Какой чудесный день. Напоминаю, что у вас через два часа поездка на благотворительную акцию. Поэтому скорее вставайте и умывайтесь. Сегодня гимнастику мы будем делать без тренера, а затем нас ждет завтрак.
– Уже встаю, Джон.
Ричард прошёл в ванную комнату. Оттуда он вопросил:
– Джон, как будут добираться наши сопровождающие?
– Журналистка поедет с нами, а соцработника на своём автомобиле повезёт представитель благотворительного фонда. Первым в списке у нас стоит посещение городка Литтл Уингинг в пригороде Лондона.
– Не припомню такого городка, но название до боли знакомое, – отозвался Ричи. – В этом фонде разве не могли выбрать сирот, которые живут неподалеку?
– Полагаю, сэр, – чопорно ответил камердинер, – что помогать сиротам, живущим в центре Лондона, нет никакого смысла. Они и так обеспечены всем необходимым.
– А в этом Литтл Уингинге что такого особенного?
– Специалист из благотворительного фонда говорила, что оттуда поступали жалобы от соседей, будто приёмный сын в одной из семей выглядит не по статусу семьи.
– В смысле? – во взоре Ричарда, устремлённом на камердинера из ванной в спальню, читалось недоумение.
– Простите, господин Ричи, но точно сказать я не могу. Там вроде бы у семьи есть родной сын, и он выглядит более упитанным и лучше одет, а приёмный ребёнок на его фоне словно доходяга в обносках.
– И зачем нам такой сложный случай? – удивился Ричард.
– Сэр, насколько я понял, помощь ребёнку из неблагополучной семьи, подобной этой, будет иметь больший резонанс в средствах массовой информации. То есть это более положительно скажется на вашем имидже филантропа, чем рядовое посещение фостер-семьи.
– В таком случае нам понадобится помощь констебля, – констатировал Ричард. – Я, конечно, уверен в способностях охранника, но если эта семья действительно неблагополучная, то лучше подстраховаться. Не хотелось бы второй раз попадать в больницу.
– Хорошо, сэр. Я передам ваши пожелания представителю благотворительного фонда. Полагаю, сопровождение полиции действительно не будет лишним.
Когда Ричард и Джон вышли из дома, на пороге их уже поджидала журналистка, и возле тротуара был припаркован Бентли Эйт.
Девушка со светло-каштановыми волосами длиной до плеч имела не особо привлекательную внешность, обычная молодая британка с ямочками на щеках, карими глазами, острым подбородком и слегка сутулыми плечами. Грудь тоже не являлась достоинством девушки, она была небольшой, а из-за сутулости и закрытого зелёного платья, которое дополняло чёрное длиннополое пальто, и вовсе сложно было что-либо разглядеть. На вид журналистке было в районе двадцати пяти лет плюс-минус два года. Рост средний.
– Фиона Брюс, Би-Би-Си, отдел текстовых новостей Юго-Восток, – представилась она. – А вы, полагаю, Джон и Лорд Гросвенор?
– Добрый день, мисс, – чопорно ответил и изогнулся в поклоне Джон. – Вы правы.
– Доброе утро, мисс Брюс, – вежливо сказал Ричард. – Рад знакомству. Прошу вас, – указал он на заднюю дверь автомобиля.
– Ох, какая роскошная машина! – восхитилась журналистка. – Впервые буду ездить на такой. Как бы не привыкнуть, – в шутку добавила она.
– Ничего особенного, – пожал плечами Ричард. – Четыре колеса, стальной кузов и чадящий двигатель на углеводородном топливе. Если бы не статус фамилии, я бы ездил на чём-то более экологичном и экономичном, что не пожирает три ведра бензина на сотню миль.
Журналистка рассмеялась.
– Забавная точка зрения, Лорд Гросвенор, – сказала она. – А ведь если задуматься, то действительно получается, что статус побуждает богатых людей приобретать дорогие автомобили.
Ричи дождался, когда журналистка сядет в салон автомобиля и забрался туда сам. Джон занял место на переднем пассажирском сиденье.
– Совершенно верно, – ответил журналистке мальчик. – К сожалению, так было всегда и будет в будущем. Раньше богатые люди для демонстрации своего статуса приобретали дорогих коней, делали кареты на заказ. Сейчас в ходу автомобили, яхты и самолеты. А в будущем обеспеченные люди будут покупать дорогие антигравитационные кары и флаеры с отделкой из эксклюзивных натуральных материалов, достать которые можно будет лишь за огромные деньги.
Автомобиль тронулся. Журналистка достала диктофон включила его и спросила:
– Ричард… я могу вас так называть?
– Без проблем, мисс. Так будет даже удобнее.
– Я слышала, что ты занимаешься бизнесом. Это так?
– Совершенно верно. Я начал заниматься бизнесом в июне прошлого года, когда закончил младшую школу.
– Но разве тебе не девять лет? – с изумлением вопросила Фиона.
– Девять, мисс Брюс. Некоторые считают меня вундеркиндом, но на самом деле у меня просто хорошая память. В настоящий момент я уже экстерном сдал экзамены за второй класс средней школы.
– Поразительно! – глаза журналистки округлились от изумления. – Я не знала, что ты не просто наследник звания герцога Вестминстерского и "Гросвенор групп", но еще и вундеркинд. А чем ты занимаешься, Ричард?
– Мисс Брюс, можете звать меня просто Ричи.
– Хорошо, Ричи, но тогда и ты зови меня Фиона!
– Без проблем. Фиона, что именно тебя интересует? Работа или повседневность?
– И то, и другое.
– Что же… – Ричи на пару секунд взял паузу, чтобы собраться. – Мой ежедневный график очень напряжённый. Утро начинается с гимнастики. Затем у меня идут занятия с репетиторами по школьной программе. После ланча тренировка по фехтованию. После обеда самостоятельное изучение учебных материалов. В то же время я уделяю внимание экономическим сводкам и вопросам бизнеса.