— Эээ… — застигнутый врасплох пожилой священник растерялся, — какое пожертвование?
— Допустим, триста долларов, — он вынул купюры, — как раз хватит, чтобы починить дверь и… что-нибудь ещё. Не пристало храму божьему быть в таком запущенном виде.
— Да, конечно, — ответил он, принимая купюры, — что-то ещё?
— Да, не могли бы вы нас обвенчать? Мы любим друг друга и хотим пожениться.
— Но к чему такая спешка, дети мои? Где ваши родители, что благословят вас?
Джейн открыла было рот, но Илья её перебил:
— Мы одни на всём свете, у неё есть дядя, но он далеко отсюда и тяжело болен. Мы скоро отправляемся в дальние земли, там нет церкви, и некому будет обвенчать нас.
— Но нужны хотя бы свидетели, — старик отчаянно пытался соблюсти протокол.
Свидетелей Илья нашёл за полчаса. И даже купил в лавке какие-то копеечные кольца. Относительно приличного вида мужчина и женщина отстояли обряд и поставили подписи на свидетельстве. Теперь проблема решена, они муж и жена. Илья даже подумал, что в случае неудачи, не сумев открыть портал, можно будет вернуться к её отцу, он их не выгонит. Вот только мысль о неудаче его пугала.
Покинув церковь и выдав свидетелям по двадцатке, Илья со спокойной совестью отправился сдавать лошадь. Джейн хотела было отправиться за билетами, но он посоветовал ей не отходить далеко.
Оказалось, что поступил он правильно. Не успели они отойти от лошадиного заведения, как позади раздался строгий голос:
— Мисс Стокс? Мистер Стрельцов? Вы арестованы.
Обернувшись, они увидели человека в гражданской одежде, за спиной которого стояли двое в синей форме, которые могли быть только полицейскими.
Вы ошиблись, — с улыбкой проговорила Джейн, — мистер и миссис Стрельцов. Это мой муж, который имеет все права на меня.
— То есть? — переспросил человек в гражданской одежде, — как это?
— Мы обвенчались в церкви, — объяснил Илья, доставая документ, — а как это ещё может быть?
— Эта бумажка ничего не значит, брак можно аннулировать, — прорычал неизвестно откуда взявшийся господин лет пятидесяти, богато одетый и с пышными усами.
— Ах, неудачливый жених, — Илья резко развеселился, — увы, я не только успел обвенчаться с ней, но и осуществил свои супружеские права. Вы понимаете, о чём я? Теперь вам уже не на что надеяться. Единственное, что вы можете, — это мелкая никчёмная месть, которая не доведёт до добра.
— Я тебя раздавлю, сопляк! — взревел горе-жених и кинулся на Илью.
Навыки, преподанные Доком, не пропали даром. Через секунду нападавший уже стоял на коленях, кисть руки была вывернута, а колено с хрустом впечаталось в переносицу. Пышные усы пропитались кровью, а сам он бессильно повалился на тротуар.
— Вы всё видели, господа, — обратился он к полицейским, — на меня напали, я был вынужден защищаться. Его самолюбие уязвлено, он может совершить массу необдуманных поступков. Например, попытаться мне отомстить. Тогда я снова буду защищаться, право это дано мне богом, и очень может статься, что не обойдётся без крови. Я этого не хочу, поэтому попытайтесь ему объяснить.
Взяв за руку свою жену, он пошёл в сторону вокзала. Полицейские подняли с земли мало что соображающего «жениха» и повели его куда-то.
— Надо полагать, это был начальник местной полиции? — спросил Илья у себя самого, — я его зауважал.
— Почему? — не поняла Джейн.
— Ты сама говорила, что этот твой почти муж очень богат и влиятелен. Но на местную полицию влияния не хватило, они предпочли судить, оглядываясь на закон, а не на личности. Поэтому спор выиграл никому не известный нищий охотник.
Однако, расслабляться было рано, он заимел себе влиятельного врага, от которого нужно поскорее отгородиться расстоянием. Поэтому они купили билет до ближайшего крупного города, с таким расчётом, чтобы дальше двигаться уже оттуда. Причина была проста, поезд туда отправлялся через полчаса. Билеты стоили недорого, так что скоро они осваивали двухместное купе, которое имело отдельный вход снаружи.
Спустя несколько минут, впереди послышалось приглушённое пыхтение, потом раздался гудок, и поезд медленно сдвинулся с места. Скорость была не то, чтобы черепашьей. Километров тридцать в час он делал стабильно.
По расчётам Ильи, на станции они должны были оказаться уже к утру, нужно ещё поесть и поспать. За окном неспешно проплывали местные пейзажи, где леса и горы сменялись убранными полями, а те, в свою очередь, небольшими деревнями. Запас еды у них был, поэтому от предложенных проводником относительно свежих булочек они отказались. А после ужина, когда уже начало темнеть, Илья снова потянулся к своей теперь уже жене. Той снова приспичило скромничать:
— Не здесь.
— А где?
— Дома. В постели. Под одеялом. В темноте.
— Ещё чего? Я не собираюсь лишать себя красоты. Чего ты стесняешься? Меня? Так ведь я твой муж, самый близкий к тебе человек. А ты красивая. Я не хотел тебя пугать, но в моём мире девушки и женщины носят вот такие платья, — он показал, — и ноги у них открыты. Ты тоже будешь носить такое.
Джейн опять покраснела, а после этого её лицо исказила гримаса удивления и ужаса. Это не могло быть реакцией на перспективу носить короткое платье. Это был натуральный ужас.
Наверное, Илья имел хорошие задатки воина. Недолгое пребывание в условиях боевых действий всё же приучили его реагировать сначала телом, а потом только мозгом. Он сместился с линии возможного огня, упал на пол, а пистолет прыгнул в руку. За наружной дверью висел человек, чья рука была вытянута в сторону кровати, а на том месте, где только что сидел Илья из стены торчал нож. Сообразив, что номер не удался, убийца попытался влезть внутрь, но оглушительный выстрел пресёк его попытку на корню. Действительно, трудно залезть в поезд, когда у тебя нет головы.
Илья закрыл дверь и оглядел место, куда воткнулся нож. К счастью, Джейн была вне опасности. Нож был довольно странный. Рукоятка и гарда никаких нареканий не вызывали, а вот клинок оказался странной волнистой формы. Этакий фламберг в миниатюре. В дерево стены он вошёл сантиметра на четыре, что говорило о большой силе и профессионализме метателя.
Скоро в дверь постучали. Илья открыл и увидел перепуганного проводника, которого сразу поспешил «успокоить»:
— Всё в порядке, опасности нет. Уже. Просто какой-то человек на ходу зацепился за поезд, открыл дверь снаружи, что сделать довольно непросто и попытался меня убить, метнув нож. К счастью для меня, я оказался проворнее и успел увернуться и выстрелить. Он, скорее всего, мёртв и лежит где-то по пути следования. Если это интересует полицию, то я готов с ними поговорить.
— Разумеется, мы так и сделаем, как только прибудем на станцию, — сказал растерянный проводник, — а пока не трогайте ничего.
На станции они дождались наряда полиции. Илья ещё раз пересказал им подробности происшествия, прибыл даже фотограф, который сфотографировал сначала торчащий из стены нож, потом его же, но уже лежащим на белом полотенце, а потом кровавое пятно не стенке вагона. А Илья и Джейн в скором времени сидели в кабинете у следователя.
— Итак, — важно проговорил худой мужчина лет сорока, закуривая тонкую сигару. — Кто был этот убийца, я примерно представляю, но мне интересно другое, каким образом вы смогли заинтересовать его, да так, что он решился напасть на вас прямо в поезде. Это ведь чертовски рискованный трюк, пусть поезд там и притормаживает.
— И кто же это был? — ответил вопросом Илья.
— Судя по ножу, — следователь покрутил на столе нож, — а также по мастерству исполнения, это был Джон Нокс, по прозвищу Клык. Убийца, проведший десять лет на каторге и здорово там поумневший. С тех пор он ни разу не попался, хотя, по нашим данным, является исполнителем более чем двадцати убийств. Его интересуют богатые люди. Иногда он брался работать по найму, но ваш случай ставит меня в тупик. Кто мог хотеть вашей смерти?
— Есть один человек, зовут его Фредерик Колеман, — начала объяснять Джейн, — он хотел жениться на мне, но я ему отказала и предпочла другого. Он очень разозлился и попытался напасть на моего мужа, но он дал отпор. Избил его. Вы можете опросить полицию на предыдущей станции, они это видели.
— Я знаю, кто такой Колеман. Это действительно человек влиятельный и богатый. А ещё он из тех людей, которым не отказывают. А уж публичное оскорбление, да ещё такое, это серьёзно, такое он не простит. Он вполне мог нанять Клыка. — Он протянул листок, перо и чернильницу, — изложите свои соображения на бумаге, а я опрошу полицию этой крысиной дыры. Подозрения к делу не пришьёшь, но мне нужна информация, чем больше, тем лучше. Как долго вы собираетесь пробыть в городе?
— День, или два.
— Я отправлю полицейских, чтобы следили за вами.
— Я сам могу за себя постоять, — начал было протестовать Илья, но следователь его тут же оборвал, резким движением затушив окурок в стеклянной пепельнице.
— Я не сомневаюсь в ваших способностях, мистер Стрельцов, эти люди будут нужны только затем, чтобы вашу самооборону адвокаты Колемана не превратили в убийство, да и свидетелей захватить не помешает, что-то мне подсказывает, что тесного общения с вами они не переживут. Я буду держать руку на пульсе, меня зовут лейтенант Марк Клинтон… чему вы улыбаетесь?
— Фамилия знакомая, — уклончиво ответил Илья.
На том и решили. Илья покинул полицейский участок с намерением как можно скорее покинуть страну. То есть, страну он не покинет, но в ледяной пустоши убийцы вряд ли до него дотянутся. Но билеты были только на завтра, и поезд тот следовал в условную «Ригу». Что же, оттуда тоже должны ходить корабли. А пока решено было заночевать в гостинице.
По дороге они зашли в оружейный магазин. Глаза Ильи разбежались от обилия старого оружия. Ружья-двустволки, винтовки, в том числе и дульнозарядные, револьверы, современные магазинные винтовки, похожие на трёхлинейку.
Первым делом Илья отыскал револьвер. Самый обычный, тридцать шестого калибра, то есть около наших девяти миллиметров, с достаточно длинным стволом. Были и более мощные экземпляры, в том числе и пятидесятого калибра, но брал он его не себе, а для хрупких рук жены и это перебор. Полсотни патронов про запас и ещё два десятка для обучения. Когда уже было заплачено, Илья обежал глазами прилавок, взгляд его остановился на маленьком, под детскую руку, пистолете с двумя стволами. Ага, дамский, карманный, оружие последнего шанса. Мимо подобного красавца он пройти не мог, хотя стоил тот, как хороший револьвер. В придачу приобрёл десять патронов двадцать второго калибра, вроде нашей мелкашки, только чуть длиннее. Следующим пунктом были патроны к автомату. Он выложил гильзы на прилавок и спросил, есть ли возможность их переснарядить? Продавец долго думал, наконец, смахнул гильзы в ящик и предложил зайти завтра. Сложив добро в походный рюкзак, они отправились в гостиницу среднего пошиба. Нужно было где-то переждать ночь.
Гостиница обошлась недорого, но деньги продолжали таять. Илья надеялся, что хотя бы на пароход хватит. Номер был тесным, зато в нём был душ, которым они не преминули воспользоваться. Даже Джейн забыла о стеснительности и влезла туда вместе с мужем. С благами городской цивилизации она была знакома, но видела их редко. Единственное, что несколько отвлекало, на полочке для мыла, среди прочего лежал «Пустынный орёл». Дверь тут была, всё равно, что бумажная. Из тонких реек, даже не очень сильный человек мог спокойно вынести плечом с разбега.
К счастью, за время помывки на них никто не покушался, а потому они нашли время для секса. Точнее, не секса, тесная душевая кабинка к этому не располагала, просто разновидности ласки, которая поначалу традиционно повергла Джейн в шок, но потом оставила самые лучшие впечатления.
После душа, вытершись насухо, они расположились на широкой мягкой кровати. Илья выложил перед ней револьвер и дерринджер и предложил их изучить. Изучение заняло много времени. Револьвер был самым современным, с откидывающимся влево барабаном. Джейн с опаской взяла его в руку, оглядела со всех сторон, потом откинула барабан, вставила патроны в гнёзда, захлопнула, взвела курок, после чего аккуратно его спустила, придерживая пальцем. Потом было разряжание, чистка, обучение доставанию, прицеливанию. Решено было приспособить для ношения складку платья. Вес был большим, но сильно в глаза это не бросалось. Дерринджер тоже приспособили на одежду, правый рукав пришлось оставить не застёгнутым. Маленький пистолет легко разместился, закреплённый на ткани рукава одной ниткой, которая при доставании легко порвётся.
На этом упражнения были завершены. Илья теперь был уверен, что при необходимости Джейн сможет достать оружие и выстрелить. При этом пуля, скорее всего, полетит куда надо.
Наскоро поужинав захваченными с собой продуктами, они улеглись в кровать и накрылись одеялом. Илья, которого в последнее время неудержимо влекло к молодой жене, собрался было преподать ей ещё несколько уроков, рядом с ней, такой невинной, он, со своим небогатым сексуальным опытом, чувствовал себя многоопытным любовником.
Увы, развлечься им было не суждено, по крайней мере, в эту ночь. Сразу после того, как свет в номере погас, в коридоре послышались странные звуки. Нечто вроде человеческого шёпота. Некто говорил что-то кому-то, стараясь делать это как можно тише. К несчастью для этих неизвестных, звукоизоляция не была сильной стороной здания гостиницы. Невозможно было разобрать отдельные слова, но то, что это был человеческий разговор, не подлежало сомнению. Судя по стенду с ключами, который он видел внизу, на этом этаже, кроме них, никого нет, для прислуги тоже поздно.
Приложив палец к губам, Илья жестами велел жене встать. Сам он в несколько движений соорудил из подушек и одежды подобия двух человеческих тел, которые с головой накрыл одеялом. Сами они, стараясь не шуметь, отошли в дольний угол и приготовили оружие.
Ожидание затянулось минут на двадцать. Злоумышленники не хотели рисковать, возможно, даже знали о судьбе своего предшественника. Замок издал негромкий щелчок, дверь отворилась без скрипа. В неверном свете далёкого уличного фонаря видны были двое мужчин среднего роста в тёмной одежде. Немного постояв, они не дождались никакой реакции от «спящих» и начали обходить кровать с двух сторон. В руках их, словно сами собой, появились узкие и длинные ножи. Заняв удобное положение, справа и слева, они, тщательно примерившись, приготовились нанести первый удар.
Так и вышло, и почти сразу до обоих дошло, что они дураки. Но было поздно, оглушительный выстрел пятидесятого калибра заставил их в страхе присесть, а включенный свет позволил увидеть два ствола, направленные на них.
— Господа, — обратился к ним Илья, — не пытайтесь бежать, я очень хорошо стреляю. Если будете стоять смирно, то, скорее всего, останетесь живы.
Бежать они и не думали, неожиданный конфуз сильно повлиял на их уверенность в себе. А уже через пару минут в дверь, отталкивая друг друга, ввалились двое полисменов с револьверами наизготовку. Следом неторопливой походкой вошёл Клинтон. Оружия у него не было, но взгляд не сулил задержанным ничего хорошего. Оглядев постель, ножи и след от пули на стене, он как-то неоднозначно хмыкнул. Потом посмотрел в сторону Ильи и проговорил:
— Мне, в целом, ясна картина произошедшего. Но вы всё-таки потрудитесь изложить события на бумаге, чтобы я мог подшить это в дело. А вас, джентльмены, — он повернулся к задержанным, на которых уже надевали наручники, — ожидает долгая беседа, результаты которой определят вашу дальнейшую судьбу. Хотя, замечу, что путей у вас немного, выбирать придётся между каторгой и виселицей.
Их увели, а детектив предпочёл дождаться письменных показаний, которые сейчас писала на листе бумаги Джейн под диктовку Ильи. Кроме того, как он сказал, нужно время, чтобы дождаться прибытия нового наряда полиции для охраны, на этот раз усиленного.
— И ещё, — дождавшись, пока высохнут чернила на листе бумаги, он сложил его вдвое и засунул в папку, — уезжать вам пока не рекомендуется. Более того, я вам это напрямую запрещаю. До тех пор, пока не разберёмся с Колеманом.
— Детектив, — начал было Илья, — нам нет никакого дела до судьбы Колемана, мы вовсе не хотим непременно посадить его в тюрьму. Всё, что нам нужно, — это уехать отсюда, как можно быстрее.