В конце концов Рейз сослался на то, что ему нужно готовиться к бою, и взял экипаж до дома.
— Я останусь ночевать у Силаны, а в обед приеду к тебе.
Он боялся, что она захочет посмотреть поединок, и легко мог представить ее реакцию на поводок и ошейник, но, к счастью, Джанна действительно устала. Даже не спросила про Арену и бой.
За сам поединок Рейз не волновался — всякое, конечно, могло случиться, но он не ждал сюрпризов. Если этот гладиатор — Лиам, кажется, так его называла Мелеза — действительно был новичком, о котором никто не слышал, да еще и пользовался зачарованным оружием, вряд ли он мог стать серьезным противником.
Рейз вообще считал, что всякой чародейской дряни на Арене не место. Он сам всегда побеждал за счет собственных сил, опыта и умений.
С Силаной Рейз должен был встретиться уже на Арене, и Мелеза сказала ему ехать туда.
«Я привезу ее сама, не волнуйся».
Он попросил извозчика остановиться за пару кварталов до Арены, пробежался, чтобы размяться и разогреться.
У входа в Львиные Ворота его узнали. Люди шептались у него за спиной, гладиаторы из тех, кого он знал, подходили поздороваться.
«Этот любит прятаться под юбкой», — шепнул кто-то, и большого труда стоило не обернуться и не дать за это в морду. И, наверное, зря Рейз все-таки сдержался, потому что следом за первым заговорил второй.
Некоторые ублюдки просто не понимали по-хорошему.
— Эй, Рейз, — бросил ему кто-то вслед. — А сегодня тоже хозяйка твоя драться будет? Может, это она гладиатор, а ты любитель походить в платьях?
Рейз обернулся, медленно, демонстративно смерил говорившего взглядом:
— В бою мне это повтори, ушлепок. А то чесать языком много умения не нужно.
— А это смотря кому и где чесать, — мужик — Рейз не знал его и не хотел знать — паскудно усмехнулся. — Но ты-то в этом лучше разбираешься. Не зря же тебя так хозяйка любит.
От этого «хозяйка» еще сильнее хотелось что-нибудь разбить.
В идеале, морду этого ублюдка.
Рейз обычно не дрался, поединков ему и на Арене хватало, а за уличную склоку можно было вылететь из Первой Лиги. В Парной, кажется, за гладиаторские промахи штрафовали хозяев.
— Меня хоть хозяйка любит, урод, а тебя только твоя правая рука. Так что завали свой поганый рот, пока зубы не вылетели.
Наверное, зря он это сказал, потому что за спиной зашептались громче и несколько человек показали на Рейза пальцами.
— Даже так? — мужик склонил голову к плечу. — И что ты сделаешь? Позовешь свою алую жрицу? Нажалуешься на меня?
— Яйца тебе оторву и скажу, что так и было. И знаешь, мне поверят.
Он, в принципе, ожидал, что ушлепок схватится за оружие и нападет первым — даже хотел этого, но получилось совсем иначе.
— Рейз, я так понимаю? — окликнул его строгий женский голос. — Почему ты разгуливаешь по Арене один? Твоя хозяйка знает, что ты здесь?
Почему-то от этого голоса мурашки ползли вдоль позвоночника и холодело внутри.
Рейз обернулся, собираясь ответить, и промолчал.
Женщине на вид было лет пятьдесят, уложенные в высокую прическу волосы переливались серебром.
Рейз никогда не видел Илану Серн, и все равно узнал ее с первого взгляда.
Когда-то она была очень красивой женщиной, и до сих пор ее осанка, манера держаться заставляли что-то внутри вытягиваться в струнку. Именно так Рейз и представлял себе настоящую аристократку.
Из тех, за жизнью которых пытался подглядеть когда-то давно, когда пробрался в квартал богачей.
Почему-то, в отличие от Мелезы, ей не хотелось хамить. Хотелось просто уйти и смыть ее взгляд с себя.
Ей даже не приходило в голову, что он мог решать за себя сам, отвечать за себя. Ее интересовало только где его хозяйка.
— Силана разрешает мне самому решать свои проблемы, — ответил ей Рейз.
— Опрометчиво с ее стороны. Идем. Найдем ее, пока ты не ввязался в драку, — она отвернулась, даже не дожидаясь его ответа. И ни на мгновение не сомневалась, что он пойдет за ней.
Почему-то ушлепок, с которым Рейз сцепился изначально, молчал. Хотя, казалось бы, ему ничто не мешало дальше трепаться.
— Многое изменилось в Парной Лиге, пока меня не было, — все еще не оборачиваясь сказала Рейзу Илана. — Гладиаторы разгуливают без хозяев, носят жреческие цепи и ввязываются в ссоры, не спросив разрешения.
— Я не ввязывался в ссоры. Просто поставил зарвавшегося мудака на место.
— Достаточно, чтобы нажить врагов.
— Вашего гладиатора здесь тоже что-то не видно. Кто знает, чем он там один занимается?
— Лиам? — Илана на мгновение обернулась, по ее тонким губам скользнула улыбка. — Он лучше обучен.
Рейзу было что на это ответить, но он не стал спорить. Похоже, в Парной Лиге чем меньше он говорил, тем легче жилось всем. Начиная с Силаны, заканчивая совсем уж незнакомыми людьми.
Они петляли по коридорам — эту часть Арены он знал плохо, и потому ориентировался в ней намного хуже, но примерно представлял, куда Илана направляется. У входа в один из Залов Рейз задержался. В центре под потолком висели мостики и лестницы, из земли торчали столбы с небольшими круглыми площадками. На одной из них сражались два гладиатора.
Рейз посмотрел и его передернуло. Вот уж в каком Зале ему не улыбалось оказаться. Идиотская Арена.
— Что-то маловато зрителей, — сказал он, оглядывая трибуны, но Илана только пожала плечами:
— Все ждут мой бой.
Она не хвалилась, говорила об этом абсолютно буднично.
И ни во что не ставила ни Рейза, ни Силану.
— Наш бой, — тихо поправил он, и дал себе слово, что размажет ее гладиатора по Арене. Устроит ей настоящее шоу.
Илана снова мимолетно улыбнулась:
— Хорошо. Наш бой. Вчера вы наделали достаточно шума, чтобы люди все еще помнили о вас. Сегодня.
Да, скорее всего она еще и считала его однодневкой из тех, что не задерживаются на Арене.
У входа в очередной из Залов стоял мальчишка лет четырнадцати — тонкий, белокурый и изящный. Рейз сразу обратил на него внимание, потому что пацан был в доспехе — очень дорогом, идеально подогнанном — и при оружии. Новый гладиаторский знак висел на рукояти — начищенный и сияющий. Мальчишка от скуки попинывал каменную ступеньку и вертел в руках пряжку перевязи.
— Лиам, — кивнула ему Илана, а Рейз не поверил своим ушам.
— Это Лиам? — наверное, стоило бы промолчать, но не получилось.
— А ты против, папаша? — пацан паскудно усмехнулся, и в наглости он явно мог дать фору тому мужику, с которым Рейз сцепился на входе.
Илана снова улыбнулась и даже не подумала одернуть щенка.
Что она там про него врала? Лучше обучен, да?
Кажется, недоверчивый взгляд Рейза она истолковала правильно, потому что сказала:
— Лиам очень юн. Пока я прощаю ему некоторые вольности.
Ирбис с ними, с вольностями. Чем она думала, выставляя сопляка на поединок? Его же угандошат в первом же бою. И главной его вольностью станет пюре и манная каша, когда зубов не останется — Рейз собирался их выбить. Хотя бы парочку.
— Да и плевать, тетенька, — в какой-то момент показалось, что щенок и правда сплюнет прямо под ноги своей хозяйке. — Ты, главное, выполни уговор, а там разберемся.
— Многие, кто недооценивал его, поплатились за это, — спокойно, словно бы ничего не замечая, сказала Рейзу Илана.
— Да, я уже вижу.
Больше всего Лиам напоминал Рейзу излишне смазливую помесь ангела с одуванчиком. Если там, под рукавами туники и под доспехом и были мускулы, разглядеть их не получалось.
— Побольше уважения, папаша. Как бы потом хныкать не пришлось.
Кажется, Рейз в его возрасте не был таким наглым. Или был, но его хотя бы за это били.
— Ну и дети пошли, — сказал он Илане, намеренно игнорируя ее гладиатора, потому что глупо было собачиться со щенком.
— В бою мне это повтори, — буркнул Лиам. — А то языком чесать много ума не надо.
— А это смотря кому и где чесать, — бездумно ответил Рейз и заткнулся, вспомнив мужика у входа. — Нет, знаешь, а ты прав. Лучше я просто размажу тебя на Арене.
— Размазывалка отвалится.
К счастью, на этом щенок и заткнулся, и Илана повела их дальше. В Белый Зал.
Мелеза встретила их у входа, рядом стояла Силана и держала в руках ошейник и поводок.
Почему-то именно этот ошейник Рейз и заметил первым — тяжелую, утыканную шипами кожу, прочный широкий ремень, массивное железное кольцо. Будто на волка.
Под ложечкой противно заныло, захотелось развернуться и уйти.
И Силану было не узнать. Мелеза одела ее в красное, уложила волосы и вплела в них причудливые железные украшения — как корону из клинков. Накрасила глаза, и они казались неестественно яркими.
Получилось красиво, Рейз это признавал. И все равно хотел подойти и сорвать с Силаны всю эту наносную дрянь.
Ты не такая. Это же не ты.
Мелеза сделала из нее типичную хозяйку из Парной Лиги.
И перед этой хозяйкой Рейзу полагалось становиться на колени, от этой хозяйки принимать поводок и ошейник.
Рейз думал об этом, и его трясло от злобы.
Он напрягся, заставил себя успокоиться и вспомнить: Силана вылечила Джанну. Только это имело значение. Не поводок, не ошейник.
Не полный зал народу, который увидел бы Рейза на коленях.
— Мелеза, — Илана кивнула, подходя ближе, и Лиам последовал за ней, встал за левым плечом. — Я так понимаю, это Силана.
Та поклонилась, низко, на жреческий манер — крохотные колокольчики в прическе тихо звякнули.
И Рейз подумал, что если бы завалил ее такую на кровать, если бы имел Силану как шлюху, они бы тоже звякали в такт каждому толчку.
От этих мыслей было одновременно и легче, и поганей.
Легче пережить унижение.
Поганее, потому что Рейз на самом деле не хотел иметь ее как шлюху. Успел увидеть в ней что-то кроме высокомерия и упрямства. Она умела быть другой.
— Да, госпожа. Бой с вами честь для нас с Рейзом.
Илана оглядела ее с головы до ног:
— Удачный образ. Видно руку мастера.
Силана выпрямилась, нервно сжала ошейник в руках:
— Благодарю вас.
— Не благодари. Этот комплимент не тебе, а тому, кто все это, — она показала на платье и прическу, — сделал.
— Не сомневайтесь, содержание не уступает, — Мелеза вежливо улыбнулась. Она была одна, по крайней мере Грея Рейз нигде не видел.
— Это я решу сама. Идемте.
Перед тем как зайти в Зал, Силана осторожно коснулась Рейза, совсем невесомо, будто пыталась предложить поддержку. Но в другой руке она держала ошейник и поводок. Рейз дернул плечом, обрывая прикосновение.
Илана заметила это, вопросительно вскинула бровь, но ничего не спросила. Да и времени не было. До боя оставалось совсем немного.
***
В Зале яблоку негде было упасть — Рейз ни разу в жизни не видел столько зрителей сразу. На трибунах теснились, жались друг к другу. Благородные женщины, влиятельные аристократы делили скамьи. И воздух, казалось, закипал вокруг.
Они ждали не Рейза, он это чувствовал, но что-то внутри все равно отзывалось ликованием. И чужое внимание накрывало океанской волной, поднималось внутри привычной эйфорией.
Рейз запрещал себе смотреть на Силану, знал, что иначе это радостное чувство разобьется об ошейник и поводок у нее в руке. Она больше не трогала его, ничего не говорила.
Белый Зал был действительно очень старым — он был меньше Зала Шипов и в нем не было ничего кроме арены и трибун. Если бы не весь этот спектакль с привязыванием гладиаторов, как собак, Рейзу бы там понравилось.
Мастер Арены объявил их с Силаной первыми. Кто-то хлопал им — немногие и, скорее всего, просто из вежливости. Рейз зло думал про себя, что еще добьется их признания. Заставит их смотреть, боясь моргнуть и пропустить хотя бы мгновение. И весь этот Зал — мраморные статуи гладиаторов, белые скамьи, похожий на снег песок арены, каждый человек, даже сам воздух внутри — будут вибрировать его именем.
Плевать на ошейник и поводок, он заставит их забыть об этом. И значение будет иметь только бой, мастерство Рейза и то, что он мог сделать поединок по-настоящему красивым.
Силана шла первой, поднялась на небольшое возвышение с краю арены — там располагался ее трон и небольшая круглая платформа с массивным железным кольцом. Видимо, чтобы пристегивать поводок.
Рейз чувствовал на коже чужие взгляды и уговаривал себя просто пережить это и двигаться дальше. Всего лишь спектакль, кому какое дело?
Всем наплевать, и Рейзу больше всех.
Силана тяжело оперлась на подлокотники трона, осторожно, неуклюже опустилась, и Рейз почувствовал смутный укол вины. В конце концов, ей тоже было тяжело. Мелеза принарядила ее, превратила в куклу из тех, кого он ненавидел, и слишком легко было забыть, что она лежала при смерти меньше дня назад.
И, в конце концов, она была не виновата, что правила требовали от нее пристегивать своего гладиатора, как скотину на скотобойне.
Рейз опустился на колени у ее ног, подался вперед, чтобы Силане было удобнее застегивать ошейник. Мимолетное прикосновение пальцев — ледяных, тонких — заставило его вздрогнуть.
— Извините, — шепнула Силана.
— Просто покончи с этим побыстрее, — ответил он.
Ее пальцы соскользнули с застежки, раз, другой, и Рейз сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Ничего страшного.
Это можно было терпеть.
— Простите. Я сейчас.
Но у нее никак не получалось застегнуть ошейник.
— Я сам.
Он отодвинулся, коротко поклонился ей — на них все еще смотрели, и Рейз точно знал, как дать зрителям зрелище — и застегнул на себе ошейник. Вложил поводок в ладонь Силаны и коснулся пальцев губами.
Она едва не вырвала руку. И привязывала поводок мучительно долго.
А потом на арене появились Илана с Лиамом, и все, что Рейз и Силана делали, перестало иметь значение.
Илану встречали, как давнюю возлюбленную после долгой разлуки.
Благородные женщины и мужчины, аристократы, торгаши и чародеи — все, кто сидел на трибунах, забывали обо всем и дышали только ею.
Они обожали ее, даже теперь, много лет спустя.
Это обожание укутывало ее плащом, как невидимая пелена, чародейский покров.
Всем было плевать, что за плечом Иланы стоял зеленый мальчишка, который еще ничем не проявил себя.
Мастер Арены провел ее к трону лично, почтительно поклонился, когда она села, сделала знак Лиаму приблизиться. Тот встал на колени без возражений, даже не поморщившись, только показал Рейзу язык украдкой.
Поводок и ошейник на пацане были тонкими, такие не удержали бы и собаку, и он их, казалось, не замечал. Видимо, щенка волновали другие вещи.
Например, как ему радовалась публика.
Это было красиво — вся показуха с хозяйками, троны — все было обставлено как в театре.
Просто и понятно: две королевы — стальная и красная — и их верные цепные псы.
Среди всей этой показухи только поединок должен был стать настоящим. Рейз собирался его таким сделать.
Силана невесомо коснулась его плеча — там, где плечо закрывал щиток доспеха, наклонилась, чтобы шепнуть:
— В вашем ошейнике талисман против глифа. Это дополнительная защита, если не сработает та, которая наложена на доспех.
Рейз усмехнулся:
— Боишься, что я проиграю?
— Просто будьте осторожнее. Пожалуйста. У меня… дурное предчувствие.
Он фыркнул:
— Может быть, это потому, что ты чуть не умерла утром.
Она нахмурилась сильнее:
— Пожалуйста.
Рейз кивнул:
— Не беспокойся, я буду драться в полную силу.
Мастер Арены объявил поединок, и Илана отстегнула поводок.
Лиам вскочил, легко потянулся, так, будто на прогулку собрался. Он хоть разминался-то перед боем?
Силана снова возилась с поводком, и Рейз не выдержал, отстегнул его сам. Снова поцеловал ее руку — чтобы публика видела и запомнила.
Пальцы Силаны пахли костром. Странно, если задуматься. От нее всегда исходил легкий запах дыма, едва уловимая горчащая нотка, которая вызывала желание прижаться носом к коже, вдохнуть поглубже, распробовать.