— А что же мне-то делать? Я боюсь, — как-то совсем беспомощно сказала Амалия.
— А вам нужно вести себя так, как прежде, чтобы ничем его не спугнуть… у вас получится. Я уверена. Не волнуйтесь.
Танюша вылезла из кровати, подошла к шкафу и принялась рассматривать наряды. Вытащила шикарный пеньюар, набросила его на себя поверх рубашки.
— Не трогай, — предупредил Сергей.
Танюша прошлась перед ним:
— Но ты же сам приводил сюда эту… шавку. И предлагал ей платья твоей жены на выбор.
Сергей возразил:
— Это было нужно для дела… И потом, не заставляй меня оправдываться, это не мой стиль. И я не люблю, когда меня загоняют в угол.
Танюша напевала и перебирала вещи в шкафу:
— А как тебе это? По-моему, очень сексуально. Мне всегда было интересно, а какова наша строгая Доминика Юрьевна в сексе? Она перед тобой выгуливалась в этом эротическом белье? А как она…
— Ты меня достанешь! Ты этого добиваешься? — напрягся Сергей.
Доминика поднималась в спальню. Услышав голоса, остановилась в раздумье — и решительно открыла двери.
А в спальне Сергей лежал в постели, Танюша стояла перед ним в пеньюаре Доминики.
Первой опомнилась Танюша. Она со злостью сорвала с себя пеньюар и бросила его на кровать. Как была, в рубашке, гордо выскочила из спальни, едва не задев Доминику.
— Ну, здравствуй, Сережа. Давно мы с тобой не виделись.
Сергей быстро вылез из постели:
— Отвернись, я оденусь.
Доминика насмешливо посмотрела на него и отвернулась.
Сергей быстро оделся:
— Надеюсь, ты не ревнуешь?
— У-у. Я никогда тебя не ревновала.
— Рассказывай! Значит, это не ревность погнала тебя той ночью навстречу столбу?
Доминика грустно заметила:
— Глупость погнала. И излишняя впечатлительность. Если бы можно было все отмотать обратно…
— Все? — вкрадчиво спросил Сергей.
Доминика вздрогнула, указывая на постель:
— Я просто поражаюсь твоей… не могу подобрать приличного слова.
— А ты не стесняйся. Здесь все свои. Тем более что ты как умная женщина должна понимать, что все эти Катюши-Танюши — не более чем рябь на воде. Никаких глубин они не затрагивают и никакой погоды не делают. Так… Санитарки. Уборщицы мусора.
— И что же, Сереженька, тебя заставило по мусорникам лазать?
Сергей подошел к Доминике, обнял ее:
— Не ревнуй. Ты самая прекрасная женщина в мире. Женщина моей жизни! Любимая и — единственная.
— А ведь было время, я тебе верила. Смешно. — Доминика выскользнула из объятий Сергея.
— Зачем вспоминать о том, что было? Давай жить настоящим. Признайся, ты же меня до сих пор любишь. Ведь правда? Ты за этим сюда пришла. Не выдержала.
— Можешь так думать, я не запрещаю, — пожала плечами она.
— Доминика, я тебе честно скажу, с тех пор, как мы расстались, я очень много думал.
Доминика пальцами приподняла свой пеньюар, который валялся на скомканной постели, брезгливо отбросила его:
— Не устал… думать? Я тоже многое обдумала, Сережа. Ты можешь меня спокойно выслушать?
Сергей покорно сел на кровать.
— Пойми меня правильно. Сначала я даже такой мысли не допускала… Но потом… Короче, Сережа, причина моего приезда банальна… — Доминика замолчала, и Сергей схватил Доминику, попытался поцеловать.
Она увернулась:
— Пусти. Ты меня никогда не понимал, не понял и сейчас.
— Зачем же ты тогда пришла, если не целоваться? — удивился Сергей.
— Я пришла сообщить, что хочу с тобой развестись. А еще, Сергей, я намерена продать дом.
Сергей замер, а потом заголосил:
— Какой дом? Ты чё, обалдела? Этот дом мой. Если у тебя юношеский склероз, так я тебе напоминаю: дом записан на меня. Еще вопросы?
Видя, что Сергей начинает паниковать, Доминика держалась подчеркнуто спокойно:
— Ты сам ответил на свой вопрос. Да, дом — записан на тебя. Но он не твой. Я купила его сама и на свои деньги. От первой и до последней копейки.
— Да мне плевать! Он официально принадлежит мне! По всем документам! — не унимался Сергей.
— Не кричи. Ты же сам прекрасно понимаешь, грош цена мне как бизнесмену, если я не могу правильно оформить финансовые документы. У меня есть все необходимые бумаги, которые подтверждают, что настоящим владельцем этого дома являюсь я — Доминика Никитина.
— Вот именно. Никитина. Попрошу об этом не забывать. Ведь на момент покупки дома мы с тобой уже были супругами. Значит, все-таки вели совместное хозяйство! Так чей же этот дом, а, Доминика? Правильно. Наш общий.
Доминика не теряла присутствия духа:
— Вот и ладно. Ты сам признал, что дом — наша совместная собственность. Мое предложение — мы его продаем и делим деньги поровну. Выгодная сделка.
Особенно для тебя. Ведь ты сюда ни копейки не вложил. А хочешь, выплати мне половину стоимости дома и живи здесь на здоровье. С Танюшей. Заметь, я прошу только половину того, что заплатила сама, и не по нынешней стоимости дома! Думаю, с тех пор он вдвое подорожал.
— Ты меня огорошила. Я так сразу не могу, мне нужно подумать… — засуетился Сергей.
Доминика возразила:
— Думать нечего. Или я начинаю судебный процесс по установлению истинного владельца дома. С оглашением моих доходов, твоих зарплат и всего прочего. Или… Ты соглашаешься на одно из моих предложений. Либо дом, либо деньги. Выбирай.
— Я хочу дом…
— Отлично. Оставайся. И прошу заметить, в качестве бонуса тебе достается наша безотказная Танюша. А горничная и жена в одном лице — это же какая экономия! Я согласна на отступные.
Сергей застыл:
— Но я не могу… У меня нет денег.
Доминика не выдержала:
— Что? Вот это наглость! А куда же ты за столь короткий срок успел потратить такую кругленькую сумму? Я тебя спрашиваю, где деньги от продажи моих акций?
Сергей прятал глаза:
— Каких твоих акций?
— Которые ты получил по подложной гендоверенности, — напомнила Доминика.
— Генеральная доверенность — настоящая. У меня ее при себе нет, но, если понадобится, я могу тебе показать. И ты увидишь на ней свою подпись.
— К несчастью для тебя, нашелся свидетель, который собственными глазами видел, при каких обстоятельствах эта подпись была получена. В больнице меня подло обманули. Воспользовались моим состоянием, — сообщила Доминика.
Сергей сник и сел на кровать:
— У меня нет этих денег. Меня обокрали. И еще одно обстоятельство…
В гостиную, где ожидал Самвел, вбежала Танюша в одной рубашке. Самвел обмер. Танюша скользнула по нему равнодушным взглядом:
— Ты кто? Водила Доминики?
— Да вроде того.
— Тогда жди. Она будет не скоро. Им еще о многом нужно поговорить.
Танюша взяла яблоко со стола, откусила.
— А вы кто? — поинтересовался Самвел.
Танюша вздохнула:
— Я… если бы я знала, кто я…
— Тогда я вынужден попросить вас сварить мне кофе. Не успел позавтракать, — проговорил Самвел.
Танюша чуть яблоком не подавилась:
— А как ты догадался? У меня что, на лбу написано, что я горничная?
— Зачем же на лбу? Вас униформа выдает. Сразу видно, что вы горничная. Очень красивая горничная.
Танюша смерила его злобным взглядом и вышла.
Когда в гостиную спустилась Доминика, Самвел и Танюша сидели за столом. Перед Самвелом стоял кофейник, перед Танюшей — стакан молока. Доминика отметила этот факт. Танюша, увидев Доминику, вскочила.
— Сиди. Не вставай. Мне Сергей сказал, что ты беременна. Это правда?
— Да. — Танюша не отводила взгляд.
— И это его ребенок? — спросила Доминика.
— Да. Вы меня уволите?
Доминика пожала плечами:
— Зачем же? У тебя теперь хозяин один — Сергей. Но я думаю, тебе удастся его ублажить. Да, можешь забрать себе всю мою одежду, что в этом доме. Тем более, ты ее уже примеряла. И очевидно, не один раз. Скажи, ты в курсе дел Сергея?
— Некоторых.
— Хорошо. Какое значительное событие недавно произошло с ним? Не считая, конечно, разрыва со мной.
— Его… обокрали. И крупно.
Доминика пробормотала:
— Значит, не соврал. Это все, что я хотела услышать. А теперь можешь идти.
Танюша быстро вышла.
Самвел подал голос:
— По-моему, я догадался. Сергей Никитин… бизнесмен, которого обобрала Косарева… это твой муж?
— Мир тесен. Я уже всему перестала удивляться, — вздохнула Доминика.
— Да уж, вот так совпадение. В голове не укладывается. Выходит, Сергей Никитин, которого обокрала Косарева, и Сергей Никитин…
Доминика подхватила:
— …который ограбил меня, — один и тот же человек. Когда меня поместили в психушку, я была в отчаянии… Сергей сделал гендоверенность на управление моим имуществом, и мне ее подсунули. Я подписала. И он получил право распоряжаться моими акциями, которые тут же и продал…
Честно говоря, сегодня я рассчитывала вернуть себе хотя бы часть денег… Но у него их нет.
Самвел удивленно посмотрел на Доминику.
— Ты веришь этой девице?
— Танюша только подтвердила его слова. Они не успели сговориться.
— Запутанная история. Если деньги изначально были твои, а не Сергея, значит, Косарева обокрала — тебя?
— Я все больше хочу увидеть эту женщину, — невесело усмехнулась Доминика. — Значит, денег у меня нет. Придется проситься обратно к Анжеле в напарницы… Возьмешь? Кстати, Самвел, перепиши ее долг на меня и плати ей зарплату полностью.
Самвел строго ответил:
— Запомни. Есть два непреложных правила ведения
— бизнеса. Первое — люди должны нести ответственность за свои поступки. Иначе начнется беспредел и хаос. И второе — ни при каких обстоятельствах нельзя жертвовать интересами дела, оно либерализма и уступок не прощает. Ты плохой бизнесмен, Доминика, если этого не понимаешь. Самвел прошелся по гостиной, подумал и наконец решился. Вытащил кредитную карточку и протянул Доминике.
— Это моя кредитная карточка. Пользуйся. Вернешь, когда сможешь.
— Ты только что пожертвовал своими финансовыми интересами, — улыбнулась Доминика.
— Значит, я тоже плохой бизнесмен, — развел руками Самвел.
Виктория Павловна достала бумаги и протянула их Артему:
— Вот смотри. Копии документов о лишении родительских прав Косаревой Надежды. Я подумала, что они вам понадобятся. На момент ее рождения у Косаревой не было зарегистрированного брака. Отца не знает никто. И у нас нет никаких сведений о нем.
— Только Косарева знает, — задумчиво произнес Артем. — Постойте, а она могла сказать об отце самой Ритке?
— Могла. Да разве можно верить хоть одному слову этой женщины? У нее правда зависит исключительно от ее интересов в данный момент. А зачем вам эти сведения?
Артем стал объяснять:
— Понимаете, Маргарита стала очень богатым человеком, директором крупной компании. И возможная причина, из-за которой ее хотят убрать, — наследство. Чтобы во всем этом разобраться, нам просто необходимо знать, кто ее наследники и есть ли они вообще.
— Здравствуйте, — сказал Петров, входя в кабинет. — Он был мрачен и старался не смотреть на Анну Вадимовну. Даже обошел ее стороной. Приблизился к Виктории Павловне и протянул ей бумаги. Она внимательно изучила их:
— Это касается Косаревой и Крокодила?
— Да. Я поторопил наших соседей. И вот что они мне прислали по факсу. Это выписка из уголовного дела о разбойном нападении на гражданина Орешкина с причинением ему телесных повреждений средней тяжести. Дело было заведено как раз в то время, о котором вы спрашивали…
— Когда Наташка сбежала из Радужного, — кивнула Виктория Павловна.
Артем подошел поближе.
— Здесь краткое изложение всех материалов. Вот решение суда, справка о лишении свободы, — перечислял Петров.
Артем спросил:
— Вы можете оставить нам эти бумаги?
— Пожалуйста, — кивнул следователь.
— Олег Иваныч, не знаю, как вас и благодарить, вы нам очень помогли, — тихо произнесла Анна Вадимовна.
— Не благодарите. Я ничего не сделал… личного. Это моя работа. И вообще…
Артем, который сидел и рассматривал документы, вдруг резко вскочил с места:
— Смотрите, по этому делу в качестве свидетеля и подозреваемого проходила шестнадцатилетняя девочка. Косарева Наталья Викторовна. Кажется, я начинаю понимать Ритку… Теперь понятно, почему она сменила фамилию, почему так боялась…
— Дай же я посмотрю. — Виктория Павловна забрала у Артема документы и вместе с Анной Вадимовной принялась читать их. Охнув, обе женщины одновременно подняли глаза на Артема.
В кабинет Амалии буквально ворвался Николай Николаевич. Амалия уже обрела былое спокойствие и даже высокомерие. Она вновь была сама собранность и самоуверенность.
— Сядьте и отдышитесь. Тем более не вижу причины, из-за которой стоило бы так бегать, — поджала она губы при виде следователя.
— Вот тут вы ошибаетесь. Я примчался вас предупредить… — Николай Николаевич тяжело дышал. — Амалия Станиславовна, вам грозит страшная опасность. У меня была консьержка из дома Калашниковой. Она опознала возможного убийцу.
— Знаю. Это мой шофер Анатолий Тимохин, — равнодушно отозвалась Амалия.
Диана открыла дверь.
— Оп-пачки! Кто к нам пожаловал! Ну, проходи.
Игорь, а это был именно он, вошел, в руках он держал папку.
— Привет.
— Что-то ты давно не захаживал?
— Работы много. Из редакции не вылезаю. Сейчас люди резко читать кинулись… — Игорь вздохнул. — Читают всякую муру… Кто кого замочил, кто кого объегорил. Вроде этого. — Он кивнул в сторону полок с книгами Юрия Владимировича.
— Ты имеешь в виду романы моего отца? — вскинулась Диана.
Игорь пошел на попятный:
— Извини, ничего личного. Просто я замаялся править. Мне приходится полностью все переписывать.
— Неужели? — обиделась Диана.
— Диана, посуди сама, разве количество трупов на один погонный лист — это критерий настоящей литературы? — спросил Игорь.
— А почему бы тебе самому не попробовать сесть и написать роман, если ты такой грамотный? — перебила его Диана.
Игорь взвился:
— Я? Да у меня уже есть готовый бестселлер, — он указал на папку. — Все прописано от А до Я: характеры, конфликты, диалоги. Просто бери и печатай!
— Поздравляю.
— Не с чем, — махнул рукой Игорь. — Только что из очередного издательства поперли. Козлы. Ничего не смыслят в настоящем искусстве. Недаром говорят, что всех гениев при жизни не признают.
— Тебе чай сделать? — смерила его снисходительным взглядом Диана.
— Свари лучше кофе.
Игорь подошел к столу Юрия Владимировича, оглядел книги и бумаги:
— Ты вот смеешься, а понять не хочешь. Мы, авторы, вынуждены идти на поводу у читателей с их дешевыми вкусами. Поэтому и придумываем банальные сюжеты.
А воспитать этих бедных читателей слабо? Поднять их до своего высокоинтеллектуального уровня не пробовал? — напирала Диана.
Игорь вздохнул:
— Не злись, Дианка, у меня и так нет настроения.
— Так ты решил и мне его испортить? — подняла Диана брови.
— Ну начинается… Слушай, кажется, мне только что кто-то предлагал сварить кофе, а?
Игорь явно заинтересовался чем-то на столе Юрия Владимировича, но не подавал вида.
— Ты тоже много чего обещал. Сводить меня в кино, например. — Диана надула губки и вышла из комнаты.
Игорь быстро бросился к столу, начал просматривать бумаги Юрия Владимировича. Взял несколько скрепленных листов и вложил себе в папку.
Диана и Игорь уже пили кофе, когда домой вернулся Юрий Владимирович.
— А-а-а, молодое дарование? Рад видеть. А я сегодня как раз был у Петра Алексеевича. Порадовал его, что вот-вот сдам роман. Без чьей-либо помощи.
— А я тебе что говорила? — гордо поглядела Диана на Игоря. — Папик такую классную вещицу дописывает.
— Я рад. — Игорь встал и суетливо начал прощаться.
— Сидите-сидите, я только поздороваться зашел. Не хотел вам мешать, — остановил его Юрий Владимирович.