— У твоего папы крутые планы для тебя сегодня? — спросила я Сильви, понимая, что мы едем по улице недалеко от моего дома.
Сильвия пожала плечами.
— Надеюсь.
— Он забирает ее на ужин вечером. Ресторан «Scran & Scallie». Тебе ведь нравится там, дорогая, — мягко напомнил Эйдан.
Я же, задумалась, почему у Сильвии отсутствовал интерес к возможности провести вечер с отцом.
— Это его любимое место для ужина. Не мое.
Я взглянула на Эйдана, услышав нехарактерный ей раздражительный тон. Он поймал мой взгляд краем глаза и спросил:
— Ты недовольна, что Салли будет там? Повторяю, если ты расстроена из-за того что она переехала к отцу, я могу поговорить с ним.
Ах!
У Коллина была девушка. Я этого не знала.
— Они долго уже вместе?
Сильвия пожала плечами, поэтому я посмотрела на Эйдана.
— Да. Они встречаются более года, но Салли переехала к нему недавно.
— Салли нормальная, — сказала Сильвия.
Прежде чем я успела ответить, Эйдан остановил машину и спросил:
— Это здесь?
Я повернулась и посмотрела из окна на свой мрачный дом. Моя квартира находилась в многоквартирном доме облицованном галькой, окрашенной в серый цвет. На одних местах у дома росли небольшие участки травы, а в других гибли. Окна у некоторых из моих соседей выглядели будто их не мыли изнутри годами.
Это было место, где я жила. Я не стыдилась. Большинство людей трудились до последнего пота, чтобы позволить себе собственное жилище. Я была одной из таких. И моя маленькая квартира, возможно, была небольшой, но она была чистой и аккуратной, и я могла позволить себе арендную плату без какой-либо помощи.
— Да. Спасибо что подвез.
— Всегда пожалуйста. — Эйдан сексуально улыбнулся мне и достал свой телефон из держателя на центральной панели. — Номер. Пожалуйста.
Хорошо, что он добавил «пожалуйста», и мое выражение на лице сказало ему об этом, заставив рассмеяться. Я ввела свой номер в телефон, и когда передала его обратно, Эйдан сразу же позвонил мне.
— Теперь у тебя есть мой. Я напишу тебе, — сказал он, многозначительно взглянув на меня.
Я кивнула, чувствуя покалывание в моих «никчемных» местечках при мысли о встрече с ним позже.
Повернувшись к Сильвии, я обнаружила, что она с любопытством наблюдает за нами, как будто чувствуя, что что-то происходит, но была слишком мала, чтобы понимать.
— Скоро увидимся, — сказала я, протягивая руку.
Когда она ухватилась за нее, я сжала ладонь, и затем неохотно отпустила. Пока я шла по дороге к своему дому, прощальные выкрики Сильви и энергичное размахивание руками вызвали у меня улыбку. Но ее убил жгучий взгляд Эйдана, который он на меня бросил прежде чем уехать. Ожидание охватило меня.
Вскоре я получила от него сообщение с адресом и временем, и я написала простой ответ:
«Я буду».
И вот я здесь.
С потными ладонями.
Я нажала на звонок домофона, а через несколько секунд услышала его приятный голос:
— Да?
— Это я.
Дверь запищала и открылась, и я улыбнулась входя внутрь думая, что иногда он бывает немногословным мужчиной.
Эйдан жил на предпоследнем этаже, и когда лифт раскрылся, я увидела его перед дверью квартиры — он стоял возле нее скрестив руки на груди, и прислоняясь к косяку.
Я сделала глубокий вдох. Он выглядел безупречно совершенным, подлинным мужчиной. Каждый раз когда я его видела, он становился все более привлекательным. Его пронзительные глаза были сосредоточены на мне, а я успела заметить, что он одел другую футболку и потертые джинсы. Волосы были влажными, поэтому я подумала, что он только что принял душ.
Дрожь прошлась по позвоночнику, и Эйдан был тому причиной. Наконец я вышла из лифта, еле успев до закрытия дверей, и медленно подошла к нему, не отрывая взгляда, не веря, что этот добрый, смешной, умный и невероятно сексуальный мужчина смотрит на меня так, будто думает то же самое обо мне. Его глаза медленно скользнули вниз по моему телу, а затем поднялись, задерживаясь на каждой детали, пока не вернулись к моему лицу.
— Мне нравится это платье, — сказал он.
Я мягко улыбнулась.
— Тебе легко угодить.
Эйдан взял меня за руку и провел в свою квартиру, но у меня не было возможности осмотреться, потому что он снова заговорил, отвлекая меня:
— Я не всегда был таким. — Он закрыл дверь, заперев ее за нами. — Раньше я был засранцем. — Его выражение стало задумчивым, когда он посмотрел на меня сверху вниз. — Придирчивым распутным засранцем.
Я напряглась, не особо наслаждаясь возникшими картинками его с другими женщинами. И — «придирчивый»? Я помню, как Сильвия говорила мне, что ее дядя встречался с самыми красивыми женщинами, которых она когда-либо видела.
Иисус.
Я дернула кардиган, недоумевая, зачем вообще его надела.
— Не надо.
Казалось, Эйдан почувствовал мою внезапную неуверенность и, скользнув рукой вокруг моей талии, притянул к себе. Мои руки задрожали на его твердой теплой груди, и я откинула голову назад, чтобы удержать зрительный контакт.
— Ты идеальная.
— Мои волосы слишком короткие, — я коснулась прядей на затылке. — Раньше они были длинные.
— Я помню.
— Я отрезала их из-за Джима, — грустно пояснила я. — Он любил мои волосы, и просил никогда не стричь их, но когда умер... я была так зла на все и отрезала их. Все просто — я наказала его за то что он умер. Я знаю, это так чертовски глупо.
Эйдан сжал руки на моей талии, утешая.
— Но я тоже любила свои волосы, — продолжила я, чувствуя себя глупо рассказывая обо всем этом. — Это всего лишь волосы... но я словно сошла с ума, и отрезала их.
Эйдан так долго меня рассматривал, что я хотела спросить, о чем же он думает, но потом решила не спрашивать. Эйдан убрал руку с талии, чтобы заправить мою выбившуюся прядь. Его пальцы прошлись по контуру моего уха, большой палец погладил скулу, и я поймала его взгляд, из-за которого затрепетало сердце.
— Ты могла бы сбрить их все, Пикси, и все равно осталась бы чертовски красивой. Я не могу сосредоточиться ни на чем другом, когда ты в помещении.
Вау.
Я медленно выдохнула его имя:
— Эйдан.
Его глаза закрылись, словно он испытал боль, и прислонил свой лоб к моему. Запах его одеколона окутал меня, а от жара его тела мою кожу начало покалывать, как будто я вышла из комнаты с кондиционером на жаркое солнце.
— Я хочу услышать, как ты произносишь мое имя, когда я внутри тебя, — пробормотал он мне в губы.
Я была рада оказать такую услугу, и мои пальцы вцепились в его футболку, говоря ему об этом.
— Но, — выпрямился он, — я пообещал себе, что не накинусь на тебя как сексуально голодный подросток, как только ты войдешь в квартиру. Мне нужно чтобы ты знала, для меня это больше, чем секс, Нора.
Это было похоже на слова, что Джим сказал мне в первые дни нашего знакомства. В то время я думала, что это мило, особенно когда мальчики в школе ясно давали понять, что будут встречаться со мной лишь для секса. Однако странно, что два мужчины сказали мне одно и то же, а я отреагировала совершенно по-разному.
С Эйданом слышать эти слова было не просто «мило».
Мне казалось, что сердце радостно застучало от такого обещания. Я никогда не думала что ощущение счастья, нужды и возбуждения, может быть настолько болезненным, словно я стою на краю пропасти.
— И для меня, — пообещала я.
Эйдан взял меня за руку.
— Позволь показать тебе квартиру. Здесь прекрасный вид.
Левая дверь от прихожей вывела нас в гостиную совмещенную с кухней, а за кухней пролегал коридор, ведущий вглубь квартиры. Гостиная была не только обеденной зоной, но, и по-видимому, небольшой музыкальной студией, и располагалась в большом пространстве с двумя стеклянными дверьми от пола до потолка, ведущими на балкон, откуда открывался вид на причал и город за его пределами.
— Как красиво, — искренне сказала я. На одном из балконов стоял стол со стульями. — Должно быть, приятно в солнечное утро сидеть тут и завтракать.
Он нежно улыбнулся.
— На самом деле, так любит делать Сильви.
— Мне нравится, как ты любишь ее, — сказала я, не задумываясь.
— Больше всего на свете.
Я подумала про себя, что его любовь к племяннице была одной из самых сексуальных вещей в нем. Улыбаясь, я обратила внимание на пианино, гитары — электрическую и акустическую, синтезатор и большой стол с тремя мониторами у дальней стены. Эта стена была из голого кирпича без штукатурки, которая наряду с деревянными полами давала квартире ощущение чердака.
— Моя студия, — печально сказал Эйдан. — Раньше здесь располагалась столовая, а студия находилась в другой комнате. Там была звукоизоляция на стенах, но мне пришлось заменить все и переоборудовать в спальню для Сильвии. Пока еще не поступало жалоб со стороны соседей, да и чаще я работаю в студии в Новом Городе, но мы, скорее всего рано или поздно двинемся дальше. Найдем лучшее место для нас.
Я окинула глазами компьютер и инструменты, поражаясь, что Эйдан мог сидеть здесь, создавать и писать музыку.
— Ты такой умный.
— Чтоб ты знала, меня тошнит от этого.
Я фыркнула, повернулась к нему, и увидела как он усмехается мне. Боже, его мальчишеская улыбка такая сексуальная.
— Я как-то сомневаюсь в этом.
Эйдан пожал плечами, а я засмеялась, считая, что сейчас он чертовски горячий, и прошла мимо него к кухне в другой части комнаты.
Безупречно белая, блестящая, и совсем не моего типа кухня. Но мне понравился островок с табуретами.
Эйдан махнул рукой.
— Кухня. Ну, очевидно, — и провел меня мимо.
В коридоре за кухней, справа была дверь. Эйдан открыл ее, чтобы показать большую спальню. Синего цвета стены, а посередине кровать, достойная принцессы. Над ней возвышался балдахин из легкой ткани фиолетового цвета. Постельное белье также было фиолетовым. На кровати лежали подушки из бархата и индийского шелка в цвете натурального камня. Это была такая кровать, в которую ребенок мог запросто нырнуть и потеряться. Книжные полки на стенах загромождали книги, мягкие игрушки, куклы, фотографии в рамках и безделушки. Напротив кровати находилась тумба с телевизором, DVD-плеером и компьютерной консолью. Рядом стоял маленький стол с ноутбуком iMac. Большой гардеробный шкаф предполагал, что у Сильвии было много одежды и обуви. В углу расположились фиолетовое кресло-мешок и стул, на котором лежала раскрытая книга.
Сильвия Леннокс потеряла самого важного человека в мире — маму, и хотя Эйдан не мог ее заменить, он постарался дать ей все, в чем она может нуждаться и хотеть.
Слезы набежали на глаза, когда я представила себе этого мужчину, распотрошившего свою музыкальную студию — что-то невероятно важное для него — и создавшего такую комнату для Сильвии.
— Это прекрасно, — прошептала я.
— Да, она заслуживает.
Я кивнула и вышла из комнаты, потому что дальнейшее пребывание там делало меня более эмоциональной.
Эйдан закрыл дверь за нами дверь, а затем указал дальше в коридор.
— Хозяйская спальня.
— О.
Я посмотрела в ту сторону, желая пойти туда с ним. Мой пульс участился. До этого момента я не нервничала из-за того что буду заниматься сексом с Эйданом; и во время нашей маленькой прелюдии в больнице, я не думала об этом. Мы были так увлечены друг другом. Но теперь я почувствовала, как маленькие нервные бабочки смешались с предвкушением. Насколько я могла предполагать, Эйдан Леннокс в этом плане был в порядке. Даже если не считать, что у него на двенадцать лет больше сексуального опыта, чем у меня. Он и без этого факта был намного сексуальней меня. Моим единственным мужчиной был Джим, и у меня никогда не складывалось впечатления, что он недоволен нашим сексом. Но тогда все было иначе, потому что Джим любил меня. Что, если меня не хватит для такого парня как Эйдан? Что, если я не достаточно опытна?
— Вино? — внезапно спросил Эйдан.
Я кинула взглянув на него и увидела, что его лоб немного нахмурился, как будто он задавался вопросом, о чем я думала.
— Вино?
— Хочешь бокал вина?
Как сказать ему, что я не люблю вино?
— Не хочешь вино?
— У тебя есть пиво?
Эйдан улыбнулся и направился на кухню. Я поспешила за ним, и он взглянул на меня через плечо, и вытащил две бутылки из холодильника. Открыл их и одну протянул мне. Холодное стекло вызвало у меня дрожь; а может это не холод, а жара в глазах Эйдана, которая не ослабевала с момента моего прихода.
— Я не навороченная, — выпалила, прежде чем смогла понять, что сказала. — Я из провинциального городка, я не училась в колледже, вышла замуж в восемнадцать лет, мы прожили простую жизнь. Я все еще живу простой жизнью, и не была нигде кроме Индианы и Шотландии. — Я с дрожью выдохнула. — И… я пью пиво.
Я видела, что Эйдан пытается не засмеяться, и не понимала в чем мои слова забавны, пока он не сказал:
— Да ты чертовски идеальна.
Джим тоже так думал.
— Никто не идеален.
— Ты для меня.
— Какой сладкий льстец.
— Только с тобой.
И, кажется, я ему поверила.
— Почему? — Я не искала комплиментов, просто хотела понять. — Я не полна ложной скромности, Эйдан. Я действительно не понимаю, что видел во мне Джим. Я знаю, что я не страшная, но, когда мы встретились, было похоже, как будто он был поражен ударом молнии. И после Джим никогда не переставал меня любить. Но почему? Потому что он действительно не знал меня. Иногда я думаю, что он любил версию, которую придумал у себя в голове. А теперь ты. Ты говоришь, что тоже хочешь меня. — Я указала на него рукой. — Ты видел себя, верно?
На этот раз он усмехнулся.
— Ты всегда была такой забавной?
— Я на полном серьезе.
От моего тона его веселость пропала.
— Я не Джим. У тебя с ним была глубокая связь?
Я печально покачала головой, и он продолжил:
— В этом и разница. То, что чувствую я, вызвано тем, что чувствуешь ты, и наоборот. Этого никто не может объяснить, Нора. Это либо есть, либо нет. Что касается Джима... Я никогда не узнаю, что заставило его влюбиться в тебя, но могу догадаться. У тебя есть некое мудрое душевное качество, будто ты повидала в жизни больше, чем твои одногодки. Это дает тебе зрелость, которую я редко встречал у таких молодых людей как ты. И все же, что бы это ни было, в тебе смешалась невинность с уязвимостью, что, подозреваю, ты даже не осознаешь. И ты маленькая, Пикси, — его взгляд жадно прошелся по моему телу, — женственна во всех отношениях. Эта хрупкость подходит тебе... ну, и это порождает в любом мужчине желание защитить тебя — это пробуждает пещерного человека.
Я подняла бровь — никогда раньше не рассматривала себя в таком плане. Я не чувствовала себя хрупкой. Уязвимой да, иногда, но не хрупкой. Мысль, что люди почему-то видели меня слабой, раздражала. Еще больше раздражало то, что Эйдан мог увлечься мной только из-за того что думает, мне нужна его защита.
— Тебе нравиться такой тип людей?
— Я не собираюсь лгать — это определенно привлекло мое внимание, когда я впервые тебя увидел. Но как я мог тебя тогда знать? Нет, это не нравится. Я никогда не интересовался знакомством с людьми твоего возраста. Мне нравятся женщины умные и зрелые, а так же сексуальные. Ты все это. И любой, кто действительно тебя знает, понимает, что тебе не нужен кто-то для защиты. Тебе просто нужно, чтобы кто-то слушал тебя. Чтобы узнать, кто ты на самом деле.
И он был прав. Я подумала о своих родителях и о том, как пыталась им что-то рассказывать, но они никогда не слушали, и с Джимом было так же. Сеона, например, пыталась, но Джим всегда прерывал нас.
Эйдан был первым человеком, которого я встретила после Мэл, кто действительно слушал. Он был первым со времен Мэл, которому я хотела отдать все свои мысли. Как будто и он делился со мной своими тайными мыслями.