— Даже если поймать этого ублюдка можно только так? — Перри слишком хорошо знала напарника. — Умерь гордыню.
Проклятье.
— Я не стану просить. — Вряд ли он сможет пережить очередной отказ. И все же, какая нелепая ситуация. Черт побери, добрый совет не помешал бы, а Линч определенно способен помочь. — А ты с ним не поговоришь?
Перри кивнула.
— А я пообщаюсь с Бэрронсом, — продолжил Гаррет, выбросив из головы мысли о Линче. Во всяком случае, попытавшись. «Черт, как же нужен толковый совет…» — У нас вроде как приятельские отношения. Возможно, он поведает, не связан ли с нашим делом его отец, герцог Кейн.
— А я? — спросил Бирнс.
Гаррет бросил на подчиненного задумчивый взгляд. Ему не нравилось то, что он намеревался сделать, но Перри права. Его гордость не стоит благополучия всей гильдии. Нельзя лгать самому себе.
— Я поручаю тебе охоту на Сайкса, смотрителя. Я почти уверен, что именно он сбежал от нас утром. Это наш главный подозреваемый. — Кусочки головоломки постепенно складывались воедино. — Собери под свое начальство группу умелых следопытов.
Бирнс чуть поджал губы:
— Собираешься подсунуть мне в напарники какого-то дурака? Если это все, то, пожалуй, я пойду.
— Как одна из таких «дураков», я бы на твоем месте попридержала язык, — протянула Перри.
Неожиданно Бирнс взял ее руку и поднес к своим губам.
— Миледи, вы отнюдь не дура. В мужчинах вы разбираетесь прескверно, но работать с вами мне понравилось.
Глядя, как Бирнс целует руку Перри, Гаррет ощутил, как в груди зашевелилось что-то черное. Он вспомнил разговор в поезде, как она, смотря ему в глаза, утверждала, будто у нее есть другой. Теперь Гаррет знал правду, но все равно в глубине души желал разорвать Бирнса на части.
Искоса проверив реакцию начальника, наглец отвесил поклон и ушел.
Перри заметила, как Гаррет стиснул зубы, и опустила глаза, трепеща ресницами.
— Прости, я не должна была тебе лгать, — прошептала она. Атмосфера в комнате стала натянутой.
— Я знаю правду, но мне все равно больно. — Он посмотрел ей в глаза. — С сегодняшнего дня между нами не должно быть лжи. — Перри открыла рот, но Гаррет жестом остановил ее: — Если не можешь чего-то сказать, просто промолчи. Только… не надо мне лгать.
— Спасибо.
Знай Перри о его планах, не благодарила бы. Гаррет присел рядом с ней и сразу же расслабился. До того он и не сознавал, как напряжен. Опасно. Вот так размякнешь, а вдруг приступ жажды?
— Не ревнуй к Бирнсу. Поверить не могу, что именно о нем ты подумал, когда… я сказала то, что сказала.
Гаррет застыл. Он никогда прежде не ревновал.
— Как мы только что убедились, я не единственный заметил твою красоту. К тому же ты целый месяц проводила с ним много времени.
Перри покраснела. Она не умела принимать комплименты. Возможно, просто не привыкла.
— Сам меня к нему поставил.
— Угу. Плохо, что когда дело касается Бирнса, я не могу мыслить трезво. — Он не спеша убрал прядь волос с ее щеки. — У тебя волосы отросли.
— Что ты задумал?
Гаррет погладил ее кончиками пальцев по щеке и шее. Перри сглотнула, но не отстранилась.
— Наверное, пытаюсь примириться с ревностью, — прошептал он.
Перри повернула голову и прикусила его пальцы белыми зубками. Гаррет посмотрел ей в глаза.
— Я о Бирнсе, — пояснила Перри. — У тебя было такое лицо, когда ты попросил его разобраться…
Гаррету хотелось просто молча ласкать ее дальше, но разве Перри ему позволит?
— Бирнс желает стать главой гильдии, пусть привыкает отдавать приказы подчиненным, — сказал он, пожал плечами и отвел руку.
Перри побелела от ужаса и выпрямилась.
— Ты готовишь его на свое место? Нет! — Она вскочила. — Так нельзя! Нельзя сдаваться! Нельзя…
— Лекарства от вируса жажды не существует, — напомнил Гаррет. — Я не сдаюсь, Перри. Просто… принимаю меры. Бирнса не назвать прирожденным лидером, но он хитер и жесток. Если придется, у него хватит духу противостоять принцу-консорту. Мое предубеждение в отношении него продиктовано чистым эгоизмом. Нельзя в такое время оставить гильдию без главы.
Перри словно потеряла дар речи.
— Я искал другие варианты, но их не существует. Эшелон не позволит женщине стать во главе гильдии, а Дойл не подходит потому, что человек.
— Поверить не могу, что ты это делаешь!
— У меня есть обязанности. — Гаррет схватил Перри за руку и притянул к себе. — Я не хочу этого, но позволь… объяснить.
Перри выглядела совершенно подавленной.
— Что бы ты о нем ни думала, Бирнс умен и опасен. Он также весьма хорош в….
— Довольно, я больше ничего не хочу слышать на эту тему.
Продолжать смысла не было. Перри попыталась вырваться, но Гаррет сжал ее пальчики.
— Присядь. Надо поговорить.
Перри неохотно устроилась рядом с ним на диване.
— О чем?
— О нас.
Вопреки ожиданиям она не стала утверждать, мол, между нами ничего нет, лишь с опаской и любопытством посмотрела Гаррету в глаза:
— Говори.
— Между нами все изменилось. Неважно, замечал ли я тебя прежде или нет, теперь ты мне небезразлична. Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.
В ее глазах промелькнула тысяча эмоций. Перри притянула колени к груди.
— Не уверена, что оно того стоит. Что подумают окружающие?
Не отказала, но и не согласилась.
— При других обстоятельствах я бы принял твою точку зрения. Может, даже не стал бы спешить, а хорошенько все обдумал. Но у меня осталось мало времени. За прошлый месяц уровень вируса вырос на девять процентов. — Гаррет судорожно вздохнул. — Знаю, это не похоже на романтическое предложение, о котором мечтают юные девушки, но я не вру. Перри, я желаю тебя. Ты единственная, о ком я пожалею, если не…
Она остановила поток слов, приложив пальцы к губам Гаррета. Он прижался к ним поцелуем и посмотрел ей в глаза.
— Я не имею права просить тебя о подобном. Но также знаю, что ничего так сильно в жизни не желал. И если мне недолго осталось… я бы хотел провести это время с тобой. Я не жду немедленного ответа. Если считаешь, что я прошу слишком многого, откажи.
Перри устроилась у него на коленях, поцеловала и принялась поглаживать лицо Гаррета тонкими пальчиками. Он не ожидал увидеть жар в ее глазах.
Еще никогда его так не соблазняли.
— Перри….
Он нежно, маняще прильнула к его губам. Гаррет обхватил ее лицо ладонями. Надо остановиться, обсудить с ней ситуацию. Но так тяжело думать. Он перехватил ее запястья.
— На сей раз я не дам тебе меня отвлечь.
— Спорим, у меня получится? — сказала она с блеском в глазах.
Ну вот опять.
Гаррет резко вздохнул.
— Я хочу стать твоим любовником, но желаю, чтобы ты была уверена в своем решении…
Перри покачала головой и попыталась высвободить руки.
— Нет, — упорствовал Гаррет. — У меня всего несколько месяцев до того, как изменения станут заметны… либо я сам приду к властям с повинной. Я не хочу делать тебе больно. Не хочу поддаваться эгоизму, когда речь идет о тебе.
Выражение лица Перри разрывало ему сердце.
— Обещай, что не сдашься. Слухи о лекарстве ходят уже несколько лет. Я выясню, что известно ученым. Клянусь.
— Если бы лекарство существовало, я бы сам его искал. Но пойми, я не знаю, насколько смогу держать себя в руках. Я уже с трудом подавляю гнев. Когда узнал о несчастье на фабрике, то чуть не снес Бирнсу голову.
— Но все же не сделал этого, — парировала Перри.
— В дальнейшем станет только хуже.
— А как же я? Ты хоть раз желал причинить мне боль?
— Конечно, нет, — возразил он и постарался вспомнить, что испытывал в последний месяц наедине с Перри. Беспокойство. Он опасался ее касаться. Но в то же время не мог отрицать, что она вызывала в нем как страсть, так и голод.
— Я хочу испить твоей крови.
— А я твоей. Но это не значит, что я желаю причинить тебе боль, хотя могу.
— Но твой уровень вируса намного ниже.
— Гаррет, когда ты нашел меня на слив-заводе, у меня кровоточили костяшки пальцев. Ты не заметил рану, хотя она не укрылась даже от мисс Макларен. Что ты тогда чувствовал? Это не походило на голод. Твои глаза стали черными, но привлекла тебя не кровь.
Гаррет застыл.
— Я… беспокоился о тебе. — Он всегда волновался о Перри, но в тот момент, в лаборатории, ощутил что-то еще. Не только страх, но и желание овладеть. О жажде он думал в последнюю очередь.
— Но ты не зациклился на моей крови. — Перри нежно коснулась его щеки, привлекая внимание и глядя на него дымчато-серыми решительными глазами. — Не верю, что ты не справишься. Что мы не справимся.
— А уже можно говорить о «нас»?
Опасный вопрос. Гаррет и сам колебался, есть ли у них совместное будущее. А еще предстояло узнать, что у нее на уме, и выяснить причину ее побега.
— Да, — прошептала Перри, обдавая дыханием его губы. — Я убеждена в этом с тех пор, как согласилась с тобой вернуться. Вот заодно и ответ на твой вопрос. Мне не нужно думать о последствиях. Я устала переживать, размышлять и гадать, поступаю ли правильно. Устала бояться и желать того, что не могу получить… Я больше не хочу об этом думать.
Итак, она согласилась. Гаррет с мрачным предвкушением сжал ее бедра. Перри не получить полностью, пока она не откроет ему свои тайны, но несколько часов назад он и на простую близость не надеялся.
Отбросив сомнения, Гаррет обхватил руками ее лицо и прильнул к губам.
В груди кипело желание, но поцелуй получился нежным. Трепетным. Гаррет словно пил дыхание Перри. Ничего слаще он в жизни не испытывал. Ощущение хотелось растянуть на целую вечность. На мгновение жажда отошла на второй план.
А потом вспыхнула с новой силой.
***
Оскалившись, он прижался к ее плечу. Стук сердца Перри громом отдавался в ушах; Гаррет моргнул и отвернулся. Комната окрасилась в серые тона.
Он зарылся руками в волосы Перри и прижался губами к ее лбу.
— Не бойся, — шепнула она, подаваясь бедрами навстречу его твердой плоти. Гаррет втянул воздух, теперь желая не крови, а того, что обещало куда большее наслаждение.
Перри взяла его за руку и прижала к мягкой льняной рубашке, прямо поверх своей округлой груди. Затем снова приподняла бедра: медленная, сладкая пытка. Гаррет повернул голову и прикусил нижнюю губу Перри.
— Ты явно не невинна, — прошептал он, проводя свободной рукой по стройному стану. Член затвердел почти до боли.
— Любопытствуешь? — прошептала Перри, выгибаясь ему навстречу и запрокидывая голову.
Да. Гаррет зашипел.
— Все эти годы у тебя никого не было.
Он бы знал.
— Ты так думаешь? — жарко прошептала Перри ему на ухо.
Ревность вспыхнула с новой силой, отодвигая на задний план даже голод. Гаррет поднял глаза — и заметил, что чертовка улыбается.
— У меня нет другого мужчины, — призналась Перри, расстегивая верхнюю пуговицу на своей рубашке. — Но твоя реакция мне нравится.
— То есть моя ревность? — Гаррет принялся ласкать губами ее шею. Перри все еще возилась с пуговицами. Он судорожно вздохнул: ее обнаженная кожа походила на прохладный шелк.
— Да, мне приятно, когда ты ревнуешь. — Перри стиснула его пряди и заставила поднять голову: — Ведь я тоже ревновала.
Рубашка распахнулась, едва скрывая тело, но даже если бы Гаррет захотел отвести взгляд от почерневших глаз любимой, то не смог бы. Перри раскрыла одну из своих тайн… то, о чем он даже не догадывался. Гаррет вел отнюдь не монашескую жизнь, и уж она-то знала об этом как никто.
Несерьезный ответ так и вертелся на языке, но Гаррет воздержался от шуток. Выражение лица Перри, то, как она держалась… Его похождения ее ранили, а он и понятия не имел.
— Ты никогда ничего не говорила.
— А что бы я сказала?
Перри определенно бросила ему вызов. Гаррет медленно опустил руки, положил ладони на изгибы ее бедер, но дальше не двинулся.
— Может тогда я давным-давно понял бы, какой идиот. Я не стану извиняться за прошлое. Но если хочешь знать правду, мне всегда чего-то не хватало. Чего-то… — Он беспомощно пожал плечами. — Тебя. Мне не хватало тебя.
Перри с непроницаемым лицом опустила голову, водя пальцем по вороту рубашки. Гаррет легко поцеловал ее в губы:
— И да, знаю, у меня нет на это права, но я дико ревную к тому, кто уже был в твоей жизни. А еще мне интересно… — Он медленно уложил Перри на спину и придавил своим весом. — Очень интересно, что же ты успела узнать. — Поцеловал ее шею, подбородок, щеку. Замер. — Я не хотел бы навредить тебе, если ты не очень опытна.
— Ты не навредишь мне, Гаррет, — хрипло ответила Перри.
— Нет? — Он отвел ткань в сторону, открывая стягивающую грудь повязку. Глядя Перри в глаза, стянул эту повязку ниже, обнажив самый кончик соска. Внутри все скрутило. Вне инстинкты требовали погрузиться в лоно Перри. Взять ее. Заняться с ней любовью всеми известными способами.
Вновь подняла голову ревность. Желание обладать. И что-то еще, чему Гаррет даже не мог подобрать название. Все эти чувства были для него совершенно внове.
— Ты моя. Моя неистовая леди-сокол, — прошептал Гаррет, склонился и поцеловал округлую грудь.
Желание пробирало до самого нутра, стягивало пах. Тело Перри было таким знакомым — стройное, подтянутое. Она стиснула предплечья Гаррета, словно напоминая о том, что за внешней хрупкостью скрывается сила. Однако сейчас Перри не боролась. Он устроился меж ее бедер, оглушенный новизной ощущений.
Распахнув рубашку, Гаррет принялся целовать обнаженную грудь, затем лизнул сосок. Перри ахнула от неожиданности. Гаррет поднял голову. Ее глаза больше не были серыми — остались лишь чернота, голод и яростное желание. Но сейчас Перри хотелось не крови. Вовсе нет.
Он изучал ее тело руками и ртом, упиваясь каждым вздохом. Терся бедрами, доставляя себе и ей мучительное удовольствие. Гаррет уткнулся лицом в грудь Перри. Он едва переводил дух. «Хочу ее. Сейчас». Но еще никогда в жизни ему так не хотелось оттянуть момент. Гаррет хотел запомнить каждую секунду, каждую сладкую ласку их первого раза. Действительно заняться с ней любовью.
Насколько это иначе — быть с той, кто тебе важен? С Перри? Ему безумно нравилось, как она стонет, как изгибается от его ласк. Как розовые соски блестят от его слюны. Гаррет медленно продвигался вниз, покусывал нежную кожу бедра. Лизнул пупок…
Перри приглушенно застонала и запустила пальцы в его волосы:
— О… Гаррет.
— Ты уже влажная? — прошептал он. Его щетина оставляла отметины на фарфоровой коже Перри. Какая же она чертовски красивая! Длинные ноги, гибкое тело. Словно кошка.
Перри смущенно зарделась. Ему нравилась ее чувственность, нравилось, как она флиртует — но эта скромница тоже была Перри.
— Гаррет…
Он улыбнулся, касаясь губами пуговиц на ее бриджах. Потянул одну зубами, затем глянул на Перри:
— Да? Или нет?
Она так закусила губу, что наверняка останется отметина.
— Да, — прошептала Перри.
Сердце Гаррета загрохотало в груди. Капитуляция. Он почувствовал это, когда Перри расслабилась. Когда сам потянулся к пуговицам на ее брюках.
Раздался резкий стук в дверь.
— Сэр? — позвал Дойл.
Гаррет, тяжело дыша, вскинул голову:
— Черт, да вы издеваетесь!
Вспыхнув от ярости, Перри поспешно запахнула рубашку и перевернулась на бок:
— Проклятье!
— Лежи тут, — прорычал Гаррет и без предисловий впился в губы Перри. Он так разозлился, что было уже не до нежностей. Глянул на нее, затем на дверь. — Какого черта случилось?!