И вряд ли Марина с Женей, окрыленные возможным успехом думали о моральной стороне вопроса. Даже сейчас Марина не пыталась молить о пощаде, не заявляла, что ее заставили, ее вел только холодный расчет, что я сдержу обещание. В конце концов, она узнала меня за эти несколько месяцев, и считала неспособной на жестокость. Знала бы она правду, почему мы сней просо разговариваем.
— Подождала бы месяц, Наташ, эксперимент бы закончился, и тебе вернули бы ребенка. Ни к чему все это, ни к чему, Совсем немного надо было потерпеть. Давай, я сделаю вид, что ничего не было? — великодущно предложила она.
Я не могла понять, она шутит или она это говорит на полном серьезе? Действительно верит, что я могу сделать вид, что ничего не было, что могу простить? За время нашего знакомства она не успела выяснить, послеждднее не входит в список моих талантов. Я не дура, я отлично понимаю, что было в итоге меня ждало через месяц, темный холодный подвал, и выстрел в висок. Лабораторные мыши живут недолго, тем более отработанные экземпляры. Интересно может, поэтому ей так не понравилось, что мною увлекся Вадим? Вряд ли он бы позволил так просто от меня избавиться.
Так много вопросов, вот только, Марина на них может и не ответить. Она лишь пешка в этой игре, а время, выигранное для меня Кириллом, истекало:
— Ну и на кого вы работаете? — и это а самый важный вопрос.
Она поморщилась и явно не торопилась отвечать. Ответ ей может дорого аукнуться.
— Сергей Петренко, — все-таки произнесла она.
— Если имя не совпадет, с тем, что скажет твой любимый, он умрет, Марин. — Я потянулась за телефоном, но она тут же исправляется:
— Андрей Кравченко, — шумно выдохнула она. — Это Андрей Кравченко.
Даже сейчас она не смогла удержаться от попытки солгать, впрочем, все наше общение начиная с первого дня сплошная ложь. Но все это будет вскоре совсем не важно.
Вопросов у меня больше не было, и в комнате повисла звенящая тишина. Я рылась у себя в памяти, но имя Андрея Кравченко, мне ни о чем не говорило. Но скорее всего моя малышка находится у него или по крайней мере наниматель Марины должен знать о ее местонахождении, зачем — то он же забрал моего ребенка.
Марина лежала на кровати и ждала, когда я оглашу ее учесть.
— Я ничего плохого не делала, — сказала она, всхлипывая, расчетливо решила, что именной сейчас когда над ее головой и возник меч палача настало время каяться. — Лишь то, что приказывали.
Я ничего не сказала по поводу ее очередной лжи, хотя быть может, убийство, и вранье для нее и не является плохим.
— Я тебя отпущу тебя, все-таки мы дружили. — мой голос звучал ровно. Ни грамма настоящих эмоций. Ложь, ложь, и ничего кроме лжи, поверь, Марина, я достойная твоя ученица. Лучше всего работает то вранье, которое хочешь услышать. — Вы уедете с Женей и никогда сюда не вернетесь.
Я вышла из комнаты и позвонила Кириллу. Ему можно уже скоро завершать свое представление перед Женей. Тот даже не подозревает, что с его любимой что-то случилось, и наверно уже предвкушает, как будет рассказывать ей о том, как к нему пристал какой-то странный тип, на которого пришлось убить кучу времени. Нам с Кириллом пора уже готовиться к финальному действию.
Я отправилась развязывать подругу, медленно разрезала веревки ножом, так не хотелось этого делать. Сейчас я должна освободить человека виновного в гибели моей лучшей подруги, нужно действовать по плану. Марина потирает запястье, на ее лице видно явное облегчение.
Я предупредила ее о возможных последствиях побега, о том, что будет, если не позвоню вовремя своему сообщнику. Она быстро накинула на плечи шубку, взяла в руки сумку, даже не просила дать ей время собрать вещи, скорее всего, она понимает, что одежда и безделушки это ничто по сравнению с жизнью. Не исключено, что Марина все еще надеется вернуться в квартиру. В любом случае стоит быть внимательной.
«Бывшая подруга» скривилась и поджала губы, когда увидела, как я положила пистолет в карман, как будто неприятно удивилась подобному недоверию.
Мы вышли из квартиры, я крепко держала ее за руку, упирая в спину электророшокер, чтобы Марина не вырвалась и не сбежала. Но она не делала никаких попыток, наверно слишком обрадовалась, что выйдет сухой из воды. Напротив, вела себя так, как будто мы вышли на обычную прогулку, просто куда-то спешим. Как будто бы ничего не изменилось, все тот же любимый маршрут, цокают каблуки, так любимые нами шпильки, и на обратной дороге надо непременно заскочить за продуктами в магазин. Мы почти дошли до парка, оставалась, только перейти дорогу, и я набрала Кириллу.
— Отпускай, — коротко сказала ему, повернувшись к Марине.
— Женя ждет тебя там.
_Зря ты делаешь, это Наташ, — бросила она, и довольная и счастливая, что так выкрутилась легко из ситуации, совсем позабывшая, что на чужом несчастье, счастья не подстроишь.
— Не зря, — тихо произнесла я вслед Марине.
Вот она спокойно шла по дороге, но неожиданно замерла на середине пути от ужаса, заметив, как на всей скорости на нее мчится черная иномарка, а через мгновение я услышала ее пронзительный крик, от столкновения с машиной ее подкинуло в воздух, протащило по капоту, и она грохнулась на дорогу. Бесчувственная и недвижимая, но автомобиль сдал назад, и я на секунду прикрыла глаза, отлично, зная, что сейчас произойдет. Представила, как трескаются ребра под колесами, каково ей это, еще живой, но уже без шансов на выживание. Автомобиль уехал прочь, оставляя за собой неподвижно лежащее переломанное тело. Даже с расстояния видно, она мертва. Я пошла поближе. Тело изломлено, но лицо не пострадало. Даже сейчас Марина казалась такой красивой гладкая кожа блестящие волосы. Правильные черты лиц. Красивая, и такая лживая.
— А это тебе за Аню, сучка прошептала я. — Я же сказала, что отпускаю тебя из-за дружбы, вот только ее никогда и не было, была только ложь. И я тоже солгала, что просто отпущу ее.
И сейчас еще один последний аккорд, последнее выступление теперь перед Женей. Я набираю его номер:
— Марина… — мой голос как положена дрожит, надеюсь, ему хорошо слышны мои всхлипывания.
— Что случилась, Наташ? — удивленный голос, Женян еще не понимает, что случилась беда.
— Марину сбила Машина. Она лежит и не встает.
— Ты в скорую звонила? Где вы?
Женя торопливо записывает адрес.
А вот теперь уже можно вызывать машину скорой помощи и ждать и хнаслаждаться на результатом нашего совместного с Кириллом труда. Пришлось поломать голову как избавится от Марины, при этом не навлекая подозрения от себя. Интересно успела ли понять Марина, что именно она подарила мне эту идею. А муж нашел исполнителя, который сейчас будет торопиться избавиться от машины. И никаких улик и следов, ведущих к нам, это несчастный случай, простая случайность, по крайне мере так должно казаться со стороны.
Женя и белая машина с красным крестом приезжают одновременно, Женя успевает увидеть как девушку, которую он так любил, соскребают с асфальта, как ее тело перекладывают на носилки, а медики могут констатировать лишь смерть. Жених Марины торопливо спрашивает, куда ее везут, будто бы что-то может сделать, будто его таланта хватит, чтобы воскресить ее из мертвых.
Наконец, он замечает меня:
— Я отвлеклась на звонок, как вдруг откуда-то выскочила эта машина, — выдавливаю я из себя сквозь рыдание.
Кажется, я проклята. Вначале Аня, теперь вот Марина.
Понимаю, что это прямая подсказка, но удержаться не в силах. Женя положил мне руку на плечо. Ему плохо и тяжело, он пытался собраться, искал какие-то слова.
— Мы найдем виновника, — произносит Женя совершенно пустым голосом, смотря на то место, где только недавно лежал труп его невесты. Эх, знал бы он, что виновником мы уже нашли. Знал бы он, насколько сложно было Кириллу спокойно разговаривать с ним. Но Женя не знает, и это лучший вариант. Ведь все это не из-за мести, мы просто хотим вернуть своего ребенка, такое нормально абсолютно естественное желание.
Глава 18
Кирилл Сериков:
Наташа смогла вырваться из дома для встречи. К моему большому сожалению, Женя не торопился покидать ее квартиру, говорил, что ему надо прийти в себя после гибели любимой, но мы оба понимали, что он будет следить за моей женой, вместо Марины. Вот только следовать за ней везде он не сможет.
Тем не мене расслабляться нам не стоило, нужно проявлять осторожность. Жене приходилось трудно, сложно жить в одной квартире с человеком, который по своей прихоти может изменить твои воспоминания, при этом никак не выдать свое истинное отношение к нему, выражать сочувствие. Была бы моя воля, я бы забрал жену. Но пока жив Андрей Кравченко, нормальная семейная жизнь нам с Наташей не грозит. Это человек организовал похищение моей супруги вместе с ребенком, пытался подставить меня. Именно его люди угрожали Олегу Иванову. Богат и влиятелен, все время окружен охранниками. Обычно это не проблема. Вот только не в нашем случае. Мне нужно не только его убить, мне нужно выяснить, где находится моя дочь.
Моя супруга сидела на кровати, забравшись туда, вместе с ногами, обнимая колени, лицо встревожено. Она отлично понимала, что впереди не самый легкий этап. Андрей Кравченко, это не какая-то секретарша, это человек с огромными связями, в том числе и преступными. Что может ему противопоставить мелкий предприниматель?
— Кирилл, — начала нерешительно моя супруга, — Мы не справимся.
— Ты не хочешь вернуть дочь? — Неужели супруга действительно готова отступить.
— Конечно, хочу. — горячо заявила она. От меня не укрылось, что на мгновение она прикусила губу, значит, собирается сказать нечто неприятное. — Но мы не справимся, может привлечь Вадима? Я уверена, он поможет.
Она настойчиво смотрела на меня, взгляд полон надежды, но я лишь помотал головой.
— Его помощь нам не нужна. — Мой голос звучит безапелляционно. — Я справлюсь.
На самом деле мне нужна помощь, очень нужна, но уж точно ни от того, кто чуть не увел у меня жену. Я не хочу быть ему обязанным, как не хочу, чтобы Наташа была должна что-то ему. И дело даже не в том, что я не уверен в супруге. Я отлично знаю такой тип людей, уж своего он точно не упустит и полностью взыщет за помощь.
— Нам нужны деньги. Я обращусь к родителям, наших может и не хватить. — Это единственное, что я могу сказать жене о своем плане. Я не хочу, чтобы Наташа знала всю правду обо мне, даже с учетом последних событий. Она ничего не сказала о том, что я легко согласился на ее план мести Марины, ни к чему ей знать, что подобное мне не впервой. Как и не к чему задумываться какую цену нам придется заплатить для того, чтобы вернуть дочь.
— Может быть, получиться хоть немного за это выручить. — Наташа сняла браслет с руки и цепочку с кулоном и протянула мне. Она даже не представляла, что стоили подарки Вадима весьма-весьма прилично, но как всегда не интересовалась подобным.
Наташа пыталась помочь, чем могла, поэтому я послушно взял украшения, что поделаешь,
Наташа накинула пальто, берет в руки сумку. В комнате еще стоит запах корицы и булочек, которые она мне принесла. Ей уже пора возвращаться.
— Тебе не страшно оставаться там? Мало ли что этому экспериментатору придет в голову.
Она покачала головой:
— Я справлюсь, — говорит она таким же тоном, как и я. — Главное, чтобы у тебя все получилось.
Я крепко обнял жену на прощание, вдохнул сладкий аромат ее духов, легко коснулся губ, кто знает, когда мы увидимся в следующий раз.
А сейчас пора заняться обдумыванием плана. Что ж опыт какой-то у меня есть. Главное, изучить ежедневный маршрут Кравченко, и найти помощников, один я не справлюсь. Меня подгоняла мысль, что срок эксперимента уже истекает, и чем дольше я тяну, тем ближе для Наташи возможная гибель.
Наконец, был намечен день операции, покидая свою квартиру, я отправил супруге сообщение:
«Началось».
Наталья Серикова:
Ожидание одна из страшных вещей, особенно когда ничего не можешь сделать, только отчаянно молиться, чтобы с мужем ничего не произошло. Все-таки нужно было попросить Вадима помочь, нет, я послушалась супруга, руководствующего своей глупой гордостью больше, чем здравым смыслом. Вадим бы помог, он, как никто, знает, на что можно пойти ради собственного ребенка.
Но вместо этого я сидела на старой скрипучей кровати, на съемной квартире Кирилла и вздрагивала от любого постороннего шума. Казалось. Сейчас заскрипит ключ в замке, откроется дверь, и за мною придут. Вколют какую-то очередную гадость, и перед тем как отключиться, узнаю, что мой супруг мертв.
Я крепко сжала сумку с вещами. Кирилл сказал брать только самое необходимое: деньги и документы, чтобы мой тюремщик Евгений ничего не заподозрил раньше времени. Остальное купим по дороге, в том числе и вещи для ребенка.
Ногти впились в ладони чуть ли не до крови, я с томлением в душе наблюдала, как медленно движутся стрелки на часах. Если Кирилл не явится через полчаса, значит, все кончено.
Я напряглась, услышав, как открылась входная дверь. К счастью, через несколько мгновений в дверном проеме показался Кирилл, и я облегченно выдохнула. Уставший, замученный, но, главное, живой.
— У него не было ребенка, — тихо произнес Кирилл, отвечая на не вопрос, который я еще не успела задать и сел на стул. — Малышка у заказчика.
Я молча кивнула. Хотелось уже обнять своего ребенка, но, к сожалению, нас ждала еще работа. Марина что-то говорила про заказчика, но я так и не могла понять, если им была нужна я, зачем забирать новорожденного младенца, не легче ли его оставить у отца?
— Кто заказчик? — спросила, не для того, чтобы узнать, а скорее нарушить звенящую тишину, Слишком не нравилось мне пораженческое настроение супруга который свесил голову на спинку стула.
— Белецкий, — сказал он, так и не подняв головы. — Очередной богатый мужик, который считает, что может творить что хочет.
Фамилия показалась на удивление знакомой. Я где-то слышала ее, точнее, видела. Может быть, в новостях или в газете? Я ощутила головокружение, как будто пол уплывал из-под ног.
— Все хорошо, Наташ? Мы найдем ее, обещаю, — голос Кирилла долетал, будто сквозь пелену.
«Белецкий очень нужный нам деловой партнер, — говорила мне начальница перед заключением договора в тот день когда Вадим пожаловал ко мне на работу. — Важно его не упустить
Стало тяжело, меня всю колотило. Невозможно. Не мог сотворить подобное, это какое-то дурацкое совпадение. Разве может человек смотреть с таким огромным сочувствием, когда моя дочь находится у него, разве можно настолько лгать? Так не хочется верить, но и в причастность Марины я тоже не хотела верить по началу.
Неужели такое романтическое знакомство на поверку оказалось всего лишь красиво сыгранным спектаклем, впрочем, как все остальное? Отношения, казавшиеся такими идеальными, оказались лишь частью эксперимента. А ведь Марина, не смотря на отсутствие моральных ценностей, пыталась меня предупредить, она говорила, что мне будет плохо, и больно, но я не предполагала насколько. Все эти дни, все эти ночи, проведенные вместе, все это было ложью. Он был близко лишь для того, чтобы удостовериться, что технология работает.
— Наташ, — Кирилл явно заметил, что что-то не так. Но я не могла признаться ему в своем внезапном открытии, настолько это было подло и низко.
Муж подошел ко мне, крепко обнял, провел рукою по волосам, так приятно уткнуться носом в его шею, знать, что этот человек всегда будет рядом и никогда не предаст. Такой родной и любимый, и как всегда надежный.
— Завтра, мы подумаем, что будем делать завтра, — произнесла я, отстранившись от мужа. В который раз за последнее время я лгала. Никакого завтра не будет, нужно действовать сегодня, пока Кирилл еще не понял, что заказчик нам с ним знаком. Он не позволит заняться мне с этим самой, и не будет слушать, что меня без труда пропустят к Вадиму охранники, для него это не будет аргументом.