— Ксюшенька, а где малышка? — попыталась она перевести встречу в интересующее ее русло.
— С няней, в детской, — отрезала женщина. — Берите вещи, не стойте, иначе, я до вечера не перееду!
Сомовы переглянулись, вздохнули и потянули сумки.
Пусть и не далеко носить — из квартиры — до лифта и дальше — до стоянки, но им пришлось сделать по три ходки. В подъезде было жарко, на улице же разгоряченное тело сразу прохватывал мороз.
Наконец, все перенесли, и Ксения вышла в сопровождении пожилой женщины, несущей на руках укутанную девочку.
— Таечка, внучка! — протянула руки бабушка.
— Ирина Васильевна, все потом, — сухо остановила потенциальную свекровь Ксения. — Тая не очень любит чужих, расплачется. Садимся по машинам!
Сомовы растерялись — приехали знакомиться, называется! Похоже, Ксении не особенно интересно, что о ней подумают родители ее будущего супруга. Будто… будто ей и дела нет, понравится она им или нет.
В усадьбе все повторилось — няня с девочкой ушли в дом, и пропали. Ксения, с недовольным лицом обходила комнаты, вслух комментируя вкус предшественницы, а Сомовы всем составом прилежно таскали вещи из машины в дом. Ринат присоединился и помог, спасибо ему. Водитель же Гуровой из машины вышел только один раз — чтобы открыть перед Ксенией дверь и помочь ей выйти.
— Детскую сделаем на первом этаже, — распорядилась Ксения. — От детей столько шума, да и лестница — это опасно. Надо будет поставить такую перегородку, чтобы девочка не смогла подняться наверх. Вот эта комната подойдет, только тут надо будет все переделать. Татьяна, заселяйтесь сюда, несколько дней вам с Таисией придется спать на одной кровати. Праздники, никого не найдешь, — сердито посмотрела на притихшего Дмитрия. — Если бы кто-то не тянул с признанием до последнего дня, мы могли бы переехать спокойно, без спешки. Сначала приготовив дом. А не так — как цыгане.
Дмитрий примиряюще улыбнулся:
— Заплатим, и нам в два дня сделают всё, как ты захочешь! Потом, мы переехали всего две недели назад, ремонт совсем свежий, дом с иголочки.
— Нет уж! Встречать праздник посреди ремонта? Сегодня тридцатое, если ты не забыл! В январе полетим в Таиланд, за это время здесь все переделают, а пока, пусть остается так. Только тут убраться надо. Какая же грязнуля твоя бывшая! Она выбирала отделку?
— Да.
— Никакого вкуса и чувства стиля!
— Ксюша, это мои мама и папа, — выпалил Дмитрий. — Они очень обрадовались новости и хотели познакомиться.
— Да, мне тоже приятно познакомиться, — Ксения, постукивая пальчиком по щеке, задумчиво обводила взглядом холл. — Ирина Васильевна, Марьяна, это моя домработница, осталась в квартире, там нужно навести порядок после сборов. Сюда она приедет только завтра. Но не можем же мы с дочерью ночевать среди пыли и грязи? Будет замечательно, если вы поможете навести чистоту, хотя бы в спальнях внучки и той, которую я выберу для нас с Димой.
— Ксюша, но у меня — чисто!
— Это тебе кажется. Я — женщина и вижу тут вековые залежи пыли. Так, вы поможете? — не дожидаясь ответа, женщина кивнула, — Я так вам благодарна! Уверена, мы отлично поладим! Дима, идем выбирать нам спальню, пока Ирина Васильевна и Николай Дмитриевич занимаются уборкой.
— Но Ксюша, у меня хорошая спальня! Зачем нам что-то выбирать?
— Дима, ты что, думаешь, что я лягу в кровать, где лежала твоя бывшая? За кого ты меня принимаешь?! Пойдем, я хочу оценить масштабы бедствия. Какая безвкусица, смотреть противно!
Сомовы в очередной раз растерянно переглянулись.
— Главное, она родила нам внучку, — тихо проговорила Ирина Васильевна.
— Да. И ее любит Дима, — поддакнул супруг. — Что ж, детям надо помогать, Ксения совершенно права — ребенок должен находиться в чистоте. Раздевайся, где тут хранятся пылесосы и моющие?
С родителями, конечно, вышло нехорошо.
Они держались с достоинством, выставили все так, будто сами вызвались помогать, но уехали, даже от чая отказавшись. Ксения провожать не вышла и с Таей пообщаться им не дала.
— Уже поздно, ей пора спать. Приезжайте с утра — познакомитесь, — отрезала она на робкую просьбу матери.
И Дима стоял рядом и ничего не мог поделать.
Маша не позволяла себе ничего подобного, наоборот, если мать пыталась поучаствовать в уборке посуды после застолья или помочь накрыть на стол, жена умела найти такие слова, чтобы не обидеть, но и от помощи отказаться.
— Гости не должны мыть посуду и расставлять стулья, — говорила она Диме. — А твои родители — не просто гости, а самые важные люди в нашей жизни после нас самих. Потом, что я, безрукая, на четверых не накрою? Вечная служанка!
Ксения другая, Ксения — императрица. Это-то его тогда в ней и привлекло.
Будто приевшееся блюдо вдруг сменилось на новое, восхитительно вкусное, но дают его по ложке, никак не насытишься и от этого, хочешь ещё больше.
Ксюша умела себя преподнести и органично вписывалась в любую компанию. Чувствовалось, что эта девушка родилась с золотой ложкой во рту и привыкла, что все ее пожелания неукоснительно исполняются.
Отец ее обожал, потакал и баловал — единственный, к тому же, поздний ребенок.
Как так вышло — спрашивал себя Дмитрий — что такая красавица, умница, папина дочка обратила свой взгляд на него? Нет, он, конечно, тоже не лаптем щи хлебает — все при нем. Что лицо, что фигура — он следил за собой, регулярно посещая спортзал.
Разумно рассудив, что встречают, всё-таки, по одежке, приобретал для себя только брендовые и статусные вещи. Сначала с этим не очень получалось — денег не хватало, но когда он пошел по карьерной лестнице, запросто перешагивая через две, а, то и три ступеньки, он смог позволить себе гораздо больше.
Тогда они еще вместе с Марией работали. Ну, как, вместе — в одной компании. Маша начинала специалистом по рекламе, потом получила должность маркетолога. Он не особенно вникал, но перед тем, как она уволилась, ходил слух, что ее хотят назначить менеджером по рекламе. Что-что, а энергии у нее хватало. Он несколько раз заходил к ней на рабочее место и, если заставал, то каждый раз поражался, насколько другой она была. Не такой, как дома. Где тихая и сдержанная Маша? Вулкан, генератор идей, торнадо фантазии — вот что такое Маша, работающая над очередным проектом. К сожалению, горела Маша только над проектами, и общество жен руководителей ее не приняло. Мария растерялась, не смогла за себя постоять, и выглядела такой несчастной, что он только кулаки сжимал. Вот же, недотепа! Как его будут уважать, если его жена двух слов связать не может? Куда только все красноречие подевалось? Он решил, что больше позориться не станет, пусть дома сидит. К его облегчению, Мария приняла это, как подарок и на корпоративы не рвалась.
Вот на первом, где он был без жены, к Диме и подошла Ксения.
Боже, какая она была яркая, свободная, восхитительная!!! Он потерял голову, как мальчишка, весь вечер не отставал от нее ни на шаг. И вызвался лично отвезти девушку домой.
Интересно было взглянуть, где живет САМ, но оказалось, что у Ксении есть своя квартира.
И она пригласила его выпить кофе, он, разумеется, не отказался. А кто бы отказался на его месте?!
Да, это было необыкновенно! Изменил?
Нет, он влюбился, а это — не измена. Сердцу же не прикажешь! К тому же, Ксения оказалась девственницей.
Увидев утром кровь на простыне, Дима насмерть перепугался, но Ксюша, мило покраснев, пролепетала, что сама хотела, поэтому к Диме у нее никаких претензий. Она знает, что любимый женат, разрушать семью не будет.
Но если Дима захочет, она с радостью будет с ним встречаться время от времени. Ей достаточно одного свидания в неделю, в остальное время она будет вспоминать прошедшее свидание, и ждать следующего. А папе ничего говорить не надо! Она давно совершеннолетняя, имеет право спать с тем, кого любит.
Господи, как это было волшебно! Такая девушка — и его любит!
Они созванивались ежедневно и не по разу. Встречи — всегда в ее квартире — Ксюша обставляла так, что у него крышу срывало. То она пленница, а он — ее спаситель. То пленник уже он, а она — его госпожа.
Ему было мало одного свидания в неделю, но Ксения твердо заявила, что не имеет право лишать его жену внимания супруга. Потом, у нее были и свои дела, поэтому — или так, или никак.
Как он ждал этих свиданий!
Они успели встретиться всего три раза, когда Ксения, загадочно улыбаясь, сообщила, что беременна.
Наверное, такое же ощущение, если на тебя наезжает грузовик. Или если ты сам, с разгона, влетишь в столб. Головой.
Дмитрий подавился вдохом и замер, лихорадочно размышляя, что теперь делать. Доигрался…
— Ты не рад?
— Я… Э… Да… Наверное. Слишком неожиданно. Еще не понял.
— Испугался, да? Дурачок, — Ксения легко взлохматила ему волосы. — Ничего не меняется.
— Но как же? Что скажет Леонид Иванович?
— Любит дочь, полюбит внука или внучку.
— Он захочет узнать имя отца.
— Обойдется. Будет так, как я хочу.
— А как ты хочешь?
— Чтобы ничего не менялось. Ребенка я сохраню, поэтому встречаться мы будем еще реже. Ты так меня возбуждаешь, что я не смогу удержаться, а мне сейчас лучше поберечься.
— А замуж?
— Но ты, в некотором роде, женат. Поэтому замуж не предвидится. Ничего, выращу. Ты кого хочешь — мальчика или девочку?
Он хотел Ксению, а на пол ребенка ему было глубоко плевать.
Когда его, практически, отлучили от тела, он злился, срывался на подчиненных, доставалось и Маше.
Если бы он был уверен, что Ксения выйдет за него и что Гуров одобрит этот брак, немедленно бы развелся.
Но время шло, Ксения возобновила еженедельные встречи, не заговаривала о женитьбе, и он успокоился.
В принципе, его все устраивало — горячая, властная, капризная Ксюша и дома, на контрасте — покладистая, заботливая и безотказная Маша.
Родилась дочь.
К ребенку он был равнодушен, но ради его матери, изображал внимание, привозил игрушки, делал девочке козу и держал на руках.
Все шло так хорошо, пока, внезапно, Ксюша не решила, что хочет замуж. За него.
Сначала он опешил — дочери больше года, с чего бы, вдруг? Раньше не интересовало, а теперь — хочу?
Потом объяснил, что Мария лечится, он не может оставить ее прямо сейчас. Они вместе столько лет, надо подготовить женщину, объяснить, чтобы расстаться по-хорошему. Скандалы же нам не нужны?
Ксения успокоилась. Пару месяцев все шло, как и раньше, не считая того, что он, наконец, получил должность финансового директора!
И Ксения, как сорвалась — каждое свидание — вынос мозга.
Он был уже не особенно и рад этой связи, но не откажешь же. Стоит Гурову узнать имя отца его внучки и то, что Дима не горит желанием жениться…
О… С должностью можно будет сразу попрощаться. И с компанией.
Найдет ли он еще такую работу?
А к комфорту и достатку уже привык.
По сути, Ксения ему больше подходит, чем Маша. Да и дочка у них… Но Маша знает все его привычки и пристрастия, окружила его такой заботой! А Ксения требует, чтобы это он запоминал ее привычки и окружал её заботой, даже в ущерб своим желаниям. Секс с Ксюшей был ярче, а с Машей ему было удобнее жить.
Чем он больше думал, тем больше запутывался.
И вот — разговор с Анатолием Александровичем. Было ясно — его время вышло, он должен решать.
Решил.
А Машка, дура, из дома ушла.
Прошел по комнате, прислушиваясь — тихо.
Родители уехали, Тая с няней давно спят. Ксения только полчаса назад угомонилась. Все критиковала обстановку, цвет стен, занавеси… Кажется, она собралась все переделывать! Да и бог с ней, пусть возится, меньше ему будет мозг выносить.
Завтра уже тридцать первое.
Машка говорила, что где-то есть ёлка! Может, Ринат знает — где она?
В доме ребенок, ёлку надо будет обязательно поставить и украсить.
Конечно, если Ксения не будет против.
Надо же — в своем собственном доме он больше ничего не решает!
Зато он станет зятем Самого! И в перспективе — Дмитрий выдохнул — совладельцем компании. За такой кусок стоит немного потерпеть.
Мягкий намек, что начальство не приветствует, когда в компании одновременно работают муж и жена, Дмитрий понял сразу. Его продвигали, впереди маячили такие перспективы, что дух захватывало. Конечно, Маше надо уволиться и найти работу в другом месте, он не может нарушать негласное правило компании. Но и тут не все просто, как оказалось.
— Дмитрий Николаевич, я слышал, что Мария Сергеевна подала заявление на увольнение.
— Да, Анатолий Александрович, так и есть.
— Похвально, что вы прислушиваетесь к пожеланиям, уважаете мое мнение и чтите правила компании. Весьма похвально. Позвольте полюбопытствовать, чем дальше планирует заниматься Мария Сергеевна?
— Подберет вакансию в другой компании. Вы же знаете, она талантливый маркетолог, без работы не останется.
— Этого я и опасался, — буркнул Щербаков. — Юноша, как будет выглядеть, если ваша супруга станет работать на кого-либо из наших конкурентов?
— А… э…
— Вот и я о том! Вам прочат место финдиректора, надеюсь, вы понимаете, насколько вам доверяют? Такую должность, да в вашем возрасте и со столь небольшим опытом, надо заслужить! Вы на хорошем счету, у дирекции нет причины сомневаться в вас. Пока не было. Но если ваша супруга…
— Я все понял! Жена давно мечтает о ребенке, вот, пусть сидит дома, вынашивает и так далее, — вкинул обе руки ладонями вперед Дмитрий.
— Это же меняет дело! Вас можно поздравить? Какой срок?
— Пока рано, но мы будем над этим работать!
— Посмею вмешаться — придержите коней.
— Не понял…
— У вас на носу новая, интересная, очень ответственная должность. Чтобы не ударить в грязь лицом, Вы должны соответствовать, а требования к работе руководящего звена в нашей компании довольно высоки.
— Да, но…
— Дети — это прелесть! Но пока маленький червячок дорастет до вменяемого возраста, когда с ним можно договориться, он доставит родителям массу забот и неприятностей. Подумайте, как вы сможете выполнять днем свои обязанности, если по ночам вам будет давать концерты младенец? Поверьте моему опыту, у меня самого дети, слава богу, уже достаточно большие. Правда, теперь я не сплю по их вине вовсе не от плача. Впрочем, вам об этом еще рано думать.
— И вы предлагаете?
— Я ничего не предлагаю! Просто советую — не спешите с ребенком. Мало ли, что жена хочет. Женщины всегда хотят детей, а когда беременеют, требуют от мужчины носить их на руках и всячески изводят мужей. Будто не они хотели ребенка, а супруг насильно заставил. И в дальнейшем — стоит жене родить, как она напрочь забывает о муже. Носится с пискуном, днем и ночью. Мужу остаются крохи внимания и тонны упреков, что он не помогает с малышом. Она, дескать, устает. Будто муж на работе отдыхает! И ни одна женщина, упрекая мужа, даже не вспомнит, что ребенка хотела именно она, а не ее муж. Поэтому, пусть она хочет, пусть обследуется и наблюдается на здоровье!
— Да, но тогда она обязательно забеременеет.
— Медицина давно шагнула вперед — сейчас существуют и мужские контрацептивы, и я не имею в виду презервативы. Посмотрите в интернете. Думаю, для вас это хороший выход. Женщина будет занята, вы сможете всецело отдаваться работе, приобретете опыт, наработаете связи и авторитет. А лет через пять прекратите принимать препарат, и родите себе наследника.
Дмитрий поморщился, вспоминая разговор.
Никаких контрацептивов он применять не стал, решив положиться на русский авось.
Как-то не хочется на себе экспериментировать, мало ли, вдруг, процесс необратим или, боже, упаси! — пострадает его здоровье?
Нет, нет и нет!
День прошел как-то бестолково.
Ксения гоняла прислугу, заставляя их переставлять мебель, менять ковры и шторы, страшно сердилась, что ничего не успевает, что так мало времени.
Дмитрий посмотрел на бедлам, который творился в его доме и сбежал на второй этаж, в свой кабинет.
В относительной тишине, он отсиделся до вечера, спустившись только к ужину.
Ксюша была уставшая и раздраженная, Таисия капризничала — семейный ужин удовольствия не доставил.