- Ты меня белобрысой дурой называл.
- Так я любя.
- Тогда знай, «мудак» был тоже не со зла.
Мне кажется или мы только что в любви друг другу признались?
Решив, что сейчас есть темы и поважнее, продолжила:
- Так что там насчет детеныша? Все потащатся к нему, а возле нашего входа поставят бобики с мигалками? Ты же понимаешь, стоит только озвучить, что ты приглашаешь всех на вискарь, как в клубе протолкнуться нельзя будет? Хоть ты и был мудаком, даже я всегда признавала, что толпа за тобой пойдет.
Гуляев в два шага оказывается возле меня и смотрит так, будто я голая перед ним стою, с Камасутрой в руках, и прошу помочь с практикой.
- Никольская, ты гений. Кину всем клич, что намечается жесткое пати со свободным входом. Звякну парням. Суханов разогреет толпу, Корнея попрошу притащиться с зеркалкой. Кто сможет пройти мимо такой-то троицы?
- Назар за пультом с микрофоном, Данька с фотоаппаратом, а ты что будешь делать?
- Как это что? На себя я беру все самое сложное и ответственное. Я буду лицом вечеринки. Думаешь, так легко стоять и разводить народ на покупку очередной бутылки?
Не смейся, Соня. Сейчас надо сдержаться и поддержать. Вспомни, как твой отец решил еще раз попробовать себя в рыбалке. Мама его поддержала. Хоть и помнила, что после первого захода он домой на крючке привез не рыбу, а самого себя.
- Слушай. - Я не мама. Не-а. – Если это так сложно, то я готова вместо тебя покрасоваться перед людьми. На баре всегда нужны свободные руки. И там легко, отдаю тебе должность.
- Чего? Я на баре? … То есть, я ревнивый, Пантера. На тебя тогда будут все глазеть, я начну нервничать, дойдет до стычки. Зачем? Каждый должен заниматься своим делом.
Нет, я его прибью, и даже жалко не станет.
Для правдоподобности намерений схватила шариковую ручку со стола и кинула её в парня. Увернулся, гад. Что неудивительно.
- Эй, - возмущается он, - не порть товарный вид этого лица. Сегодня у нас будет такой аншлаг, который зародышу даже и не снился. Кстати, ты так охрененно смотришься в этом кресле, а у нас еще есть немного времени перед открытием.
- Гуляев, - подскакиваю с места, обходя стол, - не надейся раздеть меня в кабинете наших отцов. Это мерзко, противно и…
- Тоже адреналин словила?
Хочу сказать нет, но вот с враньем у меня проблемы последнее время. Даже сейчас молчала, но стоило Евсею посмотреть на меня, так он тут же будто прочитал мои мысли и в атаку пошел. У меня на лбу идет прямая трансляция? Какой позор.
- Дядь Саша приедет?
- Никольская, ты издеваешься, что ли? Я уже мысленно представил, как зубами срываю с тебя трусы, а ты про батю вспомнила. Теперь в моей голове не голая красотка, а отец с дубинкой.
Пожимаю плечами и соглашаюсь.
- На то и был расчет. Звони парням, пусть выезжают. Я немного побуду внизу, а потом ненадолго сгоняю домой. Суханов не промолчит, если увидит меня в долбаной белой рубашке.
- Иди, все равно уже испортила настроение.
Да-а-а, кажется, портить настроение Гуляеву у меня в крови.
Уже закрывая за собой дверь, я услышала голос парня:
- Назар, хватай задницу в руки, и вместе с Корнеем гоните в клуб. Пожар, чувак. Нам надо устроить фейерверк.
Глава 36
Через час после того, как я оставила Гуляева в кабинете, мне снова пришлось к нему подняться. Этот гад включил режим босса-засранца и позвал меня к себе через официанта, попросив передать слова: Никольскую живо ко мне. И скажи, чтоб побыстрее. Работодатель не в духе.
Даже после всего, что было между нами ночью, я все равно хотела его придушить. Прям на том самом кресле, в которое он задницу свою посадил.
К счастью или к огромному огорчению, на его столе стояли мои любимые фрукты и бутылка шампанского, которую мы и открыли после короткого разговора по душам. Специально, наверно, напоить решил, побоявшись, что я с легкостью могу оторвать ему все то, что болтается.
- Еще раз вздумаешь меня так позвать…
- Давай, Пантерка, я весь во внимании, – перебивает и в рот мне виноград запихивает, мол, ты жуй, жуй, так хотя бы не будешь мешать пялиться на твои ноги. – Клубнику?
- Твою голову в мешке. Гуляев, я не шучу. Еще раз сделаешь так, забуду, что мы спим вместе, и вспомню былые времена. Ты же знаешь, с какой энергией мой мозг работать начинает, когда нужно придумать для тебя очередную гадость.
Идиот, он и на работе идиот. И нос не почесал, услышав мою прямую угрозу. Евсей как смотрел на сиськи, так и продолжал на них смотреть. Правда, еще облизнуться умудрился. Извращенец кабинетный.
- Меня так возбуждают твои наезды, – говорит он, качая головой. - Продолжай… Можешь в подробностях рассказать, с каким удовольствием переедешь меня на машине. Это мое любимое. Раньше думал, что меня это бесит, но нет. Ошибался.
Без понятия, о чем он там раньше думал, но сейчас, кажется, у него и правда есть мысли изнутри закрыть дверь. Глазенки вон как горят. Но я алмаз, фиг меня пилочкой разрежешь. Если настроилась на дело, то даже голый Евсей, танцующий стриптиз, не отвлечет меня от него.
Наверно.
По крайней мере, я точно несколько минут смогу сопротивляться.
Нескромно улыбаюсь и встаю, не забыв прихватить тарелку.
- Хорошая попытка, но нет. И фрукты я с собой заберу. Оставайся голодным во всех смыслах этого слова.
Он размахивает руками, типа, потом сама придешь, а я еще подумаю, и уже серьезным голосом добавляет:
- Я все устроил. Парни приедут через час после открытия, остальные халявщики припрутся к открытию. Сонь, на тебе официанты. Сделай так, чтобы они боялись вздохнуть лишний раз или, еще хуже, отойти от своего рабочего места. Никто никуда не уходит, пока все не закончится. И у тебя будет время съездить домой.
- Ты не поедешь?
- Я бы с удовольствием помог тебе переодеться, но и мне уходить нельзя. Если все пойдет по плану, прокурорский зародыш поймет, что никому кроме своего папашки он на хрен не нужен. Подарю ему крысу, чтоб не скучал в одиночестве.
Ох ты ж чертов мститель без костюма.
- Идиот, – бурчу себе под нос, впиваясь зубами в яблоко.
- Знаю. Обещаю, будет весело.
Не сомневаюсь.
Признаться, план Евсейки был идеальным. Даже удивительно, что он его сам придумал. Приход Суханова и Корнеева сделает свое дело. Эта троица настолько популярна среди парней и девчонок, что им даже не придется стараться. Черт. Мне одной пахать придется.
Так и получилось.
Пока Гуляев по второму этажу расхаживал, я на первом вкалывала в поте лица. Думаете, легко сидеть и отдавать приказы? Нет, это очень сложно, особенно когда не знаешь внутренней кухни.
Разобравшись с официантами, вытащив второго бармена из дома и наорав на повара, который опоздал, я с чувством выполненного долга смотрела на клуб, постепенно заполняющийся народом.
Все шло по плану, поэтому мне оставалось съездить домой и вернуться обратно, чтобы вовремя щелкать Гуляева по носу.
Так я и сделала, только вот у самого выхода краем глаза увидела огромные сиськи, а уж потом и их хозяйку. Глаша, кажется. Мне пофиг, как её на самом деле звали, в моей памяти она была именно Глашкой. Девчонка стояла возле лестницы и оглядывалась по сторонам. Вангой становиться не надо, чтобы понять, кого ищет этот грудастый радар.
Было, конечно, желание позвать охрану и показать пальцем на человека, которого нужно за город вывезти. Я и собиралась так сделать, уже руку для знака вверх подняла, а потом…
Господи, ну я ж не состою в клубе неуверенных в себе дурочек, которые запихивают в парней жучки, чтобы знать о каждом их шаге. Да и тем более если Евсей узнает, что я от его бывшей телки избавилась, потом всю жизнь припоминать и подкалывать будет.
Не-е-е. Не дам ему повеселиться на моих костях.
- Видишь вон ту сисястую в желтом платье? – говорю охраннику, кивком головы показывая в сторону Глашки. – Следи за ней. Клептоманка. Тырит все, что только видит. Внимательнее. Понял?
Короткое «да», и бугай пошел в зал.
Нет, а что?
Я ничего. Просто настроение хорошее. Уверена, ей только в радость будет такое внимание.
Через час Никольские и Гуляевы уже парковались возле торгового центра.
- Сонь, не бурчи. Мы ненадолго, – говорит папа, выходя из машины. – В конце концов, имеем право.
- Доверять детям вы имеете право. А еще телевизор смотреть в такое время, а не по клубам шляться, – отвечаю и, не дожидаясь, пока они там соберутся, захожу в клуб.
Фух.
Все спокойно.
По крайней мере, здание не горит, инопланетян нет, а цунами на горизонте не виднеется.
- А сын мой где? – спрашивает дядя Саша, когда они все-таки догоняют меня.
- Наверно, у себя в кабинете.
- Федь, ты слышал? У себя в кабинете. Еще недавно он нашим был, а уже все. Отобрали.
- Сань, ты берегись. Не успеешь моргнуть, как они тебя на пенсию отправят.
Очередной раз закатываю глаза, слушая их подколы друг над другом, и первая поднимаюсь на второй этаж.
Большие Сиськи нахожу здесь же. Сидит за столом с компанией и, когда видит меня, морщится, зараза. Радовалась бы, дура, что я не одна. Иначе...
- Сонь, вы молодцы. Честно признаюсь, не ожидал, что будет столько людей.
Мы открываем первую дверь и идем по узкому коридору в сторону кабинета. Здесь тихо и можно уже не орать, когда хочешь что-то сказать.
Хотела ляпнуть, мол, вечер только начинается, как услышала голос Евсея:
- Я с Никольской? На хрена она мне, если я могу трахнуть любую?
Я уже говорила, что Гуляев – мудак? Так вот, повторюсь: он мудак, который навсегда останется мудаком.
Глава 37
Вдох. Следом выдох. И так раз десять, не меньше. А в голове одна и та же картинка: Гуляев лежит на асфальте, я рядом, в машине, ногой жму на педаль газа.
- Угу, – мужское мычание. - В квартире Мамаева вы разве не вместе живете? Погорелов!
В кабинете Евсея сидит детеныш прокурора.
Дядя Саша скрипит зубами и делает шаг вперед, но я вовремя останавливаю его, хватая за локоть и возвращая мужчину на прежнее место рядом с собой.
Хочу дослушать.
Необходимо услышать все.
- Гуляев! Гуляев! Просто признай, что я тебя сделал. Вот так легко. Не напрягаясь. Черт, какое же это нереальное ощущение. Будто мисс мира натянул.
- Смотри не кончи. Никакая химчистка не поможет.
Виктор на секунду замолкает, словно прислушиваясь, а потом продолжает:
- Да ладно тебе, веселее смотри на эту сказочную жизнь. Все бывает. И проходит. Ты же понимаешь, что уже завтра я закрою твой сраный клуб? Прачечную на его месте открою. Все больше пользы.
- Я сейчас должен попросить сделать мне скидку? Вперед, прокурорское дитя. Ни клуб, ни Никольская мне на хрен не сдались. Быстрее избавлюсь от всего этого, быстрее расслаблюсь.
Папа поворачивает голову в мою сторону, и я вижу, как постепенно в его глазах появляется тень разочарования. В Евсее. Только в нем.
- Ой, а я и не видела, что вы первые сюда прошли.
Слышу голос Больших Сисек, а затем боковым зрением вижу её рядом со старшим Гуляевым.
– Простите, хотела поздравить Евсея с таким успехом. Клуб забит, присесть негде.
Уж ты-то точно найдешь для себя свободные коленки.
- СОНЯ, что случилось? У тебя такой вид…
Не успеваю ответить или по-быстрому стереть её в пыль. В дверях кабинета появляются Евсей и Погорелов.
Вид у последнего такой, словно ему только что подарили планету, на которой обитают одни голые телки. Смотрит прямо на меня, всматриваясь в глаза. Что ищет? Боль и обиду? Парень, хрен ты что-нибудь найдешь.
- Добрый вечер, – кланяется он, а затем к стене летит.
Ему дядя Саша помог.
- Пошел вон отсюда, щенок!
- Мужик, осторожнее. Повредишь мне что-нибудь, потом твоему сынку расплачиваться. Соня, ты здесь. Наверно, слышала все? Черт, мне так жаль. Хотя чего ты ожидала от него?
Риторический вопрос?
Мне отвечать нужно?
Не хочется.
Потому что ответить не могу, чтобы лишнего не наговорить.
Просто смотрю по сторонам, и кажется, будто попала в параллельную вселенную, где Никольские – неудачники: Евсей стоит возле двери со сжатыми в кулак пальцами и молчит, взглядом пытаясь со мной поговорить. Папа и дядя Саша, наверно, впервые оказались в такой ситуации и не понимают, кого за ухо в угол оттащить: любимого Евсейку или паренька, который нарывается на смачный удар по яйцам. Ой, как же я могла забыть про бывшую телку Гуляева? Хрен про нее забудешь. Она своей мерзкой улыбкой может осветить весь город. Как мышь, притаилась в углу и едва в ладоши не хлопает, подпрыгивая на месте. Ей хорошо, ей весело. Небось, возомнила, что на её глазах меня в унитазе смыли.
Мне нужно собраться. Нужно взять себя в руки, чтобы ни одна живая душа не просекла, что творится внутри. Оказывается, это чертовски сложно сделать. Раньше было бы проще. Раньше было проще включить режим холодной стервы и одним взглядом показать человеку, что он недостоин даже смотреть на меня, не то чтобы разговаривать. Сейчас нужно попробовать. Не позволять никому становиться на стремянку и быть выше меня.
Особенно это касается дуры с вульгарным декольте.
- Сонь, ну, Сонь, пошли со мной. Будет весело. Обещаю.
- Менять одного козла на другого? – М-м-м, вроде получается. – Уж лучше я заведу себе домашнего таракана. Разницы особой нет, но он точно меньше гадит.
- Гуляев тебя пантерой называет? Я бы сказал: львица.
- Какая из нее пантера? Так, кошка бездомная. Ой, - Глашка затыкает рот, когда взрослый отряд отцов переводит на нее взгляд. – Простите, пожалуйста. Она ваша дочь, но… её все ненавидят. Знаете, сколько она гадостей людям сделала? Вы должны быть в курсе.
- Юля, замолкни. – Гуляев-старший затыкает её взглядом, а потом добавляет. – На выход, а то я задумаюсь, не нужен ли мне новый бухгалтер. Сонь…
Мой выход, спасибо, дядя Саша.
- А Соня уходит. Вам и без меня весело.
Но разве она может уйти так просто? Что я там родителям обещала? Никогда не дубасить Гуляева? Мама и папа, простите. Не сдержу я свое обещание. Впрочем, мне не важно, поймете вы или нет.
Похожу к Евсею и внимательно смотрю в его глаза. Вижу то, что ожидала увидеть. Ведь с самого начала знала, что именно так и будет.
Мне кажется, все дышать перестали, когда я занесла руку. Хотела пощечину влепить, со звоном, как в фильмах, но только у нас режиссера нет. Реальная жизнь, в которой Никольская на отлично владеет ударом справа. Прям почувствовала, как сдвинулась в сторону Гуляевская физиономия. Давно об этом мечтала.
Аж легче стало. Честное слово.
- Соня! – рычит мне в спину парень, когда я разворачиваюсь и иду к выходу.
- Обалдеть. Мои почтения, Сонечка, – лыбится прокурорский недоумок, и когда я прохожу мимо него, он поднимает руки вверх. – И я пойду. Здесь мне больше делать нечего. Мужчины, до свидания. Папе передам от вас привет.
Какой план был?
А-а-а, как можно быстрее свалить отсюда.
Этим я и занимаюсь, направляясь прямиком к лестнице, когда в помещении гаснет свет и наступает кромешная тьма.
Повсюду слышится девчачий визг и топот ног.
Руками хватаюсь за перила, боясь, что меня сейчас снесут на фиг.
- Что происходит?
- Включите свет!
- Пожар? Мы горим?
- Кто-нибудь, посветите.
- Серега, хватай бутылку со стола, и сваливаем. Платить не надо будет.
И как, по-вашему, спуститься на первый этаж, когда халявщики даже в темноте по лестнице бегают?
Черт.
Сейчас прям пожалела, что Большие Сиськи с собой не прихватила. Она бы своим бампером всех растолкала.
- Народ! – кричит Погорелов.
О, чудо, в его руках оказывается фонарик, которым он светит себе в лицо. Страшное зрелище, я вам скажу. Он в жизни не красавец, а когда в таком ракурсе, так вообще урод.
– Эй! Внимание! Не услышите мое предложение, будете жалеть об этом всю жизнь.
Кто-нибудь, заткните мне уши, я не хочу слушать недоумка с пластмассовой короной на голове.