Источник пустого мира - Кисель Елена Владимировна 18 стр.


— Помолчи.

Архивариус замолк, как радио, в котором подкрутили ручку. Эдмус обиделся.

— Обычно это применяют ко мне, но…

— Заткнись! — вот, что обычно применяли к спириту.

От тишины стало еще полегче. Йехар молчал, и заговорила я:

— А что было потом, ты так и не вспомнил?

— Потом были допросы, — пояснил Тео так, будто это разумелось само собой. — Довольно утомительные, но в конце концов, кажется, с меня сняли обвинения в причастности к аномалам и вернули на службу.

— После реабилитации? — голос Виолы от дверей прямо-таки истекал ядом. — И долго она длилась — три месяца? Четыре?

— Два с полови… откуда вы знаете о процедуре реабилитации после допросов?!

Но Виола только грохнула дверью так, что в половине Секторов ожили книги и начали бесконечные жалобы на звуки, которые нарушают их бесценный сон.

После короткого молчания заговорил Эдмус, который даже в самые серьезные моменты умудрялся придерживаться своего стиля:

— А что, сотрудники Конторы могли страдать после работы…например, боязнью закрытых комнат, ну, или даже не знаю… глобальным недоверием, а?

— Я о таком не слышал, — но потом Тео понизил голос до шепота и договорил: — но те заключенные, с которыми я имел дело после опытов, всегда просили открывать окна.

Глава 14. Слегка внезапный визит

— Слушай, Тео… а больше в вашем мире питаться нечем?

Библиотека поддавалась медленно. После памятного хлопка Виолы дверью мы вернулись к прерванному занятию — начали шерстить архивы в поисках источника мира сего. Во всяком случае, я и Йехар. Где были остальные — понятия не имею, а Тео выполнял роль координатора и поставщика питания.

Если эти гамбургеры и этот сок вообще можно назвать питанием.

— Фабрики выпускают достаточно однообразный ассортимент еды, — охотно отозвался Тео. — Есть еще хот-доги, кексы, суши, кофе… картофель фри.

— А по вкусу-то что-нибудь отличается?

Минута раздумья — и потом:

— Вы из другого мира… думаю, вы не заметите особенной разницы между кексом и суши.

Больше спрашивать о питании я не стала. Гамбургер жевался нудно и тягуче, падал в желудок мертвыми комками. От души надеюсь, что Веслав найдет, как с этим бороться, иначе мы не протянем долго на такой синтетике. И «Ниагара» в данном случае — совсем не выход!

Теодор пока что сменил меня в полочных копаниях. Кажется, он искал что-то конкретное, ну, во всяком случае, поиски сопровождались бормотанием «где же она» и «опять переместилась»…

Это не удивляло. Нынче с утра мне попалась самая безопасная, но зато и самая непонятная Секция. Непонятная — именно так и окрестил ее Эдмус, когда уже отчаялся чего-нибудь от нее добиться. Книжки в ней в основном таинственно молчали и не пытались вас убить никаким способом (что уже было большим облегчением), зато могли свободно переползать с места на место. Или меняться обложками. Полдюжины на верхней полке первого стеллажа коллективно изображали новогоднюю елку, еще парочка отплевывала паутину. Содержание же…

— …может и меня свести с ума, — заявил Эдмус с авторитетом давно и окончательно спятившего спирита.

Оглавление могло быть в середине книги и написано иероглифами. В трех книгах за четвертой страницей следовала двадцать девятая, а за пятьдесят шестой — семнадцатая. В одной занимательной книжице четные строки писались слева направо, а нечетные — справа налево. В десятке фолиантов половина страницы была написана нормально, а вторая — перевернута, еще в нескольких алфавитный указатель (на поиски которого вы тратили минут сорок) начинался с буквы Ы, а заканчивался мягким знаком…

Результат: после трех часов работы я чувствовала себя Алисой в стране Чудес и готова была сочинять стихотворения в виде мышиного хвоста. Впрочем, Теодор вел раскопки в стеллажах как ни в чем не бывало. Хотя теоретически он вообще не мог видеть надписи на корешках из-за темных очков.

— Какого Хаоса ты вообще их таскаешь?

Просто удивительно, как точно архивариус понял, о чем я. Поднимаясь на цыпочки, чтобы рассмотреть верхнюю полку, он мимолетом постучал по дужке.

— Это? Книги пугаются сиреневого цвета. Говорят, с такими глазами я просто неузнаваем.

— Врут, — отрезала я.

— Я сам так думаю.

Ох, и нелегко спорить с человеком, который все время с вами соглашается! А поспорить хотелось: раздражение так и дрыгалось во мне, требовало срочных выплесков. Дурацкая еда, непонятная погода, ненормальный во всех смыслах мир, этот архив… да еще чувство, что мы еще нигде так не застревали, как в этом мире — было, отчего взбеситься.

Жаль, рядом нет Веслава. Когда на тебя орут и угрожают отравить, самой истерить как-то не особенно и хочется.

— А фто офтальные? — я попыталась протолкнуть в себя последний кусок гамбургера, но кусок заупрямился и не полез. Или, вернее, его не пустили внутрь. Организм просигналил изнутри, что он, конечно, голоден и готов съесть подошву от моих кроссовок… но лучше бы и правда дать ему подошву, она понатуральнее.

Тео на секунду оторвался от поисков и с сочувствием пронаблюдал за моими потугами. Потом вернулся к любимым полкам.

— Эдмус, кажется, где-то в Секции Кричащих… или Поющих? Что-то со звуками в любом случае.

Про этого можно было и не спрашивать.

— Веслав не в архивах, когда я в последний раз его видел — он что-то писал в своем блокноте и очень… м-м… эмоционально просил его не отвлекать.

И архивариус жив. Да у него просто аномальная способность выживать!

Как и хлопаться в обмороки, не будем это списывать со счетов…

— Виола?

— Кажется, на связи с этой… Шуккой? Пытается выяснить что-нибудь о так с-кодах и их создателе. Здесь его называют Программистом, не так ли?..

Мне откуда знать. Виола об этом не говорила. После нашего возвращения из местной лечебницы, она вообще пребывала в состоянии полного взвода, так что к ней даже Эдмус не осмеливался соваться.

— Ах, вот она! — вздохнул Теодор, снимая с полки такой тяжеленный том, что казалось невероятным — как его можно было раньше не заметить? Похоже было на то, что все романы Толстого пытались утрамбовать под одной обложкой. — А Йехар в архивах… да, мы виделись…

Он каким-то чудом донес том до стола, бережно опустил, выпрямился и вдруг поинтересовался тихо:

— Что он хотел забыть, Ольга?

Я посмотрела поверх мерзкого сока с непониманием, но натолкнулась только на темные очки. Видимая часть лица Теодора выражала, пожалуй, тревогу.

— Еще раньше я заметил, что он кричит, если засыпает. Теперь он просто пытается что-то вспомнить, раньше его мучила память — теперь ее отсутствие. Он хотел забыть что-то страшное?

Я сколько угодно могла ответить, что это дело только Йехара, а уж никак не едва знакомого нам архивариуса. Вместо этого я по понятной себе одной причине отставила стаканчик и ответила правду:

— Смерть своей любимой. Он убил ее сам, правда, она перед этим чуть не сожрала его мир.

О предательстве Йехара, о том, как он умолчал о сущности Даллары, я не сказала, но меня никто и не спрашивал. Я добавила от себя:

— Веслав тогда еще говорил, что забвение не поможет.

Получилось неловко. Вспомнилось некстати, что Теодору тоже стирали память, на что он, вроде бы, плевать хотел, пока память к нему не вернулась случайно. И что он тоже кое-кого потерял.

Нужно будет спросить Виолу: если тут все болеют с-вирусом — что ж Тео не торопится рыдать по утраченной молодости и мстить за любимую?

— Смерти не нужно бояться, Ольга, — задумчиво проговорил вдруг Теодор, и я чуть не кинулась ментальные блоки устанавливать — он что, мысли читает? Потом осмыслила то, что услышала и хотела было возмутиться по-светлому — мол, я ж не о том и говорю, и думаю, но…

— …даже если это не твоя смерть.

Очень, очень долгое время спустя мне пришлось понять, о чем он говорил в этот день. Но тогда я просто задумалась и как-то пропустила время, когда можно было что-нибудь спросить.

Когда Тео стер пыль с фолианта на столе, было уже поздно.

— Не хотелось к ней обращаться, — признался библиотекарь. — Но вы сами видели: поиски затягиваются, так что, очевидно, придется делать выбор: информация неполная или никакой информации.

Я подошла поближе и обнаружила, что могу прочитать название книги. Витые буквы гласили: «Тысяча и одно НО», а как автор значился некий шах Ерезады. Послали же ему Силы Гармонии страну, нечего сказать…

— На самом деле — гораздо больше «но», — пояснил Тео, возясь с железными защелками. — Миллионы и миллиарды. В пределах этого мира она обладает почти всезнанием… но…

— Уже «но»?

— Именно так, «но». Она никогда не дает полную информацию. Именно поэтому я и пытался найти другие источники.

Я сообразила, что перед нами та самая «тетушка Но», о которой нам приходилось слышать в других Секциях. Причем, так часто, что это набило оскомину всей Дружине.

— Это основная проблема?

— Н-не совсем… — архивариус нервно поправил темные очки. — Понимаете, информация, которую она дает… она верная, не спорю… но не хватает обычно важных частей. Иногда ключевых. И она отвечает только на то количество вопросов, которое сама устанавливает, иными словами, сама решает, когда перестать давать информацию…

Я все больше и больше начинала проникаться сознанием того, почему эту уродливую книжищу не стоит открывать.

— Еще минусы у нее есть?

— Вроде бы, нет, если не считать того, что необходимо точно формулировать вопросы… ах, и еще она никогда не дает пояснения к последнему ответу.

— Поясне…

Углубиться в дальнейшие дебри объяснений Тео не успел: щелкнули железные оковы, книга распахнулась и первым делом сообщила ему, басовито захихикав:

— В Секции Раздрая крупная драка! — к слову, она использовала терминологию Эдмуса. Спирит точно оставил заметный след в душе этой библиотеки.

Теодор, словно прислушавшись к чему-то, пробормотал пару слов извинения и исчез со сверхзвуковой скоростью. Попутно прихватил от двери Секции что-то, напоминающее помесь швабры, удочки и сачка. Должно быть, средство разнимания возлюбленных книг.

Едва лишь Тео скрылся из виду, как книга смачно прибавила:

— Но… — отпустила достаточно зловредную паузу и добавила: — …не это твои основные проблемы.

Вот теперь я поняла, с чем имею дело. Определенно, к этому фолианту не стоит соваться без помощи Теодора. Лучше порыться в остальном разнообразии да подождать его возвращения.

Я послушно рылась минут пятнадцать, причем упорно старалась молчать. Книге на столе такой расклад, видно, начинал надоедать, потому что она осмелилась поныть:

— Почему меня никто не спрашивает? Я готова дать ответы кому угодно!

С мрачным предвидением того, что за этим последует, я копалась в полке прямо перед собой. И не ошиблась: прошло пять секунд — и Тетушка Но возвестила:

— …но это не значит, что я дам кому угодно все ответы.

Уж Весл бы ей сказал на это… Угрюмо посмеиваясь, я продолжила копаться в полке, пока оттуда мне прямо в руки не свалилось нечто условно интересное.

Это была карманного формата желто-серая книжечка с неприметным, но интригующим названием: «Справочник Стандартных Ситуаций». Автор указан не был. На пробу я раскрыла книжечку на середине — и обнаружила, что единственная, не очень длинная надпись идет прямо посередь страницы, на которую я смотрю.

«Разделение. Пока одна часть группы отсутствует, другая подвергается нападению, в результате чего группа несет потери и вынуждена отступать. Потери могут быть минимальными при вмешательстве неизвестного защитника или благодетеля».

Что за… я перелистала книжечку, ни на что, кроме чистых страниц не натыкаясь. Разделение? Почему-то нестерпимо захотелось увидеть остальных, особенно Веслава.

Вересьева, цыц! Хватит тебе прошлой миссии, пытайся хоть здесь мыслить!

— Ты можешь ее взять, — я не просто вздрогнула, я подскочила, не понимая, кто бы мог мне советовать, а Тетушка Но знай себе продолжила вещать дальше: — Она может оказать помощь тебе и тем, кто с тобой…

Я стоически выдержала паузу и, конечно, дождалась:

— …но не стоит глядеть в нее слишком часто, ибо она не способна предсказать тех, кто еще может решать сам.

Снова какая-то муть. Может, связано с этим вирусом и Программистом, лучше потом у Тео спросить. Книжку я сунула в наколенный карман — вот когда пригодились походные штаны, купленные по образцу незабвенного плащика Веслава! Правда, карманов в них все же не столько, да и ядов нет ни в одном — так, соль, нитки, спички, бинт, по мелочам… только что здесь солить — гамбургерную резину?!

С «Тысячей и одним НО» я упорно отказывалась общаться, и коварная книженция опять пошла путем соблазнения. Видно, ей до посинения обложки хотелось, чтобы я вступила в диалог:

— Эта книга способна раскрыть множество секретов… ноне раскроет важнейший: тайну источника мира сего…

К несчастью, как раз тут в Секцию вздумалось заглянуть Йехару, а рыцарь обладал неплохим слухом. И малой сдержанностью, потому что, едва он услышал об источнике, как разразился вопросом:

— Эта книга что-нибудь может поведать об источнике мира сего?

— Угу, — кисло ответила я. — Много «но».

— Да-да-да-да, — радостным пулеметом завелась книга. — Да, я могу многое сообщить вам об источнике мира сего… но вам придется задавать мне вопросы, которые я буду считать…

Я опять открыла рот и опять не успела опередить странника.

— Что ты знаешь об источнике? — выпалил он и вот здесь заметил мои отчаянные жесты и оборвал сам себя, но книга уже заворковала сладким голоском:

— Многое, многое я знаю… но не могу рассказать все сразу, и вы потратили первый свой вопрос…

Йехар понял мой укоризненный взгляд и повесил нос, подставляя шею под воображаемый меч.

— Меч здесь у тебя, Йехар, не у меня, — напомнила я тихонько и решилась. — Начнем помалу. Что такое источник мира сего?

— Источник магии этого мира, — с готовностью отозвался голос из района страниц. — Источник стихийных предначальных сил… но даже мудрым не дано понять — откуда и по чьей воле он является и что его пробуждает.

У нас со странником получился полный диалог взглядами. Если магия исчезла из этого мира не целиком… если где-то остался источник ее, надежда для нынешних стихийников… ясно, почему за ним гоняются Сиамы и тот, кто их послал. От такой мощи не отказался бы любой.

— Что может этот источник? — второй вопрос я постаралась сформулировать и общо, и точно.

— Всё, — тут же ответила книга. — Защитить. Заполнить пустоту. Оживить мертвые корни. Дать силы любой стихии. Наградить магией того, кто коснулся его. Но… лишь в том случае, если он будет пробужден и не умерщвлен впоследствии.

А ведь Тео не успел упомянуть, что даже в том случае, если Тетушка Но решит ответить, ее ответы будут… мягко говоря, туманными.

Йехар глазами осмотрительно поинтересовался, сколько у нас еще вопросов. Я пожала плечами и кивнула на книгу. Может, бросить это зряшное дело, дождаться библиотекаря — авось, расколет…

— Что может быть источником этого мира? — спросил тем временем уже рыцарь, в третий раз расколотив мои надежды. Книга прямо-таки затанцевала всеми своими страницами и пустилась в торопливое перечисление:

— Дом, дерево, машина, камень, книга, оружие, водоем, город, артефакт… — на этом моменте рыцарь уже начал конвульсивно тянуться к клинку, а я безнадежно повесила нос, но тут в эфир вышла добавочка: — …но это верно лишь в том случае, если мы говорим о неодухотворенных предметах.

Неодухотворенных… источник мира сего…

Едва ли Сиамы приходили в Контору искать артефакты или деревья. Но если учитывать количество камер этого заведения и то, что в камерах наверняка присутствовали аномалы…

— Стихийник может быть источником? — вылетел из меня вопрос, в котором я опередила рыцаря.

Ответ был коротким и категорическим:

— Нет, — и потом столь же короткое и зловредное: — но…

Назад Дальше