— Мог простудиться, — я потёрла переносицу. — Ладно, жаропонижающие, противопростудные зелья купим. Но пора учиться варить их самостоятельно. Закупить ингридиенты будет почти в десять раз дешевле, а сейчас каждая медяшка на счету. Зимой поток путников не такой плотный. Торговцы, конечно, продолжат водить караваны, но не столь часто. А другие путешественники и вовсе предпочтут не выезжать за пределы родных мест.
— Сирая учит Динали, Эрику и Мису зельеварению. У них неплохо получается. Я бы тоже взяла пару уроков. Всё полезнее, чем следить за детьми, у которых и так нянек хватает.
— Руфус лютует?
— Он строгий, — лина Каро сложила руки в замок, как делала всегда, когда пыталась скрыть недовольство. — Но дети в восторге. Особенно мальчишки. Говорят, дисциплина — самый острый меч воина. От Кеннета, наверное, нахватались.
— Он не настолько часто у нас бывал, — деланно равнодушно ответила я. — А теперь и вовсе не появится.
— Почему?
— Потому что, — я отмахнулась от вопросов и нахмурилась, уловив тихий сигнал от Сираи. — Пекло! Почему так быстро?! Ника, уводи Марфу, Валена и Мико. Я просила Бесо спрятать все учебники магии, проверь ещё раз. Сирая пусть не высовывается. Детям скажи, чтобы помалкивали. Без Артура Саливана никто не должен произнести ни слова.
— Ты уже говорила, — Каро подскочила, собирая свои записи. — Они всё знают. Думаешь, это Контариус?
— Я бы на его месте не упустила шанс унизить недруга, — я кивнула и указала Доминике на вход в кухню. — Уходи через коридор. И пришли вместо Марфы Нэди.
Она ушла, будто исчезла, быстро и бесшумно, а я взялась поправлять причёску. Разглаживала пальцами пряди, следила, чтобы ни один волосок не выбился. Наконец, шум во дворе стал настолько явным, что я смогла выйти. Инвизиторы прибыли, да.
На козлах крытой повозки сидел обычный кучер. Нанятый работник. А вот из дверей вслед за лином Контариусом, вышли те, кто мог учуять источник, даже не приближаясь к приюту. Семеро их было. На четыре ищейки больше, чем в прошлый раз.
— Тёмных ночей, лина Беринская, — фальшиво улыбнулся мой бывший жених. — Словами не передать, как я рад встрече.
— Ясного неба, лин Контариус, — искусственную улыбку в ответ я выдать так и не смогла. — Не представляете, как я соскучилась по вашей уважаемой персоне. Все ли у вас в порядке со здоровьем?
— Благодарю, не жалуюсь. А вы всё хорошеете и расцветаете. Ещё бы, такой поклонник, такой браслет приметный на руке.
— Свежий воздух всему виной, — с трудом удержалась, чтобы не спрятать украшение под рукав. Все утро пыталась снять, но ничего не вышло. Магическая побрякушка пристала насмерть. — Новости быстро разносятся по королевству. Лин Делири сделал предложение, и я приняла его. Но вы ведь не за этим прибыли в мой трактир?
— Напротив, — округлил глаза Контариус и жестом подозвал одного из своих помощников. — Именно за этим. Его Величество уже передал поздравление фитоллийцу, а я вдогонку поехал. С официальной бумагой. Вот, ознакомьтесь, пожалуйста. Постановление о проведении внеплановой проверки.
Я взяла документ в руки, сглатывая ругательства в адрес Великого Инквизитора. Нервничала, дышала через раз, но говорила пока спокойно.
— Надо же. За подписью Его Величества? Вот это честь… Прошу минутку, мой юрист должен сейчас подойти. Может, выпьем чаю? Моя кухарка печет восхитительные пироги. Вы ведь помните Нэди и её кулинарную магию?
— Как же забыть? Но видите ли, в чём беда, Хельда. Мы не голодны. Основательно отобедали в дороге. Предчувствовали ваше предложение и не стали рисковать. Мало ли какие новые ингредиенты появились в кулинарных шедеврах Нэди. А ждать юриста вы имеете полное право. Я лишь смею вас заверить, что проверка, хоть и пустая формальность, но обязательна к исполнению. Я должен уверить Его Величество, что женщина, за чью честь он поручился, чиста перед законом.
— Так уверьте, вы и ваши люди не так давно обыскали здесь всё, до чего могли дотянуться. Разве этого мало?
На каменных лицах помощников Контариуса только сейчас появилось слабое подобие улыбки. От их одинаковых костюмов у меня рябило в глазах. Инквизиторов специально подбирали так, чтобы они не запоминались? Вроде налетели какие-то тени и тут же исчезли. Так же внезапно, да. А ты уже с постановлением об аресте и с перспективой отправиться на казнь.
— О, сколько воды с тех пор утекло, — усмехнулся первый из моих бывших женихов и посмотрел исподлобья. Да так, что его крючковатый нос ещё больше стал напоминать клюв коршуна. — Вам ли не знать, как быстро всё меняется в нашем мире? Вчера не было портала в Фитоллию, сегодня есть. Вчера приютские дети ещё не хвастались, как быстро они учатся магии, а сегодня мы прямо в дороге услышали о чудесах. Будто бы подкидыши и отказники швырялись молниями на поляне. Потехи ради. Вот и скажите мне, стоит ли проверять вас снова?
— Это официальные обвинения? — я позволила себе отзеркалить его усмешку. В зал вышел Артур, и сразу стало немного спокойнее. Появилась надежда, что сейчас лин юрист посмотрит на постановление, поцокает языком и заявит: “Фальшивка!” — Лин Саливан, кажется меня в чём-то обвиняют.
— Пусть обвиняют, — Артур одёрнул полы рубашки, поправил воротник и потянулся к документам у меня в руках. — Позвольте?
Отдала бумаги, будто они в любой момент могли взорваться, а теперь меня спасли. Контариус даже бровью не повёл. Так и стоял на фоне своих ищеек с непробиваемой уверенностью, что на этот раз он от меня с пустыми руками не уйдёт.
— У вас три часа, — холодно заметил законник. — Если задержитесь хотя бы на минуту, я составлю жалобу.
— Всё законно?
— Там королевская печать, — Артур злился и не считал нужным это скрывать. Бросал на Инквизиторов гневные взгляды, сжимал документы, едва не комкая их. — Любые повреждения имущества мы тоже зафиксируем. Не стоит устраивать погром, даже ваше жалованье не бесконечно.
— Обижаете, лин Саливан, — фыркнул Великий Инквизитор, — мои ребята — сама деликатность. Каждую мелочь аккуратно перевернут и положат на место. Но если вы так печётесь о сохранности имущества, то можете помочь следствию. Покажите всё запрещенное, и мы не станем растрачивать на поиски ни моё, ни ваше время.
— Ищите, лин Кантариус. Лина Хельда, это надолго, но нам придётся внимательно наблюдать за обыском. Если заметите что-то, незамедлительно говорите мне. Мне не доводилось иметь дело с инквизиторами, но, предполагаю, методы у них те же, что и у обычных сыщиков.
— Я — сама внимательность, — пообещала женщина едва не на грани обморока. Самый страшный кошмар сбывался здесь и сейчас. От эшафота меня отделяло три часа проверки.
— Прекрасно, — издевательски ровно проговорил Кантариус и обернулся к своим. — Двое в трактир, трое в приют, Шеар, ты в кабинет лины на её бумаги, а Прим со мной. Я хочу знать обо всё, что здесь происходит.
— Будет сделано, — тихим шелестом ответили инквизиторы.
О, люди Кантариуса были предельно аккуратны. Они даже ступали так осторожно, будто боялись стереть с пола какие-то следы, почти летали, выполняя приказы.
Следовать указанию законника оказалось невозможно, нам пришлось разделиться, так что в трактире я осталась одна, и проконтролировать обыск сразу в нескольких комнатах не могла при всём желании. Больше всего боялась за кухню, в которой мы спрятали вход в тайный коридор к подвалу-бункеру.
Прим вместе со своим замечательным начальником прошли вглубь обеденного зала. Гости обеспокоенно смотрели на людей в форме, пришлось попросить разойтись по комнатам. Ох и слава пойдёт обо мне и о трактире.
— Новые технологии в области магии, лина Беринская, делают возможным выявление следов ведьм. Нам не нужно вскрывать пол и стены, чтобы отыскать тайники, убежища и просто вещи, принадлежащие им.
Кантариус уже чувствовал, что победил. Издевался. Играл, словно старый облезлый кот с мышью. Снял с пояса мешочек и достал пригоршню порошка. Пылинки от дыхания инквизитора разлетелись по комнате. Серебристый слой остался у лестницы наверх и у одного стола. Того самого, за которым сидела Ведана в день нашей встречи.
— Какая удача, что-то есть, — обрадовался Кантариус. — В прошлый раз мы истратили все запасы этого чудесного средства, но сегодня я вооружён как никогда.
Пекло! Не может быть! Здесь тысячу раз мыли после того дня. Неужели, следы можно обнаружить столько времени спустя?
— Что это должно значить? — Я удивлённо приподняла брови, стараясь оставаться спокойной. Но дрожь в голосе выдала мою нервозность. Инквизитор Прим старательно записывал что-то под бесконечные зарисовки.У него там план обеденного зала? — Лин Кантариус, вы объясните, что происходит?
— Мой помощник фиксирует доказательства для протокола. По крайней мере, одна ведьма была у вас в гостях. Сейчас Прим закончит со схемой и определит, когда именно.
— У меня большой поток клиентов, — попыталась оправдаться, хотя понимала, что бессмысленно. — Проверить, ведьма передо мной или порядочная женщина, я, увы, никак не могу. Незнание не преступление, лин Великий Инквизитор.
— Не правда, — поджал он губы. — И не надо кивать на сказочку, придуманную вашим женихом о том, как легко обмануть дочь лина Беринского. Ведьмы не привыкли скрывать, кто они. Напротив, они горделиво представляются в самых ярких красках. Любят титулы, как сороки блестящие побрякушки. Женщины, что с них взять?
— Вот и я просто женщина, — развела руками, наблюдая за молчаливым и исполнительным помощником старого коршуна. Он отложил записи и снял с шеи медальон. Прокрутил камень в сердцевине, довольно усмехнулся. — Что?
— Следы не очень свежие, — пояснил один из любителей фразы “она сгорела, как спичка” и других злобных шуток. — Оставили их пару месяцев назад. Мы как раз гнались за известной вам рыжей бестией через всё королевство и потеряли её где-то возле Белых Сорок.
— Прекрасно, — расцвёл гадкой улыбкой Кантариус. — Друг мой, не забудь отразить это в протоколе. Ну-с, лина Хельда, кажется, мне всё ясно. Ах, как жаль, что история вашей любви с фитоллийцем оказалась такой короткой. Даму сердца прославленного мечника, дивную красавицу казнят. Сердце кровью обливается, но что я могу сделать? Даже дружбы Кеннета Делири с королём не хватит на оправдание в суде.
— Не знаю никаких рыжих ведьм, — с нажимом повторила я. Напоминание о короткой истории любви ударило больнее, чем должно было. Мысли о предстоящей казни не так сильно ранили, как уход Кеннета. Я мерзко себя чувствовала от необходимости лебезить перед инквизитором, но ловушка почти захлопнулась. Спасаться нужно прямо сейчас. Пока Прим или кто-то другой не обнаружили по-настоящему стоящие доказательства моей вины перед законом. — Боги, вы действительно вознамерились отправить меня на казнь?
— По вашему я — зверь, Хельда? — Кантариус откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. — Мы с вами слишком давно знакомы, чтобы я хладнокровно наслаждался вашими мучениями. Прим, пожалуйста, проверь, как Шеар справляется с бумагами. Нам нельзя упустить ни одной мелочи.
Помощник, не говоря ни слова, собрался, ушёл, а старый коршун продолжил:
— Как бы я ни был предан Инквизиции, а считаю, что надежда на спасение заблудшей души есть всегда. Даже такой, как ваша. Нужно только правильно попросить помощи у правильного человека.
— Кажется, я знаю такого человека, — я буквально прикусила язык, чтобы не сказать лишнего. — Род Беринских уже не так богат и уважаем как раньше. Мне купить индульгенцию будет сложнее, чем отцу или деду. А помощь правильных людей, как правило, дорого стоит.
Я посмотрела инквизитору в глаза, надеясь разглядеть в них сумму. Пусть только назовёт её, я найду деньги. Не знаю где, не знаю как, но найду. В конце концов, продам отцовскую коллекцию книг. А потом отолью золотую статую Кантариуса в полный рост, закуплю каждому из его помощников лучшие артефакты. Отдам всё, что пожелают, лишь бы выйти сухой из болота проблем и вытянуть за собой детей.
— О, мне не нужны деньги, — Кантариус провёл пальцем по губам и сказал очень тихо, почти шёпотом: — Мне нужны вы, Хельда.
Что ответить давнему поклоннику, история ухаживаний которого закончилась категорическим и жёстким отказом? Не решай он, останется ли моя голова на своём привычном месте, в стенах трактира прозвучал бы ещё более бескомпромиссный ответ, чем раньше. Но если тогда я была скована репутацией рода, то сейчас зависела от инквизитора.
— Мне безусловно льстит, что вы до сих пор переданы своей симпатии, лин Кантариус, — я с трудом подбирала нужные слова. — Но моя помолвка с другим человеком уже состоялась. Как вы представляете отказ главе Клана Смерти?
— Разве я прошу вас об этом? — сузил глаза инквизитор. — Нет. Вы вольны разбираться со своим женихом, как вам вздумается. Я предлагаю конкретную цену за спасение и больше ничего.
— Лин Кантариус, вы ведь славитесь двумя вещами. Вашей прямотой и принципиальностью. Так говорите прямо. Если вас не смущает, что я без пяти минут чужая жена, то вы предлагаете мне роль… Любовницы?
— Да.
Я заторможенно кивнула, разглядывая собственные руки, сцепленные в замок. Крепко сжимала зубы, чтобы не выпустить волну возмущения и злости.
Хельда Беринская — постельная грелка старого извращенца! Очаровательно! Просто прекрасно!
— Мое тело в обмен на спокойную жизнь трактира и приюта, я правильно понимаю ваше предложение? — делая паузы едва ли не после каждого слова, уточнила я.
Разумеется, я все понимала верно. Намёки Кантариуса были столь же тонкими, как и мой сарказм по поводу его принципиальности. Но мне нужно было время, чтобы успокоиться. Ещё один скандал я себе позволить не могу. Не с ним.
— Да, Хельда, — инквизитор подался вперёд и стул под ним скрипнул. Я почему-то представила его грузное, но дряблое и бледное тело. Его стариковский запах и одышку после нескольких минут на мне в постели. — Я изымаю из протоколов обыска все порочащие тебя детали, а ты становишься послушной девочкой и каждый день думаешь, как ублажить своего спасителя.
“Послушная девочка. Ублажающая своего спасителя”. Скорее, господина. Человека, постоянно напоминающего своей "девочке", где её место.
Меня замутило от мыслей о том, что придётся делить постель с инквизитором. Мой первый раз случится с тем, кого ведьмы презрительно называют Какариусом?
Две минуты. Вряд ли в его возрасте мужчины способны на большее. Да и трактир находится на отшибе. Сможет ли такой занятой человек постоянно приезжать, чтобы поиграть со своей новой куклой?
Ответ читался на его лице: да, сможет. Он будет приезжать так часто, как позволит служба. Сам портал установит, но шанса поглумиться надо мной не упустит.
Ну что, Хельда? Убедилась, что все свои проблемы необходимо решать самой? Не полезла бы к Делири за помощью, не пришлось бы просить Кантариуса. А так, свободу уже продала, согласившись стать женой. Теперь и о теле пошла речь. Дальше что? С каждой новой бедой — новый спаситель? Будешь торговать собой, словно портовая девка, а не дочь великого рода?
— Лин Великий Инквизитор, — обратилась к нему со всем почтением. — Я прошу дать мне время. Это не простое решение, вы должны меня понять.
— У вас есть ровно три часа, — холодно ответил мой мучитель. — Пока длится проверка. Уже меньше. Советую поспешить.
— Три часа, — эхом повторила я. Три часа до объявления меня преступницей. Или три часа до секунды, когда я добровольно смирюсь с позором. — Что будет с детьми? О них никто не узнает?
— Нет, я человек слова. И жду той же верности от вас. Надеюсь, мне не придётся с боем, шантажом и угрозами выпрашивать каждый поцелуй? Я хочу гарантий перед тем, как уничтожу настоящий протокол и поеду к королю докладывать о результатах проверки.
— Я не сказала "да", лин Инквизитор.
— Вы не сказали “нет” — усмехнулся он.
— В любом случае ваше недоверие обиднее самого предложения стать любовницей. Спросите у кого угодно. Свои обязательства Хельда Беринская выполняет неукоснительно. И если я отвечу согласием, шантаж не пригодится.
Высказала ему всё и задумалась над интересным решением проблемы. Сказать "да", дождаться уничтожения всех доказательств своей вины, назначить свидание Кантариусу, а потом убить его. Сомневаюсь, что он придёт с охраной. Один будет. Тогда яд в вино, клинок в сердце, ритуальное сожжение на заднем дворе — что угодно. Потом останется только спрятать тело и отвести от себя подозрения.